РОССИЙСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ, 2007, № 3, с. 103-1"
= ДИСКУССИИ
В последние годы появился ряд статей и монография С.Г. Боталова и С.Ю. Гуцалова "Гунно-сарма-ты Урало-Казахстанских степей" (Челябинск, 2000), представляющих новую концепцию. Публикуемые в данном номере три статьи содержат ее критический разбор. Редакция считает нецелесообразным дальнейшее обсуждение этой концепции.
* * *
В связи с многочисленными ссылками на работу С.Г. Боталова, С.Ю. Гуцалова (2000) в тексте всех трех статей, при упоминании этой работы, даются только указания на стр. (С.) и рис. (Р.). Во всех остальных случаях ссылки даны в принятом порядке. Общий список литературы приводится в конце третьей статьи.
АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПАМЯТНИКИ ЮЖНОУРАЛЬСКИХ СТЕПЕЙ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ 11-1У в. н.э.: ПОЗДНЕСАРМАТСКАЯ ИЛИ ГУННО-САРМАТСКАЯ КУЛЬТУРА
(ПОГРЕБАЛЬНЫЙ ОБРЯД)
© 2007 г. М. Г. Мошкова
Институт археологии РАН, Москва
В начале 90-х годов XX в. среди археологов, изучающих памятники евразийских кочевников первых веков нашей эры, в частности II-TV вв., появилась новая концепция. Достаточно полно она нашла отражение при публикации Больше-караганского могильника, находящегося на южных границах лесостепной зоны Зауралья (Бота-лов, 1993). Хронологически автор соотносил его с памятниками позднесарматской культуры второй половины II-III в. н.э., но при этом утверждал, что "своеобразие типов погребального обряда и керамического комплекса позволяет относить памятник к кругу комплексов другого этнокультурного типа" (Боталов, 1993. С. 142). Далее он писал, что "население степей Зауралья и Северного Казахстана с конца II в. н.э. представляло собой сложный политический конгломерат, в подавляющем большинстве сформированный из сармато-аланских кочевников". Объединение этого "демографического пласта происходило путем территориально-полиэтнической консолидации вокруг гуннского административно-родового ядра". И, наконец, статья заканчивалась следующим образом: «Следовательно, памятники II-III вв. н.э. Урало-Ишимского междуречья вполне правомерно назвать "гунно-сарматскими" по аналогии с подобными одновременными ком-
плексами предгорий Тянь-Шаня» (Боталов, 1993. С. 142)1.
Чуть позже, И.Э. Любчанский высказывается по этому поводу еще более определенно. Он пишет "Бесспорно, лишь одно - Большекараганский могильник оставлен носителями формирующегося гуннского суперэтноса" и далее ".. .ГГ-ГУ вв. н.э. стали переломным временем в жизни номадов Урало-Казахстанских степей" (Любчанский, Таиров, 1995. С. 77, 78). Далее мы читаем, что именно в это время военно-политическая машина хун-нской империи подчинила себе территорию Центрального и Южного Казахстана, обеспечила
1 Эта фраза заканчивается ссылкой на А.Н. Бернштама (1951. С. 143). Однако на этой странице ничего подобного нет. С идеей С.Г. Боталова возможно связан текст А.Н. Бернштама на с. 147-149 "Мы. основное внимание уделяем вопросу участия в гуннском племенном союзе автохтонных племен" (С. 147). И далее ".смешение гуннов с аланами происходило еще в приаральских степях, на восточных границах расселения аланов. С другой стороны, Приаралье с древнейших времен, как показал С.П. Толстов, было связано с Приуральем. Возможно тогда складываются те этонокультурные близости, в которых все больше утрачивались восточные элементы гуннов. Напомним, что уже среднеазиатские гунны являлись носителями местной, т.е. среднеазиатской культуры" (С. 148, 149). Как видим, идея А.Н. Бернштама, связанная в основном с территорией Средней Азии, переносится С.Г. Бо-таловым на Урало-Казахстанские степи.
быстрое освоение новых территорий, инфильтрацию пришельцев в среду местного ираноязычного населения. «Этот бурный процесс очень ярко выражен в погребальных комплексах II-TV вв. н.э. Южного Зауралья, где виден очень сложный синкретизм традиций местных сарматских и пришлых хуннских племен ... Именно во II-IV вв. н.э. в степях Южного Зауралья и Северного Казахстана формируется третья и последняя кочевая "империя" хунну в азиатских степях, которая до 375 г. контролировала территорию от Яика до Тарбага-тая и определяла всю жизнь номадов степей Евразии» (Любчанский, Таиров, 1995. С. 78).
