ИСТОРИОГРАФИЯ
ЕВГЕНИЙ АНАТОЛЬЕВИЧ РОСТОВЦЕВ
кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России до ХХ в. исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета (Санкт-Петербург) Тел.: (812) 496-28-62; Е-тш1: rostovtsev@hotbox.ru
ДМИТРИЙ АНДРЕЕВИЧ БАРИНОВ
лаборант-исследователь исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета
(Санкт-Петербург)
Тел.: (812) 496-28-62; Е-таИ: barinovdima1990@yandex.ru
АЛЕКСАНДР ФЕДОРОВИЧ КРИВОНОЖЕНКО
младший научный сотрудник, аспирант исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета (Санкт-Петербург) Тел.: (812) 496-28-62; Е-таН: krivfed@yandex.ru
ИЛЬЯ ВИКТОРОВИЧ СИДОРЧУК
младший научный сотрудник, аспирант исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета (Санкт-Петербург) Тел.: (812) 496-28-62; Е-тш1: chubber@rambler.ru В статье исследуется история изучения академической корпорации Петербургского (Петроградского) университета (1884-1917) с конца XIX - начала XXI в. Показаны основные факторы формирования социального и академического заказа к научной литературе, указаны основные выводы и научные результаты, к которым пришла российская и зарубежная историография, проанализирована современная историографическая ситуация, намечены перспективы дальнейших исследований.
Ключевые слова: история России XIX-XX вв., историография, история высшей школы, история Петербургского университета
АКАДЕМИЧЕСКАЯ КОРПОРАЦИЯ СТОЛИЧНОГО УНИВЕРСИТЕТА (1884-1917)
В ФОКУСЕ ИСТОРИОГРАФИИ*
Нет сомнений в том, что академическая корпорация (преподаватели и студенты) Петербургского университета рубежа XIX-XX вв. относилась к интеллектуальной и культурной элите России. Внимание современной историографии к корпоративной истории столичного университета связано также с возрастающим интересом к проблемам антропологии науки и с интенсификацией исследований истории гражданского общества в России. Идея общественного служения, характерная для российской интеллигенции, подвигала деятелей университетской корпорации к участию в различных социальных и образовательных проектах, да и сам университет в эти годы, приоткрыв свои двери для публики, являлся крупным просветительским центром города. Хронологические рамки темы обусловлены обоснованными в литературе представлениями о том, что Университетский устав 1884 г. определял институциональное устройство университетской корпорации1.
Хотя выделение корпоративного аспекта в качестве отдельной темы исследований лишь недавно закрепилось в историографии2, это направление университетской истории опирается на давние традиции изучения таких сторон университетской жизни, как студенческое движение и студенческое самоуправление, «борьба за автономию» профессоров и преподавателей университета, история университетских уставов и политики Министерства народного просвещения (МНП) в отношении высшей школы, история университетского быта и повседневности - закономерно, что библиография, посвященная университету этого периода, обширна и насчитывает сотни работ3, да и уже весьма солидную
* Статья подготовлена при поддержке проекта «Столичный университет в фокусе правительственной политики России (18191917)» Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 20092013 годы (Мероприятие 1.2.2), ГК№14.740.11. 1112
историографию4. В этой связи возникают важные вопросы, которые и станут предметными для настоящей статьи: как формировались основные историографические традиции изучения социальной истории университета? в чем заключались основные споры и места консенсуса в литературе? как влиял на позиции историков историографический контекст, связанный с проблематикой истории высшей школы, и социальный заказ конкретной эпохи? на какой источнико-вой базе основывались спекуляции историографии? каковы перспективы дальнейшего исследования темы?
Рефлексия и саморефлексия: столичный университет в дореволюционной историографии и публицистике
Вопросы внутренней жизни университетской корпорации и ее отношений с властью и обществом начали рассматриваться уже в дореволюционной литературе. Подобная ситуация объясняется как объективно значимой ролью ученой элиты в социально-политическом развитии страны, так и актуальностью университетского вопроса, очевидной и для власти, и для различных оппозиционных сил. Условно можно выявить три группы работ, отражающих не столько академические, сколько политические позиции их авторов - так называемую «официальную историографию» высшей школы (к ней примыкают тексты «правого» толка), либеральную публицистику разных направлений, революционную публицистику.
