Л. С. Ласочко
Документальные потери курских архивов в годы Великой
Отечественной войны
К началу войны в Курской области существовали областной государственный и 66 районных архивов, а также архивы учреждений, организаций и предприятий. Руководил ими архивный отдел УНКВД по Курской области. Тогда в архивах насчитывалось 7553 фонда (991 049 ед. хр.) и 139 779 кг1 документов в россыпи за 1680-1941 гг., в том числе в областном архиве - 4902 фонда (851 125 дел)2.
С первого дня войны в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. на территории области было объявлено военное положение, а с 23 июня приказом по Курскому гарнизону для учреждений, организаций и предприятий установлен режим работы в условиях военного времени.
В августе 1941 г. обком ВКП(б) и облисполком разработали план мероприятий по подготовке и проведению эвакуации предприятий, учреждений3, один из пунктов которого касался архивов. Он предусматривал просмотр архивов всех учреждений, предприятий и организаций, отбор наиболее ценных документов и передачу их вышестоящим областным структурам, а также уничтожение маловажных материалов4. Первоочередной эвакуации подлежали архивы западных районов области: Михайловского, Верхне-Любажского, Фатежского, Дмитриевского, Конышевского, Хомутовского, Льговского, Крупецкого, Рыльского, Кореневского и Глушковского5.
21 августа 1941 г. начальник УНКВД по Курской области в адрес руководства названных районных отделов НКВД направил директивное указание о подготовке документов к эвакуации6, согласно которому все имевшиеся в распоряжении райотделов НКВД документы подразделялись на три группы. Прежде всего была выделена категория документов, подлежавших отправке нарочным в УНКВД. Сюда вошли агентурные разработки, учетные, прекращенные и приостановленные следственные, личные дела отбывающих принудительные работы, журналы учета агентурной сети, книги учета выдачи паспортов. В этой же группе оказались книги учета дел многодетных матерей.
Уничтожению «путем сожжения» подлежали все без исключения приказы, циркуляры, переписка по делопроизводству, рабочие дела агентурно-осведомительной сети, картотеки и адресные листки, статотчеты по ЗАГСу, справки на выданные паспорта, личные дела многодетных матерей, а также архивные документы с 1917 г. В отношении последних делалась оговорка - «при необходимости уничтожить».
Временно для оперативной работы оставлялись списки агентурно-разведывательной сети, картотеки и личные дела отбывающих наказание в местах лишения свободы, дела по финансовым операциям в тюрьмах и колониях. В случае эвакуации эти документы следовало доставить в УНКВД.
Вскоре в адрес исполкома Курского облсовета депутатов трудящихся стали приходить письма с мест с просьбой разъяснить, как поступать с теми или иными документами. Так, Прохоровский райисполком 2 сентября 1941 г. запрашивал, что делать с документами секретного делопроизводства за 1927-1940 гг. , Воловский - «подлежат ли уничтожению архивные материалы 1928-1932 гг., в частности, списки репрессированных хозяйств, материалы по изъятию и реализации кулацкого имущества и доведению твердого задания»8. Из Рыльска 1 сентября 1941 г. интересовались, «как быть с протоколами исполкомов, сессий райсовета, горсовета и сельсоветов, актами на вечное пользование землей, земельными шнуровыми книгами, планами землепользования»9. При этом сообщали об уничтожении
списков колхозного и городского актива, анкет и личных листков по учету кадров. Чаще всего возникали вопросы относительно документов по выборам в Верховный Совет СССР, РСФСР и местные Советы, в том числе протоколов голосования, где указаны фамилии всех членов комиссии.
Одновременно с запросами в облисполком поступали сведения об уничтожении документов. В письме Конышевского райисполкома 28 августа 1941 г. сообщалось об уничтожении личных листков по учету кадров работников райисполкома, председателей и секретарей сельских советов, протоколов заседаний райисполкома10. Председатель Мантуровского райисполкома 27 августа 1941 г. сообщал, что «анкеты, листки по учету кадров, протоколы исполкома облсовета за 1936-1940 гг. уничтожены»11.
10 сентября 1941 г. в райотделы НКВД направлено директивное указание, в котором отмечалось, что в отдельных районах, где начальники райотделов «ударились в панику, были уничтожены все архивные материалы, находившиеся в райархивах, без достаточных к тому сложившихся обстоятельств в этих районах»12. Принимая во внимание создавшуюся обстановку, каждый руководитель райотдела обязан был по телефону получить разрешение на уничтожение документов непосредственно от начальника УНКВД области или его помощника и только после этого отдать соответствующее распоряжение. Уничтожение документов без достаточных оснований грозило ревтрибуналом.
