научная статья по теме ИМЕННЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ В «НОЧНЫХ» СТИХОТВОРЕНИЯХ Языкознание

Текст научной статьи на тему «ИМЕННЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ В «НОЧНЫХ» СТИХОТВОРЕНИЯХ»

Именные предложения в «ночных» стихотворениях

© Е. Н. НИКИТИНА, кандидат филологических наук

В статье рассмотрены грамматические и лексические средства создания пространственной позиции в поэтическом тексте, посвященном ночи. Показано, как грамматика предложения, помещенного в текст, отражает художественный замысел стихотворения.

Ключевые слова: девербатив - отглагольное имя, предметное имя, слуховое и зрительное восприятие, статика, динамика.

В русской грамматике есть несколько средств, используемых, чтобы передать, что говорящему, который выполняет роль наблюдателя, неизвестно, кто производит действие. Обычно это происходит в условиях, когда особенности пространственной позиции говорящего не позволяют ему видеть, он ориентируется прежде всего по слуху. Существительные, которые могут заменять соответствующие глаголы в условиях неизвестности субъекта в рамках слухового восприятия, называются деверба-тивами (что значит отглагольные имена) и в предложениях выполняют роль предиката (сказуемого). Г.А. Золотова объясняет девербативные предложения так: языку нет надобности соотношение между действием и его субъектом расчленять... «Они сообщают о том, каким видит и слышит воспринимающее лицо наблюдаемое пространство» [1]. Такие предложения носят выраженный художественный характер.

Отглагольные имена слуховой семантики предъявляют свои возможности, главным образом, в поэтических текстах: информативная неполнота (обусловленная отсутствием зримости) и интенсификация звука становятся не целью, а отправной точкой для авторских приемов изобразительности. Девербативы участвуют в обрисовке ночной обстановки, само их употребление создает или поддерживает перцептивную, воспринимаемую органами чувств картинку: темнота, отсутствие зри-тельности активизируют слуховое восприятие. Эта тактика используется в двух классических стихотворениях: «Стихи, сочиненные ночью во время бессонницы» А.С. Пушкина и «Шепот, робкое дыханье...» А.А. Фета. Они привлекают исследователей как раз своей «номинативной» организацией [2]. Так, особое внимание Р.О. Якобсон в работе о пушкинском стихотворении обращает на гибридные (отглагольные) имена со звуковой семантикой:

Ход часов лишь однозвучный Раздается близ меня, Парки бабье лепетанье, Спящей ночи трепетанье, Жизни мышья беготня...

(Курсив здесь и далее наш. - Е.Н.)

Свою работу, посвященную поэзии Фета, М.Л. Гаспаров назвал «Фет безглагольный» [3]. Процитируем самое, пожалуй, безглагольное стихотворение А.Фета:

Шепот, робкое дыханье,

Трели соловья, Серебро и колыханье Сонного ручья, Свет ночной, ночные тени,

Тени без конца, Ряд волшебных изменений

Милого лица, В дымных тучках пурпур розы,

Отблеск янтаря, И лобзания, и слезы, И заря, заря!..

Рассмотрим отглагольные имена в этих текстах подробнее. Насыщенность пушкинских «Стихов, сочиненных ночью.» предикативной лексикой с семантикой звучания (ход часов, лепетанье и т. д.) поддерживает картину, заданную в названии (стихи сочинены ночью) и обрисованную в интродуктивной части (нет огня, всюду мрак), что заставляет интерпретировать неясный звук, воспринимаемый в темноте. Девербативы

сопровождаются метафорическими именами в форме родительного падежа, однако они не делают источник звука более определенным: «Парки бабье лепетанье, / Спящей ночи трепетанье, / Жизни мышья беготня...». Человека окружает темнота, восприятие ограничено слухом. Темнота, неспособность видеть в физическом пространстве становится основанием метафоры неведения, непонимания в экзистенциальном плане, а с ним и попытки разговора с высшей сущностью, которая представлена лишь звуком, невидима и неведома (а ясность и строгость познания, разумность связаны со зрительным восприятием, сияние разума подобно сиянию солнца; вспомним стихотворение «Вакхическая песня»: «Так ложная мудрость мерцает и тлеет / Пред солнцем бессмертным ума. Да здравствует солнце, да скроется тьма!».

