научный журнал по биологии Молекулярная биология ISSN: 0026-8984

АЗНАБАЕВА Ю.Г., АХМАДИШИНА Л.З., БУРДЮК Ю.В., ВИКТОРОВА Т.В., ЗАГИДУЛЛИН Ш.З., КОРЫТИНА Г.Ф., КОЧЕТОВА О.В. — 2014 г.

В работе изучали, связаны ли полиморфные варианты генов CHRNA5/A3, CYP2A6, NQO1, XPС, XRCC1, XRCC3, XPD, XPA с возникновением и развитием хронической обструктивной болезни легких в этнической группе татар. Показано, что с возникновением этой болезни ассоциированы локусы CHRNA5 (rs16969968) (P = 0.0001, OR = 2.24 в рецессивной модели) и CHRNA3 (rs1051730) (P = 0.0001, OR = 2.72 в рецессивной модели). Риск развития заболевания связан с вариантом без делеции локуса CYP2A6 (del) (P = 0.00001, OR = 2.77). Локусы NQO1 (rs1131341), XRCC1 (rs25487), XRCC3 (rs861539), XPС (rs2228001) и XPA (rs1800975) также ассоциированы с развитием этой болезни (P = 0.000001, OR = = 2.67; P = 0.00001, OR = 0.51; P = 0.0003, OR = 1.76; P = 0.0004, OR = 0.54 и P = 0.007, OR = 0.74 в аддитивной модели). Установлена взаимосвязь между статусом курения и локусом XPA (rs1800975) (Pinteract = 0.002), а локусы rs16969968, rs1051730 кластера генов CHRNA3/5 связаны с развитием заболевания только в группе курильщиков. У носителей делеции гена CYP2A6 (CYP2A6*4) снижается показатель индекса курения (P = 0.0019). Генотип TT локуса XRCC3 (rs861539) характеризуется более низкими показателями функции внешнего дыхания: жизненной емкости легких (P = 0.0487), функции форсированной жизненной емкости легких (P = 0.0032) и объема форсированного выдоха за первую секунду (P = 0.02). Величина показателя форсированной жизненной емкости легких зависит от генотипа локуса XPA (rs1800975) (P = 0.0028).

АТКАРСКАЯ М.В., БРАГА Э.А., БУРДЕННЫЙ А.М., ЖИЖИНА Г.П., ЗАВАРЫКИНА Т.М., КАЗУБСКАЯ Т.П., ЛОГИНОВ В.И., НОСИКОВ В.В. — 2014 г.

Изучена ассоциация полиморфных маркеров Arg72Pro гена ТР53 и T309G гена МDM2 с риском развития немелкоклеточного рака легкого у русских жителей Московского региона. Обнаружена ассоциация генотипа Pro/Pro полиморфного маркера Arg72Pro гена ТР53 (OR = 5.46, p = 8 ? 10-6) и генотипа TG полиморфного маркера T309G гена MDM2 (OR = 5.57, p = 0.007) с повышенным риском развития немелкоклеточного рака легкого. Показана ассоциация предрасполагающих генотипов Pro/Pro полиморфного маркера Arg72Pro гена ТР53 и TG полиморфного маркера T309G гена MDM2 с риском развития аденокарциномы (OR = 8.71, p = 3 ? 10-6 и OR = 8.13, p = 0.003) и плоскоклеточного рака легкого (OR = 4.2, p = 0.001 и OR = 7.02, p = 0.002). Обнаружена ассоциация сочетанных генотипов двух полиморфных маркеров Arg72Pro и T309G генов ТР53 и MDM2 как с риском развития немелкоклеточного рака легкого, так и двух его гистотипов – аденокарциномы и плоскоклеточного рака легкого (OR = 7.9, p = 0.01; OR = 9.12, p = 0.02; OR = 7.31, p = 0.03 соответственно).

ГАЛАКТИОНОВА Д.Ю., ГАРЕЕВА А.Э., НАСЕДКИНА Т.В., ХУСНУТДИНОВА Э.К. — 2014 г.