19 сентября 1941 г. в райисполкомы разослали письмо за подписью председателя исполкома Курского облсовета депутатов трудящихся В.В. Волчкова, в котором дополнительно разъяснялся порядок хранения отдельных видов документов. Говорилось, в частности, о необходимости «сохранить и обеспечить дальнейшее надлежащее хранение» всей документации по выборам в Верховные Советы СССР, РСФСР, местные Советы депутатов трудящихся. Исключение составляли избирательные бюллетени - они подлежали уничтожению. Требовалось принять все меры к сохранению шнуровых книг колхозов и государственных актов на вечное пользование землей. Эти документы подлежали
13
первоочередной эвакуации . Массовая эвакуация государственного имущества, материальных и культурных ценностей развернулась во второй половине сентября 1941 г. Местом пребывания областных руководящих организаций после оставления Курска стал г. Старый Оскол14.
Сохранившиеся в архивном фонде Курского облисполкома докладные записки, акты, составленные в 1942 и начале 1944 г., рисуют картину утраты архивных документов, раскрывают причины их гибели. К началу эвакуации самими архивистами были уничтожены хранившиеся в районных архивах документы. В 40 из 66 райархивов области полностью были сожжены документы 1928-1937 гг. Вот некоторые примеры: в Рыльском райархиве уничтожены документы 152 фондов (8 тыс. дел; в одном из документов приводится другая цифра - 8773 дела), Стрелецком - 320 фондов (4200 дел и 3 т документов в россыпи), Старооскольском - 37 фондов (5800 дел), Суджанском - документы за 1923-1937 гг. (3370 дел), Большесолдатском - 3 тыс. дел15, Золотухинском - 26 фондов (21 тыс. дел)16, Льговском - 79 фондов (24 351 дело)17. Подобные сведения можно привести по каждому району.
Не лучшим образом обстояли дела с документами 1935-1941 гг., оставшимися на ведомственном хранении: они были уничтожены сотрудниками или погибли во время эвакуации. В докладе начальника отдела Госархива УНКВД по Курской области И.С. Чистякова в ноябре 1943 г. сообщалось, что из 17 областных учреждений «полностью погибли документы облздравотдела, облторготдела, облкоопинсоюза, облиздательства, редакций областных газет "Курская правда" и "Молодая гвардия"»18. Прокурор Курской области 29 марта 1944 г. информировал архивный отдел о том, что «архив облпрокуратуры уничтожен путем сожжения»19. В конце октября 1941 г. уничтожено 52 223 дела20 в Курской
государственной нотариальной конторе - «все документы имели важное значение и не должны были попасть в руки врага». В ходе эвакуации на ст. Мармыжи и реэвакуации в 1943 г. сожжены довоенные документы архива Курского отделения железной дороги им. Ф.Э. Дзержинского.
Ввиду стремительно развивавшихся военных действий удалось вывезти лишь незначительную часть учреждений и документов: 348 архивных фондов (92 812 дел и 2662 кг документов в россыпи)21. Среди них - материалы облисполкома, облплана, финансовых органов (облфо, облконторы Промбанка, Госбанка, облуправления гострудсберкасс, Пристенского райфо), облсуда, облуправления юстиции, биофабрики, спиртотреста, облторга. Ко второй половине июня 1942 г. сложилась тяжелая обстановка в южной части области; к 12 июля 1942 г. фашистские войска захватили территорию 19 восточных и юго-восточных районов. В связи с этим обком ВКП(б) и облисполком совместно с военным командованием приняли меры к срочной эвакуации ценностей, в том числе архивов, из Старого Оскола, где располагались областные учреждения и организации. В итоге документы, вывезенные из Курска в Старый Оскол и уцелевшие в 1941 г., были утрачены в ходе повторной эвакуации.
Документы облстатуправления за 1934-1941 гг., перемещенные в 1941 г. из Курска в глубь страны, в апреле 1942 г. были возвращены в Старый Оскол. Повторно эвакуировать архив до захвата города фашистами в июле 1942 г. не удалось. Так, в докладе председателя облисполкома В.В. Волчкова на заседании бюро обкома ВКП(б) 25 июля 1942 г. в с. Пески Воронежской области отмечалось, что «материалы облстатуправления вывезти не удалось, они закопаны в г. Старый Оскол», в «архиве находились статматериалы по всем отраслям
народного хозяйства, отобранные для длительного хранения. Вес утраченных материалов
22
составлял около 3 тонн» .
Неудачной была попытка эвакуировать документы областной конторы Торгбанка. Работники, пытавшиеся их вынести, попали в плен. Безвестно пропали и документы, оставленные в Старом Осколе23. Материалы облфинотдела вывезли из Старого Оскола, однако из-за повреждения машины в пути их и документы Курского областного управления сберкасс пришлось зарыть во дворе Копанищенской школы Коротоякского района Воронежской области24, хотя и «без достаточных оснований, так как этот населенный пункт не занимался немцами и была возможность организовать вывоз документов». От попадания авиабомбы в Шаталовском районе погибли документы областного отдела соцобеспечения. Правда, наиболее важные документы и пенсионные дела не пострадали: в 1941 г. их вывезли в г. Уральск25. В г. Острогожске Воронежской области 3 июля вследствие возникших пожаров от взрыва авиабомб сгорели почти все документы областной конторы Госбанка, 31 районной сберкассы, а материалы районных отделений Госбанка были сброшены в реку при отступлении наших войск из с. Р
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.