Следовательно, социологическая диагностика вырастает из логики развития социологического знания, из того, что наработанные социологические подходы и методы ориентируются на включенность в социальные и культурные изменения. Для открытой обществу социологии характерно движение к пониманию социума как среды, в которой творчески работают социологи, как среды, которая является жизненно важной для актуализации нового социологического знания.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Бляхер Л.Е. Нестабильные социальные состояния. М., 2005.
Волков Ю.Г. Креативный класс - альтернатива политическому радикализму // Социологические
исследования. 2014. № 7. С. 84-92. Модернизация России: социально-гуманитарное измерение. СПб., 2011.
Моисеев Н.Н. Математика в социальных науках // Математические методы в социологических
исследованиях. М., 1981. С. 7-18. Плотинский Ю.М. Модели социальных процессов. М., 2001.
Свобода. Неравенство. Братство. Социологический портрет современной России. М., 2007. Тощенко Ж.Т. Парадоксальный человек. М., 2008.
Ядов В. А. Социологическое исследование: методология, программы, методы. М., 2004. Ядов В.А. Каким мне видится будущее социологии // Новые идеи в социологии. М., 2013. С. 25-33.
© 2015 г. Р. ДЖЕНКИНС
ЧТО ЖДЁТ СОЦИОЛОГИЮ: ВЫМИРАНИЕ, ЗАСТОЙ ИЛИ ЭВОЛЮЦИЯ?
ДЖЕНКИНС Ричард - заслуженный профессор социологии, Университет Шеффилда, Великобритания, почетный профессор университета Ольборга, Дания (E-mail: r.p.jenkins@sheffield.ac.uk).
Аннотация. Представлен взгляд на будущее социологической науки, на ряд её проблем, живо дискутируемых в последние годы сообществом социологов, опирающийся на высказанные Ч.Р. Миллсом мысли в книге "Социологическое воображение". Рассмотрены три сценария, вынесенные в заголовок статьи. Автор выступает за объединение усилий социологов количественников и качественников, за реализацию принципа - эмпирические исследования - это основа социологии как дисциплины, за постоянную связь социологической теории с эмпирическими исследованиями и др. Основу статьи составила речь при присуждении автору звания почетного профессора университета г. Ольборг.
Ключевые слова: будущее социологии • социологическая теория • социологическое воображение • качественные методы • количественные методы
На вопрос в заголовке можно ответить вопросом: зачем так спрашивать? в чем проблема? Такую реакцию легко понять, но в ней нет проку. Я выскажу ряд соображений о том, почему следует критически размышлять о будущем социологии. Во-первых, не следует полагать, что нечто будет существовать вечно; осторожность скептика в
Оригинал статьи можно посмотреть: http://sociologicalstudies.dept.shef.ac.uk/?p=1349
онтологии лишней не бывает. Несмотря на то, что люди вопреки всем накопленным знаниям склонны жить в повседневности так, будто порядок, организующий наш мир, продлится вечно, на самом деле ничто не вечно. Все науки учат: все меняется, ничто не пребывает неизменным бесконечно долго.
Во-вторых, мы все-таки не можем предсказывать будущее. Можно квалифицированно выводить вероятностные суждения на основе точнейших и надежнейших данных и новейших теоретических представлений о том, как все работает. На основе этих актуарных прогнозов мы можем вторгаться в ход вещей, пытаясь сформировать будущие события. Но мы не можем знать будущее, хотя, конечно, ожидаем, что какое-то будущее непременно настанет. Это неудобство в человеческом существовании усугубляется одним из немногих социологических законов, имеющих универсальное действие: все, что может пойти не так, пойдет не так (а пойти не так может все, что угодно).
Это два самых общих соображения, в которых нет ничего специфического, что указывало бы на необходимость немедленно применить их к социологии, кроме того факта, что применить их можно к чему угодно. Однако есть и третье специфическое соображение в пользу того, что задуматься следует именно сейчас и именно о социологии: оно связано с конкретными причинами для беспокойства и о её нынешнем состоянии, и о будущем социологии, как устойчивом интеллектуальном и академическом предприятии. Я рассмотрю три логически возможные перспективы нашей дисциплины: вымирание, застой и эволюцию.
Вымирание?
С этого варианта лучше всего начать, если только мы помним о том, что не следует ничего принимать как данность: что однажды сделалось, может разрушиться. По сравнению со многими академическими предметами, социология - относительно молодая дисциплина. Само слово в оборот ввел Огюст Конт в 1838 г., а в большинстве университетов в качестве самостоятельного направления подготовки весьма нестрого очерченная область преподавательской деятельности под именем социологии институционализировалась только во второй половине ХХ в. - после второй Мировой войны. Можно предположить, что, как новичку в сфере познания, место социологии на небосводе университетского образования все еще непрочно. Есть ли основания для таких предположений?
