СВЕТЛАНА МАМАЕВА
Библиотека 1
в сфере культуры:
есть ли альтернатива?
Мы привыкли именовать библиотеку учреждением культуры. Это обыденный и общеизвестный факт нашей библиотечной реальности, одна из базовых установок нашего профессионального сознания и одновременно один из наиболее устойчивых штампов нашего профессионального языка.
Светлана Анатольевна Мамаева, заведующая группой Отдела межбиблиотечного взаимодействия Российской национальной библиотеки, кандидат педагогических наук, Санкт-Петербург
И ВСЁ ЖЕ, как это ни банально, что мы под этим подразумеваем? С одной стороны, мы полагаем библиотеку неотъемлемой частью духовной сферы общественной жизни, именуемой сферой культуры. С другой стороны, мы помним, что общедоступные библиотеки в нашей стране традиционно находятся в ведении Министерства культуры РФ. На федеральном уровне только это государственное ведомство официально заявляет о себе как ключевом субъекте государственной библиотечной политики. На региональном и местном уровне за библиотеки отвечают также соответствующие органы власти, в названии которых неизменно наличествует слово «культура».
И вот на этом месте хотелось бы остановиться подробнее, поскольку здесь кроется одно явное и очевидное противоречие.
Маргинальность как примета?
Согласно ФЗ «О библиотечном деле», без цитирования которого сегодня обходится редкая статья в нашей профессиональной печати, библиотека является в равной мере информационным, образовательным и культурным учреждением. И, следовательно, имеет к сфере культуры ровно такое же отношение, как и к сфере образования, и к информационной сфере.
Но ни при Министерстве образования и науки РФ, ни при Министерстве связи и массовых коммуникаций РФ, пришедшем в 2008г. на смену Министерству информационных технологий и связи РФ и решающем проблему информатизации общества, каких-либо
подразделений, курирующих библиотечное дело, не предусмотрено. Таким образом, государственная политика в области образования и науки, а также в области информатизации оставляет библиотеки вне своего поля зрения, не включает их в пространство своего регулирования.
Примем во внимание ещё одно обстоятельство: Министерство связи и массовых коммуникаций имеет в своём составе Департамент создания и развития Информационного общества, в документах и проектах которого библиотека занимает более чем скромное место. К примеру, в основном тексте государственной программы Российской Федерации «Информационное общество (2011-2020 годы)» (вариант от 02 декабря 2011 гг.1), состоящем из 87 страниц, слово «библиотека» встречается в первый (и в последний раз) на 81-й странице.
Недооценка со стороны властных структур роли библиотек в формировании информационного общества находится в жёстком противоречии с консолидированной позицией по этому вопросу, выработанной библиотечным профессиональным сообществом. Библиотекари утверждают, что библиотека, как социальный институт, находится в авангарде становления цифровой эры человечества, что «библиотечная сеть — это наиболее подготовленная и потому эффективная и экономичная инфраструктура, способная модифицироваться и в значительной мере интенсифицировать процесс информатизации общества».2 «Библиотека — сердце информационного общества», - уверены библиотекари (под таким Девизом
прошла в 2004 г. в Новосибирске IX Ежегодная Конференция Российской библиотечной ассоциации). «У информационного общества нет сердца», — сигнализируют нам политики и чиновники, игнорируя библиотеки при разработке и принятии своих стратегически значимых решений в обозначенной сфере. Вот такие парадоксы.
Аналогично дела обстоят и с Министерством образования и науки РФ. В ведении этого Министерства находится свыше 54 тысяч одних только общеобразовательных учреждений (школ)3, при большинстве из которых имеется библиотека. Кроме того, в его епархии числятся вузы, НИИ и другие образовательные и научные институции, функционирование которых без библиотеки было бы просто невозможно. Общедоступных же библиотек (курируемых министерствами и управлениями культуры всех уровней) в стране чуть более 46 тысяч.4 Но при Министерстве образования и науки нет специализированного структурного подразделения, ведающего делами подчинённых ему библиотек.
Более того, статус библиотеки как образовательного учреждения, зафиксированный ФЗ «О библиотечном деле», выглядит шатким и уязвимым, поскольку не подкреплён (и фактически перечёркивается) другими федеральными законами, и прежде всего ФЗ «Об образовании».5
В действующей редакции ФЗ «Об образовании» нигде не сказано, что библиотека (не только библиотека учебного заведения, но и публичная, массовая) является частью инфраструктуры системы образования, аккумулирует и предоставляет информационно-образовательный ресурс для образовательного процесса; обеспечивает доступ к информации, к знаниям всем и повсеместно; обслуживает (а в какой-то мере и формирует) познавательные потребности личности на протяжении всей человеческой жизни. А разве это не так?
