научная статья по теме ЕСЛИ ЗАНИМАЕШЬСЯ АНТИЧНОЙ ФИЛОСОФИЕЙ, ТО БЕЗ КЛАССИЧЕСКОЙ ФИЛОЛОГИИ НИЧЕГО ПОДЕЛАТЬ НЕЛЬЗЯ… Философия

Текст научной статьи на тему «ЕСЛИ ЗАНИМАЕШЬСЯ АНТИЧНОЙ ФИЛОСОФИЕЙ, ТО БЕЗ КЛАССИЧЕСКОЙ ФИЛОЛОГИИ НИЧЕГО ПОДЕЛАТЬ НЕЛЬЗЯ…»

"Если занимаешься античной философией, то без классической филологии ничего поделать нельзя..."

ИНТЕРВЬЮ С А.А. ТАХО-ГОДИ

ВФ: Аза Алибековна, журнал "Вопросы философии" благодарен Вам за согласие дать интервью в связи с вручением Серебряной медали Института философии РАН "За вклад в развитие философии"*. Однако та осторожность, с которой Вы общаетесь с философским сообществом, наводит на размышления, и хотелось бы знать, отчего Вы, ученый, который постоянно соприкасается с философией, дистанцируетесь от нее. Свою жизнь Вы прошли рука об руку с Алексеем Федоровичем Лосевым. В последние двадцать лет возглавляли работу по изданию его философского наследия и в связи с этим неоднократно публиковали подготовленные Вами материалы в журнале "Вопросы философии". Вашими усилиями был создан центр изучения русской философии "Дом А.Ф. Лосева". А кроме того, Ваши занятия античной филологией так или иначе связаны со становлением философских понятий, и Вы, как никто другой, можете много сказать по этому поводу. Да и число ученых, которые благодаря Вам, начав с анализа античного философского языка, пришли к изучению философских проблем, весьма велико.

Тахо-Годи: Не знаю, почему меня вдруг решили наградить за какой-то особый вклад в философию. Какой там особый вклад! Вот Василий Васильевич Соколов, который одновременно получил эту медаль Института философии, - действительно философ. А я - филолог. Я об этом говорила и на церемонии вручения. Конечно, если занимаешься античной философией, то без классической филологии ничего поделать нельзя, нужно обязательно читать сами тексты. А вот для того чтобы их понимать, надо, конечно, иметь философское образование. Сама я такового не имела, но поскольку долгие годы общалась с Алексеем Федоровичем, то кое-чему, наверное, научилась. Между прочим, если бы мне предложили комментировать не Платона, а кого-нибудь другого, я никогда не взялась бы за это дело. Потому что Платон - это не только великий философ, но еще и великий поэт и великий писатель, на мой взгляд, даже больше поэт и писатель. Филолог - и так тоже можно сказать о Платоне. Я помню прекрасно то лето на даче в Отдыхе, у Александра Георгиевича Спиркина, когда Саша Столяров, теперь доктор философских наук Александр Арнольдович Столяров, купил пятнадцать рюкзаков (именно пятнадцать!), и я туда положила всё, что касается платоновской литературы. И целое лето на даче занималась комментированием. Занималась как филолог, а иначе Платона и нельзя комментировать.

* Вручение награды состоялось 5 апреля 2011 г. в Библиотеке истории русской философии и культуры "Дом А.Ф. Лосева".

Когда стали выпускать сочинения Аристотеля в четырех томах, и философы пытались комментировать его сами, а Алексея Федоровича уже не привлекали, то что получилось? Получилось очень скромное, если не сказать резче, издание, которое надо переиздавать и по-настоящему комментировать. А наш Платон, который выходил в 60-е годы, а потом переиздавался в 90-е, настолько полон и столько всего там интересного добавлено было по платоновской школе - что его, наверное, и не "перекомментируешь".

ВФ: Наше философское сообщество давно дозрело до того, чтобы не дистанцироваться от филологии. Прошли времена, когда могла прозвучать фраза: "Ну, это издание филологи подготовили, что они в философии понимают!" Когда в период перестройки, а потом и в новой России появилась возможность много переводить и издавать и сделалось очевидным, что без исследования языка, всей филиации понятий в истории не обойтись и никаких комментариев толковых не составишь, тут-то и обнаружилось, насколько важна филологическая выучка. И благодаря Вам нам есть, у кого учиться.

Тахо-Годи: Просто я слишком много прожила и много всего видела.

ВФ: И все-таки теперь самые значительные работы, выходящие у нас по Платону, по античной философии, да и по всей европейской философии связаны с именами тех, кто начинал как филолог-классик. Я уже не говорю о Сергее Сергеевиче Аверинцеве. Пожалуйста: Татьяна Вадимовна Васильева, Юрий Анатольевич Шичалин, Андрей Александрович Россиус, Александр Арнольдович Столяров, Татьяна Юрьевна Бородай.

Тахо-Годи: Ну да, Татьяна еще диплом у меня по Платону писала. Господи, все они писали у меня и дипломные работы, и курсовые... Хорошо бы вспомнить и Александра Викторовича Михайлова. Это совершенно замечательная личность, настоящий лосевский ученик. И без Александра Львовича Доброхотова никак нельзя обойтись. Он один из немногих, кто по-настоящему понимает и Алексея Федоровича, и философию, и сам философствует по-настоящему.

