Из истории естествознания
И. А. ЗАХАРЕНКО
ИСТОРИЯ СТАНОВЛЕНИЯ ВОЕННОЙ ГЕОГРАФИИ ДАЛЬНЕВОСТОЧНОГО ПОГРАНИЧНОГО ПРОСТРАНСТВА
(середина XIX - начало ХХ вв.)
Рассмотрены основные направления формирования отечественной военной географии - научной дисциплины, имеющей важное теоретическое и практическое значение для развития страноведения, в частности, страноведения Дальнего Востока. Проанализирован вклад российских военных географов в изучение восточных регионов России и сопредельных азиатских стран. Введены в научный оборот уникальные экспедиционные отчеты, военно-географические описания и картографические работы, касающиеся территории Дальневосточного пограничного пространства.
Ключевые слова: российская военная география, военно-географическая школа российского Генерального штаба, Дальневосточное геостратегическое пограничное пространство.
Российская военная география, начинавшаяся как форма практической деятельности, имевшая своей целью проведение разведок и рекогносцировок, в первой половине XIX в. трансформировалась в самостоятельную отрасль знания. Ее становление происходило параллельно с расширением территориальных владений Российской империи в Азии. Для развития военно-географических исследований принципиальное значение имели два фактора - военно-стратегический и колониальный. Выход России к границам сопредельных азиатских государств, военно-политическое соперничество мировых держав в Азии вызвали необходимость стратегического планирования и подготовки войск для азиатских театров военных действий, а нужды управления настоятельно требовали проведения военно-статистических и естественно-научных исследований азиатских территорий и народов, их населяющих.
В российской военной географии собственно географическое направление разрабатывалось Генеральным штабом, а топографическое - Военно-топографической службой. Военно-географическая подготовка в Генштабе была поставлена на высоком научно-методическом уровне. Авторитет ее руководителей, профессоров Академии Генерального штаба Ф. Ф. Шуберта, П. А. Языкова, В. Ю. Скалона, Н. С. Голицина, Д. М. Милютина, был очень высок. Широко известны имена таких военных географов, как Н. М. Пржевальский, М. И. Венюков, П. К. Козлов, М. В. Певцов, А. Е. Снесарев, В. К. Арсеньев и еще многих талантливых исследователей. Сотни офицеров российского Генерального штаба проводили военно-географические исследования территории России и сопредельных государств мира и составляли о них многотомные военно-географические описания.
© И. А. Захаренко. ВИЕТ. 2009. < 1. С. 36-48.
При этом необходимо иметь в виду, что накопление фактического материала, пусть и очень ценного, и даже его первичная систематизация еще не являются свидетельством оформления военной географии как науки. О ее возникновении можно говорить лишь когда выполнены несколько условий:
- проведено теоретическое осмысление накопленных географических материалов и сформулированы методологические установки, на базе которых ведется целенаправленное изучение территорий;
- сформированы управленческие структуры и военно-географические подразделения, предназначенные для географических исследований;
- имеются кадры, не только выполняющие военно-географическую работу, но и осознающие необходимость своего профессионального совершенствования.
Их выполнение в период 1862-1914 гг. обеспечивало непрерывность в развитии военной географии. Именно в это время в научном сообществе приобретает авторитет школа российского Генерального штаба, в военной географии разворачиваются теоретические исследования и полевые работы, активно осваиваются методы полевого географического картографирования, растет число комплексных военно-географических описаний.
Тогда же меняется и взгляд на роль в войне военно-географических факторов и на важность их изучения. Военный министр Д. А. Милютин так определил главное направление в развитии военной географии в России:
Военное искусство в последние времена следовало тому же быстрому развитию, как и самые государства и народы: основательное и систематическое изучение его сделалось необходимостью [...] С другой стороны, самые действия военные не только распространились в размерах, но и подчинились более чем когда-нибудь соображениям политическим и местным: никогда не было столь очевидной необходимости для успешного ведения войны в основательных сведениях о театре действий относительно к естественным свойствам и статистическим средствам края, так же как и вообще обо всех способах материальных и нравственных обеих воюющих сторон 1.
Таким образом, он поставил перед офицерами Генерального штаба задачу всестороннего изучения сопредельных с Россией государств, в том числе стран Азии. Важно и то, что Милютин требовал от военных географов не только описательной, но и аналитической работы:
Везде наука начинается только там, где массу опытов, наблюдений, фактов стараемся подчинить разумению для вывода каких-либо истин, более или менее общих, для объяснения себе сродства и связей явлений, раскрытия причин и следствий, средств и целей. Одним словом, науку составляет не одно описание явлений или данных, а тот логический анализ, которым эти частные данные и явления сливаются в одно стройное целое идей 2.
