А.М. МАСТЕПАНОВ,
д.э.н., академик РАЕН, руководитель Аналитического центра энергетической политики и безопасности -заместитель директора ИПНГ РАН, член совета директоров Института энергетической стратегии
alexey.mastepanov@mail.ru
И ЕЩЕ РАЗ О
НЕОБХОДИМОСТИ
ПЕРЕХОДА
ЭКОНОМИКИ
РОССИИ
НА РЕСУРСНО-
ИННОВАЦИОННЫЙ
ПУТЬ РАЗВИТИЯ
Тема, поднятая на страницах журнала «Бурение и нефть», безусловно, актуальна, и диалог ее участников должен быть откровенным и даже жестким. Надо сказать, что смысл и пафос высказываний в начавшейся дискуссии очень совпадает с нашими последними работами и размышлениями о будущем российской энергетики [1].
В частности, как не согласиться с таким выводом редакционной статьи: «...в последние 15 лет многократно на всевозможных форумах, конференциях, в публикациях известные ученые, авторитетные практики говорили о том, что топливно-энергетический комплекс может и должен стать локомотивом развития российской экономики, источником финансирования ускоренной модернизации промышленного производства, фундаментальной и прикладной науки»? Ведь это же сказано и о нашей деятельности: выступлениях, статьях, книгах. Однако чаще всего подобные призывы действительно остаются гласом вопиющего в пустыне.
Два последних десятилетия Россия все больше интегрировалась в окружающий мир, в результате чего была достигнута высокая степень открытости отечественной экономики, а внешние факторы — и, прежде всего, мировые цены на нефть — стали оказывать огромное влияние на все воспроизводственные процессы в энергетике страны. Со вступлением России в ВТО и по мере развертывания процессов глобализации эта тенденция, при сохранении уже ставшей традиционной для страны экспортно-сырьевой модели экономики, будет только усиливаться, а развитие энергетики будет определяться именно внешними (экзогенными) факторами.
В то же время события последних месяцев еще раз убедительно продемонстрировали, что экономика России, при всей ее открытости и интеграции в окружающий мир, должна быть самодостаточной и опираться, прежде всего, на собственные ресурсы, собственные и адаптированные технологии.
В современном мире технологии определяют экономическое и военное могущество страны. Они оказывают, и будут оказывать, существенное влияние на дальнейшее развитие мировых энергетических рынков: изменят «расстановку сил» и деление государств на страны-экспортеры и страны-импортеры, приведут к ожесточенному противостоянию как между различными источниками нефти и газа, так и районами их производства. Так, «сланцевая революция» и другие подобные технологические и технико-экономические новинки еще больше обострят конкуренцию на международных рынках нефти и газа, угрожая «сжатием» или даже закрытием некоторых из них для импортных, в том числе и российских, энергоресурсов.
И руководство страны, и российские нефтегазовые компании должны быть к такой ситуации готовы. И надо четко осознавать, что России и ее нефтегазовой отрасли угрожает не сама «сланцевая революция», а технологическое отставание, невосприимчивость к продуцированию новых технологий последнего поколения. Отставание, которое может снизить конкурентоспособность нашей экономики, а также повысить ее уязвимость в условиях нарастающего геополитического соперничества. Поэтому «сланцевая революция», как и наложенные экономические санкции, должна стать для нефтегазовой отрасли России, прежде всего, стимулом для снижения издержек в производстве и транспорте нефти, газа и других энергоносителей, а в целом - для ускоренного перехода российской экономики на ресурсно-инновационный путь развития.
Наш энергетический комплекс имеет значительный потенциал формирования спроса на отечественную наукоемкую и инновационно-технологичную продукцию. Однако взаимодействие энергетики и инновационно ориентированного пути развития пока еще весьма слабое. Зависимость от импортного технологического оборудования не просто велика. Она продолжает расти. Анализ, проведенный Минэнерго и Минпромом, показал, что около 60% оборудования,
приобретаемого и используемого сегодня в угледобыче, - это оборудование импортное. В нефтегазовой отрасли его доля составляет 24 - 25% [3]. И это при том, что целевая установка действующей Энергетической стратегии России на период до 2030 г (ЭС-2030) однозначна: потребность отраслей ТЭК к 2030 г., в основном, должна удовлетворяться за счет российского оборудования. Доля же закупаемых импортных машин на конец первого этапа реализации Стратегии не должна превышать 12%, второго этапа - 8%, а к 2030 г. она должна снизиться до 3 - 5%.
И санкции, введенные против России, должны дать дополнительный стимул реализации этой целевой установки ЭС-2030, развитию импортозамещения, позитивным сдвигам в вопросе локализации производимого для нужд ТЭК оборудования, восстановлению инновационного процесса в целом и отказу от экспортно-сырьевой модели развития экономики России в пользу перехода к ресурсно-инновационному социально-ориентированному типу экономического развития.
