МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, 2014, № 10, с. 93-104
БОЛЬШОЙ БЛИЖНИЙ ВОСТОК
ЭКСТРЕМИСТСКИЕ ГРУППИРОВКИ В СИРИЙСКОЙ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ: НОВЫЕ ИГРОКИ И НОВЫЕ УГРОЗЫ
© 2014 г. А. Яшлавский
Экстремистские исламистские группировки джихадистского толка играют значительную роль в сирийской гражданской войне. Особую активность проявляет "Фронт ан-Нусра" и "Исламское государство Ирака и Леванта", генетически связанные с "Аль-Каидой", но враждующие между собой и воюющие не только против правительственных сил, но и против других группировок сирийской вооруженной оппозиции. Выступая за ликвидацию светского правления и создание исламского государства (халифата) на завоеванных территориях, экстремисты представляют угрозу не только стабильности в Сирии и Ближневосточном регионе, но и во всем мире. Особое значение в этом процессе имеет участие в военных действиях "джихадистов" из других стран, получающих в Сирии боевой опыт.
Ключевые слова: Сирия, гражданская война, исламизм, "Исламское государство Ирака и Леванта", "Фронт аль-Нусра", "Аль-Каида", салафизм, джихадизм.
Статья поступила в редакцию 07.04.2014.
Протестные акции, начавшиеся в Сирийской Арабской Республике (САР) в начале 2011 г. на фоне "арабской весны", довольно скоро переросли в насильственные действия как со стороны властей, так и со стороны оппозиции. Уже в 2012 г. можно было говорить о том, что в Сирии началась полномасштабная гражданская война, в которую вовлечены самые разнообразные силы, воюющие между собой, вступающие в тактические союзы и переходящие от союзнических отношений к враждебным действиям.
В амальгаме различных сил, участвующих в сирийской гражданской войне, особое место принадлежит экстремистским группировкам ис-ламистско-джихадистского толка - прежде всего "Фронту ан-Нусра" (ФН) и "Исламскому государству Ирака и Леванта" (ИГИЛ). Их участие в конфликте придало происходящему в Сирии новое звучание и имеет большое значение для перспектив не только этой ближневосточной страны, но и всего региона, а может быть, и всего мира.
В конце 2012 г. доклад ООН описывал происходящее в Сирии как откровенно межобщинный по своей природе конфликт между алавитскими ополчениями и другими шиитскими группировками, с одной стороны, и в основном суннитскими
ЯШЛАВСКИЙ Андрей Эдуардович, кандидат политических наук, старший научный сотрудник ИМЭМО РАН, 117997, Москва, ул. Профсоюзная, д. 23 (dosier@mail.ru).
повстанческими организациями1 - с другой. Однако, не отрицая межобщинного и межконфессионального характера сирийской междоусобицы, не следует забывать и о мощном идеологическом факторе. И здесь речь не идет о противостоянии по линии "диктатура-демократия" (как это пытаются представить главным образом прозападные силы сирийской оппозиции); прежде всего имеется в виду фактор исламистский.
Рост влияния крайне радикальных исламистов в ходе войны стал вызывать опасения на Западе, который с самого начала выступил активным сторонником вооруженной оппозиции, ведущей борьбу против режима Б. Асада. Есть основания думать, что активизация "джихадистов" вызывает тревогу и у других "спонсоров" антиасадовской оппозиции, а именно у консервативных "нефтяных монархий" (Катар и Саудовская Аравия). В свою очередь "джихадисты", воюющие в Сирии, в своей риторике допускают крайне резкие выпады в отношении как США, так и Саудовской Аравии (см., например, заявление лидера группировки "Исламское государство Ирака и Леванта" Абу Бакра аль-Багдади: "Арабские режимы покупают себе последователей и нанимают их под предлогом освобождения"[1]). Показательно, что в ноябре 2012 г. исламисты в Алеппо заявили, что не признают оппозиционную коалицию, которую
1 http://www.ohchr.org/Documents/Countries/SY/Col SyriaDecember2012.pdf
поддерживает Запад. В видеообращении, размещенном в Интернете, они осудили "заговорщический проект" и заявили, что намерены создать исламское государство в Сирии. Все это является яркой иллюстрацией того, что наиболее экстремистская часть сирийских повстанцев находится вне контроля со стороны так называемых друзей Сирии из стран Запада и арабского мира и отвергает любые попытки найти политическое разрешение сирийского кризиса, настаивая на войне до победного конца ради установления в Сирии "истинно исламского правления".
"ИДЕАЛЬНЫЙ ВРАГ" ИЛИ ИСЛАМИСТСКИЙ БУМЕРАНГ?
Отношения между правящими элитами в Сирии и исламистами (прежде всего, суннитскими) складывались на протяжении многих лет весьма непросто.
