© 2015 г.
Ю.А. БОРИСЁНОК
БЕЛОРУССКИЕ ЗЕМЛИ МЕЖДУ ПОЛЬШЕЙ И РОССИЕЙ - ОТ РАЗДЕЛОВ РЕЧИ ПОСПОЛИТОЙ ДО ОКОНЧАНИЯ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ (1772-1945 годы)
Для постижения процессов, происходивших на белорусских землях в XIX - первой половине XX вв., имеет принципиальное значение представление, что вся территория "белорусского племени" к началу XIX в. представляла собой "большое погра-ничье" между Польшей и Россией в географическом, этнокультурном и ментальном отношениях. В политическом плане это пространство в результате трех разделов Речи Посполитой (1772, 1793, 1795 гг.) принадлежало Российской империи и оставалось к началу XX в. в значительной мере неструктурированным.
"Великие потрясения" 1914-1945 гг. в итоге способствовали вынужденному и оперативному преодолению прежних неопределенностей и появлению сначала буферного, а потом советско-республиканского государственного образования в виде БССР, закрепившего в 1945 г. свое существование на карте мира (и, заметим, невозможность, в отличие от предшествующих десятилетий советской истории, беспроблемного с нее исчезновения) в качестве одного из государств-учредителей ООН1.
С 1795 г., когда Речь Посполитая прекратила свое существование, и вплоть до 1915 г., вся этнографическая территория расселения белорусов развивалась во внут-риимперских рамках; о "белорусском Пьемонте" в каком-либо виде речи не шло. "Большое пограничье" закономерно и предсказуемо стало ареной соперничества российского и польского начал. Влияние имперской государственности и православия на восточнославянских землях бывшего Великого княжества Литовского сочеталось с польской и католической ориентацией значительной части местной общественной элиты, а также с традиционным культурным воздействием польского социума. Формирование белорусской нации и развитие белорусской культуры были в значительной, если не в решающей степени, связаны с развитием этого политического и этнокультурного противостояния в условиях пограничья2.
Присоединив белорусские земли, Российская империя столкнулась с немалыми трудностями в их инкорпорации. Этот процесс растянулся на несколько десятилетий и поначалу не сопровождался открытой конфронтацией русского и польского начал. Либеральная политика Александра I в отношении высших слоев общества бывшей Речи Посполитой, сразу предоставившего новым подданным максимум возможного в усло-
Борисёнок Юрий Аркадьевич - кандидат исторических наук, доцент истфака Московского государственного университета, научный редактор "Российской газеты".
Публикация подготовлена в рамках поддержанного РГНФ научного проекта № 14-21-01004.
1 Обновленная концепция современной белорусской историографии по проблеме государственности сформулирована в обобщающих исследованиях: Нарыс псторьи беларускай дзяржау-насщ. Мшск, 2008; Псторыя беларускай дзяржаунасщ у канцы XVIII - пачатку XXI ст., кн. 1-2. Мшск, 2011-2012.
2 Бабкоу I. Этыка памежжа: транскультурнасць як беларусю досвед. - Фрагмэнты, 2000, № 7, с. 124.
виях самодержавной империи, привела к внешне парадоксальному явлению. Благодаря учебным заведениям с преподаванием на польском языке, прежде всего крупнейшему в Российской империи Виленскому университету и Кременецкому лицею, а также Полоцкой иезуитской академии с правами российского университета (1812-1820 гг.), ускорилась полонизация не только местной шляхты, но и городских слоев3. Подчеркнем, что для образовательного пространства земель бывшей Речи Посполитой польский язык для начала XIX в. был явлением еще не совсем привычным - к примеру, польская историография только в последние десятилетия XVIII в. усилиями известного просветителя А. Нарушевича перешла с латыни на родную речь.
Сознательно проводимая властями в Санкт-Петербурге в первой четверти XIX в. политика культурной полонизации накладывалась на традиции конституции 3 мая 1791 г., ликвидировавшей федеративное устройство Речи Посполитой, и ее творца Г. Коллонтая; эти традиции прочно укоренились в сознании местных поляков. Кол-лонтай, по мнению польского историка общественной мысли А. Валицкого, стремился к тому, «чтобы "новая нация" была однородной, разговаривала на одном языке и имела одинаковые права... В польских условиях это означало унификацию законодательства, ликвидацию автономного статуса Литвы и обязательную полонизацию всех жителей страны»4.
После Венского конгресса, появления в составе Российской империи автономного Царства Польского и дарованной ему императором Александром I конституции 1815 г. Александр I в доверительных беседах с польской знатью не исключал скорого присоединения к Царству Польскому значительных территорий бывшего Великого княжества Литовского (ВКЛ), чем вызвал немалый энтузиазм, впрочем, и не подкрепленный конкретными действиями имперских властей; совершить эти действия в конституционных рамках мешала 29-я статья конституции, гласившая, что должности в администрации и армии Царства должны занимать только поляки5.
