ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК, 2014, том 84, № 3, с. 241-248
ТОЧКА == ЗРЕНИЯ
Б01: 10.7868/80869587314030074
Одной из последних и наиболее успешных исторических форм глобализации оказалась евроатлан-тическая модель объединения человечества, получившая название "вестернизация". Но будущее глобализации, считает автор, не связано с неизбежной вестернизацией стран второго мира. Нынешняя неолиберальная волна глобализации побуждает крупные региональные державы вырабатывать собственные, культурно иные формы глобальных стратегий, препятствующие вестернизации.
ГЛОБАЛИЗАЦИЯ И НАЦИОНАЛЬНЫЕ ФОРМЫ ГЛОБАЛЬНЫХ СТРАТЕГИЙ
Ю.Д. Гранин
На протяжении последних десятилетий проблема глобализации и её последствий остаётся одной из самых дискуссионных. Казалось бы, формирование международных рынков, свободное движение капиталов из страны в страну, увеличение потоков мигрантов и туристов, образование транс-, интер- и наднациональных финансовых, экономических и политических институтов должны были бы сплотить народы в некую глобальную целостность — планетарную цивилизацию. Но пока глобализация не разрушает, а консервирует планетарную иерархию различных народов и наций. Её очевидные, прежде всего экономические, преимущества для многих стран оборачиваются значительными потерями. Ситуация складывается таким образом, что набирающий силу процесс глобализации, с одной стороны, создаёт проблемы для дальнейшего существования национальных государств как наиболее распространённой институциональной формы общежития, а с другой — стимулирует рост их активности, вызывая защитную реакцию противодействия. В этой связи гиперглобалисты говорят о грядущем постнациональном государстве, сетевом обществе, глобальной империи или глобальной де-
ГРАНИН Юрий Дмитриевич — доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Института философии РАН.
мократии. В противовес антиглобалисты заявляют, что национальное государство не исчерпало свой исторический ресурс, и предрекают всплески активности национальных государств по самым разным направлениям.
В этом споре, изрядно приправленном политической риторикой, последнюю точку поставит будущее. В данной статье я попытаюсь показать, что основными субъектами современной глобализации, как и прежде, остаются национальные государства, вырабатывающие собственные формы глобальных стратегий на иной, не западной, цивилизационной основе. В теоретическом плане решение этой задачи осложняется, поскольку в научном сообществе нет единого взгляда на природу, форму, характер и направления эволюции процесса глобализации.
Парадоксы современных трактовок глобализации. Прежде всего они объективно заданы много-аспектностью и историзмом исследуемого феномена, а также отсутствием систематических междисциплинарных исследований, преодолевающих естественную ограниченность изучения глобализации в пределах одной научной дисциплины. Неслучайно сейчас теоретический образ глобализации как исторического феномена размыт и растащен по разным дисциплинарным "квартирам".
Экономисты фокусируют внимание на образовании глобальных рынков, наднациональных финансовых и экономических институтов, свободном движении капиталов и рабочей силы из страны в страну. Социологи традиционно связывают возникновение глобализации с появлением и развитием капитализма и имманентными ему процессами модернизации. Политологи, акцентируя внимание на возникновении над- и межгосударственных политических образований, интерпретируют глобализацию как процесс каче-
4
241
ственного изменения характера международных отношений, мировой политики, субъектами которых наряду с национальными государствами становятся интергосударственные образования: ООН, ВТО, союзы государств (например, ЕЭС и СНГ), политические и военно-политические блоки (НАТО).
Существуют и более широкие подходы, своеобразие которых объективно обусловлено, с одной стороны, проникновением в социальные науки фундаментальных идей современной научной картины мира, а с другой — конкурентоспособностью различных традиционных концептуализаций истории человечества. Так, используя идеи универсального эволюционизма и категориальный аппарат синергетики, претендующей на то, чтобы стать ядром современной научной картины мира, глобализацию истолковывают, например, как объективную эволюцию геобиосоциосисте-мы [1, с. 407] или как целевую функцию нелинейного процесса самоорганизации социальной системы в суперсложный организм — мегасоци-ум, который, будучи представлен локальными социальными организмами (социумами), имеет идеальную программу жизненного цикла: проходит стадии зарождения, роста и умирания [2, с. 65, 66, 248, 250]. В границах этой новой парадигмы исторического знания глобализация человечества интерпретируется как этап универсальной или глобальной истории, имеющей циклический характер.