Рассуждая о проблеме взаимоотношений между асадовским режимом и исламистами, американский исследователь Б. Рубин выступает с парадоксальными замечаниями о том, что "с точки зрения исламизма, Сирия представляет замечательную аномалию. Имея номинально секу-лярный режим, контролируемый немусульманами, Сирия стала ведущим спонсором исламизма в арабоязычном мире". По мнению этого автора, такой подход может быть расценен как "исламизм без исламистов". Согласно мнению Б. Рубина [9, р. 387], Башар Асад, будучи секулярно ориентированным человеком, разыгрывал исламистскую карту по нескольким направлениям: способствовал развитию неполитического суннитского ислама, обеспечивая лояльность религиозного большинства в Сирии; спонсировал радикальных исламистов за рубежом (имеются в виду прежде всего ливанская "Хизбалла" и палестинский ХАМАС), что давало возможность избегать открытой враждебности со стороны иностранных исламистских группировок. Асад также убеждал либерально настроенных сирийцев, что если они бросят вызов режиму, то конечными победителями окажутся исламисты (добавим от себя, в этом отношении сирийский президент оказался недалек от истины, как показывают драматические события двух последних лет).
В подкрепление своей точки зрения, Б. Рубин указывает на поддержку официальным Дамаском широкого спектра исламистских групп: «На международном уровне Башар [Асад] стал поборником исламизма. Он союзник исламистского Ирана, патрон исламистских "Хизбаллы" и ХАМАС,
спонсор суннитского повстанческого движения в Ираке». При этом утверждается, что Башар Асад "изобрел новую идеологию, которую можно назвать исламистско-арабским националистическим синтезом. Исламисты и националисты могут работать в совершенной гармонии, если они могут сфокусироваться на борьбе со злыми внешними врагами арабов и мусульман - Америкой, Западом и Израилем" [9, рр. 385-386]. На наш взгляд, обвинения в адрес асадовского режима в исламизме выглядят чересчур сильными. Да, действительно, Дамаск оказывал поддержку ряду радикальных и экстремистских группировок (как шиитских, так и суннитских) на Ближнем Востоке, но вряд ли "брак" между исламистами-суннитами и Асадами-алавитами заключен "по любви". Очевидно, что если говорить, например, о ХАМАС, обе стороны вряд ли испытывали доверие друг к другу. Общей почвой для сотрудничества действительно оказалось лишь наличие общего врага (в данном случае Израиля). В конце концов, поддержка Америкой исламистских боевиков, воевавших против советских войск в Афганистане, не означала, что США заключили альянс с исламизмом. В то же время нельзя не признать того факта, что в ходе гражданской войны Дамаск широко пользуется поддержкой (в том числе и прямой военной) со стороны как исламистов из "Хиз-баллы", так и Исламской Республики Иран.
Как метко выразился один из авторов работы, изданной еще до начала сирийской гражданской войны, асадовская Сирия, где власть сосредоточена главным образом в руках алавитской общины, с точки зрения "джихадистов", представляет собой "идеального врага" [11] как с идеологической, так и стратегической точки зрения. Исследователь Нибраа Казими отмечает два фактора. Во-первых, попытки прежних поколений "джихадистов", порожденных экстремистским крылом сирийских "Братьев-мусульман", противостоять сирийскому режиму, представляющему интересы алавитской общины, "чья смутная, таинственная религиозная практика и роль объекта суннитских фетв на протяжении многих столетий в сочетании с их властным положением в современной Сирии, представляет собой потенциальный очаг для джихадистов со всего мира" [11, р. 2]. Во-вторых, символическое и стратегическое значение, которое Сирия имеет для суннитского ислама [11, р. 5]. Действительно, "страна Шам" (аш-Шам - одно из названий Сирии, иногда это понятие включает, помимо Сирии, также территории Палестины и Ливана) имеет большое значение в исламских эсхатологических представлениях. В частности, «в хадисах сказано...: "При явлении Антихриста [Даджал]
все люди разделятся на три стана: одни пойдут за ним, другие укроются в земле, где растет полынь, третьи станут на иракском берегу и сразятся с ним. Наконец, все верные сойдутся на поле у Шама (Дамаска) и вышлют отряд, в котором будут всадники на рыжем коне, на черном и белом; они сразятся с антихристом и ни один не вернется живым» (Ибн Масуд, хадис 144) [12, р. 60]. К слову, базирующийся в Джакарте Институт политического анализа конфликтов (Institute for Policy Analysis of Conflict) объясняет мотивацию индонезийских "джихадистов", едущих воевать в Сирию, именно эсхатологическими предсказаниями, согласно которым последняя битва перед концом света должна состояться в стране Шам [10].
Действительно, подавляющее большинство сирийцев (74%) исповедуют ислам суннитского толка, в то время как лишь 16% населения представляют другие ветви ислама (в том числе ала-виты и друзы) [14]. Неудивительно, что многолетнее господство алавитского клана Асадов вкупе с обострением социально-политических и экономических проблем вызывало на протяжении десятилетий недовольство многих сирийцев. Это недовольство принимало и формы религиозные -достаточно вспомнить восстание исламистов, жестко подавленное в 1982 г.
Возникала дихотомия, при которой «сирийский режим поддерживал исламское сопротивление в Ливане и Палестине, но жестко пресекал деятельность "исламистов" внутри страны» [3, р. 317]. Одним из следствий этого стало размывание светского характера армии и общества, что проявилось в ходе нынешнего сирийского кризиса (в том числе в виде дезертирства военнослужащих-суннитов, ставших костя
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.