Jiménez-Sanchez P. LES CATHARISMES: MODÈLES DISSIDENTS DU CHRISTIANISME MÉDIÉVAL (XIIe-XIIIe SIÈCLES) / Préf. D. Iogna-Prat. Rennes: Presses Universitaire de Rennes, 2008. 454 p.
Хименес-Санчес П. КАТАРИЗМЫ: ДИССИДЕНТСКИЕ МОДЕЛИ
СРЕДНЕВЕКОВОГО ХРИСТИАНСТВА (XII-XIII вв.)
/ Предисл. Д. Ионья-Пра. Ренн:
Пресс Университер де Ренн, 2008. 454 с.
Рецензируемая монография представляет собой переработанное издание докторской диссертации одного из ведущих специалистов по катарам, бывшего научного директора Центра изучения катаров в Каркассоне и редактора журнала «Heresis» Пилар Хименес. Сама диссертация написана под руководством П. Боннасси и защищена в Университете Тулуза II Ле Мирай в 2001 г. Многие вопросы монографии поднимались в ряде статей и докладов Хименес, становились темами больших коллоквиумов и научных обсуждений, поэтому со многими ее позициями специалисты по истории религий и религиозных «инакомыслий» (dissidences) хорошо знакомы. В своей монографии Хименес объединила эти вопросы в единую оригинальную концепцию истории ересей XII-XIII вв., подведя своеобразный итог исследованиям за прошедшие почти семь лет.
Эта книга готовилась в условиях серьезной научной дискуссии о характере верований катаров, о происхождении их доктрин и об их религиозной (церковной) организации. Спор о сущности и о происхождении катаризма во Франции нередко выходит за рамки научной полемики, что не удивительно, учитывая значение вопросов о «катарской» идентичности в контексте южнофранцузского регионального движения1, популярность романтической литературы, посвященной еретикам, а также роль туристических программ, объединенных девизом «земли катаров», в жизни южных департаментов.
В такой ситуации название книги («Катаризмы» во множественном числе) звучит особенно громко. Оно подчеркивает близость взглядов автора с позициями тех, кто выступает за переосмысление сложившегося в историографии представления о ереси или, вернее, о ересях XII-XIII вв., называемых катарскими. В нем отражена амбициозная задача, а именно, пересмотреть «воображаемый (мнимый) конструкт» катарской ереси, укоренившийся в основных своих чертах как в художественной
1 Cm.: Carbonnel Ch.-O. Vulgarisation et récupération: le catharisme à travers les mass-media // Cahiers de Fanjeaux. 1979. N 14. P. 361-380; Biget J.-L. Mythogra-phie du catharisme (1870-1960) // Ibid. P. 271-342.
и околонаучной, так и в специальной литературе. В этом «конструкте» учение катаров, рассматриваемое прежде всего как дуалистическая доктрина, видится преемником старых гностических и новых дуалистических учений Востока (С. 11-12). П. Хименес взялась «с самого начала изучить доктринальную природу катаризма и его происхождение, исходя из гипотезы об эндогенном появлении этих учений, присущих собственно западному христианству» (С. 12).
С этой целью автор разбирает и «деконструирует» противоположную гипотезу. Формированию и обоснованности теории о восточном происхождении учений еретиков, называемых катарами, и о характере их дуализма посвящены вступительная и первая главы. В них прослеживается последовательное развитие концепции «нового манихейства» и богомильских истоков катаризма от католических проповедников и полемистов XII в. до наших дней. Хименес приходит к выводу, что концепция зависимости двух течений катарского дуализма (радикального и умеренного) от двух разновидностей богомильского учения на Западе появляется в сочинениях полемистов не раньше середины XIII в. Концепция «внешнего» для Запада восточного происхождения учений катаров от восточных манихеев через богомилов развивается и оформляется в XIII в. в рамках общего набора клише, используемых для описания еретиков (С. 72).
Эти две главы являются пространным введением к обширному исследованию истории еретических учений. В нем автор отвергает многие ключевые положения «традиционной» парадигмы катаризма и на основе широкого круга источников (в первую очередь, хорошо известных полемических сочинений, хроник, писем и посланий, папских булл, трактатов о вере как самих обвиненных в ереси, так и их оппонентов) берется рассмотреть западные истоки учений XII-XIII вв. (Ч. I), а также реконструировать сами эти учения и историю их распространения (Ч. II-III). Хронологически исследование ограничено XI-XIII вв. Географически оно охватывает западную часть Священной Римской империи, Северную и Южную Францию, Италию и Испанию.