Ни у Алексея Федоровича, ни у меня в годы советской власти не было общения с так называемым философским сообществом, где многие были просто несчастные люди, потому что в свое время прошли школу так называемой "красной профессуры", - их можно только пожалеть, потому что они не получили должного образования. Это скорее была "образованщина", если сказать словами Солженицына. Но зато называли себя "философами" и полагали, что философия - это пустяки, подумаешь там! Недаром в переписке Алексея Федоровича с Александром Александровичем Мейером (она опубликована в "Вопросах философии" в 2000-м году) и негодование, и отчаяние сквозят. Никакого храма философского, как писал Александр Александрович, уже не было. Всё исчезло. Времена были отнюдь не философские, а политические. Можно сказать, что в это время философия стала служанкой политики. Правда, кое-кого из этих "хозяев" философии точил червь сомнения... Когда Алексей Федорович уже вернулся из лагеря и Павел Федорович Юдин, который был членом Центрального Комитета ВКП(б), как-то в беседе с Лосевым спросил: "Алексей Федорович, а Бог есть?", Лосев ответил: "Вы разве не читали у Ленина, что такое абсолютная истина?" И тот так испугался, что тут же проговорил: "Да-да-да, ну, давайте перейдем к делу!" Задумывались - и пугались собственной мысли.

А здесь, в доме Лосева, были не "какие-то там философы", а отдельные личности: Арсений Владимирович Гулыга, Александр Георгиевич Спиркин, Михаил Федотович Овсянников. Это были друзья, причем Михаил Федотович очень давний, еще с конца 30-х годов. Но это как-то не афишировалось, даже скрывалось, потому что люди, которые общались с Алексеем Федоровичем, должны были соблюдать осторожность и не объявлять о своих с ним связях. Многие думают, что, вот, сидел Лосев и вокруг него, видите ли, был целый круг философов. Ничего подобного! Ничего этого не было, потому что за Лосевым наблюдали. Не раз звонили или приходили и спрашивали: "Когда будет собрание философского кружка?", - на что я, а иной раз сам Алексей Федорович, отвечали: "Здесь идут официальные занятия по сравнительному языкознанию: греческому, латинскому, санскриту и старославянскому". Даже Валентин Фердинандович Асмус, с которым Алексей Федорович был знаком еще в конце 20-х годов, когда тот из Киева перебрался, приходил к

Алексею Федоровичу с большой осторожностью. Валентин Фердинандович вообще был очень осторожный человек, это известно.

И приходившие иной раз просто тихо сидели и читали неопубликованные работы, которые просто лежали на столе, - и всё. Бывал еще, например, Эвальд Ильенков - какая интересная личность! Или Михаил Лифшиц, который относился к Алексею Федоровичу, можно сказать, даже трогательно, но, увы, ничего в его положении не мог изменить. С Эвальдом шли больше "вагнерианские" разговоры о музыке. Правда, у Эвальда были некоторые жизненные привычки, Алексею Федоровичу совсем чуждые, поэтому общения на другом уровне не получалось и не было.

Когда Алексей Федорович стал работать в "Философской энциклопедии" (благодаря Александру Георгиевичу Спиркину, который его туда привлек), тогда, конечно, поневоле круг расширился, но все равно ограничивался "энциклопедическими" авторами. Между прочим с этим периодом связано много любопытных вещей, и Захар Абрамович Каменский, который как раз ведал там редакцией, не раз писал - в том числе и в "Вопросах философии" - о работе с Алексеем Федоровичем в "Философской энциклопедии". Конечно, всем друзьям хотелось, чтобы Лосев печатался. А печататься он никак не мог. И поэтому в статье "Лосев", в этой самой энциклопедии, они написали, что в 30-е годы он перешел на позиции марксизма... Если бы они только видели "замечательные" отзывы 30-х годов на предлагаемые публикации Алексея Федоровича... Надо сказать, что это вообще перст Божий: столько рукописей погибло в катастрофах, а эти отвратительные отзывы, эта клевета - все они у нас сохранились. Целый ящик! И в этих отзывах все время подчеркивается -Лосев не марксист. И замечательно! Слава Богу, что не марксист! А в "Энциклопедии" думали, что благодаря их характеристике Алексею Федоровичу откроется дорога. Дорога открылась, но совсем по-другому.

Всё издавалось с большим трудом. Алексей Федорович не мог ничего печатать с 35-го до 57-го года. Когда, к примеру, Шеллинг сидел у себя дома, и сорок лет ничего не печатал, и все к нему приставали, а он отнекивался, это было его собственное желание. Он знал, что всё будет опубликовано после его кончины. И его сын Фридрих как начал печатать! Вот у нас стоят эти знаменитые четырнадцать томов Шеллинга (Арсений Владимирович Гулыга в свое время брал эти тома, когда писал свою работу о Шеллинге). А здесь? Человек работает, зная, что напечатано не будет ничего. На вопрос одной из своих учениц, для чего же он работает, он сказал: "Для археологии. Раскопают когда-нибудь". Даже уже после перестройки, когда издательство "Мысль" начало один за другим издавать тома "Сочинений" А.Ф. Лосева (восемь томов, а потом дополнительный девятый том, куда и архивные материалы, и прежние работы вошли), тут же поступил донос.

А в 60-е годы, когда издавали Платона, членкорр Академии наук Иовчук донес в Центральный Комитет, что, мол, кого решили издать - идеалиста! Ведь вся эта братия тогда жива была: все эти Иовчуки и им подобные "великие" философы, которые ничего не знали, но всем управляли. Главное было - управлять философией. В результате тут же поступило указание: издать только три тома. Тогда Лариса Владимировна Литв

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.

Показать целиком