Разработан биочип для анализа полиморфных маркеров в генах, ассоциированных с риском развития шизофрении, – DISC1, RELN, ZNF804A, PLXNA2, COMT, SLC18A1, CACNA1C, ANK3, TPH1, PLAA и SNAP-25. Определены частоты генотипов и аллелей этих генов у 198 больных шизофренией и 192 здоровых жителей Башкортостана ( русских и татар). Установлено, что частота аллеля A (p = 0.007) и генотипа АА (p = 0.002) полиморфного маркера rs2270641 A>C гена SLC18A1 у больных параноидной шизофренией была ниже, чем у здоровых индивидов. Частота генотипа АА локуса rs1800532 C>A гена TPH1 (p = 0.036) в группе больных шизофренией была выше, чем у здоровых. У больных параноидной шизофренией этнических татар частота аллеля С (p = 0.039) полиморфного маркера rs7341475 C>T гена RELN была ниже, а генотипа АА полиморфного маркера rs1800532 C>A гена TPH1 (p = 0.019, OR = 2.52, CI = 1.18–5.38) выше, чем у здоровых индивидов. Частота аллеля С (p = 0.0001) и генотипа GC (p = 0.0001) полиморфного маркера rs1327175 G>С гена PLXNA2 повышена в группе больных параноидной шизофренией с отягощенной наследственностью. Полученные данные дают основание полагать, что полиморфные маркеры генов SLC18A1, TPH1, RELN ассоциированы с риском развития шизофрении.

КОШЕЛЕВ Ю.А. — 2014 г.

Аффинная хроматография с последующей идентификацией селективно связавшихся белков может служить эффективным способом обнаружения новых биологически значимых молекулярных взаимодействий. При оптимизации данного метода необходимо учитывать структуру молекулы, ее поверхностный заряд, а также возможность регулирования конформационных изменений, влияющих на гидрофобные свойства ее поверхности. Используя данный метод, мы идентифицировали новые белки-мишени для белка S100A4, среди которых оказались белки цитоскелета Sept2, Sept7, Sept11 и транскрипционный кофактор Ddx5. Взаимодействие с септинами могло бы объяснить механизм влияния белка S100A4 на увеличение подвижности клетки, а с кофактором Ddx5 – механизм регулирования уровня экспрессии таких генов, как гена Е-кадгерина, р21 (Waf1/Cip1), Bnip3 и других. Предложенный протокол может быть применим для поиска белков-мишений других членов семейства S100, молекулы которых имеют высоко гомологичную первичную и пространственную структуры.

LI L., LIU A.Y., LIU L.Z., LIU Y., TANG S.Y., WAN Y.P., YU M.J., ZHANG Y. — 2014 г.

Целью работы стало изучение взаимодействия белка E2 вируса папилломы человека (HPV16) и белка, ассоциированного с доменом смерти (Daxx). Локализацию и колокализацию белка промиелоцитарного лейкоза (PML) и E2 с Daxx в клетках Caski наблюдали с помощью метода непрямой иммунофлуоресценции. Взаимодействие E2 с Daxx анализировали методами коиммунопреципитации и вестерн-блотинга, а также в дрожжевой двугибридной системе. Флуоресцентные сигналы от Daxx и PML главным образом оказались соответственно в цитоплазме и в ядре клеток Caski. На совмещенном снимке по-прежнему были видны оба типа сигнала. В то же время при совмещении красного сигнала от E2 и зеленого сигнала от Daxx они отображаются как желтый в цитоплазме клеток Caski. Дрожжи, трансформированные одновременно плазмидами pGBKT7/Daxx и pGADT7/E2 либо pGADT7/E2 TAD, могут расти на средах SD/-Trp-Leu-His и SD/-Trp-Leu-His-Ade. Таким образом, в клетках Caski белок Daxx не локализуется совместно с PML, но колокализуется с E2 HPV16 – в основном в цитоплазме. Также показано, что E2 HPV16 и его домен активации транскрипции (TAD) могут взаимодействовать с Daxx.

ЗАВИЛЬГЕЛЬСКИЙ Г.Б., КОТОВА В.Ю., МИРОНОВ А.С. — 2014 г.

