штмтжтштмтш
Шамилова Г. З.
АРЕСТ И ЗАКЛЮЧЕНИЕ ПОД СТРАЖУ ЛИЦА, ПОДОЗРЕВАЕМОГО М СОВЕРШЕНИИ УГОЛОВНОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПО П. «С» Ч. 1 СТ. 5 КОНВЕНЦИИ О ЗАЩИТЕ ПРАМ ЧЕЛОВЕКА И ОСНОВНЫХ СВОБОД 1950 Г.
В статье раскрываются основные моменты ареста и заключения под стражу лица, подозреваемого в совершении уголовного преступления, по п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.; рассматривается законность ареста и заключения под стражу лиц, их права и свободы. Особое внимание уделяется изучению изложенных правовых позиций Европейского суда по правам человека.
Ключевые слова: арест, заключение под стражу, права на свободу и личную неприкосновенность (безопасность), Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г., Европейский суд по правам человека.
Shamilova G. Z.
THE ARREST AND COMMITMENT OF PERSON WHO IS ALLEGED OF CRIMINAL OFFENCE ACCORDING TO THE POINT «С» PART 1 ARTICLE 5 OF CONVENTION FOR THE PROTECTION OF HUMAN RIGHTS AND FUNDAMENTAL FREEDOMS 1950
The article reveals the basic issues of the arrest and commitment of person who is alleged of criminal offence according to the point «c», part 1, article 5 of Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms 1950; the legality of person's arrest and commitment, its rights and freedoms are analyzed. Special attention is given to study of legal position of European Court of Human Rights.
Keywords: arrest, commitment, the right to liberty and security, the European Convention on Human Rights and Fundamental Freedoms 1950, European Court of Human rights.
Шамилова Г. 3.
Право на свободу и личную неприкосновенность (безопасность) — одно из важнейших прав, входящих в перечень международно признанных прав и свобод человека. С точки зрения общепринятой в теории права и российском конституционном праве, а также в теории международного права классификации, рассматриваемое право относится к категории гражданских (личных) прав. В связи с этим право на свободу и личную неприкосновенность можно охарактеризовать как право, имеющее естественный характер и вытекающее из самой природы человека1.
Главной отличительной чертой закрепленного в ч. 1 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (далее — Конвенция)2 положения является включение в нее перечня подлежащих ограничительному толкованию правовых оснований лишения свободы. Значение данной черты заключается, с одной стороны, в ограничении свободы усмотрения государств по осуществлению вмешательства в право на свободу и личную неприкосновенность (безопасность), а с другой стороны, в том, что она позволяет более полно раскрыть цель гарантии данного права и избежать тех трудностей, которые возникают при толковании. Далее остановимся на одном из этих положений ч. 1 ст. 5 Конвенции, которое, на наш взгляд, является наиболее важным.
Пункт «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции регулирует арест и содержание под стражей лиц, с целью применения норм уголовного права. Это — средство, с помощью которого можно возбудить уголовное дело. Безусловно, право производить арест является необходимым элементом системы уголовного судопроизводства, однако для того, чтобы соответствовать ст. 5 Конвенции, оно должно надлежащим образом применяться.
Пункт «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции разрешает законный арест или задержание лица в трех случаях:
1 Теория государства и права: учебник / Отв. ред. А. В. Малько. — М., 2010.— С. 105.
2 Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г. и Про-
токолы к ней // Собрание законодательства РФ. — 2001. — № 2.— Ст. 163.
1) с тем, чтобы оно предстало перед компетентным судебным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения;
2) в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения;
3) чтобы помешать лицу скрыться после его совершения3.
Любой арест, согласно п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции, должен
производиться в порядке, установленном законом, и быть «законным». Кроме того, п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции должен толковаться в сочетании с ч. 3 ст. 5 Конвенции. Таким образом, все лица, арестованные и заключенные под стражу согласно п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции, имеют право незамедлительно предстать перед компетентным юридическим органом, а также право на судебное разбирательство в течение разумного срока, или на освобождение до суда. Значение слов «компетентные юридические органы» равносильно формулировке «судья или иное должностное лицо, наделенное, согласно закону, судебной властью», содержащейся в ч. 3 ст. 5 Конвенции. Необходимо, чтобы соответствующий суд обладал юрисдикцией для рассмотрения дела, был независим от всех участников судопроизводства и уполномочен выносить имеющие обязательную силу решения об освобождении.
