МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, 2004, № 4, с. 82-86
ТОЧКА ЗРЕНИЯ
АРХИТЕКТУРА НОВОГО МИРА И РОССИЯ
© 2004 г. Н. Павлов
В начале третьего тысячелетия, особенно после войны в Ираке, мы не можем не признать очевидного факта, что оказались в центре гигантской геополитической перестройки, которая началась еще со сломом системы так называемого "реального социализма". Окончательно определился главный архитектор и генеральный подрядчик. Объект строительства - новый мир. Дата завершения строительства неизвестна. Она во многом зависит от самих строителей, к которым, не без основания, причисляет себя и Россия.
После 11 сентября 2001 г. президент В. Путин заявил о полной солидарности с Западом и подкрепил свои слова делами, поддержав Америку в военном вторжении в Афганистан. Международное сообщество вынуждено было признать, что, несмотря на свои внутренние слабости, Россия, как и прежде, продолжает оставаться одним из влиятельных игроков мировой политики. Без ее участия невозможно поддержание в перспективе стабильного мирового порядка, и без стабильной России немыслима стабильность в Европе и в целом на евразийском пространстве.
НОВЫЙ МИРОПОРЯДОК
Вестфальский мир 1648 г., подведший черту под Тридцатилетней войной, в которой приняло участие подавляющее число европейских государств, стал, по сути, предтечей современного международного права, определив на договорных началах европейскую архитектуру как систему международных отношений и легитимизировав тем самым правосубъектность государств - ее участников. Практически именно с этих пор выстраиваются по известному нам классическому образцу и двусторонние, и коалиционные отношения между европейскими странами. Почти три с половиной столетия человечество, худо ли бедно, но жило по законам Вестфальского мира, проходя разные стадии развития от евроцентризма с его многополюсным устройством до глобального состояния биполярности. Во всяком случае, его отличительной чертой было наличие не одного, а как минимум двух центров силы.
XX в. с его двумя мировыми войнами подарил нам в сфере международных отношений такие яв-
ПАВЛОВ Николай Валентинович, доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН.
ления и, соответственно, понятия, как Версальская система и Лига наций, Ялтинско-Потсдам-ское устройство и Организация Объединенных Наций, множество региональных механизмов обеспечения мира, стабильности и безопасности. Все они базировались на балансе сил и были ориентированы на учет интересов стран-участниц, что активно содействовало бурному развитию международного права и, разумеется, кодификации норм международного общения.
Завершение холодной войны во второй половине XX столетия покончило с состоянием биполярности, где-то реанимировало застарелые, болевые точки, такие как межэтнические и межконфессиональные конфликты, где-то породило новые проблемы, такие как международный терроризм и глобальная угроза распространения оружия массового поражения. Оно поставило и множество вопросов, на которые до сих пор ищут ответ ведущие политологи и политические деятели во многих частях света.
Во всяком случае, можно с уверенностью сказать, что определились три главные темы современности. Во-первых, с какими принципиально новыми угрозами стратегического характера столкнется мир в третьем тысячелетии? Во-вторых, к какой архитектуре нового миропорядка движется человечество? В-третьих, на какой договорной или иной основе может и должно строиться новое человеческое общежитие?
По первому вопросу уже с середины 90-х годов прошлого столетия развернулась жаркая международная дискуссия. Перед лицом полной разба-лансировки всей системы международных отношений и ростом межэтнической и межконфессиональной напряженности одни исследователи заговорили о "конце истории", другие - о "конфликте цивилизаций", третьи - о "войне миров", подразумевая под этим трансформацию противостояния Запад-Восток в конфронтацию по линии Север-Юг.
"Конфликт цивилизаций" априори предполагает наличие нескольких гравитационных полюсов в мире и, соответственно, состояния многополярности, пускай и не равносиловой. "Война миров" переводит проблему в иную плоскость -плоскость противостояния между развитым Севером, куда включаются и постиндустриальные, и индустриальные, и квазииндустриальные стра-
ны, и неразвитым Югом, выступающим в качестве сырьевого придатка первого. Но и эта ситуация предполагает наличие как минимум двух, пускай и не равнозначных, центров силы. "Конец истории", по нашему мнению, не дает и не предполагает никакого другого ответа на вопрос о нынешнем миропорядке, кроме как о состоянии хаоса и анархии, с которыми способна справиться лишь "сильная рука". Действительность оказывается, с одной стороны, сложнее, с другой - намного проще.