), проводимого супероксиддисмутазами SodA и SodB, c последующей реакцией Фентона и формированием токсичного гидроксил-радикала OH. При низких концентрациях хинолонов (налидиксовая кислота <20 мкг/мл; норфлоксацин <500 нг/мл) вклад активных форм кислорода в их антимикробный эффект практически отсутствует. ::lux; pKatG ‘::lux. Показано, что хинолоны (налидиксовая кислота, норфлоксацин) индуцируют в клетках E. coli SOS-ответ и окислительный стресс с образованием супероксид-аниона O . Определены основные параметры SOS-ответа и окислительного стресса в зависимости от концентрации хинолонов. Образование супероксид-аниона O происходит практически одновременно с SOS-ответом. Мутантный штамм E. coli sodA sodB, не содержащий активных форм супероксиддисмутаз SodA и SodB, характеризуется повышенной резистентностью к хинолонам по сравнению с клетками дикого типа. Бактерицидное действие хинолонов, взятых в высоких концентрациях (налидиксовая кислота – >20 мкг/мл; норфлоксацин – >500 нг/мл), частично связано с превращением супероксид-аниона в пероксид водорода (H2O2), проводимого супероксиддисмутазами SodA и SodB, c последующей реакцией Фентона и формированием токсичного гидроксил-радикала OH. При низких концентрациях хинолонов (налидиксовая кислота <20 мкг/мл; норфлоксацин <500 нг/мл) вклад активных форм кислорода в их антимикробный эффект практически отсутствует.

НОВИКОВ Г.В., СИВОЖЕЛЕЗОВ В.С., ШАЙТАН К.В. — 2014 г.

Методом молекулярной динамики исследовано влияние связывания ортостерических лигандов на конформационную подвижность -адренорецептора. Анализ траекторий молекулярной динамики показал, что в апоансамбле рецептора обнаружена небольшая доля конформеров, структурно схожих с его активными формами. В этих структурах регистрировали отклонение трансмембранной спирали VI на величину порядка 2.5–3 A по сравнению с неактивной конформацией. Показано, что явление лиганднезависимой (конститутивной) активности рецептора связано со структурной подвижностью этого белка. С другой стороны, образование комплекса рецептора с полным агонистом приводило к смещению физико-химического равновесия рецептора в сторону его активного подсостояния. Наконец, связывание обратного агониста преимущественно стабилизировало рецептор в области его неактивных конформаций. Таким образом, связывание обратных агонистов является универсальным способом ингибирования спонтанной активности лигандактивируемых рецепторов in vivo. Полученные результаты указывают на то, что связывание лигандов должно приводить к перераспределению предсуществующих конформационных степеней свободы рецептора, а не является движущей силой структурных изменений в нем. Следовательно, ансамбль биологически значимых конформаций рецептора уже предопределен на уровне его пространственной архитектуры и может использоваться клеткой в соответствии с ее физиологическими потребностями.

SCHAL C., КАПЕЛИНСКАЯ Т.В., МАРТЫНОВА Е.У., МУХА Д.В. — 2014 г.

Методом вестерн-блотинга ядерных и цитоплазматических экстрактов инфицированной денсовирусом BgDNV пересеваемой культуры клеток рыжего таракана Blattella germanica исследована внутриклеточная локализация регуляторных белков изучаемого вируса. Показано, что два белка (NS1 и NS3) характеризуются преимущественно ядерной локализацией, в то время как белок NS2 равномерно распределен между ядром и цитоплазмой. Полученные данные важны для понимания потенциальных функций регуляторных белков денсовирусов. Внутриклеточная локализация белка NS3 денсовирусов определена впервые.

БРУСКИН С.А., МЕЗЕНЦЕВ А.В., СОБОЛЕВА А.Г. — 2014 г.

Псориаз – хроническое рецидивирующее заболевание, поражающее преимущественно кожу и имеющее аутоиммунную природу. Изучать развитие псориаза в контролируемых условиях, а также отдельные аспекты патологического процесса позволяют экспериментальные модели этого заболевания. Получено множество мышиных моделей, которые в большей или меньшей степени воспроизводят проявления псориаза у человека. Генетически модифицированные животные помогают отыскивать новые гены, мутации в которых могут стать причиной болезни, а также выявлять новые терапевтические мишени. На лабораторных животных проводится тестирование новых препаратов и терапевтических приемов. Цель нашего обзора состояла в анализе опубликованных данных о лабораторных животных, используемых для моделирования псориатического процесса.