По смыслу п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции «арест» означает первоначальный акт задержания лица по подозрению в совершении им уголовного преступления, и, соответственно, ст. 5 Конвенции применима с этого момента. Также хочется отметить, что значение данного термина в п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции не всегда совпадает со значением, принятым во внутригосударственном праве. Поскольку приоритет отдается значению, принятому в Конвенции, а не его толкованию во внутригосударственном праве, необходимо чтобы власти государства понимали значение термина «арест» в смысле п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции. Это бывает очень важным моментом при рассмотрении жалоб данной категории.
Кроме того, также бывают трудности при установлении значения других понятий. Европейский суд по правам человека
3 Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод и протоколов к ней (правовой комментарий) / Шайхутдинова Г. Р. — Казань: Академия управления «ТИСБИ», 2004. — С. 37.
Шамилова Г. З.
(далее — Суд) нередко обращался в своих решениях к определению термина «правонарушение». В целях п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции «правонарушение» должно быть «определенным и конкретным»4. В своем решении по делу Guzzardi v. Italy («Гуццарди против Италии») (1980 г.) Суд постановил, что слово «правонарушение» не охватывает в целом меры профилактики преступности, направленные против определенной категории лиц5, которые представляют опасность по причине общей склонности к преступной деятельности.
Таким образом, термин «правонарушение» имеет независимое значение, тождественное значению термина «уголовное правонарушение», содержащегося в ст. 6 Конвенции. Классификация правонарушений в соответствии с национальным законодательством является одним из факторов, который необходимо учитывать. Однако характер разбирательства и тяжесть соответствующего наказания тоже имеют значение6. Определение термина «правонарушение» должно быть точным и конкретным: превентивное заключение под стражу лиц не допускается7.
Также необходимо отметить, что большинство дел, представленных в Суд на основании п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции, касались обоснованных подозрений в совершении правонарушения; на другие же два основания полагаются достаточно редко. Так или иначе, они являются избыточными, поскольку формулировки того и другого основания предполагают совершение уголовного преступления (попытку или умысел совершения преступления и преступление как свершившийся факт).
Подозрение должно относиться к произведенным в прошлом действиям, которые могут представлять собой определенное уголовное преступление. Само по себе подозрение в намерении совершить правонарушение не может служить основанием обвинений, по которым данное лицо предстанет перед судом, если только его действия при осуществлении намерения не являлись сговором с целью совершения уголовного преступления либо попыткой совершения уголовного преступления. Таким образом, арест по подозрению в намерении совершить правонарушение не соответствует предписанной цели п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции и является ее нарушением8.
При этом если допрос подозреваемого, содержащегося в заключении, опровергает обоснованные подозрения, то органы, осуществляющие содержание под стражей, обязаны его освободить. По той причине, что в рамках п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции основанием для заключения под стражу служит обоснованное подозрение, поэтому в тот момент, когда обоснованное подозрение рассеяно, основание для задержания, первоначально законное, уже таковым не будет. Освобождение задержанного без доставки в компетентный судебный орган отнюдь не значит, что арест или содержание под стражей не имели законной силы. При условии, что лицо задержано в порядке, установленном п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции, и освобождено в разумные сроки, его задержание не может быть успешно обжаловано на основании ст. 5 Конвенции9.
4 Guzzardi v. Italy («Гуццарди против Италии»), 6 ноября 1980 г., серия A, № 39, п.102.
5 В данном случае — участников мафии.
6 Benham v. the United Kingdom («Бенхэм против Соединенного Королевства»), 10 июня 1996 г., «Отчеты о постановлениях и решениях» 1996-III, п. 56.
7 Guzzardi v. Italy («Гуццарди против Италии»), 6 ноября 1980 г., серия A, № 39, п. 102; Ciulla v. Italy («Чиулла против Италии»), 22 февраля 1989 г., серия A, № 148, п. 40; M. v. Germany («М. против Германии»), № 19359/04, ЕСПЧ, 2009 г., п. 89; Shimovolos v. Russia («Шимоволос против России»), № 30194/09, 21 июня 2011 г., п. 54.
8 Lawless v. Ireland (no. 3) («Лоулесс против Ирландии (№ 3)»), 1 июля 1961, серия A, № 3.
9 Brogan and Others v. the United Kingdom («Броуган и другие против
Соединенного Королевства»), 29 ноября 1988 г., серия A, № 145-B.
Следует обратить внимание на то, что уровень подозрения, согласно требованию п. «с» ч. 1 ст. 5 Конвенции, должен быть «обоснованным подозрением», что следует понимать в значении Конвенции. В случаях, когда уровень подозрения, требуемый внутригосударственным правом, не выдерживает проверки в Суде, ставшее его следствием предварительное заключение является нарушением ст. 5 Конвенции. «Наличие «обоснованного подозрения» подразумевает существование фактов или информации, которые могли бы убедить объективного наблюдателя в том, что данное лицо могло совершить преступлени
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.