Эти требования Генерального штаба развивал теоретически и активно претворял в жизнь штабс-капитан А. Е. Снесарев. Именно он стал одним из
1 Милютин Д. А. Критическое исследование значения военной географии и военной статистики // Военный журнал. 1846. < 1. С. 1-2.
2 Там же. С. 35.
создателей в военной географии страноведческого направления. Он считал, что «простор и многодетность географических картин, их причудливое разнообразие, несомненный разум, скрытый в каждой из них создают у изучающего волевой простор, делают мысль его широкой и смелой, бодрят характер, расправляют духовные крылья человека» и придавал большое значение формированию у офицера военно-географической культуры. По убеждению Снесарева среди задач офицера были и овладение географическим мышлением, которое «развивает самодеятельность, дерзновение мысли, простор суждений и закалку характера», и освоение методов военной географии, ее специального языка, ибо это «откроет его взору иные перспективы, бесконечный простор пониманий укладов жизни, духовных обликов» 3.
Академия Генерального штаба не только готовила военных географов, но и создала комплексную военно-страноведческую научную школу. Обучение в ее рамках базировалось на обширном курсе военной статистики, специальных курсах по физической географии, военной топографии и картографии. В летнее время слушатели академии занимались съемкой местности и ее топографическим описанием. Такое обучение способствовало формированию у них географического мышления. Число профессоров и слушателей академии, занимавшихся вопросами военной географии, в конце XIX в. составляло 40%, а «курс военной статистики в середине пятидесятых годов XIX в. по всей справедливости был поставлен едва ли не лучше всех курсов в Военной академии того времени» 4.
Для проведения военно-географических описаний в 1857 г. в Генштабе был создан специальный военно-статистический отдел, который возглавил профессор академии генерал-майор Н. С. Голицын. Такие отделы были образованы и при штабах военных округов. Созданные здесь военно-географические описания имели комплексный характер и состояли из двух частей: общестатистической и военной, предназначенной только для военного ведомства.
В данной статье мы рассмотрим важную часть громадной работы, проведенной Генштабом, - создание им военно-географического описания Дальнего Востока. Ключевой работой в этой области является «Опыт статистического описания и военного обозрения Приамурского края»; она написана Н. М. Пржевальским в Николаевской академии Генерального штаба в 1863 г. Интересно его определение пограничного пространства России и Китая в Восточной Азии, которое, по мнению Пржевальского, протягивается «от пустынь Монголии на Восток до морей Охотского и Японского и от теплых туманностей Китая до угрюмых вершин Станового хребта» 5.
Оценивая географическое положение Амурского края с военной точки зрения Пржевальский принимает во внимание его приморское положение на берегах Тихого океана и близость к Маньчжурии и Китаю. Он четко определил геополитическую позицию России в регионе:
3 Снесарев А. Е. Введение в военную географию. М., 2006. С. 94.
4 Глиноецкий Н. П. Исторический очерк Николаевской Академии Генерального Штаба. СПб., 1882. С. 64-65.
5 Архив Русского географического общества (Архив РГО). Ф. 13. Оп. 1. Д. 14. Л. 36.
Чтобы вполне воспользоваться выгодами, представляемые бассейном Амура, нам необходимо владеть и важнейшим из его притоков Сунгари, орошающих лучшую часть этого бассейна, и, кроме того, в своих верховьях близко подходящего к северным провинциям Китая. Заняв всю Маньчжурию, мы сделаемся ближайшим соседом этого государства и, уже не говоря о наших торговых сношениях, можем прочно утвердить здесь наше политическое влияние6.
Развивая сделанный вывод, он дает оценку всемирно-историческому значению Тихого, или Восточного, океана что обусловливается, по его мнению,
двумя великими событиями: во-первых, быстрым развитием Европейских колоний в Америке и Австралии, а во-вторых, вступлением в сношения с европейцами двух величайших государств Востока - Японии и Китая.
Прогнозируя «завидную будущность» Амурской страны, Пржевальский считает цивилизационной задачей России
развить на далекой окраине Азиатского Востока могучую славяно-русскую народность, пронести Европейскую цивилизацию и Христианство в глубь Китая и Маньчжурии, и пробудить дремлющие силы неподвижного Востока7.
Желая практически изучить Дальний Восток, Пржевальский обратился к начальству с просьбой направить его в этот регион. Его пожелание было принято во внимание: приказом от 17 ноября 1866 г. он был причислен к Генеральному штабу и направлен на службу в Восточно-Сибирский военный округ. Это назначение стало для молодого военного географа испытанием на прочность характера и силу воли, а также умение обобщать и систематиз
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.