Проблемы Дальнего Востока № 3, 2015 г.
Schiavone Camacho Julia Maria. Chinese Mexicans Transpacific Migration and the Search for a Homeland, 1910-1960. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 2012. 248 с., карт., ил., табл.
Книга американской исследовательницы Хулии Марии Скьявоне Камачо «Миграция китайских мексиканцев через Тихий океан и поиски родины, 1910-1960» имеет китайское параллельное заглавие, отличное от английского титула: «В крови и слезах Китая мексиканские матери пересекают океан». Указано оно, впрочем, только на суперобложке, рядом с репродукцией иконы Богоматери Гваделупской из церкви св. Терезы в Гонконге.
В этих двух разных по стилю названиях — строго научного английского и пафосно-публицистического китайского отражается многоплановая структура самой книги: это и диссертационное исследование, и хорошее познавательное чтение. Действие разворачивается на двух континентах — Американском (США и Мексика) и Азиатском (Китай, Макао, Гонконг). Каждая страница монографии взывает к эмоциям читателя. Со многими людьми, о судьбах которых она рассказывает, автор знакома с детства, основой книги стали исполненные драматизма устные истории китайских мексиканцев.
Скьявоне Камачо — специалист в области гендерных исследований, работает на соответствующем факультете Колледжа Сары Ло-уренс (Faculty of Gender in the Global South, History, and Global Studies at Sarah Lawrence College). Более всего ее волнуют судьбы мексиканок, вышедших замуж за китайцев и высланных вместе с ними из Мексики в 30-х годах прошлого века.
Китайское заглавие книги точнее передает ее суть, чем английское, речь идет именно о мексиканских матерях детей от смешанных браков, о том, как они оказались в Китае, какова была их азиатская жизнь, как они сохраняли свою национальную идентичность и боролись за возвращение на родину.
Книга состоит из разделенных на главы 4-х частей: две первые рассказывают о жизни китайцев в Мексике, две последние — о жизни мексиканок в Китае. О китайской диас-
поре в Мексике, как и в других странах Латинской Америки, существует обширнейшая литература, которой автор прекрасно владеет: библиография занимает более десяти страниц текста (С. 203-217). Привлеченные источники делятся на пять групп: неопубликованные материалы (архивные дела и устные истории); Интернет-ресурсы; диссертации и тезисы; книги и статьи; газетные публикации. Все это — только на европейских языках, китайским автор не владеет и использует только материалы из англоязычной китайской прессы.
Очевидно, что можно найти более фундаментальные исследования о китайской диаспоре в Мексике, о зарождении и особенностях мексиканского национализма, но о том, чем этот самый национализм обернулся для нескольких сотен мексиканок, первой рассказала именно Скьявоне Камачо.
Китайцы стали переселяться в Латинскую Америку из Гуанчжоу и других приморских провинций юга Китая с середины XIX в. В Мексике китайцы селились в основном в северных штатах, граничащих с США, политика которых в отношении китайцев определила очень многое в судьбе китайцев в Мексике. После принятия в 1882 г. беспрецедентного Федерального закона о высылке китайцев (Federal Chinese exclusion act) китайцы стали приезжать в Мексику и из США, селились, естественно, неподалеку от границы.
Мексиканские эмиграционные законы были благоприятны. Китайцам разрешали не только работать на тяжелых работах, но и заводить свое дело, жениться, получать либо гражданство, либо долгосрочные виды на жительство, креститься.
Китайцев в Мексике не было слишком много, поэтому они не образовывали большие коммуны — чайна-тауны, а стремились интегрироваться в мексиканское общество благодаря бракам с мексиканками. За китайцев выходили замуж женщины из небога-
тых рабочих мексиканских семей, брак с китайцем был для них престижен. Китайцы в Мексике принадлежали к двум категориям: сельскохозяйственные работники и низкоквалифицированные рабочие, занятые на шахтах и строительстве железных дорог, а также образованные состоятельные люди — торговцы, врачи, аптекари. Среди китайцев существовали различные формы взаимопомощи, в том числе и для поддержки вновь прибывающих соотечественников. Случаи участия китайцев в преступных бизнесах были единичны, в основном связаны с проституцией.
Китайцы стали принимать мексиканские имена, носили гибридные фамилии. Мужчины присоединяли к своей китайской фамилии, записанной в транскрипции, характерной для испанского языка, испанское имя, их мексиканские жены добавляли к имени отца имена мужа с частицей «дэ» между двумя фамилиями. Например, жена Felipe Chan звалась Rosa Murillo de Chan, а их старший сын — Ramón Felipe Chan Murillo (С. 9). В семьях складывалась причудливая языковая ситуация: человек мог говорить на кантонском, испанском, английском, языке местных индейцев яки (yaqui), смешивал слова и звуки. Появилась китайско-мексиканская домашняя кухня (С. 24).
