А.А. Иерусалимская. МОЩЕВАЯ БАЛКА: НЕОБЫЧНЫЙ АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ ПАМЯТНИК НА СЕВЕРОКАВКАЗСКОМ ШЕЛКОВОМ ПУТИ. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2012. 384 с., 228 ил. ISBN 978-5-93572-447-4
Книга А.А. Иерусалимской "Мощевая Балка: необычный археологический памятник на северокавказском шелковом пути" представляет собой полную и, можно сказать, исчерпывающую публикацию чрезвычайно интересного памятника, расположенного на Северо-Западном Кавказе и уже много лет исследуемого автором. Этот могильник, известный местному населению с конца XIX в., подвергаясь разрушению и грабежу, на долгие годы выпал из поля зрения археологов. В начале XX в., из-за непривычной сохранности органических материалов, он был принят специалистами за "поздний" этнографический объект. Собранные на нем коллекции (свыше 1600 инвентарных номеров), без всякой полевой документации, были переданы в два разных этнографических музея Санкт-Петербурга, а впоследствии трудами И.А. Орбели объединены в Государственном Эрмитаже. Однако привлечь к себе внимание материалу удалось лишь в 1960-х годах, когда он на длительный период стал предметом детального исследования Анны Александровны Иерусалимской. Она не только изучила все достаточно разрозненные вещи, но и провела охранные работы, позволившие уточнить устройство могильных сооружений, погребальный ритуал и т.п., а также собрала некоторые отсутствовавшие в собрании Эрмитажа образцы шелковых и других тканей. Ряд интересных находок передали А.А. Иерусалимской директор школы пос. Курджиново Е.А. Милованов и его ученики. Полевые исследования автора дополнили разделы книги, посвященные погребальному культу местных алано-адыгских племен, в частности, позволили впервые поднять тему "Дом мертвых и дом живых". В результате материал могильника предстал во всей полноте, что и отражено в постоянной экспозиции Государственного Эрмитажа, подготовленной автором книги.
В начале 1980-х годов на могильнике Мощевая Балка Ла-бинским отрядом Северокавказской археологической экспедиции ИА РАН были осуществлены стационарные раскопки. К сожалению, материалы экспедиции (впрочем, судя по архивным отчетам и статье Е.И. Савченко (1999. С. 125-140), значительно уступающие коллекциям, хранящимся в Эрмитаже) еще не были ни полностью исследованы, ни опубликованы.
В силу природных условий, благодаря которым до нас дошли такие обычно быстро разрушающиеся материалы, как ткани, кожа, дерево, Мощевая Балка стала уникальным памятником УШ-К вв. не только Северо-Западного Кавказа, но и огромного региона, простиравшегося от Средиземноморья до Дальнего Востока и объединенного знаменитым "Шелковым путем". Перу автора принадлежит более 20 статей на русском, французском, немецком языках, посвященных разным материалам могильника, а в 1996 г. вышло большое немецкое издание, содержавшее публикацию и анализ могильника и связанных с ним проблем (1егшаИт8ка]а, 1996). Однако рецензируемая монография - не перевод немецкой книги. Это заново написанный текст, увлекательное повествование об истории изучения могильника; о трудностях, вставших перед исследователем; новых открытиях и приведших к ним путях. При этом автор никогда не идет по линии упрощения излагаемых проблем или методов, использовавшихся для их решения. Книга с неослабе-ваеым интересом читается и узкими специалистами, и самым широким кругом людей, интересующихся историей.
В процессе многолетней работы А.А. Иерусалимской удалось сделать настоящие открытия, обосновать новый взгляд на
ряд вопросов, касающихся как отдельных деталей инвентаря, так и общих историко-культурных проблем. Полностью исчерпать содержание книги в рецензии не представляется возможным, поэтому мы хотим привлечь внимание лишь к основным, на наш взгляд, положениям, сформулированным, аргументированным и впервые введенным в научный оборот А.А. Иерусалимской.