АБРАМОВА Т.О., МАРКЕЛЬ А.Л., РЕДИНА О.Е., СМОЛЕНСКАЯ С.Э. — 2014 г.

В последние два десятилетия показана важная роль иммунной системы в процессе развития гипертонии. Цель настоящей работы – генетическое картирование признаков “абсолютный вес селезенки” и “относительный вес селезенки” и сравнение обнаруженных нами локусов с локусами, которые описаны ранее для признаков “артериальное давление в покое и при стрессе”. В качестве модельной системы использовали крыс линии НИСАГ с наследуемой артериальной гипертензией, индуцируемой стрессом. Изучали группу самцов-гибридов F2 (НИСАГ ? WAG) в возрасте 6 мес., полученных при скрещивании гипертензивных крыс линии НИСАГ и нормотензивных крыс линии WAG. Впервые найден достоверный локус в дистальной части хромосомы 1 и пять вероятных локусов, ассоциированных с признаком “относительный вес селезенки”, а также четыре вероятных локуса, ассоциированных с признаком “абсолютный вес селезенки”. Достоверный локус на хромосоме 1 является общим для признаков “относительный вес селезенки”, “уровень артериального давления в покое” и “уровень артериального давления при стрессе” у крыс линии НИСАГ. Развитие стресс-зависимой гипертензии у крыс этой линии может быть связано с изменением генетического контроля функции селезенки.

ВОЕВОДА М.И., СТЕПАНОВ В.А., ХАРЬКОВ В.Н., ХИТРИНСКАЯ И.Ю. — 2014 г.

Используя набор из восьми полиморфных Alu-инсерций, впервые охарактеризовали аутосомный генофонд населения Сибири, Средней Азии и Дальнего Востока (27 популяций 12 этнических групп). Результаты анализа свидетельствуют о значительном уровне генетического разнообразия в популяциях Северной Евразии и о существенной дифференциации генофонда населения этого региона. Установлено, что в локусе CD4 частота аллеля Alu (–) обратно пропорциональна количеству “монголоидного компонента” популяции. Наименьшую частоту Alu-делеции в локусе CD4 имели эскимосы (0.012), а наибольшую – русские и украинцы (0.35). Показано, что европеоидные популяции Северной Евразии (русские, таджики, узбеки), так же как тюркские этнические группы Южной Сибири (алтайцы, тувинцы) и популяции хантов и манси являются реципиентами значительного потока генов по сравнению с этносами Восточной Сибири и Дальнего Востока. Результаты корреляционного анализа свидетельствуют о связи генетических расстояний с антропологическими характеристиками популяций.

CHEN F., CHEN F.-X., FU G.-S., HU S.-J., MOU Y., ZHAO W.-T. — 2014 г.

Фибробласты сердца, как известно, необходимы для адаптивных ответов в патогенезе сердечно-сосудистых заболеваний, а усиление межклеточных коммуникаций в миокардиальных клетках и фибробластах сердца выступает как ключевой фактор в поддержании функциональной целостности сердца. AMP-активируемая киназа (AMPK) – ключевая сигнальная киназа стресса – играет важную роль в выживании клеток и в усилении их функций. Однако лежащие в основе этих явлений связи между AMPK и щелевыми межклеточными контактами (GJIC) пока слабо изучены. В представленной работе связь между AMPK и GJIC в неонатальных фибробластах сердца, обработанных глюкозой в высокой концентрации, оценивали по миграции фибробластов, переносу красителя и экспрессии коннексина 43 (Cx43). 5-аминоимидазол-4-карбоксамид- -D-рибофуранозид (AICAR) и соединение C (CC) использованы для регуляции активности AMPK. Уровни миграции клеток и экспрессии белка Cx43 в неонатальных фибробластах сердца возрастали в ходе обработки глюкозой в высокой концентрации, что сопровождалось улучшением передачи красителя. Кроме того, высокие концентрации глюкозы стимулировали обильное фосфорилирование AMPK. При ингибировании фосфорилирования AMPK с помощью CC снижались уровни переноса красителя, миграции клеток и экспрессии белка Cx43 в неонатальных фибробластах сердца, тогда как активация AMPK с помощью AICAR имитировала процессы, индуцируемые глюкозой в высокой концентрации: миграцию клеток, экспрессию белка Cx43 и усиление переноса красителя. Похоже, что AMPK участвует в регуляции GJIC в неонатальных фибробластах сердца, обработанных глюкозой в высокой концентрации, включая миграцию клеток, перенос красителя, экспрессию и распределение Cx43.

