© 2015 г.
Я.Г. ШЕМЯКИН
БРИКС В СВЕТЕ ЦИВИЛИЗАЦИОННОГО ПОДХОДА
Очевидно, что все члены БРИКС сильно отличаются друг от друга. Но столь же очевидно и другое: БРИКС существует, это реальность нашего мира. Значит наличествуют какие-то факторы, способствующие объединению столь разнородных составляющих: либо речь идет о факторах конъюнктурных, действие которых обусловлено только конкретной социально-политической и экономической ситуацией, сложившейся на планете в последние десятилетия (и в этом случае БРИКС не имеет сколько-нибудь значимых общих стратегических перспектив), либо существуют факторы долговременного действия. Именно таковой и является цивилизационная идентификация, т.е. идентификация с наиболее значимыми, укорененными в той или иной традиции ценностными ориентациями, определяющими всю совокупность индивидуальных и коллективных практик во всех сферах жизни людей. Ключевая роль данного фактора признается всеми членами БРИКС. И в официальных документах, и в значительном числе работ, посвященных "бриксовской" тематике1, отмечается, что социокультурную основу соответствующих стран составляет наследие великих цивилизаций. Однако одного этого совершенно недостаточно для обоснования взаимопонимания между членами БРИКС. Взаимопонимание на самом глубоком уровне возможно лишь в том случае, если есть общие черты в их цивилизационной идентификации.
На первый взгляд, именно на цивилизационном уровне можно проследить самые глубокие отличия между странами-членами. Эту очевидность особенно любят выдвигать на первый план противники и критики БРИКС, подкрепляя свои доводы перечислением реальных противоречий (экономических, политических) между странами, входящими в данное объединение. Помимо того, что каждая из цивилизаций, представленных в БРИКС, обладает собственным культурно-историческим лицом, совершенно непохожим на всех остальных, нужно иметь в виду, что речь идет в данном случае не только о различных цивилизациях, но и о принципиально отличающихся по своему характеру цивилизационных типах: членами БРИКС являются как две великие "классические" цивилизации Востока (Китай и Индия), так и цивилизационные общности "пограничного" типа, каждая из которых представляет собой сложнейшую систему сосуществования и крайне противоречивого взаимодействия качественно разнородных социокультурных начал, ни одно из которых не определяет однозначно характер данной системы (Россия, Бразилия как наиболее яркий и крупный представитель латиноамериканской цивилизационной общности, ЮАР).
Так что же объединяет членов БРИКС? Можно ли выделить какую-то основополагающую "сквозную" идею? По нашему мнению, такой "сквозной" идеей является принцип, в соответствии с которым центр принятия решений по всем жизненно важным вопросам, касающимся той или иной общности, должен находиться внутри соответствующих стран, а не вне их, не в западных центрах. Из утверждения этого принципа закономерным образом вытекает, что решение каких-то общих, касающихся
Шемякин Яков Георгиевич - доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института Латинской Америки РАН.
1 См., например: БРИК: предпосылки сближения и перспективы взаимодействия. М., 2010, с. 17, 19, 36, 40-41.
всех проблем, выходящих за рамки компетенции и возможностей отдельных государств, должно достигаться в результате реального диалога, с учетом интересов всех заинтересованных сторон. Подобный подход, утверждая полицентрическую структуру организации международного сообщества, означает и глубокое изменение самой направленности процесса мирового развития, а именно - изменение соотношения эндогенных и экзогенных факторов эволюции: усиление значения первых и, соответственно, уменьшение силы воздействия вторых. Стоит напомнить в связи с этим, что именно с утверждения принципа доминирования экзогенных факторов началось развертывание последнего по времени исторического этапа глобализации (примерно с 80-90-х годов ХХ в.), что выявило, в свою очередь, цивилизационную подоплеку этого этапа как "вестернизации всего мира" по преимуществу.
В основе геополитической стратегии БРИКС лежит общая ориентация на усиление значения эндогенных и уменьшение влияния экзогенных факторов развития. Совпадение позиций по этому пункту, судя по всему, имеет для участников БРИКС большее значение, чем очевидные различия экономических и политических систем и существующие противоречия между ними.
Из охарактеризованной общей ориентации закономерным образом вытекает и та акцентировка роли национального государства (в противовес распространенным на Западе версиям о "затухании" этого института), что объединяет всех участников БРИКС. Именно такое государство является основным субъектом и институциональным рычагом осуществления тех преобразований (в том числе и в сфере международных отношений), к которым стремятся члены БРИКС. В конце концов, в институциональном плане БРИКС - как раз объединение национальных государств.