Уже в первых работах «официальной историографии» университетская корпорация рассматривалась в контексте изучения причин массовых студенческих выступлений, являвшихся значимой внутриполитической проблемой для правительства. Ярким примером такого рода текстов стала вышедшая в 1890 г. книжка бывшего профессора столичного университета А.И. Георгиевского (являвшегося председателем ученого комитета и членом совета МНП)
«Краткий исторический очерк правительственных мер и предначертаний против студенческих беспорядков», в какой-то степени развивающая официозную точку зрения (М.Н. Каткова, Н.А. Любимова, К.П. Победоносцева и других консервативных публицистов5). Книга А.И. Георгиевского богата фактическим материалом, прежде всего связанным с историей беспорядков в стенах столичного университета, но аналитических суждений в ней немного: во-первых, студенческие беспорядки (автор датирует начало этого социального явления 1858 г.6) характеризуются им «как весьма значительное зло», во-вторых, их системный характер демонстрирует обществу слабость правительственных мер и, в-третьих, исключенные из университета студенты, по мнению автора, становятся основным контингентом для вербовки в революционные антиправительственные объединения7. Характерно, что в сочинении А.И. Георгиевского «студенческий» вопрос прямо увязывается с «профессорским». А.И. Георгиевский, в частности, положительно оценивает принятие нового Университетского устава 1884 г., который, по его мнению, заключает все меры для оздоровления университетов, в частности, позволит министру народного просвещения не допускать к профессорству неблагонадежных лиц. При этом он полагает, что развитие университетов возможно только при строгом соблюдении положений устава в течение длительного времени8. Положительно оценивает А.И. Георгиевский и отнятие власти у профессоров, которой они были наделены по Уставу 1863 г., что превратит их из чиновников в «действительных наставников юношества, восстановит и возвысит их нравственный авторитет для студентов»9. Автор выражает поддержку М.И. Владиславлеву, предложившему после покушения 1887 г. ряд мер, направленных на сокращение числа студентов, особенно неспособных и финансово несостоятельных, а также призывавшего профессоров усилить контроль за группами студентов10; при этом он замечает, что многие профессора, в том числе и в 1887 г., вместе со студентами выступали против М.И. Владиславлева11 и в целом способствовали организации беспорядков12. В частности, А.И. Георгиевский осуждает своего бывшего коллегу Д.И. Менделеева за принятие петиции от студентов в 1889 г. и, таким образом, косвенно поддержавшего беспорядки. Автор отмечает, что даже не слишком оппозиционно настроенные профессора не хотели надзирать за студентами, т.е. соблюдать предписания властей. Отсутствие согласия между властью и профессурой проявилось и в том, что Университетское правление снисходительно отнеслось к виновным в беспорядках13. Впрочем, А.И. Георгиевский все же заявляет, что даже в случае надежности профессоров исключительно их сил недостаточно для нормализации ситуации и мирного процветания университета14.
Масштабным трудом по замыслу и исполнению является книга С.В. Рождественского «Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения. 1802— 1902», подготовленный к юбилею этого ведомства15. Приват-доцент (впоследствии профессор) по кафедре русской истории Петербургского университета С.В. Рождественский - один из значительных представителей историографии российского образования в начале ХХ в. Освещение последующих студенческих волнений и университетского вопроса в целом происходит в книге в контексте деятельности МНП. Так, например, изложение хода очередной волны противостояния студенчества властям, которая началась в Петербургском университете в 1899 г., носит хроникальный характер: С.В. Рождественский отмечает лишь борьбу правительства с последствиями этого движения, не анализируя его причины, автор указывает на правительственные меры, направленные на сближение студентов и профессоров, в частности, расширение практических занятий, что должно было отвлечь студентов от организации беспорядков, однако не дает оценок касательно их эффективности16, без каких бы то ни было суждений перечисляет последствия для преподавательского состава принятия Устава 1884 г., при этом наиболее важной из перемен считает «устранение выборного принципа, краеугольного камня университетской автономии»17. Изложение С.В. Рожде-
ственского ценно тем, что находящийся «между правительством и корпорацией» и понятным причинам воздерживающийся от оценочных мнений автор указывает на те факты и факторы, которые являлись наиболее важными для истории отношений корпорации и власти с точки зрения всех основных действующих лиц.
Если работы А.И. Георгиевского и С.В. Рождественского написаны академическим языком и сдержанны в суждениях, то совсем иначе выстроена риторика одного из политических аутсайдеров университетской корпорации -профессора, академика, члена Союза русского народа А.И. Соболевского, вынужденного покинуть университет после революции 1905-1907 гг. под давлением революционного студенчества и с «молчаливого одобрения» либеральной профессуры. В сентябре 1908 г. академик обрушился как на «революционное студенчество», так и на своих бывших коллег с обвинениями: «Когда с достижением автономии Совет Санкт-Петербургского университет
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.