ГАРБУЗ Д.Г., ЗАЦЕПИНА О.Г., ФУНИКОВ С.Ю. — 2014 г.

Экспрессия генов hsp регулируется универсальным фактором транскрипции теплового шока (HSF). Термочувствительная линия hsf 4 Drosophila melanogaster, мутантная по гену hsf, характеризуется отсутствием индукции всех генов hsp в ответ на тепловой шок. В представленной работе показано, что физиологическая функция HSF4, несмотря на ее подавление в результате теплового шока, не утрачивается полностью и со временем восстанавливается даже после сильного теплового воздействия. Проанализирована динамика накопления и деградации продуктов генов hsp на транскрипционном и трансляционном уровне. Показано, что индукция генов hsp, особенно гена hsp68, у мух мутантной линии происходит слабее, чем в контрольной линии с геном hsf дикого типа. Таким образом, несмотря на то, что HSF4 вызывает отсроченную активацию генов hsp, ответ линии hsf 4 на тепловой шок остается неполноценным.

КИБАНОВ М.В., НОСОВ Г.А., ОЛЕНИНА Л.В. — 2014 г.

Изучены динамические характеристики piNG-тельца – крупной околоядерной гранулы, обнаруженной в сперматоцитах семенников Drosophila. piNG-тельце содержит рибонуклеопротеиновые комплексы, вовлеченные в piРНК-сайленсинг геномных повторов, включая транспозоны, в премейотических сперматоцитах с участием коротких piРНК. Конфокальная микроскопия фиксированных и нативных препаратов семенников показала, что piNG-тельце – подвижная структура, не занимающая постоянного положения у поверхности ядра относительно хромосомных территорий. FRAP-анализ выявил высокую скорость обмена молекул РНК-хеликазы Vasa в составе piNG-тельца и малых околоядерных гранул с цитозольным пулом Vasa. Нарушение сборки микротрубочек цитоскелета не влияет на стабильность piNG-тельца и малых гранул. Мы предполагаем, что сочетание подвижности piNG-тельца и постоянного обмена молекул белка Vasa обеспечивает эффективное “сканирование” всего объема цитоплазмы первичных сперматоцитов и своевременное распознавание и разрушение нежелательных транскриптов повторяющихся элементов генома.

БОНДАРЕВ С.А., ЖУРАВЛЕВА Г.А., ТРУБИЦИНА Н.П., ШИРОКОЛОБОВА Е.Д. — 2014 г.

Прион [PSI +] – амилоидная изоформа фактора терминации трансляции Sup35 (eRF3). Несмотря на продолжительную историю исследований прионных амилоидов, структурная организация этих белковых агрегатов остается неизвестной. За образование прионных амилоидов Sup35р отвечает N-концевой домен этого белка, формирующий, согласно современным представлениям, суперскладчатую -структуру. Ранее мы получили пять двойных мутаций в участке SUP35, кодирующем прионный домен, и изучили свойства мутантных белков. Мутации sup35-M1 (YQ46-47KK) и sup35-M2 (QQ61-62KK) приводили к потере приона [PSI +], в то время как остальные мутантные аллели (sup35-M3, QQ70-71KK; sup35-M4, QQ80-81KK и sup35-M5 QQ89-90KK) поддерживали прион. С целью более детального изучения эффекта каждого аллеля на агрегацию Sup35р мы охарактеризовали поддержание и свойства приона [PSI+] в штаммах дрожжей с сочетанием разных комбинаций мутантных аллелей. Полученные нами данные позволили уточнить предполагаемую организацию -слоев, образуемых отдельными участками прионного домена Sup35p, в составе амилоида. Нами также получены свидетельства того, что мутации sup35-M2 и sup35-M4 меняют структуру прионных агрегатов. Дестабилизация приона под влиянием этих мутаций, судя по всему, связана со снижением эффективности фрагментации гетероагрегатов шаперонами.