Точно таким же образом из охарактеризованной общей установки вытекают и преимущественная ориентация на реальную, а не "сервисную" (финансовую) экономику, и особое внимание, уделяемое развитию внутреннего рынка (наряду с активной экспортной политикой, во всяком случае Китая, Индии и Бразилии). Опора на собственную культурную традицию дает систему ценностного обоснования охарактеризованной "эндогенной" ориентации во всех ее конкретных проявлениях. И в этой связи проблема цивилизационной самоидентификации приобретает для членов БРИКС особое значение.
Отнюдь не игнорируя того объективного содержания, которое наличествует в процессе глобализации (углубление, расширение и интенсификация связей между различными частями мировой системы), члены БРИКС проявляют общую склонность акцентировать тот факт, что глобальный контекст современного мира - это именно контекст взаимодействия различных его составляющих, причем особо подчеркиваются межгосударственный и межцивилизационный уровни взаимодействия.
Данное обстоятельство связано с глубоким мировоззренческим отличием между "коллективным Западом" и цивилизациями - участниками БРИКС в понимании соотношения между "глобальным" и "универсальным". "Глобальное" - это то, что охватывает весь мир и затрагивает так или иначе всех людей и все культуры. Но это всеохватывающее нечто может затрагивать ту или иную общность или человека на разном уровне и на разной глубине. Есть достаточное количество глобальных феноменов, затрагивающих людей и локальные культуры на поверхностном или недостаточно глубоком уровне. "Универсальное" - это то, что затрагивает людей и отдельные культуры на самом глубинном уровне. Однако ни одна культура несводима к наличествующему в ней универсальному измерению, ни один человек несводим к общечеловеческим чертам, к тому, что характерно для всех людей. В любой культуре есть локальное измерение, в любом человеке - неповторимые индивидуальные черты. В этом проявляется многообразие мира как особая онтологическая реальность, качественно отличная от бытийственной реальности его единства. И на этом уровне бытия универсальное неотделимо от локального, всегда наличествующее противоречие между ними является источником развития человеческой культуры. В той части семантического поля, где глобальное совпадает с универсальным, оно неизбежно ограничено локальным, про-
явлениями которого выступают отдельные культуры, являющие собой экзистенциальный предел процесса глобализации.
Для западной глобалистики в целом характерна отчетливо выраженная тенденция к отождествлению понятий "глобальное" и "универсальное" и в связи с этим либо к противопоставлению глобального и локального измерений жизни человечества, либо к подмене универсального локальным в том случае, если утверждается доминирование какой-то одной культуры и тем самым происходит глобализация локального -именно это происходило и происходит в процессе вестернизации, когда игнорируются особенности местных традиций.
Следует особо отметить: адекватно понять феномен БРИКС невозможно, если оставаться в рамках той логики (она отчетливо проявляется в общественной мысли последних десятилетий, в первую очередь - в западной), сторонники которой сводят все содержание мирового исторического процесса на нынешнем этапе его развертывания к глобализации. Сторонники этой логики постоянно сталкиваются, однако, с многочисленными фактами усиленной акцентировки, в ряде случаев - гипертрофии черт специфики локальных человеческих общностей различного типа и уровня: этнических, языковых, культурных и т.д. Самыми крупными и значимыми из них являются цивилизации. На это обстоятельство обращают внимание многие современные мыслители и исследователи. Так, О. Пас в эссе "Одна планета и четыре или пять миров" подчеркивает мысль о том, что разнообразие этнолингвистических групп с их особыми традициями представляет собой "неоспоримую реальность, которую не могут разрушить никакие абстракции. Мы становимся свидетелями мятежа исключений, не страдающих от своей аномальности или от разрыва с общим правилом, но, напротив, взявших на себя роль абсолютной истины"2.
"Мятеж исключений" никак не вписывается в одномерную картину мира, рисуемую проповедниками тотальной глобализации. Попыткой разрешить возникающие коллизии стало выдвижение концепции "глокализации", авторы которой, признавая реальность феномена усиленной акцентировки черт своеобразия различных региональных и локальных человеческих общностей, интерпретировали данный феномен как проявление процесса глобализации3. Однако такой подход представляет собой не решение проблемы, а уход от нее: перед нами по-прежнему картина единого, тотального, охватывающего все и вся мирового процесса, при этом реальное многообразие человеческой жизни в разнообразных локальных сообществах предстает лишь как его поверхностное, внешнее проявление. Если же исходить из позиции, трактующей единство и многообразие как самостоятельные начала бытия, обладающие собственной онтологической динамикой, то неизбежен вывод: в мире развиваются не один, а два качественно различных по своей онтологии, противоположно направленных процесса - гл
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.