Тамара Викторовна ПАРТАНЕНКО кандидат философских наук (Санкт-Петербург),
преподаватель кафедры философии культуры и культурологии философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета.
Формулировка А. де Кюстином западноевропейского образа врага
В первой трети XIX в. можно отметить реальный прогресс в динамике формирования представления Франции о русском народе. Прежде всего это можно связать с тем, что Россия оказалась распорядительницей судьбы Франции. Бурные события в своей стране, победа России над Наполеоном потрясли общественное сознание французов.
Новая ситуация, в которой Франция оказалась по отношению к России, требовала общественного осмысления. Не вняв благим обещаниям Наполеона освободить их от рабства, русские варвары уничтожили лучшую в мире армию. Русские войска вошли в Париж, поставив точку в мировом господстве Франции. Русский император диктовал поверженной стране ее судьбу.
Но ненавидеть русских парижане оснований не видели - русские не принесли ни особенных разрушений, ни особенных грабежей. Пострадали винные подвалы вдовы Клико, но умная женщина, сначала расплакавшись, быстро поняла, что русские же офицеры ей позже отплатят сторицей. Время действительно доказало ее правоту: Россия стала крупнейшим экспортером шампанского. Известно, что парижане, встречая армию Александра I, кричали, что они хотят не воевать, а торговать.
Мгновенно подобная ситуация, изменившая судьбу страны, не может быть осознана, а тем более - определена. Первоначально национальное самолюбие французов удовлетворилось утверждением, что Наполеона победил «генерал Мороз», а не русская армия. Но требовался и новый образ России. Мгновенно создать его в стране, разрываемой собственными противоречиями, было невозможно, и более яркими описаниями России александровской эпохи остались описания русофилов. Однако течение времени, подавление восстания декабристов, дальнейшая судьба бунтовщиков, поразившая Францию, наконец, внутренняя реакция, породившая печально известное Третье отделение, дали возможность увидеть Россию по-новому.
Среди французских путешественников, посещавших Россию в николаевскую эпоху, как и прежде, были те, кто пострадал от революции или Наполеона, их встречали особенно приветливо. Летом 1839 г. в Петербург приехал маркиз Астольф де Кюстин. Революция лишила его отца, Арман Луи Филипп Франсуа де Кюстин был известным в свое время дипломатом. Пострадал от революции и дед путешественника, известный генерал Адам Филипп де Кюстин. Его мать Дельфина претерпела множество страданий и едва не погибла. Но после термидорианского переворота она не покинула Францию, хотя правительство времен Директории едва ли было расположено к ней. Свою дальнейшую жизнь отважная женщина посвятила благополучию и образованию сына. Благодаря матери А. де Кюстин общался с видными представителями литератур-
ной Франции, его другом и наставником был известный писатель Франсуа Рене де Шатобриан. Ко времени приезда в Россию Кюстин был уже достаточно известным литератором1. Высоко ценил его талант О. де Бальзак. К любой власти маркиз относился критически, в том числе и к роялистам. «Для Кюстина характерно своеобразное сочетание либерализма с аристократизмом и одновременно - некоторое отчуждение от обоих»2.
Прием, оказанный де Кюстину в России, был самым приветливым. Благосклонность императора, сочувствие его судьбе, свобода передвижения по стране, редкая в то время для иностранцев, все способствовало ожиданию восхищения маркиза Россией. Итог этого ожидания известен - в 1843 г. вышла в свет книга «Россия в 1839 году», взорвавшая и Россию, и Западную Европу .
Книга, наполненная философскими рассуждениями, написана «прежде всего для Франции». Более всего автора волнует судьба современной ему католической церкви, которая одна, по его мнению, способна сохранить чистоту и истину веры. Католицизм переживает тяжелое время, но «человек либо становится католиком, либо не становится им; нельзя сделаться католиком наполовину или на новый лад». Кюстин озабочен появлением неокатолицизма - своеобразной секты. В протестантизме он видит ограничение пределов веры, мечтания очистить ее обернулись тем, что «с тех пор равнодушие, прославленное под прекрасным именем терпимости, неустанно увлекало людей на ложный путь». В варварские же эпохи существования наций и государств истина, чей «чистый покров невозможно запятнать», отстаивается «варварскими средствами», «сверкающими заблуждениями».
Без обращения к этой предпосылке понимания позиции Кюстина, рассмотрение его книги становится бессмысленным. Книга, в которой автор настойчиво требует внимания к своему мироосмыслению, превращается в политический памфлет. Ни характер автора, ни его судьба, ни его жизненная позиция не предполагают и не допускают создания политических памфлетов.
Однако самое интересное, что, вероятно, впервые именно Кюстин объединил Западную Европу и Россию понятием «мы». Неважно, как он это сформулировал, позже формулировки других авторов будут звучать иначе или же не сформулированные - предполагаться. Существенно то, что Кюстин впервые документально фиксирует появление в общественном сознании французов России как устойчивой части внутренней национальной структуры. Раньше - Ш. Массон или Ж. де Местр - могли признать свою, личную причастность к России, но они же утверждали и отчужденность двух стран.
