и ее претензии на Константинополь, лишь отсроченные Крымской войной. Высшая цена молчания - и полновесное слово, особенно относительно судеб славянского мира. Европейство самой высшей пробы -и углубленное понимание самых основ русской жизни. Меткие дипломатические ноты и пророчества с громадными временными интервалами, а над всем этим -голос надежды (с. 568-569). Они задают истории идеальную перспективу, без которой невозможно уже не просто развитие, но и сохранение человечества.
Книга доносит эту мысль, в чем ее несомненное достоинство. Но любая идеальная перспектива рождается в муках хаоса, и поэзия Тютчева говорит об этом со всей определенностью. Тональность книги сводится к тому, что хаос укротим и преодолим, однако пути этого преодоления выставлены спрямленно. Вот почему книга выступает некой отправной точкой для более глубоких изысканий: сложное время требует их не в меньшей мере. И от-
вет славянского мира на них должен быть дан вопреки всем внешне манифестируемым разобщенностям.
Согласно Тютчеву, запрос на такой ответ лежит в самой сути этого мира и пронизывает миссию России. О том, что миссия эта не исчерпана, и свидетельствует рецензируемая книга.
© 2014 г. Э.Г. Задорожнюк
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Досталь М.Ю. Славянский вопрос в творчестве и общественно-политической деятельности Ф. И. Тютчева // Общественная мысль и славистическая историография. Калинин, 1989.
2. Волков В.К. К вопросу о происхождении терминов «пангерманизм» и «панславизм» // Славяно-германские культурные связи и отношения. М., 1969.
3. Толстой А.К. Собр. соч. М., 1964. Т. 4.
4. Литературное наследство. М., 1936. Т. 31-32; М., 1988. Т. 79. Ч. 1.
5. Чулков Г. Летопись жизни и творчества Ф. И. Тютчева. М.; Л., 1933.
Славяноведение, № 4
Белоэмигранты в Болгарии. Воспоминания. М., 2013. 793 с.
Воспоминания можно уподобить нити Ариадны: она может привести к ларцу с прошедшим временем, полным судеб, характеров, историй. Именно это сравнение пришло мне на ум, когда я раскрыл увесистую книжку воспоминаний «белоэмигрантов в Болгарии». В ней поместились свыше двадцати очерков жизненных путей тех, кто обрел после богатого на революции начала XX в., Гражданской войны, второй дом на болгарской земле. Бесценной, не ушедшей в забвение, памятью, своим отношением к прошлому поделились Д.А. Бендерев, С.Н. Букасо-ва-Богословова, Ю.Р. Бурцов, И.Т. Гюров-Ерулски, Б.Е. Комаров, В.Ф. Краснокулов, Е.В. Левкова-Бесчастнова, А.Г. Литви-ненко, Н.Г. Литвиненко, И.В. Лысенко-Чехларова, С.П. Мрачковская-Балашо-ва, С.И. Петрусенко, В.П. Петрусенко, Т.К. Пчелинцева, А.А. Попчева, С.А. Рожков, Ю.Б. Словачевский, Н. Трейман, С.А. Третьяков, С.Х. Чакалов, В.В. Чума-ченко, П.В. Чумаченко.
Некоторых, из названных здесь авторов, я знаю лично. Это и давний исследователь русского зарубежья в Болгарии, долгое время возглавлявший Русский академический союз в Болгарии, автор вступительной статьи Сергей Александрович Рожков, ум, феноменальная энергия, коммуникабельность и преданность истории, науке позволили ему внести весомый вклад в «издание нашей истории». Достаточно сказать, что он был автором идеи, руководителем проекта и составителем замечательной книги-альбома «Русское зарубежье в Болгарии: история и современность» (София, 2009). Тут и Софья Николаевна Букасо-ва-Богословова, автор прекрасной книги «Руската следа въ Варна» (Варна, 2009) и отдавшая сейчас издателю, судя по нашей переписке, новый расширенный текст. Здесь и нынешняя москвичка Евгения Васильевна Левкова-Бесчастнова, надиктовавшая мне в свое время воспоминания о своей дочери, знаменитой балерине Вале Вербевой. Нужно назвать и имя Татья-
ны Константиновны Пчелинцевой, наши встречи с нею в Софии помогли мне «войти» в мир балетных звезд.
Знаком мне и Платон Васильевич Чу-маченко, интересное интервью которого С.А. Рожкову я читал несколько лет назад в упомянутом роскошно изданном труде «Русское зарубежье в Болгарии». Известна также по этому труду и фамилия Юрия Борисовича Словачевского, включившего в свой текст отрывки из дневника архиепископа Дамиана (Говорова).
Теперь, читая книгу, буду знать и других «русских болгар» или «болгарских русских», очерки которых для меня полны нового: фактов, свидетельств, имен, т.е. новой истории, нашей современности. Разумеется, все это относится и к будущим читателям.
Если говорить о структуре книги, то «воспоминательные тексты» не позволяют четко характеризовать ее по определенным, свойственным всем, признакам. Единственное, что можно все же выделить в ту или иную группу - это «профессиональный принцип». В книге есть ряд воспоминаний, связанных с врачами (Е.В. Левкова-Бесчастнова, А.А. Попчева, Т.К. Пчелинцева, П.В. Чумаченко) и с геологами (П.В. Чумаченко, С.И. Петрусенко, И.В. Лысенко-Чехларова). Вполне естественно, что в этих очерках все же больше жизни, судеб самих людей, нежели «медицины» или «геологии», что и позволяет в какой-то мере войти в мир воспоминаний детства, юности, зрелости, в круг забот и переживаний, тревог и свершений русских изгнанников, честно служивших Болгарии, ее народу на разных поприщах, равно и тех, кто вернулся на Родину, работал для новой России, укрывшейся под четырехбуквенным обозначением СССР.