Еще 10-15 лет назад большинство экспертов предполагало, что мировое развитие пойдет по пути формирования трех основных экономических и, соответственно, политических центров силы: США-Западная Европа-Япония. Несколько особняком стояли Китай и Россия, мощные ядерные державы промышленный потенциал, которых, однако, не дотягивал до мирового лидерства. Прогнозировалось и нарастание соперничества и противоречий между вышеупомянутой тройкой. Этого, тем не менее, не произошло по ряду причин1. Прежде всего, следует отметить тот факт, что ни Западная Европа, ни Япония не смогли решить главную проблему - хоть сколько-нибудь реально сократить экономическое отставание от Соединенных Штатов и реально снизить уровень безработицы. Напротив, на рубеже тысячелетия разрыв еще более усилился в результате мощного американского рывка вперед, обеспеченного благоприятной экономической конъюнктурой и интенсивным развитием высоких технологий. Эксперты ожидают, что рост валового внутреннего продукта США составит в 2004 г. - 3.6%, по сравнению с 2.3% - в 2003 г., тогда как прогноз роста для Европы на 2003 г. не превышал 1%.
Производной этого развития стала проблема мирового лидерства. Выяснилось, что ни Япония, ни Западная Европа в силу ограниченных материальных ресурсов не могут, да и не хотят претендовать на лидерство. Практически они заняты решением своих внутренних задач, учитывая хронически высокую безработицу, а также недостаточные по сравнению с Соединенными Штатами темпы экономического роста (к концу 2003 г. темпы экономического роста США превысили 8%). Военно-политическая составляющая сотрудничества Западная Европа-США и Япония-США с самого начала своего формирования отдавала традиционную пальму первенства в руки американцев, которые до сих пор выступают и, видимо, долго еще будут выступать в качестве гарантов безопасности своих союзников как в Атлантическом, так и в Тихоокеанском регионах.
1 См.: Лунев С., Широков Г. Складывание новой мировой системы и Россия // Pro et Contra. 2002. < 4. С. 36.
Таким образом, в вопросе претензий на мировое лидерство вырисовывается ситуация, как в известном анекдоте: одни, как Россия, хотят, но не могут; другие, как Западная Европа и Япония, и не могут, и не хотят. В сухом остатке мы имеем лишь Соединенные Штаты Америки, которые и хотят, и могут задавать тон в мировой политике.
Анализ соотношения внешнеполитических желаний и внутриполитических возможностей тех или иных государств или групп государств приводит нас к выводу о том, что происходит изменение всей системы международных координат и, прежде всего, - свертывание геополитического пространства вокруг единственного гравитационного центра, которым являются США. Предполагает ли этот "моногравитационный", "поствестфальский" мир, свидетелями и участниками формирования которого мы являемся, совершенно новые законы совместного бытия и взаимного общения? Этот вопрос неизбежно возникает, когда мы прослеживаем очевидные тенденции нового мироустройства по-американски.
ТЕНДЕНЦИИ "ПОСТВЕСТФАЛЬСКОГО МИРА"
С приходом к власти администрации Дж. Буша -младшего, США начали активно разрабатывать и реализовывать доктрину единоличного лидерства Соединенных Штатов, которые, по словам госсекретаря США Колина Пауэлла, являются единственной "господствующей мировой державой". На наш взгляд, это было вызвано, во-первых, необходимостью на стратегическую перспективу решить проблему обеспечения страны дешевыми энергоносителями и, соответственно, гарантировать их безопасную транспортировку. Во-вторых, с исчезновением биполярного мира и под влиянием событий 11 сентября 2001 г. в США произошла переоценка внешних угроз национальной безопасности. В-третьих, в условиях глобализации и интернационализации стали "разрыхляться" (в первую очередь за счет развития "вширь") традиционные институты поддержания мира и международной безопасности, такие как ООН и НАТО, где за Соединенными Штатами всегда было зарезервировано почетное место одного из главных арбитров.
Сверх- или гипердержавность со всей очевидностью предполагает поддержание постоянно высокого уровня экономических, военных и политических доминант, что, вопреки прогнозам многих экспертов, предопределило проявление первой тенденции "поствестфальского мира", а именно, увеличение военно-силового фактора в политике США в XXI в. с упором на высокие технологии и ставкой на превентивное применение силы. Ни одна держава не может сравниться по этому параметру с США, которые легко тратят в
год около 500 млрд. долл. на военные нужды, что составляет чуть больше 3% ВВП страны. Военные же бюджеты европейских государств, наоборот, сократились до менее чем 2% ВВП. Сокращение военных бюджетов стран - членов ЕС, с одной стороны, и опережающее развитие военных технологий в самих Соединенных Штатах, с другой - обернулись фатальным отставанием европейских союзников. По некоторым оценкам, разрыв в технологии вооружений между США и ЕС составляет сейчас восемь лет. За исключением Великобритании, как показали события на территории бывшей Югославии и в Афганистане, они оказались неспособными поддерживать военные операции американцев на заданном техноло-2
гическом уровне .
"Размягчение" традиционных международных институтов поддержания мира и безопасности выявило вторую тенденцию в
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.