Российские власти в первые десятилетия XIX в. почти не интересовались этнической принадлежностью большинства населения присоединенных земель - разве что наряду с "русскими" и "поляками" в источниках иногда встречаются "литва", "литовцы" либо "литвины". Универсальным критерием для власти служило вероисповедание. Этнических белорусов-униатов, составлявших до 1839 г. большинство населения белорусских земель, в зависимости от конъюнктуры, именовали то "поляками", то "литовцами", не отделяя от католиков, а (начиная с 1820-х годов) - "русскими". Надежды на быстрое "обрусение" восточнобелорусских земель высказывались уже в начале XIX в., но практическими действиями не подкреплялись.
Польское восстание 1830-1831 гг. стало важнейшим рубежом противоборства имперского и польского начал на большом белорусском пограничье. Военное поражение повстанцев было не только крушением политических планов общественной элиты Царства Польского и примкнувшей к ним шляхты восточнославянских земель, присоединенных к империи Романовых по трем разделам Речи Посполитой, но и послужило сигналом для мощного наступления имперских сил, главным образом в конфессиональном плане. Правительство императора Николая I воплотило в жизнь замышляв-
3 Подробный анализ этого процесса дан в публикациях французского исследователя Д. Бо-вуа: Бовуа Д. Гордиев узел Российской империи. Власть, шляхта и народ на Правобережной Украине. 1793-1914. М., 2011.
4 Валщт А. !нтэлектуальныя элиы 1 зьменьл1выя лёсы "вымысленай нацьи" у Польшчы. -Фрагмэнты, 2000, № 7, с. 56.
5 О конституции 1815 г. и обстоятельствах ее создания, а также о различных аспектах политической и экономической жизни Царства Польского см. исследование полонистов Института славяноведения РАН: Польша и Россия в первой трети XIX в. Из истории автономного Королевства Польского. М., 2010. См. также: Борисёнок Ю.А. Польская головоломка для Александра Павловича. Рец. на кн.: Польша и Россия в первой трети XIX века. М., 2010. - Родина, 2011, № 7, с. 78-79.
шуюся еще при Г. А. Потемкине идею ликвидации Брестской унии 1596 г. Униатство, в XVII-XVIII вв. считавшееся "белорусской верой"6, после разделов Речи Посполитой охватывало преобладающую часть крестьянского населения на белорусских этнографических территориях.
В итоге реализации решений Полоцкого церковного собора от 12 февраля 1839 г. территория культурного пространства, связанного с традициями упраздненной Речи Посполитой, значительно сузилась и в дальнейшем, как правило, сводилась к традиционному стереотипу "поляк-католик". Оценки действий имперской власти и группы местных униатских иерархов во главе с И. Семашко и поныне различны7. Отметим, в частности, что в 2008 г. под редакцией Л.Г. Захаровой и С.В. Мироненко была издана переписка цесаревича Александра Николаевича с императором Николаем I. В письме от 26 февраля (3 марта по старому стилю) 1838 г. самодержец не только не скрывал своего восторга по поводу отмены унии, но и восклицал: "Считаю, что в последнем столетии вряд было ли что важнее в политическом отношении для нашей матушки России!"8 То есть, "николаевская конфессионализация", как назвал главу своей монографии М.Д. Долбилов9, была для Николая Павловича важнее, чем все русско-турецкие войны, сокрушение Наполеона и события собственного царствования, включая усмирение декабристов и победу в русско-польской войне 1831 г.
С упразднением унии и введением общеимперского законодательства вместо действовавших до 1840 г. норм Третьего Литовского статута (1588 г.) существенные отличия между белорусскими и великорусскими губерниями в конфессиональном и юридическом плане стираются. "Литовский рубеж", обозначавший прежде московско-литовское пограничье, продолжал существовать лишь на уровне народной культуры. Эту сферу, по причине отсутствия заметных усилий по распространению образования в крестьянской массе, правительственные мероприятия долгое время затрагивали мало. Уже с подавлением восстания 1830-1831 гг. польское начало на пространстве белорусско-русского пограничья не смогло оказывать существенного сопротивления официальной власти, а после восстания поляков эпохи "великих реформ" (1863-1864 гг.) преобладание имперских традиций стало подавляющим по всем направлениям.
Отметим, что в отношении "простого народа" имперским администраторам было вполне достаточно изменения конфессионального статуса - "торжество православия" среди белорусов избавляло их от хлопотной работы по проникновению в традиционную жизнь крестьянского социума, а привитие крестьянским детям начал грамотности требовало финансирования из государственной казны. В историографии и по сей день слышны разговоры об усилении русификаторских начал в Западных губерниях с середины 1860-х годов10. Но проблема в том, насколько глубоко проникали в "толщу народную" эти громко провозглашаемые намерения. Разговоров о русификации было намного больше, чем практических усилий в этом направлении.
Важным подспорьем для сохранения белорусских этнических традиций, в частности языковых, было отсутствие земского самоуправления и земских школ - лишь в 1911 г. они появились в Витебской, Минск
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.