© 2014 г.
Г.А. ФИЛАТОВ
ДОКТРИНА "ИСПАНИДАД" И ЕЕ РОЛЬ В ОТНОШЕНИЯХ ФРАНКИСТСКОЙ ИСПАНИИ СО СТРАНАМИ ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКИ В 1940-х годах
Представление о неразделимости судеб Испании и стран Латинской Америки легло в основу концепции "испанидад". Эта доктрина провозглашает общность иберо-амери-канских стран, созданную единством истории, языка и религии. Стержневое значение при этом имеют испанский язык и католическая вера: именно они определяют понятие "раса". Этот термин, не связанный с вопросом чистоты крови, трактует Испанию как родину нескольких десятков новых наций, появившихся на свет в XIX в. в рамках испанской культуры. Отсюда исходит идея мессианской роли Испании.
Доктрина "испанидад" была сформулирована в конце 1920 - начале 1930-х годов. Ее провозвестником часто называли испанского мыслителя Доносо Кортеса, хотя он был далек от идеи испанизма и испаноязычной общности1. Истинным ее автором считается философ Рамиро де Маэсту. В 1931 г. он опубликовал статью "Испанидад", а еще через три года в свет вышла его книга "Защита испанидад", где получили развитие основные тезисы статьи. Само слово "испанидад" Маэсту услышал от испанского священника Закариаса де Вискарра, жившего в то время в Аргентине.
В лексиконе Маэсту "Отечество", "Испания" и "испанидад" стали синонимами. Философ выделил два периода, которые пережил дух "испанидад": наивысший расцвет, начавшийся с открытия Колумбом Америки, и кризис, последовавший за отделением латиноамериканских стран. Большое внимание в трудах Маэсту уделено "национальной идее", или "цели". С его точки зрения, "цель" заключается в защите и утверждении испанской сущности ("испанидад"), что подразумевало, по мысли Маэсту, в первую очередь защиту "церкви, нации и государства". Все эти идеи были очень популярны среди духовных лиц Пиренейского полуострова. Важнейшее значение имела поддержка примаса Испании архиепископа Гома, который в 1934 г. в Буэнос-Айресе выступил с речью "Апология испанидад".
Особое место в доктрине отводилось понятию "раса", однако следует подчеркнуть, что оно не имело того узкого смысла, который ему придали немецкие нацисты. Сам Маэсту писал, что такое понимание для "испанидад" невозможно, так как в испанской общности есть представители разных рас.
С приходом к власти франкистов доктрина "испанидад" заняла важное место в идеологическом комплексе нового государства и постоянно фигурировала в речах руководителей страны, на страницах газет и в выпусках новостей. Эта концепция выполняла две важные функции. Во-первых, во внутренней политике она легитимизовала новый общественно-политический строй, связывая его с периодом расцвета испанской империи. Во-вторых, она определяла внешнеполитический курс Испании и позволяла предложить странам родственной культуры своеобразный третий путь, не основанный на либеральных или коммунистических принципах.
Филатов Георгий Андреевич - аспирант Института всеобщей истории РАН.
1 Подробнее см. Пономарева Л.В. Испанский католицизм XX в. М., 1989, с. 16-17.
За годы правления Франсиско Франко эта концепция несколько видоизменялась в соответствии с международной обстановкой, однако суть ее оставалась прежней. Доктрина "испанидад" обосновывала ориентацию испанской внешней политики на развитие особых отношений прежде всего со странами родственной культуры, а не с "чуждыми" Западной Европой и США. Такая трактовка получила особое распространение в официальных выступлениях 1940-х - начала 1950-х годов.
Первый период активного присутствия доктрины "испанидад" во внешней политике Испании можно охарактеризовать словом "имперский". В это время идеологи постоянно обращались к общему, имперскому, прошлому иберо-американских стран в рамках единого государства, а также постоянно подчеркивали роль Испании как покровительницы стран Нового Света. Приблизительно до середины 1940-х годов основным лейтмотивом доктрины "испанидад" была мысль о необходимости "духовной реконкисты" латиноамериканского континента, что по сути означало духовную гегемонию Испании над своими бывшими колониями. Однако в определенные периоды имперская риторика получала разное звучание в зависимости от внешнеполитической конъюнктуры.
Так, во времена гражданской войны внешняя политика Франко была направлена на поиск поддержки и признания в странах Латинской Америки. В связи с этим имперская направленность доктрины "испанидад" в официальных выступлениях смягчалась, подчеркивалось, что "испанидад" - это историческая категория, далекая от всех тенденций к территориальному доминированию и культурному навязыванию. В интервью 18 января 1937 г. британской газете "Дейли мейл" Франко заявил, что "Новая Испания стремится быть империей", уточнив, что имеется в виду империя духа. Он отметил, что "Новое Государство... будет способно создать связи на основе культуры и общих интересов со всеми странами, происходящими от Испании XVI в., чтобы направить наши усилия к мировому прогрессу"2.