Отдельные вопросы новой концепции разбирались или заявлялись в небольших статьях, но главным образом в тезисах. В 2000 г. вышла в свет книга С.Г. Боталова, С.Ю. Гуцалова "Гунно-сарматы Урало-Казахстанских степей", где памятники II-IV вв. н.э. на всей указанной территории представлены уже как новое этническое образование - гунно-сарматы2. В 2002 г. появляется статья С.Г. Боталова, A.A. Бисембаева "Новые материалы по культуре гуннов Западного Казахстана", где речь идет уже о "комплексе гуннских некрополей долины р. Калдыгайты" (Боталов, Бисембаев, 2002. С. 112). Это район известного Лебедевского могильного комплекса, расположенного в междуречье Урала-Илека и содержавшего наряду с погребениями савроматской и раннесарматской культур (V-II вв. до н.э.) и позднесарматские захоронения (II-IV вв. н.э.)3 (Мошкова, 1982; 2001). Обнаруженный авторами, поблизости от Лебедевских курганов, на противоположном берегу р. Калдыгайты, еще один курганный комплекс (пока не исследованный) объединяется с Лебедевским. Далее этот район объявляется как "наиболее плотно заполненный некрополями гунно-сарматского круга" и чуть позже «речь идет о своеобразной сердцевине мира Урало-Казахстанских гуннов, об их "гер-рах"» (Боталов, Бисембаев, 2002. С. 112). Как видим, гунно-сарматы время от времени превращаются в гуннов. И, наконец, в статье С.Г. Боталова
2 Несмотря на двойное авторство книги, мы будем обращаться лишь к С.Г. Боталову, поскольку в ней высказана именно его концепция, неднократно опубликованная до и после выхода этой книги. С.Ю. Гуцалов является специалистом по более ранней истории "савромато-сарматских" кочевников и его вклад в книгу представлен, по-видимому, материалами его раскопок (см. Р. 2, 8-10,14-18).
3 Специально обращаю внимание на то, что Лебедевский комплекс содержал не только и не главным образом погребения II-IV вв. н.э., поскольку в своих работах С.Г. Боталов часто оперирует Лебедевским комплексом, но не-
редко неверно. Например, заявляет что "К гуннскому периоду в этом комплексе относятся пять групп (могильник Лебедевский, Лебедевка II, IV, V, VI) включающих в себя 59 (исследованных) курганов и святилищ" (Боталов, Бисембаев, 2002. С. 112). Однако Лебедевский комплекс содержит более 300 курганов, из которых раскопано ~200, но лишь чуть более 50 относится ко II-IV вв. н.э.
"Хунны и гунны" (2003) он пишет, что «использование сегодня введенного много лет назад определения "позднесарматская культура" не более чем дань традиции» (2003. С. 124).
Появившиеся за последние годы работы С.Г. Боталова дали, наконец, возможность разобраться в археологических источниках, которыми оперирует автор концепции, и характере интерпретации им этих материалов. Наиболее полно все эти моменты отражены в уже упомянутой монографии (Боталов, Гуцалов, 2000).
Что же представляет собой концептуальная часть работы? Суть ее содержится в самом названии книги "гунно-сарматы". Введенному в середине ХХ в. С.В. Киселевым термину "гунно-сармат-ское время или период" (1949; 1951), надо заметить не очень удачному, но принятому затем другими исследователями - А.Н. Бернштам, (1951. С. 14) С.И. Руденко, (1960. С. 164, 165), В.П. Дьяконова (1970. С. 234, 238), В.П. Алексеев, И.И. Гохман (1970. С. 269) и др., был придан совершенно иной смысл и содержание. Термин "гунно-сарматы" означает уже новое этническое сообщество, населявшее урало-казахстанские степи, как считает С.Г. Боталов, во ГГ-ГУ вв. н.э.
Основополагающие положения новой концепции сформулированы С.Г. Боталовым во введении к книге 2000 года. Он утверждает, что памятники ГГ-У вв. н.э. урало-казахстанских степей4 "своеобразно отражают процесс генезиса гуннской культуры (что за культуру имеет ввиду автор в данном контексте не ясно - М.М.) в сарматской этнокультурной среде. Главенствующую роль в этом этно-политическом конгломерате играли собственно гунны - недавние потомки центрально-азиатских хуннов" (С. 26). И далее: "Процесс гуннского куль-турогенеза растянулся на два столетия, со второй половины II в. н.э. по вторую половину IV в., после чего кочевники, оставившие эти курганы, покидают Урало-Казахстанские степи и вторгаются в пределы Восточной Европы". С этого времени в письменных источниках появляется этноним "гунны" (С. 26, 27). Судя по приведенному тексту, гуннский археологический комплекс, или гуннская культура, т.е. погребальный обряд и инвентарь, сформировался на базе гунно-сарматской культуры кочевников ГГ-ГУ вв. н.э. Урало-Казахстанских степей при непосредственном участии центрально-азиатских хуннов.
Далее в тексте книги появляется масса новых терминов, не получивших должного объяснения: это "гунно-сарматская культура", "гунно-сармат-ский историко-культурный комплекс" (С. 122),
4 Какие именно памятники Урало-Казахстанских степей, если исключить комплексы совершенно иного культурного облика типа Солончанки, относит С.Г. Боталов к V в. н.э., осталось загадкой.
"гунно-сарматские памятники" (С. 26, 132)5, "комплексы гунно-сарматского круга" (С. 140). Выделение новой археологической культуры или историко-культурного комплекса (стоит, кстати, пояснить, что подразумевает под последним С.Г. Боталов)6 дело достаточно сложное, ответственное и требует со стороны автора, выдвигающего это понятие, развернутой характеристики его содержания. В данном случае следует подробнейшим образом пояснить, чем отличается "гунно-сарматская" культура от "позднесарматской", также датируемой ГГ-ГУ вв. н.э. и распространенной, как мы полагаем, на этой же территории. Серьезная заявка автора должна быть также серьезно обоснована, тем более что само название созданного С.Г. Боталовым кочевого объединения обязывает автора показать и уточнить, какие черты обряда и какой инвентарь он связывает с сарматским, а какие с гуннским археологическим комплексом.
Прежде всего, вызывает недоумение несоответствие названия книги отбору памятников, которыми оперирует С.Г. Боталов (список их
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.