В статье 1 ФЗ «О библиотечном деле» сказано (повторим): «библиотека — информационное, культурное, образовательное учреждение». В находящемся на рассмотрении в ГД РФ проекте ФЗ «Об образовании» понятие «образовательное учреждение» отсутствует, однако имеются его эквиваленты — понятия «образовательная орга-
низация» и «организации, осуществляющие образовательную деятельность». Но библиотека не подпадает ни под одно из этих определений. Для образовательной организации — образовательная деятельность должна быть основной (уставной). Для «организации, осуществляющие образовательную деятельность» такая деятельность может быть дополнительной, но осуществляться должна исключительно на основе лицензии. Получается, что с точки зрения нового проекта ФЗ «Об образовании» библиотека не является даже образовательным учреждением.
Налицо несоответствие внешней (государственной и, пожалуй, общественной) и внутренней (внутрипрофессио-нальной) оценки роли и места библиотеки в современном мире в целом и в российском обществе в частности.
Между тем ни для кого не секрет, что внутри самого федерального культур-
'Гй^
ного ведомства библиотека находится далеко не на почетном месте. Она там совершенно затеряна среди конвейеров фабрики грёз и прочей индустрии массовых зрелищ.
О маргинальности, как характерной черте библиотечной профессии интересно написала С. А. Бражникова: «С одной стороны, библиотека нужна и работает везде: в школе, в вузе, на производстве, обслуживает науку. Однако библиотекарь в школе не является учителем, в вузе — преподавателем, в библиотекаре металлургического комбината или шахты ни один сталевар или забойщик не видит своего собрата. А библиотекарь из академической библиотеки не считается учёным. То же и с работниками публичных библиотек. Они зачислены в сферу культуры, но и в ней они находятся где-то вдали от приоритетов, рядом разве только с клубными работниками. Таким образом, и здесь библиотекари — на периферии среды».6
Сомнения по поводу безоговорочного административного причисления библиотек исключительно к сфере культуры не кажутся вовсе необоснованными, если рассмотреть, как определяют миссию и социальные функции данного социального института ведущие библиотечные специалисты, рефлексирующие по поводу социального назначения библиотеки.
Социальные функции библиотек, как известно, излюбленная тема библиотековедческих дискуссий. Это предмет неутихающего спора для многих поколений библиотековедов.7 Не вдаваясь в подробности этих дискуссий, перечислим те функции, которые на сегодняшний день являются общепризнанными. Разные авторы называют информационную, мемориальную, просветительскую, образовательную, воспитательную, коммуникативную, педагогическую, социализирующую, гедонистическую, рекреационную и культурную функции. В многочисленных исследованиях выявляются также их взаимное соотношение и области пересечения. Полифункциональность библиотеки как социального института не требует доказательств. А вот существует ли среди её функций иерархия?
Если отнесение общедоступных библиотек к ведению исключительно Министерства культуры не вызывает у нас вопросов и возражений, это может означать только одно: мы по умолчанию безоговорочно признаем культурную (куль-турно-досуговую) функцию библиотеки в качестве доминирующей над всеми вышеперечисленными. А если уж следовать этой логике до конца, тогда мы вынуждены будем признать, что основными видами библиотечной деятельности являются организация культурно-массовых мероприятий, встреч по интересам, а вовсе не предоставление беспрепятственного доступа к информации и знаниям.
Но это утверждение абсурдно!
Наиболее убедительной, по нашему мнению, представляется точка зрения Н. В. Жадько, которая считает родовой функцией библиотеки, определяющей её специфику — просветительскую функцию.8 Аналогичных взглядов придерживается и Н. Е. Добрынина: «В переплетении указанных функций публичной библиотеки доминантой является просветительская функция, ¡^
вбирающая в себя информационные, и образовательные, и воспитательные, и коммуникативные задачи»."
Просветительство является интегральным понятием по отношению ко всем ориентированным на читателя, на библиотечное обслуживание функциям библиотеки.
Кстати, в Санкт-Петербурге на углу проспектов Просвещения и Культуры расположена обычная городская публичная библиотека (кстати сказать, недавно отремонтированная). Иной раз, проходя мимо, я ловлю себя на мысли, что местоположение этой библиотеки по-настоящему символично. Ведь быть и оставаться перекрёстком, перекрестьем Просвещения и Культуры - это сущность Библиотеки как социального института, это её историческая судьба.
Совершим ради подтверждения этой мысли небольшой исторический экскурс.
«Просвещение» или «культура»?
Манифестом императора Александра 1 от 08 сентября 1802 г. «Об учреждении министерств» в целях «воспитания юношества и распространения наук» было создано Министерство народного просвещения.10 К его ведению отнесли типографии, периодические издания, музеи и школы всех типов, народные библиотеки, а
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.