CHEN C., GE F., HE H., LIU D., RAO J., ZHANG N. — 2014 г.

Фузариозное увядание, вызываемое почвенным патогенным грибом Fusarium oxysporum f. sp. lilii, – одно из основных заболеваний лилий (Lilium L.). С целью определения набора генов Lilium regale Wilson, уровень экспрессии которых изменяется в ответ на заражение F. оxysporum, создана библиотека кДНК из клеток корня L. regale, инфицированного F. оxysporum. С помощью супрессионной вычитающей гибридизации (SSH) выявлено 585 уникальных EST. Изменения профиля экспрессии генов L. regale при несовместимом взаимодействии L. regale и F. oxysporum обнаружены также при помощи анализа на олигонуклеотидных микроматрицах – полученные 585 EST сравнивали с кДНК восточно-гибридной лилии сорта ‘Siberia, восприимчивой к F. oxysporum. Анализ профилей экспрессии показал, что в реакции раннего ответа L. regale на инфицирование F. oxysporum вовлечены гены, кодирующие белки, связанные с патогенезом (PR), антиоксидантные ферменты и ферменты, вовлеченные в процессы вторичного метаболизма, факторы транскрипции, сигнальные белки, а также большое число генов с неизвестными функциями. При помощи количественной ОТ-ПЦР подтверждена правильность анализа на олигонуклеотидных микроматрицах. В представленной работе выявлены гены L. regale, экспрессия которых изменяется при взаимодействии с F. oxysporum, что помогает понять молекулярный механизм, определяющий устойчивость L. regale к F. oxysporum.

АРУТЮНЯН Г.Л., БОЧАРОВА Т.Н., ВОЛОДИН А.А., ГАБРИЕЛЯН А.Г., КАЛЮЖНЫЙ Д.Н., МАМАЕВА О.К., СМИРНОВА Е.А., ЩЕЛКИНА А.К. — 2014 г.

Известно, что некоторые лиганды поликатионной природы эффективно ускоряют реакцию обмена гомологичных нитей ДНК. Еще один класс соединений, эффективно ускоряющих эту реакцию в системе коротких олигонуклеотидов, – амфифильные производные 1,3-диазаадамантанов. Показано, что ускорению реакции обмена нитей способствовала бoльшая длина гидрофобных боковых групп 1,3-диазаадамантанов. В данной работе оптическими методами исследовано взаимодействие c ДНК двух производных 1,3-диазаадамантанов с разной длиной боковых цепей. По увеличению интенсивности флуоресценции зонда 1-анилино-8-нафтален сульфоната определены области концентраций, в которых исследуемые 1,3-диазаадамантаны образуют мицеллы, а также определена область концентраций, при которых соединения существуют в виде истинных растворов. Афинность 1,3-диазаадамантанов к ДНК изучена методом вытеснения флуоресцирующего интеркалятора тиазолового оранжевого. Значительное увеличение гидродинамического объема короткой шпильки ДНК в комплексе с 1,3-диазаадамантанами наблюдали по возрастанию поляризации флуоресценции зонда бромистого этидия, связанного с ДНК. Межмолекулярную ассоциацию олигонуклеотидов ДНК при связывании с 1,3-диазаадамантанами подтвердили по безызлучательному переносу энергии в системе эквимолярной смеси флуоресцентномеченых шпилек. Показано, что количество положительных зарядов на производных 1,3-диазаадамантанов влияет на их афинность к ДНК, тогда как бoльшая длина боковых цепей обеспечивает эффективное межмолекулярное взаимодействие ДНК.

BOYANO-ADANEZ M.C., ESTAN M.C., GANAN-GOMEZ I., GARCIA-PEREZ A.I., MAKOWSKA K., SANCHO P. — 2014 г.

