© 2008 г.
В.В. ИВАНОВ
ИОГАНН БРЕНЦ - ПОСЛЕДОВАТЕЛЬ МАРТИНА ЛЮТЕРА
31 октября 1517 г., как гласит легенда, монах-августинец Мартин Лютер, профессор университета, вывесил на дверях церкви при местном замке в саксонском городе Вит-тенберге свои знаменитые "95 тезисов" против торговли индульгенциями. "Вывешивание тезисов" (ТЬезепалзсЬ^) положило начало немецкой и, в целом, европейской Реформации.
Предание о "вывешивании тезисов" считалось бесспорным на протяжении нескольких столетий, до конца 50-х годов XX в., когда один из восточногерманских историков предложил другую дату "прибития тезисов": 1 ноября 1517 г.1, что, разумеется, не имело принципиального значения, но придало импульс более глубокому изучению проблемы. Настоящей же сенсацией, спустя несколько лет, стали наблюдения профессора из Три-ра Э. Изерло, который в ряде работ вообще усомнился в самом факте "вывешивания тезисов"2. Он обратил внимание на то, что ни сам Лютер, ни кто-либо из его современников при его жизни о чем-то подобном никогда не упоминали. Первое сообщение о "при-битии тезисов" встречается у Ф. Меланхтона, ближайшего сподвижника М. Лютера, в 1546 г. в предисловии ко второму тому произведений великого реформатора. Однако Меланхтон не является достоверным свидетелем, т.к. он был приглашен на преподавательскую работу в Виттенбергский университет лишь в 1518 г.3 Можно предположить, что деятельность Лютера сразу же после его кончины стала обрастать разнообразными мифами, чему немало способствовали и его соратники.
Достоверно известно, что тезисы были предварительно разосланы нескольким епископам, а потом впервые опубликованы в конце 1517 г. Серьезные доводы в пользу "вывешивания тезисов" отсутствуют. Однако нет и убедительных свидетельств того, что Лютер тезисов не прибивал.
К настоящему времени в Германии опубликовано несколько сотен работ о "вывешивании тезисов"4. Для нас важен вопрос: какие последствия повлекло за собой это событие?
Реформация, порожденная выступлением М. Лютера, как социокультурный, идеологический и политический феномен имела различные уровни, на которых она возникала, интерпретировалась и распространялась. Инициаторы ее в разных странах были, условно говоря, "первыми" (прежде всего - М. Лютер, У. Цвингли, Ж. Кальвин, М. Буцер, Т. Кранмер, Лефевр д'Этапль); за ними следовали "вторые" - их ближайшие соратники (Ф. Меланхтон, И. Бугенхаген, А. Осиандер, Г. Буллингер, И. Эколампадий, Т. Беза,
Иванов Василий Васильевич - кандидат исторических иаук, старший научный сотрудник исторического факультета Удмуртского государственного университета (г. Ижевск).
1 Voltz H. Martin Luthers Thesenanschlag und dessen Vorgeschichte. Weimar, 1959.
2 Iserloh E. Luthers Thesenanschlag. Tatsache oder Legende? - Trierer Theologische Zeitschrift, 1961, № 70, S. 303-312; edem. Luthers Thesenanschlag. Tatsache oder Legende. Wiesbaden, 1962; edem. Luther zwischen Reform und Reformation. Der Thesenanschlag fand nicht statt, 3 Aufl. Münster, 1968; edem. Geschichte und Theologie der Reformation im Grundriss, 2 Aufl. Paderborn, 1982.
3 Лютер M. Время молчания прошло. Избранные произведения 1520-1526 гг. Под ред. Ю.А. Голубкина. Харьков, 1992, с. 247.
4 Там же.
В. Капито, Г. Фарель и др.). Затем шли "третьи", "четвертые" и другие - те, кто непосредственно пропагандировал реформационные идеи в массах. Вероятно, похожую градацию можно обнаружить в любом широком общественном движении. Особый интерес, как мне кажется, вызывают деятели "второго ряда", находившиеся рядом с основоположниками протестантизма, на чью долю в значительной мере выпала задача более детальной разработки и дальнейшего развития базовых принципов своих учителей, а главное - их практического воплощения, т.е. адаптации к условиям конкретного города или региона. Большинство из них сами были достаточно сильными лидерами, проявлявшими при толковании идей инициаторов Реформации собственные незаурядные способности, сыграв тем самым важную роль в создании "реформационной коммуникативности"5, т.е. системы развития и распространения идей Реформации.
