научная статья по теме АНАЛОГИЯ И РАСШИРИТЕЛЬНОЕ ТОЛКОВАНИЕ ПРАВОВЫХ НОРМ В СОВЕТСКОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ Государство и право. Юридические науки

Текст научной статьи на тему «АНАЛОГИЯ И РАСШИРИТЕЛЬНОЕ ТОЛКОВАНИЕ ПРАВОВЫХ НОРМ В СОВЕТСКОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ»

АНАЛОГИЯ И РАСШИРИТЕЛЬНОЕ ТОЛКОВАНИЕ

ПРАВОВЫХ НОРМ В СОВЕТСКОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ

НЕДИЛЬКО Юлия Викторовна,

кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Кубанского государственного аграрного университета, г. Краснодар. E-mail: jvna@list.ru; сот. тел.: 8-918-011-77-08;

ЕПИФАНОВА Елена Владимировна,

кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Кубанского государственного аграрного университета, г. Краснодар. Е-mail: epifanova_elen@mail.ru; сот. тел.: 8-918-440-70-05

Краткая аннотация: статья посвящена исследованию аналогии и расширительного толкования в уголовном праве в советский период. Показано негативное воздействие аналогии и расширительного толкования права на формирование принципа законности.

The article is devoted to the research of analogy and broad interpretation in criminal law in the Soviet period. There were shown the negative impact of analogy and broad interpretations of the law on the formation of the principle of legality.

Ключевые слова: аналогия закона; аналогия права; расширительное толкование правовых норм; уголовное право; законность.

Analogy of the law; analogy of the legislation; expansive interpretation of legal norms; criminal law;

legality.

Аналогия как способ преодоления пробелов в праве давно существует на практике и исследуется юридической наукой. Различаются следующие способы применения норм права по аналогии:

1) аналогия закона, под которой понимается юридическое решение определенной ситуации на основе нормы права, регулирующей сходное правоотношение;

2) субсидиарное применение права -решение конкретной юридической ситуации путем применения нормы, относящейся к родственной отрасли права;

3) аналогия права - разрешение определенной юридической ситуации путем применения общих принципов и смысла права.

С понятием аналогии в праве тесно связано понятие расширительного толкования, которое представляет собой такое несоответствие текстуального выражения нормы права ее смыслу, когда действительное содержание нормы оказывается шире ее буквальной формулы.1

1 Рассказов Л.П. Теория государства и права: Учебник. М., 2013. С. 388, 393-394.

Известно, что в ряде отраслей права (уголовном, административном) и при решении вопроса о возложении мер юридической ответственности применение расширительного толкования и аналогии недопустимо. Однако такая ситуация сформировалась по историческим меркам относительно недавно. В совсем недалеком советском прошлом дело обстояло иначе.

В нашем исследовании мы обратимся к применению аналогии и расширительного толкования в уголовном праве.

Аналогия и расширительное толкование правовых норм были известны российскому уголовному законодательству давно. К ним прибегали в случае, когда ответственность за то или иное преступное поведение не предусматривалась нормами уголовного закона.

Чаще всего это было связано со сложными переходными периодами в развитии государственности, такими, например, как революция 1917 г., гражданская война, первые годы построения рабоче-крестьянского государства, Великая Отечественная война. Научный подход к аналогии был однозначен - ее не должно быть

в праве, однако в качестве временной меры она допускалась.

Аналогия и расширительное толкование применялись при наличии в уголовном законодательстве такой нормы, которая предусматривала ответственность за сходное деяние. В исключительных случаях они рассматривались как меры временного характера, способные быстро реагировать на проведение криминализации деяний.

Руководящие начала по Уголовному праву РСФСР 1919 г. применение аналогии и расширительного толкования правовых норм не предусматривали. Но в период действия данного нормативного акта специально утверждать данную норму не было необходимости, поскольку роль самостоятельного источника права играло революционное правосознание масс. Пункт 5 Декрета о суде № 1 предоставлял местным судам право разрешать дела именем Российской Республики, руководствуясь в своих решениях и приговорах законами свергнутых правительств лишь в той мере, в какой они не отменены революцией и не противоречат революцион-

1

ной совести и революционному правосознанию.

Отметим, что такое решение отнюдь не сыграло положительной роли в формировании принципа законности. Напротив, оно привело к стремительному возрастанию случаев самоуправства и самосуда на местах. К примеру, местным обществом с. Покровского Тамбовской губернии были разработаны своеобразные правила о наложении уголовных наказаний, согласно которым за поджог, кражу или принятие краденого, за нанесение побоев, сопровождающихся «поранением или переломом кости» предусматривалась смертная казнь.

Случай для применения «революционного правосознания» жителям с. Покровского Тамбовской губернии вскоре представился: ими были пойманы два вора. Вначале жители расправились с первым: пробили голову безменом и прокололи бок вилами, затем, раздев его догола, труп выбросили на улицу. После приня-2

лись за другого.