Говоря о происхождении идей катаров, П. Хименес отмечает, что появление ересей на рубеже тысячелетий вполне вписывается в контекст культурного развития, истоки которого кроются в ученых спорах каролингского времени. Век X, отмеченный значительным ростом упоминаний еретиков (и поэтому рассматриваемый традиционно в качестве исходной точки для изучения средневековых ересей), предстает не разрывом, а продолжением развития неоплатонических идей, начавшегося в эпоху Каролингского возрождения. Поэтому Хименес считает недостаточно обоснованной оценку ересей рубежа тысячелетий как прото-катарских лишь потому, что еретики того времени придерживались докетических (отрицание полноты человечества Христа) позиций, проповедовали неравнозначность ипостасей Троицы или же отказывались от пищи животного происхождения (С. 88). Напротив, она предлагает
рассматривать зарождение инакомыслия, названного впоследствии ка-тарским, в рамках процесса доктринальной рационализации, который протекал в западном христианстве с середины IX в. и в который отступники Х11-ХШ вв., безусловно, внесли свой вклад.
Дальнейшее развитие религиозного инакомыслия Хименес рассматривает в контексте интеллектуального подъема XII в. (Гл. II). Реконструируя учения петробрусиан (еретическое движение в Южной Франции XII в., названное так по имени Петра из Брюи) и «еретических апостолов», о которых писал Эвервин Штейнфельдский (Рейнская область, середина XII в.), она приходит к выводу, что критика церкви, лежащая в основе этих доктрин, сводится к отрицанию нового порядка, порожденного григорианской реформой, и во многих аспектах отражает и развивает позиции противников реформы (С. 105-106, 121-122). Появление ереси показывает нарастающую напряженность между папской политикой и тем, как к ней относились в различных регионах Европы.
В то же время формируется набор штампов для описания еретиков, который в дальнейшем всё больше будет определять характер восприятия их доктрин средневековыми авторами. По сути, «на всем протяжении XII и в XIII в. церковь будет продолжать деформировать и в некоторой мере ... "изобретать ересь", а ведь мы видим еретиков и их учения в основном глазами средневековых полемистов и теологов, отвергающих и осуждающих их» (С. 122).
Вторая и третья части монографии представляют собой историю ка-тарских общин в Империи (Гл. IV), на севере Франции (Гл. V), в Италии (Гл. VI-VII), в южной Франции (Гл. VIII-IX) и в Испании (Гл. X). История «катаризма» предстает историей доктрин, исповедуемых различными общинами, среди которых не было единства. Отмечая противоречия в учениях еретических групп, Хименес оценивает идею существования единой «антицеркви» еретиков как «парадокс, жертвами которого стали и полемисты, и историки, пытаясь обнаружить опасность (для католической церкви со стороны еретических движений. - А.П.), более значительную, нежели та, что существовала на самом деле» (С. 186). Это же касается и трактовки историками космологических представлений еретиков, в которых, как правило, отражено дуалистическое видение мира и которые, по этой причине, для многих исследователей являются свидетельством связей между западными и восточными ересями, и в частности, зависимости катаризма от богомильства. Как отмечает автор, в космологических рассказах раскрываются разные концепции понимания мифа о двух началах, заданного еще в Новом Завете (С. 229-230), причем эти концепции сосуществуют иногда даже в рамках одной общины. Конечно, контакты с болгарскими еретиками могли способствовать развитию доктрин западных еретиков и повлиять на создание текстов в некоторых итальянских общинах. Те, в свою очередь, могли внести вклад в развитие той или иной общины Лангедока (С. 260-261, 311), однако это частные случаи, и историю каждой группы еретиков, согласно авторской концепции, следует рассматривать отдельно.
Говоря об исторической и доктринальной зависимости катарских ересей от богомилов, Хименес ставит под вопрос автономность происхождения и развития богомильской ереси, которая, по ее мнению, испытала значительное влияние западных религиозных учений. Она обращает внимание на проблему определения начал богомильства, говоря о возможном общении и взаимовлиянии восточно- и западноевропейских еретических общин, что не обязательно подразумевало зависимость, тем более в организационном плане (С. 345-351).
В заключении Хименес обобщает представленный ею материал и сравнивает различные катарские общины как в организационном плане, так и в их отношении к основным христианским догматам. Она приходит к выводу, что «с самого начала учение катаров было искажено полемистами, которые приписали катарам дуализм начал еще до того, как те сами его сформулировали (дуалистические доктрины катаров формируются не раньше первых десятилетий XIII в.)» (С. 374). Появление же дуализма у катаров «было поздним результатом процесса рационализации доктрин самими инакомыслящими в такой же мере, как и следствием давления полемистов, которые десятилетиями отвергали их позиции» (С. 375).
Хименес объясняет выбор термина «катаризмы» во множественном числе необходимостью «отразить процесс диверсификации различных аспектов доктрины». Это «брожение умов» отражает «активность думающего сообщества, которое рождается и подпитывается в духовных и теологических метаниях своего времени» и которому наиболее соответствует внутреннее устройство катарских сообществ, сформировавших, в результате, множество автономных церквей, каждая из которых могла быть подчинена своему епископу наподобие раннехристианских общин (С. 378).
Это исследование, безусловно, относится к «деконструкционалист-скому» направлению в изучении катаро
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.