© 2015 г.
В.П. КАЗАКОВ
АРГЕНТИНСКИЙ ДИКТАТОР ХУАН МАНУЭЛЬ ДЕ РОСАС
Хуан Мануэль де Росас - губернатор провинции Буэнос-Айрес и фактический глава Аргентинской конфедерации в 1829-1852 гг. - наиболее полемическая фигура в аргентинской истории. Нет другого политического и государственного деятеля, оценки которого были столь полярными. Для одних он - тиран, преступник; для других -великий сын Аргентины.
Объективность в оценке Росаса отсутствовала с самого начала его деятельности. Первыми историками Росаса стали его политические противники либералы В.Ф. Ло-пес, Б. Митре, Д.Ф. Сармьенто и др. Их работы являлись прежде всего пропагандистским оружием в борьбе с диктатурой, и в них Росас представал как абсолютное зло, олицетворение всего плохого, что было в стране. Попытка историка А. Сальдиаса подойти объективно к изучению Росаса и его политики, понять его действия на основе изучения архивных материалов встретили с их стороны решительное неприятие. Так, Митре, ставший после падения диктатуры крупным государственным деятелем, президентом страны и основоположником либерально-позитивистской школы в аргентинской историографии, расценил попытку Сальдиаса как "историческую, политическую и философскую реабилитацию тирании", которая обрадует лишь сторонников Росаса. "Вы смываете кровь, - писал он Сальдиасу, - которой запятнаны его действия"1.
Для господствовавшего в аргентинской историографии в первой половине XX в. либерально-позитивистского направления во главе с Р. Левене носителями подлинно национальных традиций выступали М. Бельграно, Б. Ривадавия, Х. де Сан-Мартин, а символом всего отсталого "варварского" были Росас и другие каудильо, использовавшие невежество масс для установления кровавой диктатуры2.
Сложившаяся в 30-60-е годы XX в. "школа ревизии" аргентинской истории -Р. Ирасуста и Х. Ирасуста, Ф. Ибаргурен и К. Ибаргурен, Э. Паласио, Х.М. Роса -вели пересмотр аргентинской истории с антилиберальных, националистических позиций. По мнению "исторических ревизионистов", надо было заново написать историю Аргентины, поскольку официальную историю написали победители Росаса, которые старались оправдать свои действия, а не дать объективное изложение событий.
Центральное место в мировоззрении "исторических ревизионистов" заняло понятие "архентинидад" - аргентинской сущности. По их мнению, "архентинидад" сформировался исключительно на базе испанских традиций, став наиболее полным выражением "испанидад" - испанской цивилизации в Латинской Америке, в создании которого решающую роль играла католическая религия. Все события национальной истории рассматривались ими с точки зрения их соответствия "архентинидад".
В концепции "исторических ревизионистов" Росас стал истинным выразителем "национального". Именно федералисты - сторонники Росаса, а не либералы-унитарии
Казаков Владимир Петрович — доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра латиноамериканских исследований Института всеобщей истории РАН.
1 Mitre B. Correspondencia literaria, histórica y política, t. I—III. Buenos Aires, 1912, t. III, p. 198—199.
2 Levene R. A History of Argentina. New York, 1963, p. 415.
являлись партией независимости. При Росасе Аргентина была единой и процветающей страной. Все изменилось после его падения.
Свержение Росаса и поражение местных каудильо сыграли, по мнению "исторических ревизионистов", пагубную роль в дальнейшем развитии Аргентины. Пришедшие к власти либералы начали проводить политику сознательного искоренения "истинно национальных традиций" и превратили Аргентину в "иностранную колонию"3.
Другая разновидность "исторического ревизионизма" - "национальная левая" (Х. Абелярдо Рамос, Х.Э. Спилимберго) - исходила из признания зависимого положения Аргентины в мировой капиталистической системе. Делая акцент на национальных задачах, историки "национальной левой" признавали за революцию борьбу фракций внутри самого господствующего класса, деля их на "национальные" и "антинациональные". С этих позиций "национальная левая" подходила к анализу исторической роли Росаса. Для Абелярдо Рамоса аргентинская история - постоянная борьба между революций и контрреволюцией, национальными интересами и олигархией. В первой половине XIX в. их олицетворяли, соответственно, первый президент Аргентины уни-тарий Б. Ривадавия и Росас. "С Росасом, - по мнению Абелярдо Рамоса, - появляется первый пример аргентинского политика"4.
Историки-марксисты, группировавшиеся вокруг компартии (Л. Пасо, Л.В. Сомми и др.), вели исследование аргентинской истории с классовых позиций. По их мнению, национально-освободительная революция, покончившая с колониальным гнетом Испании, открыла перед Аргентиной два возможных пути развития. Первый, за который выступали радикальные деятели революции М. Бельграно, Х.Х. Кастельи, М. Морено, Б. Ривадавия, вел к наиболее быстрому и полному развитию капитализма в стране. Второй олицетворяли консервативные социальные силы: крупные помещики и торговцы. Они стремились удержать развитие страны в рамках унаследованной от колонии социально-экономической структуры. С приходом Росаса к власти восторжествовал второй путь, что послужило основой для последующего проникновения в страну иностранного капитала. Как никто другой Росас содействовал формированию и консолидации лати-фундистской олигархии, которая "держала страну в докапиталистической полуфеодальной отсталости, всеми силами препятствуя прогрессивному развитию страны"5.