После окончания гражданской войны (приблизительно до 1943 г.) на доктрину "ис-панидад" повлияло усиление стран гитлеровской коалиции, чьи успехи воспринимались как продолжение борьбы, начатой в 1936 г. Хотя Мадрид заявил о своем нейтралитете, симпатии его оставались на стороне стран "оси". Этому активно способствовал в том числе и министр иностранных дел Р. Серрано Суньер, известный своими германофильскими взглядами. При нем испанизм проявлял себя агрессивно, прогермански и антиамерикански. В одной из статей Франко уже заявляет, что "Испания нуждается в своей империи". Теперь он упрекает тех, кто говорит только об "испанской империи духа", и подчеркивает, что его страна "не собирается жить только памятью о героическом прошлом"3.
На страницах различных научных изданий интеллектуалы развивали идею о необходимости активной внешней политики по отношению к латиноамериканским странам. В первом номере "Журнала политических исследований", печатном органе Института политических исследованией - одного из важнейших франкистских центров, отвечавших за идеологию - его глава А.Г. Вальдекасас в статье "Внешняя политика" пишет, что Испании необходимо вернуть свою роль и место в истории4. В этом же номере опубликована статья немецкого теоретика фашизма К. Шмидта "Концепция империи в международном праве". В ней автор понимает под "империей" державу, которая может проецировать свою политическую идею на определенную территорию, что позволяет исключить вмешательство чужеродных сил во внутренние дела. Он различает понятие "империя", которое имеет универсалистское, наднациональное, значение, и понятие "рейх", основанное исключительно на национальном принципе. Первый термин, согласно Шмидту, в конечном счете превратился в конце XIX в. в "империализм", под
2 ^t. no: Calleja E.G. La Hipanidad Como Instrumento de Combate: Raza E Imperio En La Prensa Franquista Durante la Guerra Civil Española. Madrid, 1988, p. 59.
3 Ibid., p. 61.
4 ValdecasasA.G. Política exterior. - Revista de Estudios Políticos, 1941, № 1, p. 7-16.
которым стали подразумевать исключительно "экономически-капиталистические методы колонизации и экспансии"5.
Вслед за немецким теоретиком идеологи франкистской "испанидад" противопоставляли "империю" и "империализм". Империализм ими отвергался за "меркантильный эгоизм, который во многом связывался с протестантской этикой, ищущей успеха и Божьей славы в материальном". А католицизм, утверждали они, "ищет этого в самопожертвовании и самоотречении"6. Таким образом, за развенчанием империализма стоит разоблачение англо-саксонского (протестантского) влияния на страны Латинской Америки.
На международной арене доктрина "испанидад" должна была привлекать сторонников националистических идей в первую очередь в Испаноамерике. Тем самым она была призвана усилить международную позицию режима и создать базу для возможной сферы влияния. В этом отношении характерна статья "Жизненное пространство Испании", появившаяся в газете "ABC" в 1942 г.7 Автор, используя понятия из арсенала национал-социализма, задается вопросом о законной сфере влияния Испании. Здесь он намекает на Латинскую Америку, хотя прямого ответа не дает и, должно отметить, значительно смягчает имперскую риторику.
Испанский исследователь Селестино дель Ареналь отмечает, что отношения Мадрида с государствами Нового Света в этот период развиваются в русле политики стран "оси" в этом регионе8. Нередко испанские газеты начала 1940-х годов вторят немецким дипломатам, обвиняя США или Британию в стремлении к гегемонии в Латинской Америке и в мире9. В то же время стоит отметить, что стремление, хоть и утопическое, заменить США в той роли, которую они играли среди испаноязычных стран, имели и правительства Второй республики, однако они строили свою внешнюю политику без тенденции к доминированию10. Необходимо также подчеркнуть, что следование в фарватере внешней политики Германии в Латинской Америки не означает, что Испания получала указания из Берлина на этот счет. Современники отмечали, что антиамериканские, антибританские и антисоветские взгляды Мадрида могли иметь как германское происхождение, так и сугубо испанские корни11, обусловленные историей отношений с этими странами.
В Латинской Америке особой популярностью концепция "испанидад" пользовалась у консервативно-католических кругов, которые с подозрением относились как к усилению американского влияния в регионе, так и к распространению революционных, коммунистических идей. В "испанидад" виделась возможность сохранить статус-кво. Эта доктрина была воспринята как альтернатива двум идеологиям, которые начали развиваться в регионе в XX в. Во-первых, панамериканизму, активно поддерживаемому США, во-вторых, начавшему набирать силы индихенизму, взятому на вооружение некоторыми социалистическими движениями Латинской Америки.
Характерный пример использования "испанидад" против панамериканизма можно найти в Аргентине, где существовали "Курсы католической культуры", основанные в начале 1920-х годов Закариасом де Вискарра (из речей которого Маэсту почерпнул само слово "испанидад"). К началу 1940-х годов вокруг этого кружка сф
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.