К этой многочисленной группе "вторых" принадлежал и Иоганн Бренц. Он родился в июне 1499 г. в зажиточной бюргерской семье швабского городка Вейль. В 1514 г. Бренц поступил в престижный Гейдельбергский университет, а весной 1518 г. присутствовал на знаменитом диспуте в Гейдельберге, где Лютер впервые публично отстаивал свои взгляды. Это событие оказало сильное влияние на Бренца и предопределило его дальнейшую судьбу. Вскоре он примкнул к Реформации и стал одним из виднейших лидеров лютеровской партии в Верхней Германии. В 1522 г. его пригласили на место проповедника церкви св. Михаила в швабский имперский город Швебиш-Галль - там он сразу же возглавил реформационные преобразования в лютеровском духе (отмена католической мессы, причастие для мирян под обоими видами, т.е. хлебом и вином и т.п.). В Швебиш-Галле прошел основной, самый плодотворный период деятельности Бренца. Впоследствии он осуществил реформацию в Бранденбург-Ансбахе, а затем - в герцогстве Вюр-тембергском, где провел последние двадцать лет своей жизни (1550-1570). Бренц способствовал окончательному догматическому и организационному оформлению лютеранской церкви. Он принимал участие в составлении "Вюртембергского исповедания веры" (1551) и "Большого церковного устава" (1559), определившего жестко централизованную, бюрократическую структуру церкви в Вюртемберге. "Большой церковный устав" во-многом послужил образцом при создании других территориальных государственных церквей в Германии конца XVI - начала XVII в.6 Бренц был верховным суперинтендентом и генеральным визитатором монастырей, сосредоточив в своих руках важные функции церковного управления.
Бренц обоснованно считается твердым приверженцем лютеровской ортодоксии. Достаточно напомнить, что его подпись как сторонника лютеровской точки зрения, наряду с подписями Меланхтона, Ю. Ионаса, Осиандера, С. Агриколы и самого Лютера, стоит под Марбургскими статьями, принятыми в 1529 г. по итогам знаменитой дискуссии в г. Марбурге между лютеранами и цвинглианцами о таинстве Евхаристии. Предмет спора заключался в различном понимании сущности причастия. Лютеранская сторона предлагала довольно натуралистическое, близкое к католическому, толкование (незримое соприсутствие плоти и крови Христа в хлебе и вине), а У. Цвингли и его единомышленники видели здесь просто символическое воспоминание о Тайной вечере Христа и апостолов. При всем, казалось бы, чисто богословском характере подобных разногласий именно они привели к окончательному расколу внутри реформационного лагеря, так что самоопределение каждого реформатора в этом споре приобретало важнейшее значение. Кроме того, Бренц составил небезызвестное "Сочинение швабов", подписанное 14 швабскими проповедниками, предисловие к которому написал Лютер7. Публика-
5 О реформационной "коммуникативности" см.: Wohlfeil R. Einführung in die Geschichte der deutschen Reformation. München, 1982, S. 123-133.
6 Estes J.M. Church Order and the Christian Magistrate According to Johannes Brenz. - Archiv für Reformationsgeschichte, Jg. 59, 1968, Hf. 1, S. 6; Kirchner H. Reformationsgeschichte von 1532-1555/1566. Berlin, 1987, S. 28, 37, 167.
7 Brenz J. Frühschriften, T. 1-2. Hg. von M. Brecht u.a. Tübingen, 1970-1974; T. 1, S. 222-278.
ция данного памфлета в немалой степени обусловила победу лютеровского учения об Евхаристии в северной Швабии и Франконии8. Из-под пера Бренца вышел также еще ряд работ, где он убежденно отстаивал позицию Лютера в дискуссии о сущности причастия9. Однако его воззрения на другой важнейший вопрос - природа и задачи политической власти - несколько расходятся с лютеровскими, что заслуживает более подробного рассмотрения.
Политическая концепция Бренца начала формироваться уже в первый период его деятельности в Швебиш-Галле в 1522-1525 гг. Именно тогда в реформационной публицистике стали особенно интенсивно обсуждаться проблемы государственной власти: ее сущность, различные формы, практическая организация управления, отношения правителя и подданных. Объяснялось это несколькими причинами: 1) многие территориальные князья и магистраты вольных имперских городов после Вормского эдикта Карла V (1521 г.), осудившего Реформацию, должны были окончательно решить вопрос о возможности (или невозможности) ее проведения, что побуждало реформаторов вести активную пропаганду, адресованную светским властям; 2) давление императора на сторонников Реформации (усилившееся после принятия Вормского эдикта) все-таки не лишало последних надежды на то, что Карл V в конечном счете их поддержит -необходимо только заново осмыслить взаимоотношения между имперским "центром" и "субъектами" Империи в меняющейся религиозно-политической ситуации; 3) Великая крестьянская война в Германии 1524-1526 гг. вынуждала искать дополнительные аргументы против тех, кто стремился трактовать реформационные учения в радикальном духе.
В результате чисто теоретический вопрос о природе власти все больше перемещался в сферу практической политики и становился одним из главных критериев индивидуальности отдельных реформаторов, которые действовали в различных социально-политических условиях. В то время как в сугубо догматической сфере реформаторы могли ограничиться простой репродукцией взглядов своих более авторитетных единомышленников, в сфере политики они должны были вырабатывать собственные установки.
В полной мере это относится и к Бренцу. Его онтология является весьма банальным изложением основных реформационных идей Лютера (оправдание личной верой, всеобщее священство, отрицание так называемых "добрых дел" и большинства католических таинств). Даже в теоретическом обосновании сущности политической власти он воспроизводил лютеровскую концепцию "двух Царств" - светского и духовного, считая светскую власть хранительницей внешнего гражданского правопорядка, которая в силу этого обеспечивает возможность внутреннего нравственного самосовершенствования христианина. Вслед за Лютером, Бренц разделял "личность" (Person) и "службу" (Amt) пра
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.