В современной аргентинской историографии характерен уход от господствовавшей прежде полемики и стремление дать более "академическое" объяснение Росаса и его эпохи на основе изучения документов, что нашло отражение в коллективном труде "Новая история аргентинской нации"6.
В западной историографии, прежде всего в фундаментальной работе английского историка Дж. Линча, Росас рассматривается как пример классического каудильо, приход которого к власти олицетворял господство крупных земельных собственников, который заложил основы политической власти в Аргентине, характеризовавшейся патронажно-клиентелистскими отношениями, превративший террор в важный инструмент политики и имевший поддержку народных низов, что отнюдь не означало, что он выражал их интересы7.
В отечественной историографии оценки Росаса и его эпохи претерпели эволюцию: от характеристики как одного из самых тяжелых и мрачных периодов в истории Аргентины, господства диктатуры самых реакционных кругов духовенства, помещиков и торговой верхушки Буэнос-Айреса8 до трактовки Росаса как выразителя определенного, а именно помещичьего пути капиталистической эволюции Аргентины9. Специальных работ, посвященных Росасу, пока не было.
3 Palacio E. Historia Argentina. Buenos Aires, 1984, p. 328, 449, 528.
4 Abelardo Ramos J. Revolución y contrarevolución en la Argentina. Buenos Aires, 1961, p. 101.
5 Rosas. Realidad y mito. Buenos Aires, 1970, p. 134.
6 Nueva historia de la Nación Argentina, t. I-X. Buenos Aires, 2000-2003, t. IV.
7 Lynch J. Argentine dictator Juan Manuel de Rosas. Oxford, 1981, p. 23, 109-114, 124, 154.
8 Очерки истории Аргентины. М., 1961, с. 145-146.
9 Комаров К.В. Аграрный вопрос и война за независимость Аргентины. М., 1988, с. 124.
Хуан Мануэль де Росас родился 30 марта 1793 г. в Буэнос-Айресе в семье эстан-сьеро Леона Ортиса де Росаса. Семья принадлежала к верхушке колониального общества и находилась в родственных или дружеских отношениях с семействами Анчоре-ны, Пуэйрредона, Суниги, Трапани и др.
Наибольшее влияние на будущего диктатора оказала его мать донья Агустина Ло-пес де Осорнио - женщина властная, наследница богатой эстансии "Эль ринкон де Лопес". Она была настоящей главой семьи: вела дела, управляла эстансией. Росас был весь в мать, такой же волевой, властолюбивый. Он любил мать и старался походить на нее "даже в мелочах", по его собственным словам. В зрелые годы Росас говорил, что не проходит и дня, чтобы он не вспоминал свою мать и не говорил о ее потере.
Родители готовили его к занятиям сельским хозяйством и считали, что ему не следует просиживать за книгами. Получив элементарное образование, он стал управлять эс-тансией. Работал он бесплатно, пользуясь лишь возможностью учиться вести хозяйство. Впоследствии Росас был убежден, что наилучшим занятием для молодых людей является сельское хозяйство, прежде всего скотоводство, и в этом духе воспитывал своих сыновей.
Привычный уклад жизни был нарушен английским вторжением на Ла-Плату в 1806 г. Несмотря на свой юный возраст, ему было 13 лет, Росас принял участие в отражении английской агрессии. Во время сражения в качестве артиллерийской прислуги он подносил боеприпасы и заслужил благодарность командования за "свою храбрость, достойную дела, которое защищается".
С детства Росас проявлял независимый характер, отказывался подчиняться. Зародившиеся в детстве конфликтные отношения со временем привели его к разрыву с родителями. С наибольшей силой желание Росаса жить по-своему проявилось при женитьбе, вопреки воле матери, на Энкарнасьон Эскура и Аргибаль, семья которой принадлежала к высшему свету Буэнос-Айреса. Несмотря на то, что у невесты не было приданого, брак оказался удачным. Энкарнасьон стала верной помощницей мужу во всех его делах.
Окончательный разрыв с семьей наступил, когда мать обвинила его в небрежном управлении эстансией. По существу это была придирка, за которой скрывалось ее недовольство самостоятельными действиями сына. В одном доме не было места для двух Росасов. Хуан Мануэль отказался работать и покинул родительский дом. Он решил сам, без родительской опеки, сделать себе состояние и имя. Впоследствии после смерти отца, он не взял причитавшуюся ему долю наследства, а передал ее матери. После ее смерти разделил среди братьев и сестер.
Майская революция 1810 г. застала его в деревне, и он не принимал участия в событиях в Буэнос-Айресе. Человек консервативных взглядов - его сознание сформировалось в колониальную эпоху - он был защитником авторитета и иерархии, традиционной социальной структуры и был против народных восстаний и беспорядков.
Но революция сыграла б
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.