ГОСУДАРСТВО, АРМИЯ И ЦЕРКОВЬ: ВОПРОСЫ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
ДОНЦЕВ Сергей Павлович,
кандидат политических наук, доцент кафедры теоретической и прикладной политологии факультета истории, политологии и права Российского государственного гуманитарного университета. E-mail: dontsev@gmail.com
Статья подготовлена в рамках реализации Программы стратегического развития РГГУ на 2012-2016 гг. (проект 2.1.1).
Краткая аннотация: статья посвящена теме взаимодействия Вооруженных сил РФ и Русской православной церкви в контексте применения правовых основ деятельности религиозных организаций в армии. Рассматривается процесс формирования модели взаимодействий, ее правовой контекст, эволюция, особенности, направления развития. Анализируется процесс институ-ционализации взаимоотношений государственных структур, армии и Церкви. Особое внимание уделяется рассмотрению процесса возрождения института военного духовенства в армии.
The article is devoted to the analysis of interactions between Armed forces of the Russian Federation and Russian Orthodox Church in a context of application of legal bases of activity of the religious organizations in army. There is considered a process of formation of model of interactions, its legal context, evolution, features, actual directions of development in the work. There is analyzed the institutionalization process of army and Church relations. There is given the special attention to consideration of process of revival of military chaplain institute in the army.
Ключевые слова: государственно-конфессиональные отношения; религиозные организации и политические институты; Русская православная церковь; Вооруженные силы РФ; Министерство обороны РФ; военное духовенство.
The state-religious relations; religious and political institutes; Armed forces of the Russian Federation; Russian Orthodox Church; military chaplain.
Взаимодействия армии и церкви в России имеют глубокие исторические традиции. Современное российское государство, создавая новую систему государственно-конфессиональных отношений, столкнулось с необходимостью интерпретации закрепленного в Конституции РФ принципа светскости, в том числе применительно к взаимодействиям армии и религиозных организаций. Где границы допустимого взаимодействия? Возможно ли оно в принципе? Следует ли выделить группу религиозных организаций, с которыми взаимодействия будут приоритетными и более интенсивными? Как и в каком формате они будут реализо-вываться? На эти и другие актуальные вопросы пока нет исчерпывающих ответов. Многое в этом плане определялось практически - методом проб и устранения ошибок. Решение принципиальных вопросов зависело и продолжает зависеть от позиции главы государства (Вер-
ховного главнокомандующего Вооруженных сил РФ), руководства Министерства обороны РФ, командующих родов войск и командиров войсковых подразделений.
Со стороны религиозных организаций в формировании модели взаимодействия с Вооруженными силами ведущую роль играет Русская православная церковь (далее РПЦ, Церковь). Именно ее инициативы во многом определяют форматы и установки, которым следуют все религиозные организации. Можно сказать, что де-факто она выступает от лица всех религиозных организаций, которые в период становления новой модели государственно-конфессиональных взаимодействий сами фактически не занимались развитием взаимоотношений с армией, а принимали, иногда с рядом оговорок, те «правила игры», которые формировали РПЦ и Министерство обороны РФ. Безусловно, взаимодействия Армии и Церкви развивались в бо-
лее широком контексте государственно-церковных отношений, которые приобрели повышенную интенсивность в середине 1990-х гг. Именно тогда сложились необходимые предпосылки к формированию современной модели светскости российского государства, допускающей возможности широкого взаимодействия между государственными и религиозными институтами. Были определены и правовые рамки подобного взаимодействия1
Причем среди государственных институтов выделяются те, для которых взаимодействие с религиозными организациями становится основным направлением деятельности (например, Совет по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте РФ, Комиссия по вопросам религиозных объединений при Правительстве РФ и др.), и те, для кого это взаимодействие имеет факультативный характер. То есть, тот или иной государственный институт самостоятельно принимает решение, воспользоваться ли ему предоставленной возможностью взаимодействия с религиозной организацией . К числу таких институтов, относится Минобороны РФ. Как федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий государственное управление Вооруженными силами он имеет право, но не прямую обязанность взаимодействовать с различными институтами гражданского общества в пределах своих полномочий3. Взаимоотношения с общественными объединениями и организациями может, например, осуществляться в рамках таких полномочий Минобороны, как решение задач, направленных на повышение в обществе авторитета и престижа военной службы, сохранение и приумножение патриотических традиций, организация в этих целях военно-исторической, культурной работ и иной воспитательной и гуманитарной деятельности4.