Митохондрии играют центральную роль в разнообразных физиологических и патологических состояниях, ассоциированных с выживанием и смертью клеток. Делокализованные липофильные катионы, такие как деквалин (DQA), накапливаются в раковых клетках, в которые они привлекаются высоким отрицательным трансмембранным потенциалом митохондрий. DQA проявляет сильную противоопухолевую активность в отношении злокачественных клеток разного типа, в том числе клеток РС-3 рака предстательной железы. Инкубация клеток с DQA в концентрации 1.5–100 мкМ в течение 24 и 48 ч снижает их жизнеспособность, что вместе с утратой трансмембранного потенциала митохондрий приводит к увеличению продукции активных форм кислорода и индуцирует смерть клеток по зависимому от каспазы 3 апоптотическому пути. Показано, что DQA вызывает зависимую от времени и концентрации смерть клеток, степень которой меняется от умеренной до сильной. Наибольший эффект достигается при инкубации клеток с 10 мкМ DQA в течение 48 ч, что может определяться особенностями кинетики накопления DQA в митохондриях, а также механизмами клеточной смерти, индуцируемой DQA. Эти данные показывают, что DQA можно рассматривать в качестве перспективного агента, который действует на клетки линии РС-3 рака предстательной железы человека и активирует каспазазависимый путь апоптоза. Этот факт указывает на возможные пути применения DQA в терапии рака.

СПИРИДОНОВА Л.Н. — 2014 г.

Исследована изменчивость нуклеотидных последовательностей второго интрона гена гемоглобина b1-цепи (Hbb-b1) и полного контрольного региона митохондриальной ДНК (D-петля) у аборигенных и синантропных популяций Mus musculus wagneri Средней Азии и M. m. gansuensis юга Сибири. Показано, что частоты встречаемости варианта гемоглобина Hbbw1 в природных и городских популяциях мышей неодинаковы. Все мыши из природных биотопов исследованных территорий обладают типом мтДНК, характерным для подвида musculus. По-видимому, замещение таксон-специфичных митохондриальных гаплотипов у подвидов wagneri и gansuensis произошло вследствие поглотительной гибридизации с номинативным подвидом musculus, что согласуется и с результатами по ядерной ДНК (ген Hbb-b1) данной работы. Впервые обнаружено две дифференцированные гаплогруппы у аборигенного подвида wagneri (d = 0.01), одна из которых включает туркменских домовых мышей. Это может свидетельствовать об интрогрессии мтДНК синантропных форм из Туркмении в природные популяции казахстанских мышей. Обнаружен также тип мтДНК, характерный для подвида castaneus и ранее не встречавшийся в Средней Азии, у двух особей из природных биотопов Казахстана и Туркмении. Высказано предположение о том, что генетический поток ядерных и митохондриальных признаков M. musculus направлен от синантропных форм в сторону природных популяций.

ИЛЬИНСКАЯ О.Н., МАКАРОВ А.А., МИТЬКЕВИЧ В.А. — 2014 г.

Известно, что некоторые рибонуклеазы (РНКазы) оказывают селективное токсическое действие на опухолевые клетки, однако механизм их противоопухолевой активности во многом остается неясным. В представленном обзоре обсуждено взаимодействие РНКаз с клеточными компонентами, последствием которого является индукция апоптоза опухолевой клетки. Рассмотрены структуры клеточной поверхности, потенциальные акцепторы экзогенных РНКаз – кислые липиды и гликопротеины, гепарансульфат-содержащие протеогликаны, актин и ассоциированные с РНК белки. Клеточные мембраны нормальных и злокачественных клеток отличаются по составу этих компонентов, что во многом определяет избирательность действия РНКаз. В качестве внутриклеточных мишеней РНКаз рассмотрены РНК различного типа, приведены факты, показывающие возможность вмешательства экзогенных РНКаз в процесс РНК-интерференции. Обсуждена роль калиевых каналов, NF- B-зависимого сигнального пути и различных каспаз в апоптозе, индуцированном экзогенными РНКазами. Приведены доказательства того, что чувствительность клеток к действию экзогенных РНКаз связана с экспрессией определенных онкогенов, а именно RAS, KIT, AML1-ETO. Предполагается, что детализация механизмов цитотоксических эффектов РНКаз в восприимчивых к их действию малигнизированных клетках послужит основой для создания новых средств направленной противоопухолевой терапии.