1 Руководящие начала по Уголовному праву РСФСР 1919 г. // http://pravo.levonevsky.org/baza/soviet/sssr7311.htm. (дата обращения 1 февраля 2015 г.).

2 Бунин И.А. Окаянные дни. Воспоминания. Статьи / Сост, подг. текста, предисл. и комментарии А.К. Бабореко. М., 1990. С. 67-58.

Согласно революционному правосознанию жителей, это укладывалось в рамки принципа справедливости, не противоречило вышеуказанному положению Декрета о суде № 1, а, следовательно, было законным.

Кроме этого, действовавшая в том же селе другая норма, выработанная революционным правосознанием, говорит о возврате к архаичному принципу зеркального талиона: человека, ударившего другого, обиженному предпи-

3

сывалось ударить десять раз. Поэтому можно констатировать, что использование революционного правосознания как источника права привело не только к самосуду и самоуправству, но и к регрессу права, применению архаичных норм, игнорированию его принципов и, прежде всего, принципа законности.

Видимо, вследствие прогнозирования ситуации, могущей возникнуть в результате длительной практики использования революционного правосознания масс в качестве источника права, представители советской власти «наверху» вскоре посчитали необходимым вернуться к «классической» выработке правовых норм - посредством правотворчества государственных органов.

Можно согласиться с тем, что на этапе своего становления советское государство не успевало вырабатывать необходимые для правового регулирования отношений нормы, поэтому использование революционного правосознания в качестве источника права рассматривалось как вполне допустимый выход из положения. Вместе с тем, тезис об отмирании таких институтов, как государство и право, при победе коммунизма, дает основание усомниться в том, что советские политики прибегали к восполнению пробелов в праве с помощью революционного правосознания как ко временной мере, хотя к традиционному правотворчеству советское государство все-таки вернулось. Однако, на первоначальном этапе существования советской власти такая передача части, можно сказать, правотворческих функций массам не только не оказала помощи государственным органам, но вредила им в сфере формирования и укрепления законности и в поддержании автори-

3 Там же. С. 67-58.

тета органов советской власти.

Применение аналогии в советском уголовном праве было закреплено Уголовным кодексом РСФСР 1922 г. Статья 10 этого Кодекса допускала, в случае отсутствия в нем прямых указаний на отдельные виды преступлений, применение наказаний или мер социальной защиты согласно статей Уголовного кодекса, предусматривающих наиболее сходные по важности и роду преступления, с соблюдением правил общей части Кодекса.1 Естественно, что мотивировать применение аналогии предусматривалось посредством расширительного толкования.

Законность аналогии была подтверждена Уголовным кодексом РСФСР 1926 г. На основании ст. 16, отсутствие прямого закрепления в Кодексе того или иного общественно-опасного действия означало, что основание и пределы ответственности за него определяются применительно к тем статьям Кодекса, которые предусматривают наиболее сходные по 2

роду преступления.

Поскольку аналогия является применением сходной нормы или принципа права, в этой связи на начальных этапах становления Советской России ее можно считать шагом в формировании принципа законности. По сравнению с революционным правосознанием, источником формирования которого являлись «революционная совесть» и «революционная необходимость», аналогия выступает более прогрессивной формой, поскольку в какой-то степени основывается на нормах и (или) принципах права.

Однако, как показала история, данной меры для становления и укрепления законности было недостаточно. Наличие прямого закрепления принципа аналогии в советском уголовном законе повлекло за собой чрезмерную свободу усмотрения правоприменительных органов, расширительное толкование ответственности, что подчас оборачивалось прямым нарушением принципа законности.

Немаловажную роль в повсеместном применении расширительного толкования уго-

1 Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. Утв. Постановлением ВЦИК от 1 июня 1922 г. // Юридическая Россия. Федеральный правовой портал: http://www. law.edu.ru/norm/norm .asp?normID=1241523 (дата обращения 1 февраля 2015 г.).

2 Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. Утв. Постановлением ВЦИК от 5 марта 1926 г. // СУ РСФСР. 1926. № 80. Ст. 600.

ловного закона сыграли высказывания «выдающихся» юристов сталинской поры. Так, известное выступление А. Вышинского на заседании, организованном Прокуратурой СССР, а также институтом уголовной и исправительно-трудовой политики при Прокуратуре СССР и Наркомате юстиции РСФСР, в котором он классифицировал плохое качество выпускаемой советскими предприятиями продукции как «оружие в руках классового врага»,3 а борьбу за повышение качества продукции назвал «одной из форм классовой борьбы», стало одной из предпосылок ужесточения законодательства и усиления «активности» правоохранительных органов в применении аналогии.

Доктринальная интерпретация, оп

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.

Показать целиком