Документальные очерки
© 2014 г.
В.В. МАРЬИНА
ГУСТАВ ГУСАК И ДЕЛО "СЛОВАЦКИХ БУРЖУАЗНЫХ НАЦИОНАЛИСТОВ"
В апреле 1954 г. в Чехословакии состоялся последний из серии так называемых "монстрпроцессов", процесс по делу "словацких буржуазных националистов". Одним из его главных обвиняемых являлся Густав Гусак, первый (1969 г.), а затем генеральный (1971-1987 гг.) секретарь ЦК Коммунистической партии Чехословакии (КПЧ), последний президент ЧССР (1975-1989 гг.). Он, член компартии с 1933 г., член ЦК КПЧ, депутат Национального собрания ЧСР, без предъявления обвинения был арестован в начале 1951 г., провел в тюрьме 10 лет и в 1960 г. выпущен на свободу под подписку о невыезде. На подготовку процесса, его ход и результаты оказали влияние как внутри-, так и внешнеполитические обстоятельства.
В феврале 1948 г. в Чехословакии был по сути установлен коммунистический режим, декорированный обновленным Национальным фронтом, в который помимо КПЧ входили поддерживавшие ее малочисленные партии. После отставки президента Э. Бе-неша этот пост в ЧСР занял первый секретарь ЦК КПЧ К. Готвальд, пользовавшийся доверием Москвы и прислушивавшийся к советам кремлевских лидеров. В стране началось строительство социализма по советскому образцу. 9 мая 1948 г. Национальное собрание приняло новую конституцию, закрепившую все осуществленные к тому времени в Чехословакии преобразования. В ней провозглашалось равноправие чешского и словацкого народов, что, мягко говоря, являлось лукавством, поскольку идея федеративного устройства восстановленной Чехословацкой Республики, выдвинутая словаками в 1945 г., была отвергнута Прагой, а права словацких национальных органов в течение 1945-1948 гг. все более урезались из-за опасений словацкого сепаратизма. Руководствуясь "теорией" об обострении классовой борьбы в переходный период от капитализма к социализму, власти объявили о начале "острого курса против реакции" и подавили в самом зародыше сопротивление коммунистическому диктату1.
Курс на ускоренное строительство социализма "со сталинским лицом" в немалой степени стал результатом роста международной напряженности, усиления противостояния СССР - Запад, а также обострения взаимоотношений внутри советского блока, приведшего в июне 1948 г. к исключению из него Югославии. Председатель Коммунистической партии Югославии Й.Б. Тито, попытавшийся проявить определенную самостоятельность, был под давлением Москвы заклеймен коммунистическим сообществом как правый оппортунист. "Правооппортунистический уклон" тогда же был обнаружен и в Польской рабочей партии (В. Гомулка). В странах советской сферы влияния начался поиск врагов в собственных рядах, не говоря уж о гонениях на "реакционеров" всех мастей.
Марьина Валентина Владимировна - доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института славяноведения РАН.
1 Подробнее см. Чехия и Словакия в ХХ веке. Очерки истории, в 2-х кн., кн. 2. М., 2005, с. 66-88.
Укрепляя занятые в феврале 1948 г. позиции, руководство КПЧ выступило за ее слияние с КПС, которая до этого (с 1939 г.) была самостоятельной. При этом словацкая партийная организация сохранила свое название - Коммунистическая партия Словакии. ЦК КПС, подчиненный ЦК КПЧ (в его состав кооптировались 25 членов и кандидатов ЦК КПС), должен был руководствоваться его указаниями и проводить в Словакии политику КПЧ. В расширенный президиум ЦК КПЧ были введены словаки: Вилиам Широкий, Юлиус Дюриш, Штефан Баштёванский, Густав Гусак и Владимир Клементис, занимавшие в то время высокие партийные и государственные посты2. Официально декларированная "руководящая роль" компартии потребовала некоторой реструктуризации ее аппарата. В состоявшем из 27 членов президиуме ЦК КПЧ было создано в целях оперативного принятия решений "узкое руководство", в которое кроме К. Готвальда вошли А. Запотоцкий (глава правительства), В. Копецкий, Р. Сланский, В. Широкий и др. В этом узком кругу и принимались важные решения. Последнее слово всегда принадлежало К. Готвальду. Начал действовать и "узкий секретариат" ЦК КПЧ. Его генеральный секретарь Р. Сланский являлся, по существу, связующим звеном между президентом страны, председателем КПЧ К. Готвальдом, и партией. Национальный фронт, необходимость сохранения которого настойчиво подчеркивала КПЧ, приобретал все более "фасадный" характер. Постепенно утверждалось представление, что компартия может единовластно решать все вопросы внутренней и внешней политики страны.