Хотя категориальный аппарат синергетики и теории систем весьма активно используется в большинстве крупных работ, попыток последовательного системно-синергетического истолкования глобализации в контексте универсальной истории пока немного и они неудачны. Причина кроется в метафоричности использования в качестве метаязыка языка синергетики, а также в неясности эпистемологического статуса как самой синергетики [3, с. 27, 31—33], так и концепции универсального эволюционизма, которую считают метафорой для обозначения традиционной философской проблемы и исследовательским проектом постнеклассической науки, философские и научные основания которого ещё не прояснены, а зачастую даже не осознаются [4, с. 93, 94]. Поэтому большинство исследователей предпочитает работать в пределах традиционных — линейных и нелинейных — социологических толкований истории человечества, где глобализация понимается либо как одна из нескольких противостоящих друг другу тенденций истории, либо как одна результирующая тенденция исторического развития. В первом случае, помещая глобализацию в один ряд с такими тенденциями, как локализация, национализация и регионализация, её истолковывают как "процесс (или совокупность процессов), который воплощает в себе трансформацию пространственной организации социаль-
ных отношений и взаимодействий... порождающую межконтинентальные или межрегиональные потоки и структуры активности, взаимодействий и проявлений власти" [5, с. 19]. Во втором случае тот же самый процесс изменения пространственно-временных характеристик и порядка экономических, политических, культурных и иных взаимодействий между народами и государствами интерпретируется как обретение историей качества глобальности (всеобщности)1.
На роль главных детерминантов процесса глобализации исследователи выбирают:
развитие науки и техники — техносферы (техницистский подход);
развитие экономической миросистемы (миро-системный подход);
распространение мировых и локальных культур и цивилизаций (социокультурный подход);
модернизацию обществ по линиям "аграрное — индустриальное — постиндустриальное" или "традиционное — общество модерна — постмодерна (модернистский подход)".
Во многих работах эти подходы совмещаются или пересекаются, но в подавляющем большинстве исследований доминирует позиция, согласно которой глобализация воплощает очевидное увеличение взаимозависимости и взаимосвязанности человечества на основе западной модели развития, экспансия которой разделила мир на развитый "центр" и отсталую "периферию", вынужденно осваивающую научно-технические, политические и культурные достижения и стандарты Запада. Соответственно этому выстраиваются исторические периодизации вестернизиро-ванного варианта глобализации: её первый этап обычно относят к "долгому XVI веку" (И. Валлер-стайн), связывая со становлением капитализма в Европе и колонизацией мира европейцами, второй — к XIX столетию, веку индустриальной революции и формирования мирового рынка, третий — к середине XX века, эпохе НТР и международных организаций. Существуют иные, более масштабные периодизации, относящие начало глобализации к неолитической революции или Осевому времени. В этих случаях глобализация интерпретируется, например, как циклически волновой "никогда не завершающийся, но стремящийся к завершению процесс интеграции различных государств и цивилизаций" [6, с. 6].
В нашу задачу не входит подробный сравнительный анализ этих наиболее распространённых трактовок и периодизаций глобализации. Большинство из них интерпретирует её как некий спонтанный, самоподдерживающийся процесс, исходя из подразумеваемой бессубъектности это-
1 В данном случае используются иные, этимологически восходящие к французскому "global" значения термина: "всеобщий", "всемирный".
го феномена. В то же время они будут дополнять друг друга, если мы интерпретируем глобализацию как мегатенденцию к объединению цивили-зационно, экономически, культурно, политически и иначе разделённого человечества в глобальную (планетарную) общность, которая реализуется одновременно по всем из указанных разделительных линий и в многообразии конкретно-исторических форм. Важно лишь вовремя снимать обычные в таких случаях абсолютизации и избегать объективизма, лучшим лекарством от которых была и остаётся философия, интерпретирующая социальную историю вида homo sapiens не как поле действия неких безличных сил или систем, реализующихся вне совместной социально организованной деятельности людей, а как процесс, целостность и единство которого обеспечивается сопричастным ему сознанием. В этом социально-философском аспекте глобализация не редуцируется до одной из многих своих сторон, а рассматривается как сложный исторический феномен, меняющий от эпохи к эпохе своё содержание и формы.
Феномен глобализации. Точка зрения социальной философии, как и философии истории, определяется таким подходом к историческому материалу, в пределах которого обосновывается необходимость изучения исторических событий в контексте диалектико-деятельностного единства бытия и сознания. Бытие объективно и непреложно, но оно не дано нам помимо наших собственных, в том числе интеллектуальных, усилий. Впервые этот парадокс сформулировал Рене Декарт в своём знаменитом высказывании "cogito ergo sum",
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.