Именно «разноцветность» воспоминаний ведет к обогащению наших знаний о русских в Болгарии в портретах, биографиях, трудах, в мирные и военные времена, вплоть до нашей современности, что особенно ценно. При этом, необходимо принять во внимание то, что у нас, практически, нет исследований, связанных с обустройством русских, вернувшихся на Родину. Здесь есть и такие истории, сюжеты, очень интересные, я бы сказал, несколько контрастирующие, с иными свидетельствами о судьбах «возвращенцев» из других стран.
Причем, разговор от первого лица, окрашенный в личностные тона, позволяет «вчувствоваться» в историю семьи, Рос-
сии, Болгарии, а не просто читать строки воспоминаний.
Здесь нить Ариадны может увести не только в недавнее минувшее, но и очень далеко в глубины памяти. Так и в очерке о династии князей Мещерских прослеживается не только строго определенный этап русской памяти на болгарской земле, но и давнее прошлое семьи, рода, уходящее в русские века. Включены сюда и довольно любопытные «картинки» из советской эпохи, равно как и свидетельства из болгарского времени после 1944 г., в частности, о сжигании русских книг.
Многие из воспоминаний, например, Софьи Букасовой-Богослововой, связаны с картинами семейной жизни, с процессом «вживания» старшего поколения в новую болгарскую жизнь до прихода Красной армии и после, с школой «младших», с новыми болгарскими знакомствами, с сопротивлением политике, когда ее отец был посажен в исправительно-трудовой лагерь за отказ, как я понимаю, вступить в Русский охранный корпус «для участия в боях против Советского Союза».
С живым интересом прочитывается текст Д. Бендерева о Софийской русской гимназии в 1924-1934 гг. И хотя эта тема мне была знакома и раньше из других источников, но жизнь гимназиста была настолько интересна, полна «историй», веселых зарисовок, образов учителей, что текст, сопровождаемый массой редчайших фотографий, просто «глотается».
Школьным годам в Русском детском доме, учителям, будням детей, посвящен небольшой текст С. Третьякова.
Не обойдена в книге и тема «соколов» в Софии. Обрисованная Ю. Р. Бурцовым, она напоминает «живые картины», позволяющие увидеть прошлое молодежи, портреты ее учителей, патриотизм воспитания.
Очень любопытны строки очерка И. Гю-рова-Ерулски о русской интеллигенции в провинциальном Пернике с массой интереснейших и, главное, новых сведений о художниках, выставках картин, о массовом участии русских в съемках кино «След пожара в Русия», судьбе Любови Тарновской и ее детей, ставших известными артистами.
Не все русские попадали в Болгарию из России с «остановкой» в Константинополе. Были и те, кто туда приезжал из «рассорившейся» с СССР Югославии в 1950 г., уже имея советский паспорт. Именно судьбе такого человека, Е. Е. Комарова, известнейшего деятеля музыкальной культуры, его семьи, посвящены написанные с
душою воспоминания его сына, Б.Е. Комарова.
Немало строк отведено в книге чрезвычайно интересной теме русской семьи, как например в «российско-болгарских хрониках» композитора В. Краснокуло-ва, память которого позволила написать многое. Здесь и дореволюционное время, русский «бег», сцена, когда матросы с кораблей бывших союзников по Антанте издевательски вскрывали консервы с мясом и выбрасывали его в море на глазах русских изголодавшихся беженцев, жизнь, не всегда безоблачная, на болгарской земле, быт в народной Болгарии, описание Софии, учеба, прощание с родиной Болгарией, переезд в СССР и встреча с отчизной - Россией.
Ярко представлена и тема несчастной семьи у Ю. Р. Бурцова, давшего небольшую зарисовку истории «русского помещика» С. Л. Голикова на болгарской земле, сделавшего все для спасения жизни своей дочери, стрелявшей в отца.
Воспоминания интересны «переплетением» сюжетов, когда личное соседствует, связывается с картинами учебы, профессии и получается интереснейший срез русской жизни. Например, текст А.Г. и Н.Г. Литви-ненко, где сжато обрисован портрет отца, и много, например, свежей информации о русском интернате в Софии, русских клубах в болгарской столице и Бургасе, русской школе в Софии.
Сюда же можно отнести текст Т.К. Пче-линцевой и А. А. Попчевой о семье Ларисы Николаевны Морозовой, крестной матери Тани Пчелинцевой. Немалое количество страниц отведено многочисленным членам семьи с их различными судьбами, самому времени, в котором они жили, воевали, трудились, женились, выходили замуж, рожали детей.
Пожалуй, самые информативные тексты принадлежат Т.К. Пчелинцевой, составившей список русских врачей, сестер, насчитывавший несколько сотен фамилий, и П. Чумаченко, С. Петрусенко и И. Лы-сенко-Чехларовой со списком русских геологов на болгарской земле.
Историям семей посвящены воспоминания Т.К. Пчелинцевой, С.И. Петрусен-
ко и В.П. Петрусенко, П.В. Чумаченко, Н. Треймана, Ю. Словачевского с письмами и дневниковыми записями родителей.
Почти сотн
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.