Формально-юридическое обоснование взаимодействия армейских и религиозных институтов основывается на необходимости реа-
1 Шахов М.О. Правовые основы деятельности религиозных объединений в Российской Федерации. 2-е изд. М., 2013. С. 263-278.
2 Донцев С.П. Русская православная церковь и государство на рубеже ХХ-ХХ1 вв.: проблемы взаимодействия. М., 2014. С. 35-63.
Положение о Министерстве обороны Российской Федерации (утверждено Указом Президента РФ от 16 августа 2004 г. № 1082) // СЗ РФ. 2004. № 34. Ст. 3538.
4 Там же.
лизации ст. 28 Конституции РФ, гарантирующей право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию. Это право раскрывается Федеральным законом «О свободе совести и о религиозных объединениях», в соответствии с которым командование воинских частей «не препятствует участию военнослужащих в богослужениях, других религиозных обрядах и церемониях»5. Правовое обоснование возможности взаимодействия религиозной организации и армии раскрывается также ст. 8 Федерального закона «О статусе военнослужащих» и Положением по организации работы с верующими военнослужащими Вооруженных Сил РФ (утверждено Министром обороны РФ 24 января 2010 г).
В контексте рассматриваемой проблематики здесь особенно принципиальным представляется Федеральный закон «О статусе военнослужащих», декларирующий, что государство не несет прямых обязанностей по удовлетворению религиозных потребностей военнослужащих, обусловленных их верой, необходимостью отправления обрядов, что создание религиозных объединений в воинской части не допускается, а религиозная символика используется военнослужащими индивидуально6. В этой связи возникает вопрос о корректности организационно-правовых форм существования на территории воинских частей культовых сооружений и формирующихся вокруг них религиозных общин из числа военнослужащих (т.е. религиозного объединения), а также практики использования религиозной символики на знаменах и технике и т.п. Соответственно, логично было бы ожидать определенных новых инициатив со стороны религиозных организаций, в первую очередь РПЦ, по совершенствованию и изменению отдельных положений этого закона, чтобы дать однозначное правовое обоснование их места и роли в армии. Как показывает анализ взаимодействий армии и Церкви, последняя не предпринимает значительных усилий по изменению законодательной базы; принимая сложившиеся правила игры, она акцентирует вни-
5 О свободе совести и о религиозных объединениях. Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ // СЗ РФ. 1997. № 39. Ст. 4465.
6 О статусе военнослужащих. Федеральный закон от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ // СЗ РФ. 1998. № 22. Ст. 2331.
мание на практической работе в армии.
В целом существующая правовая база предполагает, что та или иная инициатива во взаимодействиях между армией и религиозной организацей может исходить и с той, и с другой стороны. Армия может привлечь религиозную организацию с целью патриотического воспитания молодежи, а религиозная организация, со своей стороны, может пытаться наладить сотрудничество с армейскими структурами для более полной реализации прав верующих, усиления своего влияния в обществе.
В социальной концепции РПЦ подчеркивается: «Церковь имеет особое попечение о воинстве, воспитывая его в духе верности высоким нравственным идеалам», а необходимость заключения специального соглашения о сотрудничестве с Вооруженными силами РФ обосновывается тем, что оно - соглашение - открывает большие возможности «для возвращения воинства к веками утвержденным православным традициям служения отечеству» . То есть Церковь как бы становится на позиции государства, формулируя свою миссию в армии таким образом, чтобы она могла быть полезной и интересной для армейских структур. При этом собственные интересы как организации, стремящейся к усилению своего влияния, особо не артикулируются. Церковь считает, что армейские коллективы не должны становиться полем для прозелитизма . Однако проповедь, создание походных и стационарных храмов, распространение духовной литературы, осуществление священнослужителями своих пастырских обязанностей в войсках признаются необходимыми3.
Таким образом, есть основные декларируемые цели присутствия Церкви в армии -помощь в удовлетворении религиозных потребностей верующих и содействие государству в духовно-нравственном и патриотическом воспитании молодежи.
1 Основы социальной концепции Русской православной церкви // Сб. документов и материалов юбилейного Архиерейского собора Русской православной церкви, 13-16 августа 2000 г. Н. Новгород. 2000. С. 206-207.
2 Заявление Священного синода Русской православной церкви о восстановлении института военного духовенства в Российской армии // Журнал Московской патриархии. 2006. № 5. С. 4.
3 Алексий II. Доклад на юбилейном Архиерейском соборе Русской православной церкви 13-16 августа 2000
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.