Идиллия продолжалась до Мексиканской революции 1910 г. Изменение отношения к китайцам после революции в Мексике имеет ряд причин, как политических, так и экономических. Революция обострила многие социальные проблемы. Китайцы придерживались нейтральной позиции, не принимали никакого участия в революционных событиях и преуспевали, что было особенно заметно на фоне быстрого обнищания мексиканцев, всецело занятых революционной борьбой.
Высылка почти миллиона нелегальных мексиканцев из США в период Великой депрессии обострила ситуацию в Мексике. Вновь прибывшим стало казаться, что все рабочие места заняты китайцами. Особенно сильны антикитайские настроения были в северных штатах Сонора и Синалоа. К началу XX в. китайская диаспора была самой боль-
шой в Соноре, составляя при этом 1-2% от общего числа населения, максимальное количество китайцев было отмечено в 1927 г. — 3758 человек. То есть внимание, которое с некоторых пор привлекала эта весьма небольшая колония, было явно непропорционально ее численности (С. 23).
Антикитайская кампания имела различные аспекты, но ее острие с самого начала было направлено против мексиканских жен китайцев (Chinos), подчеркивалась опасность для мексиканской расы потомства от смешанных браков (mestizaje)*. Весьма красноречивы воспроизведенные в книге карикатуры на эту тему из сонорских газет того времени.
В 1919 г. к власти в Соноре приходят антикитайские силы — губернатор и мэры городов (С. 48). В 1923 г. был принят невыпол-няемый Закон 27 о создании чайна-таунов, 31-й закон запрещал браки с китайцами (С. 49). Должностные лица, оформлявшие нелегальные отныне браки, привлекались к суду (С. 59), в газетах печатались фотографии мексиканок, вышедших за китайцев (С. 60). Особый упор делался на то, что дети от смешанных браков — дегенераты, что они еще хуже самих китайцев; женщин обязали получать сертификаты на право иметь детей от китайцев (С. 66). Антикитайские активисты представляли китайцев как нечестных бизнесменов, лекарей-отравителей, насильников и педофилов. Все громче звучали призывы к бойкоту китайских предприятий. Высказывались опасения экономической зависимости от китайцев (С. 50), которые потом, после высылки китайцев, подтвердились, так как китайцы забрали из банков все свои деньги, и штат оказался на грани банкротства (С. 71).
В 1931 г. губернатор Соноры Фран-циско Элиас издал указ о закрытии китайского бизнеса и высылке тех китайцев, которые не подчинились этому закону. Нужно иметь в виду, что центральных мексиканских законов о высылке китайцев не было, инициатива всегда исходила от местных властей, методы в каждом городе были свои. Прибегали к арестам, угрозам, не гнушались устраивать погромы, городские власти устанавливали предельные
Метисация, специфическое испанское слово, существует как термин и на английский обычно не переводится.
сроки, в которые китайцам необходимо покинуть подведомственные им территории. Только немногие богатые семьи сразу вернулись в Китай, остальные перебрались в другие мексиканские штаты или в США. Хотя массово изгоняли китайцев только из Соноры и Сина-лоа, китайцы уезжали из всей страны. Если в 1930 г в Мексике было 18 тыс. китайцев, то через 10 лет — только 5 тыс. В Соноре же к 1940 г. осталось только 92 китайца. Некоторых спрятали их мексиканские жены и друзья-мексиканцы, несколько китайцев прожили самые трудные годы в пещерах. Кто-то сумел отсидеться в отдаленных деревнях, убрав из своего гибридного имени его китайскую часть и став по документам просто мексиканцем. Однако некоторым людям власти разрешили остаться: среди них были известные врачи, ремонтники, некоторые сохранили хорошие личные отношения с представителями властей. Устные истории людей, не захотевших покинуть Мексику, также приведены в книге.
Мексиканки поехали вместе со своими китайскими мужьями и детьми, что казалось естественным: браки были действительными, они жили на родине в атмосфере травли и боялись за себя и детей, им казалось, что едут они недалеко — в США и, возможно, ненадолго. Но устроиться в США на нелегальном положении не удалось никому: американцы свозили всех китайских мексиканцев в Сан-Франциско и отправляли в Китай. Американские власти высылали китайскую семью как отдельную единицу, не обращая внимания на гражданство мексиканок. Это важно для понимания того, что произошло с женщинами потом.
Новая китайская жизнь мексиканок была тяжела. Канву исторических событий в Китае в 30-х-60-х годах прошлого века мы себе представляем. Мексиканкам пришлось пройти через все это, но первая и главная проблема, с которой они столкнулись по прибытии, заключалась в том, что у большинства их китайских мужей на родине уже были жены и дети. Мексиканки оказались на положении вторых жен, и китайские законы не признавали их семейного статуса. Многие женщины сообщили автору книги, что их мужья в Китае резко изменили свое к ним отношение, нарушили прежние обещания, например, не отдали сыновей учиться, а отправили в деревню. Ки-
тайское общество плохо отнеслось к мексиканским женам и детям-метисам (С. 109). Большинство мексиканок стали хлопотать о возвращении на родину. И тут выяснилось, что
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.