Сообщения
© 2008 г. Г. Т. КАМАЛОВА*
ИЗМЕНЕНИЕ КАДРОВОГО СОСТАВА ПРОКУРАТУРЫ УРАЛА В УСЛОВИЯХ НЭПА
Большевики изначально отводили прокуратуре значимую роль в защите завоеваний пролетарской диктатуры, революционного правопорядка. Реставрация прокуратуры в России в 1922 г. в ее новом советском варианте остро поставила вопрос о кадрах. Прокуратуру РСФСР, организационно входившую в состав народного комиссариата юстиции (НКЮ), возглавлял в качестве прокурора республики нарком юстиции Д.И. Курский. В его функции входило наблюдение за законностью деятельности всех наркоматов, иных центральных учреждений и организаций, внесение представлений об отмене или изменении изданных ими незаконных распоряжений и постановлений или опротесто-вывание этих актов в СНК либо в Президиуме ВЦИК. 1 февраля 1923 г. структура прокурорских органов была изменена в сторону увеличения их аппарата и расширения его компетенции. Основными принципами подбора кадров для прокуратуры как и для других государственных органов, являлись партийность, классовая принадлежность работника, лояльность режиму, способность к исполнению налагаемых на него обязанностей. Уже 5 декабря 1922 г. секретарь ЦК РКП(б) В.М. Молотов подписал циркуляр, в соответствии с которым назначение и перемещение губернских прокуроров должно было осуществляться прокурором республики по согласованию с ЦК РКП(б), при этом губкомам предписывалось сообщать в ЦК о выдвигаемых ими кандидатах или о мотивах их отзывов и перемещений. В прокуратуру должны были направляться коммунисты, уже имевшие опыт работы в правоохранительных органах и юридическое образование. К концу 1922 г. в РСФСР работали все 58 губернских прокуроров (по числу губерний)1.
Экономическое районирование и изменение административного деления в РСФСР внесли коррективы в формирование прокуратуры. В 1923 г. назначен новый прокурор Уральской обл. В.Т. Попов2, учреждена Уральская прокуратура в составе четырех ее губернских подразделений. Приказом № 1 от 9 января 1924 г. Попов сформировал управление этого органа, куда, кроме него, входили два его заместителя и 7 помощников3. После районирования административное управление сосредоточилось в одном органе - Уральской областной прокуратуре. Штат надзорного органа уменьшился с 293 человек до 197 (на 32%)4. Прокуратура на Урале была сформирована и функционировала на основании Временного положения, утвержденного постановлением ВЦИК от 11 ноября 1922 г.5
В ходе этих изменений произошло перераспределение кадров из центра на места. До районирования в губернских центрах Урала работало 34 прокурорских работника (52% от их общей численности) и на местах - 22 человека (48%). В 1925 г. - в областном центре работало 11 человек (10.7%); в округах - 61 человек (44.7%) и в районах - 50 человек (44.6%), т.е. теперь на местах работало 89.3% всего состава прокуратуры6. Таким образом аппарат прокуратуры был приближен к населению. В 1925 г. он увеличился более чем в 2 раза7.
* Камалова Галина Тимофеевна, кандидат исторических наук, доцент Южно-Уральского государственного университета.
Надежность государственного аппарата, в том числе и правоохранительных органов, в 1920-х гг. была повышена за счет «изобретения» особого способа формирования корпуса руководящих работников - путем создания номенклатуры. Этот способ формирования кадров применялся большевиками с октября 1917 г., но юридически был закреплен лишь в 1920-х гг. Впервые на XII съезде РКП(б) (17-25 апреля 1923 г.) в резолюции «По организационному вопросу» было заявлено, что наряду с подбором партийных кадров съезд считает «очередной задачей партии» подбор «руководителей советских, в частности, хозяйственных и других органов, что должно осуществляться при помощи правильной и всесторонне поставленной системы учета и подбора» «ответственных работников» «во всех без исключения областях управления и хозяйствования»8. 12 июня 1923 г. Оргбюро ЦК приняло постановление «О назначениях», а в октябре 1923 г. ЦК партии определил задачи учетно-распределительной работы. Именно с этого времени устанавливался строгий порядок учета и распределения коммунистов, управленцев высшего и среднего звена властных структур, назначенных сверху по согласованию с секретариатом ЦК партии и ОГПУ. 16 ноября 1925 г. Оргбюро приняло новое развернутое положение о порядке подбора и назначения работников9. Постановление обязывало все губкомы, крайкомы и ЦК компартий республик вырабатывать перечень должностей местных органов, входящих в номенклатуру, регламентировался этот процесс «Инструкцией о формах согласования назначений и перемещений руководящих работников местных учреждений». Руководители местных учреждений назначались и смещались постановлением соответствующих парторганов. Номенклатурный способ подбора кадров должен был пронизывать все общество сверху донизу, охватывая все структурные подразделения не только госаппарата, но и общественных организаций. Все это свидетельствовало о складывании в СССР в 1920-х гг. партийного государства, в котором «на все сколько-нибудь значимые должности назначаются по партийной принадлежности "свои люди", которые и "делают" политику». Происходило сращивание государственного аппарата и партии10.