В последние годы много говорится об освоении углеводородных ресурсов Арктического шельфа. Основные надежды на реализацию этих планов в руководстве страны и ее нефтегазовых компаний связывают с международным сотрудничеством, в ходе которого российские компании освоят современные технологии, технические средства морской геологоразведки и нефтегазодобычи, получившие широкое развитие и применение за рубежом. Для этого подписан ряд соглашений с компаниями ExxonMobil, Total, ENI, Statoil, CNPC и др. Однако, как отмечают специалисты, наша страна уже сейчас представляет собой огромный рынок потребления зарубежных технологий, технических средств, новых материалов. Хватит ли у нас природных богатств, чтобы за все это платить? И на какой срок их хватит, если мы потеряем возможность активно участвовать в современном техническом прогрессе и будем лишь грамотным потребителем зарубежных разработок?
Вот где угроза нашей национальной безопасности, а возможно, и всей нашей независимости [4]. И санкции, будем надеяться, позволят поубавить чрезмерную эйфорию и веру некоторых руководителей нефтегазовой сферы, что международное сотрудничество способно решить все проблемы России в долгосрочном обеспечении углеводородами.
В складывающихся условиях необходимо признать высшим приоритетом энергетической политики России в части развития нефтегазовой отрасли создание отечественных и адаптирование зарубежных технологий, особенно тех, что обеспечивают значительное снижение издержек производства по всей «цепочке» - добыча, подготовка, транспорт и распределение нефти и газа. На внешних рынках без дешевых углеводородов Россия потеряет свои конкурентные преимущества. На внутреннем рынке, в тех природно-климатических и географических условиях, в которых находится экономика страны, без дешевых углеводородов (в частности, без дешевого газа - источника энергии и сырья для газохимии) о конкурентоспособности ее не приходится даже мечтать. А потеря экономической конкурентоспособности, в свою очередь, грозит возможностью вызвать в России длительную
экономическую рецессию и масштабный политический кризис.
Кстати, эту зависимость (дешевые нефть и газ -рост конкурентоспособности экономики) отлично понимают, например, в США, создавая все условия для развития добычи нетрадиционных нефти и газа.
Другой важнейшей задачей и, одновременно, приоритетным направлением всей государственной научно-технической политики является создание в России совместными усилиями государства и нефтегазовых компаний принципиально новых малотоннажных неф-тегазохимических технологий, ориентированных на комплексную переработку природных и попутных газов непосредственно в районах газо- и нефтедобычи. Внедрение принципиально новых высокотехнологичных газохимических процессов в районах добычи может открыть перед отечественной газовой отраслью серьезные перспективы и сыграть огромную роль в экономическом развитии России. Тем более что газохимия, особенно газохимия небольших мощностей, ориентированная непосредственно на районы газо- и нефтедобычи, в т.ч. на комплексную переработку природных и попутных газов, фактически только вступает в пору своей технологической зрелости [5].
Однако произойдет это лишь тогда, когда газохимия в России будет опираться на более простые и эффективные отечественные технологии конверсии природного газа, рассчитанные на эксплуатацию в условиях российских промыслов. И такие технологии, несмотря на финансовые, кадровые и прочие трудности, создаются сейчас многими коллективами отечественных разработчиков.
Естественно, что для насыщения внутреннего рынка и диверсификации экспорта России нужны и уже освоенные в мировой практике нефтегазохими-ческие технологии и процессы, которые по тем или иным причинам пока не нашли широкого применения на отечественных предприятиях. Это, прежде всего, технологии и процессы, связанные с получением из природного и попутного нефтяного газа жидкого
БУРЕНИЕ И НЕФТЬ 11/2014
топлива: процесс «газ в жидкость» технологии
получения диметилового эфира (диметилэфира или ДМЭ). Это - технологии и процессы, обеспечивающие эффективную конверсию метана в низшие олефины - этилен (С2Н4), пропилен (С3Н6) и бутилены (С4Н8), которые являются исходным сырьем для получения практически всех известных промышленных полимеров и химикатов. Но где гарантии, что и они не попадут в очередной санкционный список?!
В указанной выше редакционной статье журнала «Бурение и нефть» отмечено: «Если бы санкций не было, их надо было бы придумать. Как толчок, чтобы разбудить благостное дремотное состояние властной российской чиновничьей рати». Боюсь только, что и этот урок будет не впрок. Как не пошел впрок экономический кризис 2008 - 2010 гг., на который возлагались аналогичные надежды.
И самое обидное в подобной ситуации то, что учеными РАН и других организаций разработаны и предлагаются различные инновационные технологии, в том числе и готовые к реализации. Но практически во всех отраслях экономики подобные технологии остаются невостребованными промышленностью, их место занимают импо
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.