Москва внимательно следила за деятельностью компартий в странах советского блока, анализировала ее и подвергала критике3. Руководство КПЧ, в частности, как свидетельствуют документы Архива внешней политики (АВП) РФ, реагировало на эту критику развертыванием самокритики и заявлениями о необходимости изучения, популяризации и использования опыта ВКП(б) при строительстве социализма в Чехословакии4. На совещании Коминформа в Бухаресте в июне 1948 г., принявшем резолюцию о Коммунистической партии Югославии, компартии получили указание о том, в каком направлении следует развивать дальнейшую деятельность. Выступая на совещании краевых секретарей КПЧ в сентябре 1948 г., Р. Сланский говорил: "Мы все сразу после февраля глубоко не осознали ленинско-сталинское учение о том, что переход от капитализма к социализму - это длительный этап, который сопровождается не утиханием классовой борьбы, а ее непрестанным обострением, как нам напоминает резолюция Информбюро по югославскому вопросу". Генеральный секретарь ЦК КПЧ заявил, что против реакции следует применять "острые административные меры"5. "Острый курс" против реакции предполагал наведение "коммунистического порядка" во всех сферах жизнедеятельности государства. Подобные взгляды разделял и Готвальд. В сентябре-октябре 1948 г. он находился на отдыхе в Крыму, где несколько раз встречался со Сталиным. Там-то и было согласовано направление строительства социализма в ЧСР. Большую роль при этом играл институт советских советников. Документы российских архивов свидетельствуют, что руководство Чехословакии, как и других стран советского блока, многократно обращалось к советскому правительству и лично Сталину с просьбами о присылке советников для оказания помощи в перекройке по московским лекалам всех сфер государственной жизни, в том числе для "улучшения" деятельности
2 Komunisticka strana Slovenska. Dokumenty z konferecii a plen 1944-1948. Bratislava, 1971, s. 699-704, 713-715, 752-754.
3 "О некоторых ошибках Коммунистической партии Чехословакии", подготовлено Отделом внешней политики ЦК ВКП(б) в апреле 1948 г. - Российский государственный архив социально-политической истории, ф. 17, оп. 128, д. 1162, л. 44-73. Опубликован: Восточная Европа в документах российских архивов. 1944-1953 гг. Т. 2. 1949-1943 гг. М.-Новосибирск, 1998, с. 831858.
4 АВП РФ, ф. 0138, оп. 29, п. 146, д. 7, л. 65, 76; п. 147, д. 9, л. 3-4, 15, 94, 119, 151-152, 159-160.
5 Kaplan K. Utvareni generalni linie vystavby socializmu v Ceskoslovensku. Praha, 1966, s. 111—
органов госбезопасности. Москва охотно откликалась на эти просьбы6. В ЧСР Министерство национальной безопасности, выделенное из состава МВД, возглавил Л. Копржива. Помощь в налаживании деятельности нового министерства оказывали присланные из Москвы по просьбе чехословацкой стороны Н.И. Макаров и М.Т. Лихачев. Они же помогали при организации первых политических процессов в Чехословакии7.
Одновременно началась подготовка процессов по делам так называемых буржуазных националистов, троцкистов и правых оппортунистов. Новым импульсом к ним послужило третье совещание Информбюро в Будапеште (ноябрь 1949 г.), на котором была принята резолюция "Югославская компартия во власти убийц и шпионов" и обсуждался вопрос о мерах руководства компартий по активизации борьбы против "клики" Тито. Эта борьба, как указывалось в резолюции, "становится интернациональным долгом всех коммунистических и рабочих партий"8. От КПЧ на совещании в Будапеште присутствовали Р. Сланский, В. Широкий и Л. Копржива. В коммунистической печати широкую огласку получили "дела" К. Дзодзе (Албания), Л. Райка (Венгрия), Т. Костова (Болгария), В. Гомулки (Польша), Л. Патрашкану (Румыния). Процесс "чистки" собственных рядов в КПЧ развернулся не сразу, а набирал силу постепенно. Готвальд, как считают современные исследователи, проявлял больше скептицизма в указанном вопросе, а Сланский и Широкий оказались более решительными. В. Широкий недолюбливал, мягко говоря, "молодого выскочку" Г. Гусака, чрезвычайно критически относился к его деятельности и стремился оттеснить со всех значимых постов. На заседании ЦК КПС 21-28 октября 1948 г. Широкий, в частности, заявил пока в общей форме и безадресно, что "проблема националистических уклонов становится сегодня большой опасностью" и что руководящие органы партии не убереглись от мелкобуржуазного национализма. Под этим понималось "приспособление интернационалистской политики рабочего класса к националистической политике буржуазии". Исправить положение предполагалось путем проведения "ясной большевистской линии", "очищения руководящих постов партии и вообще общественной жизни от уклонистов и оппортунистов"9. Камень был явно брошен в "огород" Г. Гусака и его сторонников в руководстве КПС. Они имели собственные взгляды на положение Словакии в Чехословакии, восстановление которой в 1945 г. представляли себе в виде федеративного государства.
В первой половине 1949 г. в компартиях Албании, Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии "буржуазные националисты" или уже были "разоблачены", или шла активная подготовка к этому. Чехословакия оказалась в числе "отстающих". М. Ракоши во время визита в Прагу 21-24 июня 1949 г. передал К. Готвальду список 65 чехословацких граждан, "англо-американских шпионов", якобы связанных с "делом Райка". Среди них значились и два члена политбюро ЦК КПЧ: министр внутренних дел В. Носек и министр иностранных дел В. Клементис. Оба во время войны находились в Лондоне. В списке имелось и много других видных коммунистических деятелей. Готвальд сначала не поверил, что "старые заслуженные члены партии могут быть шпион
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.