Думаю, есть. Институционально у нас нет безопасной ниши: другие дисциплины могут претендовать на некоторые, даже на многие части нашего интеллектуального проекта и наследия. Ряд предметных областей возник из социологии. Культурные исследования - один из отпрысков социологии; имея и иные родственные связи, в частности, с филологией, эта предметная область с социологией делят общих интеллектуальных предков, базовые исследовательские вопросы и качественные методы социального исследования. Сходная ситуация с исследованиями медиа. При этом можно сказать, что и культурные исследования, и исследования медиа с лихвой вернули социологии долги, часто под знаком постмодернизма и "культурного поворота". Широкое поле исследований бизнеса и менеджмента развивалось, стоя, inter alia, на плечах социологии организаций. И тут мы имеем поучительную историю: несмотря на свою значимость в интеллектуальной истории социологии, социология организаций в Соединенном Королевстве и Соединенных Штатах переживает определенный упадок в последние три десятилетия, когда развитие бизнес-школ стало стержнем в стратегии университетов в их борьбе за идеологическую приемлемость, укрепление рейтинга и приток финансов из общественного и частного секторов.
Еще ряд родственных дисциплин исторически развивался примерно в то же время, что социология, но параллельными курсами. Между ними много общего. У социальной географии, например, так много общего с социологией в теории и методах, что некоторые её разделы от социологии не отличить (или, если хотите, наоборот).
Исторические и интеллектуальные отношения социальной антропологии и социологии еще ближе; получив специальность социального антрополога и сделав карьеру социолога, автор этих строк воплощает эту близость. Обе дисциплины появились одновременно в Европе и США, имели общую интеллектуальную почву, бок о бок каждая дисциплина развивала свой стиль качественного исследования. Самое большое и самое очевидное различие между социологической этнографией Чикагской школы, например, в лице Уайта, и антропологической полевой работой Малиновского и М. Мид заключено в эмпирических объектах: одни изучали танцплощадки и мелких воришек, другие - людей с копьями в набедренных повязках; одни - общества уличных перекрестков, другие - "примитивные" общества "дикарей". По мере того, как антропология все больше внимания уделяла городским, промышленным, западным обществам, даже это различие стало стираться; именно этим можно объяснить, почему антропология в области теории ревностно старается дистанцироваться от социологии (вспоминается идея о нарциссизме малых различий, высказанная Фрейдом в "Недовольстве культурой").
К исторически родственным дисциплинам следует отнести еще, по меньшей мере, три. Социальная психология состоит в интересных отношениях с социологией; например, в том, что символический интеракционизм как школа присутствует и в социологии, и в психологии с общим для обеих дисциплин интеллектуальным предком в лице Дж.Г. Мида. Должно ли быть иначе? Сюда же отнесем исследование политики, как эмпирическое (а не философское) занятие, в котором используются те же методы социальных обследований, что и в количественной социологии. Зловещее предзнаменование (как и в случае с закатом социологии организаций) видится в том, что политическая социология стала терять вес, когда во всей красе и важности заблистала политическая наука [political science]. Наконец, в эту же группу входят социальная политика и государственное и муниципальное управление [social administration] (которую в США называют "public policy"), а также профессиональная подготовка социальных работников; эти области столь близки между собой, что в некоторых университетах живут под крышей одного факультета.
Таким образом, социология пересекается со всеми перечисленными областями -к ним можно добавить и другие, например, социальную историю и исследования развития [development studies] - и со многими из них конкурирует за студентов. Но почему это проблема только для социологии? В конце концов, можно предположить, что предметные пересечения создают сходные проблемы всем дисциплинам. Предположение ложное, ибо социология по понятным причинам - единственная дисциплина, которая имеет пересечение со всеми остальными, а потому именно она является самым широким и обобщающим интеллектуальным предприятием из всех перечисленных. По широте охвата и обобщения, которая способствует формированию всеобъемлющего и целостного взгляда на человеческий мир, социологии нет равных. Но эта же широта не только актуализирует борьбу за студентов и материальные ресурсы, но и ставит вопрос о границах социологии как дисциплины. Понимает ли отчетливо сама социология, что она такое и что делает? И есть ли в обществе отчетливое понимание, чем занимается социология? К этим вопросам я вернусь.
Вроде бы ситуация еще не критическая, но если мои рассуждения верны, есть и другие институциональные и политические проблемы. Учитывая спрос на студентов, от которого многое зависит, таких проблем в Соединенном Королевстве, а возможно и всюду, сегодня две. Одна - в вероятном снижении общего числа студентов, к
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.