Главная заслуга автора - обнаружение обходного северного ответвления знаменитого Шелкового пути, соединявшего страны Дальнего Востока, в первую очередь Китая и Византийского мира. Хотя о существовании северо-кавказского направления было известно еще в VI в. Прокопию и Меандру, только археологические находки, в первую очередь из могильника Мощевая Балка, показали, что это был регулярный торговый маршрут. К такому заключению исследователь пришел, прежде всего, на основании скрупулезного анализа тканей, вернее, их небольших кусков, найденных в могильнике или на его территории. В ряде случаев удалось, конечно, с неоценимой помощью реставраторов, сохранить отдельные разрушавшиеся фрагменты. Более или менее цельные куски реконструировались А.А. Иерусалимской путем соединения иногда мельчайших фрагментов, использовавшихся в разных предметах одежды, явно принадлежавших разным людям. Проделав гигантскую работу по определению характера ткачества, особенностей использовавшихся станков, составу красителей, восстановлению узоров, от которых нередко сохранялись лишь небольшие части, она определила центры их производства, а, основываясь на размерах и качестве самих фрагментов, доказала, что кусочки разных иноземных тканей, прежде всего шелков, служили той "разменной монетой", которой участники торговых караванов расплачивались с местными жителями, проводившими караваны по труднодоступным горным перевалам. Наиболее информативным с этой точки зрения оказался приобретший уже всемирную известность "кафтан вождя", сшитый из целой "штуки" (ткацкого куска) сиро-византийского шелка, но при изготовлении в Мощевой Балке дополненный мелкими кусочками других шелков. В итоге уже упомянутой кропотливой работы, соединенной с чрезвычайно широкой эрудицией, А.А. Иерусалимской удалось выявить три основные группы чужеземных тканей - византийского круга, согдийских и дальневосточных, преимущественно китайских. Для этого потребовалось не только хорошее знание всего корпуса тканей, происходящих из этих регионов, но и привлечение дополнительных данных, что обусловлено чрезвычайным разнообразием тканей Моще-вой Балки. Помимо уже указанных методов атрибуции, автор использует и источники, не имеющие непосредственного отношения к ткацкому производству, - стенные росписи, рельефы, резное дерево, элементы прикладного искусства. Рассматривая декор тканей, исследователь обращает внимание не только на происхождение того или иного сюжета или элемента, но и на особенности его воспроизведения. Так, например, выявляя иранский прототип узора, она подчеркивает особенности тканья, а также "угловатость и неточность рисунка", что свидетельствует в пользу не иранской, а согдийской принадлежности фрагмента (с. 159). Проведенный анализ позволил сделать ряд весьма ценных наблюдений относительно текстильного дела в каждом из этих регионов: для некоторых тканей выделить более узкие локальные центры производства, как, например, сирийский (с. 100) или константинопольский (с. 101); предложить авторскую версию формирования и развития школы
ткачества, как в случае с согдийскими тканями занданечи. Выявлению особенностей шелкоткачества в различных мировых центрах раннего средневековья способствовало, наряду с подробнейшим изучением всех сюжетов и деталей орнамента, овладение автором методами технологического изучения текстильных произведений. Свидетельством компетенции, достигнутой Анной Александровной в этой сфере, могут служить как опубликованный ею первый на русском языке "Словарь текстильных терминов" (СПб., 2005) с эквивалентами на четырех европейских языках к каждому термину, так и избрание ее в качестве представителя России в Совет директоров Международного центра изучения древних тканей (Лион, CIETA). Все это позволило А.А. Иерусалимской атрибутировать большую часть шелков из Мощевой Балки, обнаружив при этом, что среди них представлены, с одной стороны, исключительно "западные" (византийские и восточно-средиземноморские), a с другой - "дальневосточные" и среднеазиатские (согдийские). Краткий дайджест главных особенностей продукции этих шелкоткацких центров дан в Главе III, а также в Приложении к ней, где описание наиболее важных экземпляров перерастает порой в пространные эссе. Особый интерес вызвало у автора полное отсутствие находок иранских (сасанидских и постса-санидских) шелковых тканей. Подобный состав текстильного импорта привел к пересмотру некоторых проблем Шелкового пути в целом. Великолепное знание особенностей торговли шелками позволило исследовательнице убедительно оспорить предложенную в свое время В.Б. Хеннингом интерпретацию согдийской надписи на шелковом фрагменте (с. 109). В то же время нужно подчеркнуть ее чрезвычайную осторожность при определении центра производства ткани только в том случае, когда приводится полная аргументация. В противном случае вопрос оставляется открытым. Преобладание фрагментов византийских тканей привело к убедительному выводу об интенсивном вывозе восточносредиземноморских тканей на восток. Но автор не ограничивается анализом тканей и связанных с ними проблем. А.А. Иерусалимская убедительно показала, что Шелковый путь и его ответвления использовались для международной транзитной торговли не только шелком или вообще тканями, но и другими товарами. Важно подчеркнуть, что обоснование существования обходного северокавказского пути строится не только на анализе найденных в Мощевой Балке и других памятниках Северного Кавказа импортных вещей, но и на изучении исторической ситуации, в том числе роли Ирана, "перегородившего' на Евфрате основной торговый путь, и географических условий Ближнего Востока, обусловивших необходимость и возможность возникновения дополнительного обходного пути через Северо-Западный Кавказ и его ответвлений, в частности, в Хазарию (с. 126, 135, 170, 223, 226сл., 273, 278 и др.). Исследуя широкий спектр письменных и этнографических источников, автор восстанавливает условия прохода торговых караванов через перевалы и способы расплаты с местными жителями, чья помощь в этих условиях была необходима (с. 94, 95). А увлекательные описания, связанные с анализом "багажа" китайского купца, наполняют историю Шелкового пути живыми людьми и их судьбами. Удалось установить, что кроме предметов
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.