Другой причиной написания книги стало для Кюстина желание разоблачить миф о России как стране порядка, о преимуществах единовластия.
Наконец, Кюстин ставит своей целью показать истинное лицо нации, величие и политическая значимость которой его потрясают, показать Россию такой, какая она есть, высказывая самые жестокие истины, ибо - как считает автор - «большинство моих предшественников обходились с русскими как с ба-
4
лованными детьми» .
Книга Кюстина представлена в виде писем о событиях во время его путешествия. Какую-то основу подобные письма составили, но автор писал книгу
в течение трех лет и его непосредственным отзывом можно считать только письмо Шатобриану, своеобразный отчет путешественника только что покинувшего Россию5. Короткий срок пребывания Кюстина в нашей стране - всего четыре месяца - позволил автору сформулировать ее целостный образ, но уберег от частностей, способных разрушить этот образ.
Целостный образ и стал первичным в его книге. Автор нарисовал страну, представляющую плоское, однообразное, безрадостное пространство. Ни ландшафт, ни природа не нарушают этой монотонности, а огромные просторы обращают все это в кошмар. Климат на этом пространстве такой, что делает жизнь невозможной ни в какое время года. Безрадостна и уродлива искусственная столица России - город, лишенный «собственного лица», набитый «без-
6
вкусными зданиями, что не имеют ни стиля, ни исторической ценности» . Центр этого города - «лишенное гармонии», «огороженное пространство», где «колышком вбита колонна Александра. Пространство это окружено с одной стороны Зимним дворцом, исполненным в «выродившемся стиле Людовика XIV», с другой - «низкими и плоскими» зданиями. Здесь же и Триумфальная арка - творение «безобразности», коему нет сравнения. «Огромный свод с неумеренной пышностью венчает запряженная... колесница, управляемая некоей неведомой... аллегорической или исторической фигурой»7. Вдали угадывается статуя Петра Великого, «вид которой. крайне неприятен»8. Статуя, которая «снискала незаслуженную славу благодаря шарлатанской гордыне воздвигнувшей ее женщины», она «куда ниже своей репутации»9. Петербургские улицы и набережные, «столь непривычные французскому глазу», неприглядны, они «мощены скверными булыжниками, неровными, уродливыми, столь же неприятными для глаз, сколько и опасными для пешеходов и экипажей». Неприятен французскому путешественнику и общий вид города: «Несколько золоченных шпицев, тонких, словно громоотводы; портики, основание которых едва не уходит под воду; площади с колоннами, теряющимися среди громадных пустых пространств; античные статуи, чьи черты, стиль и облик так разительно противоречат здешней почве, цвету неба и климату, а равно лицам, одеждам и привычкам местных жителей, что статуи эти напоминают пленных героев в стране врага». Обобщая такое описание, Кюстин заключает: «Петербург основан и выстроен людьми, имеющими вкус к безвкусице. Бессмыслица. - главная отличительная черта этого огромного города, напоминающего мне уродливый павильон, возведенный посреди парка; парк этот, однако, занимает треть мира, а имя архитектора - Петр Великий»10. Город этот - «колосс на глиняных ногах»11.
Уродлива и несуразна Москва, другой крупный город России, творение
«циклопов, где ни один великий художник не оставил отпечатков своей мыс-
12
ли» . Кремль - это творение дьявола, «существа сверхчеловеческого, но злобного»13. Кремль несравним ни с чем, он «не такой дворец, как другие, это целый город-крепость - исток Москвы». Именно Кремль разделяет две части света, «разделяет Запад и Восток... при наследниках Чингисхана Азия в последний раз ринулась на Европу; отступая, она топнула ногой - и на земле появился Кремль!». Не эстетичен ни внутренний ансамбль Кремля, ни его внешнее окру-
жение. Успенский собор - здание, которое «не назовешь ни величественным, ни светлым, ни красивым». Оружейная палата - «холодное и пошлое подражание античности» - насмешила автора. Памятник Минину и Пожарскому - посредственная скульптура, «изображающая двух римлян». Собор Василия Блаженного - «корявый плод, весь утыканный наростами», завораживает издали, но вблизи его вид разочаровывает: «Блюдо с фруктами, дельфтская ваза, полная ананасов, в каждый из которых воткнут золотой крест... - все это еще не составляет памятника архитектуры. неизъяснимая пестрота скоро наскучивает внимательному наблюдателю». Безусловно, что страна, «где подобное здание предназначено для молитвы, - не Европа. и люди, которые приходят поклониться Богу в эту конфетную коробку, - не христиане!»14
Другие же города, так похожие друг на друга, особенного внимания не заслуживают.
Население, представленной Кюстином стр
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.