В 1924 г. окружными комитетами ВКП(б) Уральской обл. была определена номенклатура должностей работников правоохранительных органов. В ее перечень на уровне округов области входили старший и младший помощник прокурора, начальник уголовного розыска, уполномоченный ОГПУ, председатель окружного суда, народные судьи, районная прокуратура и т.д. По Челябинскому округу в номенклатуру включались 37 человек, в том числе начальник отдела ОГПУ и его заместители, старший и младший помощник окружного прокурора, председатель Челябинского окружного суда и др.11 по Тюменскому округу - окружной прокурор, председатель окружного суда, начальник окружного отдела ГПУ12.
Количественный состав прокурорских кадров в целом по РСФСР и Уральской обл. постоянно увеличивался. Так, в уральской прокуратуре в 1924 г. было 57 человек; к 1 января 1929 г. - 15513. Однако в 1929 г. в связи с массовой «чисткой» государственных служащих количество прокурорских работников в РСФСР снизилось по сравнению с 1928 г. на 2.8% и составило 1 293 человека14. В связи с «чисткой» и усилением классовой направленности в комплектовании кадров прокуратуры в конце 1920-х гг. при некотором общем снижении численности работников возрастает количество «выдвиженцев». К 1 января 1930 г. их было 37715 (29.2% от всего состава работников).
Партийная дисциплина являлась наиболее действенным способом установления полного контроля над работниками прокуратуры. К 1923 г. в РСФСР уровень партийности среди них составлял 78.9%, а на губернском уровне был еще выше - 97.6%16. На 1 января 1924 г. из 63 губернских прокуроров было только два беспартийных. Среди помощников прокуроров доля беспартийных составляла 22.7%17. На 1 января 1925 г. все губернские прокуроры РСФСР были членами РКП(б). Среди их помощников процент беспартийных снизился до 13% на 1 июля 1925 г.; на 1 января 1928 г. в РСФСР из 1 330 работников прокуратуры коммунисты составляли 92.4%, в 1929 г. - 95%18; на 1 января 1930 г. - 97.3%19. В составе Уральской прокуратуры члены партии в 1924 г. составляли 91.2%; в 1925 г. - 93.3%. На 1 января 1929 г. - 96.1%20; в 1929 г. в ней было все-
го 2 беспартийных работника21. Следует отметить, что доля членов партии в Уральской прокуратуре была выше, чем в РСФСР. Уже в 1928 г. все окружные и участковые прокуроры области были членами ВКП(б)22.
Анализ архивных документов и материалов партийных съездов позволяет выявить некоторые тенденции в изменении социального состава Уральской областной прокуратуры. В 1924 г. доля рабочих в ней была равна 33.3%, крестьян - 24.6%, служащих -42,1%; в 1925 г. соответственно: 34%, 33.5% и 32.5%; в 1927 г. - 44.1%, 17.6%, 38.2%; в 1928 г. - 41%, 16.3%, 42% и в 1929 г. - 48.4%, 14.6% и 37%23. Если в 1925 г. в условиях расцвета нэповской экономики социальный состав органов прокуратуры региона был представлен всеми слоями общества относительно равномерно, то при переходе к индустриализации и коллективизации в нем значительно увеличилась доля рабочих: с 1924 г. по 1929 г. - на 15.1%; сократилась доля крестьян на 10% и несколько снизилась доля служащих - на 5.1%, что свидетельствовало об «орабочивании» правоохранительных органов. «Выдвиженцы» от станка в 1927 г. составили 11.2%; с партийной и профсоюзной работы - 9%. Часто это были лица, не имевшие ни опыта юридической работы, ни необходимого образования. В Пермской окружной прокуратуре в 1927 г. их насчитывалось 50%, а в 1929 г. - 60%24.
В РСФСР после окончания Гражданской войны остро ощущалась нехватка образованных юристов. При назначении на ключевые посты в центральных и губернских ведомствах партия отдавала предпочтение прокуратуре. Так, в 1923 г. имели высшее юридическое образование 26.7% работников губернских прокуратур, кроме того, 17.5% имели университетские дипломы других специальностей. В то же время в судах этого уровня высшее образование имели лишь 18.9% работников25. И все же, несмотря на предпочтение прокуратуре при распределении образованных юристов, даже в период ее становления более половины прокурорских работников не имели необходимой квалификации.
Выдвижение на первый план партийно-классового принципа подбора кадров неизбежно сопровождалось снижением образовательного ценза и среди сотрудников прокуратуры. На 1 января 1925 г. число губернских прокуроров республики, имевших высшее образование, уменьшилось на 10.6%, при этом доля со средним образованием возросла на 7%. А в составе помощников прокуроров число работников с высшим образованием сократилось на 6.2%, в то время как со средним возросло всего на 2%, с низшим же образованием увеличивалось на 8.5%. В 1926 г. из 59 губернских прокуроров высшее образование имели лишь 11 (18.6%), остальные - среднее, начальное, домашнее26. По РСФСР из 1 176 уездных помощников прокуроров с высшим юридическим образованием были 124 человека (10.5%), с высшим неюридическим - 139 (11.8%); сре
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.