Читая начальные строки стихотворении Фета, мы понимаем, что речь идет о ночи: обстановка темноты создается за счет отглагольных имен со звуковой семой. Предпочтение отдается именно слуховому каналу: «Шепот, робкое дыханье, / Трели соловья», и лишь затем идут два предиката со зрительными семами: «Серебро и колыханье / Сонного ручья». Субъекты при отглагольных именах шепот, дыханье, лобзания осмысляются либо неопределенно-лично (кто-то, кого слышит поэт), определенно-лично (поэт и его возлюбленная), либо обобщенно-лично (все влюбленные в мире, и Я в том числе) - и в этом суть поэтического текста, позволяющего множественное прочтение. Семантическая динамика в стихотворении состоит в переходе от приоритета слуха к приоритету зримости и ясному видению - от шепота, через ночной свет к рассвету с пурпурно-желтым цветом небес. Тем самым в стихотворении изображается переход от ночного времени к рассветному - переход, которым обусловлено развитие сюжета - от свидания к расставанию.

Сравним с другим фетовским стихотворением. В нем изображение обусловлено присутствием света, одновременной работой и зрительного, и слухового канала:

Это утро, радость эта, Эта мощь и дня и света,

Этот синий свод, Этот крик и вереницы, Эти стаи, эти птицы,

Этот говор вод.

Предикаты зрительного восприятия находятся в новом отношении со слуховыми: они не сменяются одни другими, а чередуются друг с другом, создавая полнокровную, «стереоскопическую» картину. Предложения Эти стаи, Эти птицы выполняют двойную с точки зрения обозначения перцептивного канала роль: существительные с предметной семантикой птицы, стаи - это и объекты зрительного восприятия,

и метонимическое обозначение крика птиц (т.е. существительные работают и как предметные имена, и как девербативы).

Говоря о стихотворениях, посвященных ночи, не обойти блоковское, которое построено «наперекор» пушкинско-фетовской традиции, хотя не только тематически, но и структурно-грамматически оно напоминает первые два: в его начале пять именных предложений:

Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века -Все будет так. Исхода нет.

Умрешь - начнешь опять сначала, И повторится все, как встарь, Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь.

Но здесь уже речь идет о городской ночи, об отсутствии темноты, об освещенном пространстве. Этим обусловлено появление интродуктив-ных начальных предложений, которые организованы предметными существительными (улица, фонарь, аптека). Эти предложения называют объекты зрительного восприятия (в то же время начало стихотворения похоже на начальную авторскую ремарку в драме, рисующую пространство сцены). Изображаемая у Блока картина не предполагает развития, динамики - ни пространственно-временной, как у Фета (от темноты к свету и цвету), ни мыслительной, как у Пушкина, - от мучительного размышления, попытки диалога с высшей сущностью к выводу. Картина блоковского стихотворения статична. Статично пространство, изображенное предметными именами, отсутствие отглагольных имен (исключение составляет свет, семантика которого скорее работает на общую статику) порождает отсутствие временной динамики.

Ночной свет и четкость сознания находятся во взаимном соответствии. Сознание также статично: лирическому герою с самого начала известна неизбежность и бессмысленность существования. Болезненность сознательной установки подкрепляется и болезненными образами внешнего пространства - искусственный свет, аптека, холод. К идее статики отсылает и композиция стихотворения, это аналогия замкнутого круга, указывающая на отсутствие развития движения.

Мы увидели, что предложения, организованные существительными в им. п., являются мощным средством поэтического изображения. Они позволяют рисовать внешнее наблюдаемое пространство и характеризовать внутреннее пространство человеческой души, акцентируя внимание на субъекте речи и восприятия (поэте, лирическом герое). Они участвуют в передаче временной динамики и статики - в зависимости

от глагольной (девербативы) или предметной семантики. В стихотворениях, посвященных ночи, особая роль отводится отглагольным именам, называющим звук. Они обозначают человеческие действия, позволяющие осмыслять сообщаемое в стихотворении и как частное событие, и как опыт, касающийся всех и каждого.

Литература

1. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 2004. С. 166.

2. Якобсон Р. О. О «Стихах, сочиненных ночью во время бессонницы» // Якобсон Р. О. Работы по поэтике. М., 1987.

3. Гаспаров М.Л. Фет безглагольный. Композиция пространства, чувства и слова // Гаспаров М.Л. Избранные труды. М., 1997. Т. II. С. 21-32.

Институт русского языка им. В.В.Виноградова РАН

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.

Показать целиком