научный журнал по медицине и здравоохранению Нейрохимия ISSN: 1027-8133

2007

АВАКЯН З.Э., ГАЛОЯН А.А., ГЕВОРКЯН О.В., КАЗАРЯН С.А., КАМАЛЯН Р.Г., МАНУЧАРЯН М.К., ПОГОСЯН М.В., САРКИСЯН Д.С., ЧАВУШЯН В.А. — 2007 г.

В условиях длительной регистрации исследовали действия ГАМК, ГАМК-амида, глютамина и этаноламин-О-сульфата (ЭОС) на электрическую активность одиночных нейронов ретикулярного, компактного и латерального отделов черной субстанции (ЧС), вызванную стимуляцией хвостатого ядра. В аналогичных экспериментальных условиях изучали воздействие тех же препаратов на спайковую активность одиночных нейронов спинного мозга (CM) при раздражении супраоптического и паравентрикулярного ядер гипоталамуса. Получено характерное во времени и интенсивности торможение постстимульных проявлений активности нейронов под воздействием ГАМК, более выраженное в ЧС. Выявлен первоначальный стимулирующий эффект глютамина и последующее ингибирующее действие глютамина в комбинации с ЭОС. Торможение активности нейронов ЧС под действием ГАМК-амида характеризовалось некоторым запаздыванием во времени. В нейронах СМ, в связи с относительным дефицитом постсинаптических ГАМКергических тормозных процессов, под воздействием ЭОС получен менее выраженный эффект кумуляции ГАМК по сравнению с ЧС. Под действием ГАМК-амида происходило более длительное по сравнению с ЧС подавление постстимульной активности нейронов СМ с резко выраженным последующим возбуждением.

АБАИМОВ Д.А., ВОРОНИН М.В., ДОЛОТОВ О.В., КОВАЛЕВ Г.И., ФИРСТОВА Ю.Ю. — 2007 г.

В опытах in vitro изучали влияние гимантана, оригинального производного 2-аминоадамантана с противопаркинсонической активностью, на обратный захват дофамина (ДА) синаптосомами стриатума крыс, а также на связывание с D1-, D2-, D3- и NMDA-рецепторами ДА и глутамата соответственно методом радиолигандного связывания. Обнаружено, что ни гимантан, ни препарат сравнения мидантан (амантадин) в диапазоне концентраций от 10–11 до 10–3 М не влияют на связывание [G-3H] - SCH23390 и [G-3H]-спиперона с D1- и D2-рецепторами, соответственно, но в концентрациях >10 мкМ подавляют взаимодействие 7-ОН-[G-3H] - DРАТ с D3-рецепторами ДА. Причем величина IC50 у первого (39 мкМ) почти на порядок ниже таковой у мидантана (360 мкМ). В отношении NMDA-рецепторов оба препарата обнаружили однородный характер влияния: величины констант полуингибирования IC50 соответствовали 5.5 мкМ у гимантана и 4.0 мкМ у мидантана. Показано, что гимантан достоверно ингибировал обратный захват [3H]-дофамина в концентрациях 100–500 мкМ. При изучении кинетики ингибирования захвата величина Vmax c 9.0 пмоль/мин/мг белка в контроле уменьшалась до 5.1 пмоль/мин/мг белка (p < 0.05), тогда как величина Km оставалась неизменной (0.5 мкМ), что характерно для неконкурентного типа ингибирования. Антагонисты NMDA-рецепторов (±)CPP и MK-801 подавляли обратный захват [3H]-ДА с IC50 6 и 38 мкМ соответственно. NMDA (1, 10, 100 мкМ) не влиял, а квискваловая кислота ингибировала транспорт дофамина на 37% при 100 мкМ (p < 0.05). Видимо, механизм увеличения эффективности дофаминергической передачи при действии производных адамантана может включать неконкурентное ингибирование транспорта дофамина.

БОНДАРЕВА В.М., ЧИСТЯКОВА О.В. — 2007 г.

В обзоре представлены современные данные о специфических регуляторных функциях инсулинрецепторной сигнальной системы мозга. Инсулин, идентичный панкреатическому, и типичные инсулиновые рецепторы широко экспрессируются в разных отделах мозга. Инсулин проникает в мозг посредством рецепторзависимого транспорта через гематоэнцефалический барьер и принимает участие в регуляции энергетического гомеостаза, репродуктивных и когнитивных функций организма. Вопросы, касающиеся нейрональных эффектов инсулина, остаются во многом дискуссионными, однако в последнее десятилетие получены убедительные доказательства того, что инсулин и инсулинрецепторная сигнальная система мозга необходимы для нормального функционирования нейронов. Дисфункция этой системы приводит к развитию нейродегенеративных заболеваний.

МОШКОВА А.Н., РУСАКОВА И.А., ХВАТОВА Е.М. — 2007 г.

Использован математический метод анализа кинетической зависимости скорости окислительного фосфорилирования (АДФ/t) от концентрации экзогенного [АДФ] в митохондриях мозга. Построена математическая модель, аппроксимирующая эту зависимость в разных условиях жизнедеятельности организма. Предоставляется возможность разработать аналитический способ расчета характеристик реакции окислительного фосфорилирования и прогнозировать кинетические свойства окислительного синтеза АТФ в митохондриях мозга при гипоксическом воздействии на организм животного.

БУРАКОВА М.В., ЕРЕМИНА Л.С., ЗАВАЛИШИН И.А., ЗАХАРОВА М.Н., КОВАЛЕВ Л.И., КОВАЛЕВА М.А., СЕРЕБРЯКОВА М.В., ШИГЕЕВ С.В., ШИШКИН С.С. — 2007 г.

Этиология и патогенез бокового амиотрофического склероза (БАС) все еще неясны. Среди нескольких гипотез рассматриваются и аутоиммунные механизмы. Мы представили в настоящей работе данные о выявлении аутоантител против белков двигательной коры и скелетной мускулатуры в сыворотке пациентов с БАС. В двигательной коре в основном обнаруживались аутоантитела против карбонилредуктазы 1, енолазы, 2,3-фосфодиестеразы циклических нуклеотидов, пируваткиназы 3 (изоформы 2), а в скелетной мышце – против мышечной креатинфосфокиназы, миоглобина, карбоангидразы III, тропонина I быстрого типа у большинства пациентов с БАС. Также в ткани скелетной мышцы выявлены динамические изменения в структуре тропонинового комплекса. Значимость присутствия в сыворотке больных БАС аутоантител к белкам двигательной коры неясна. Возможно, что они появляются как вторичный иммунологический эффект поражения нейронов. Можно предположить также, что они ускоряют поражение мышечной ткани и двигательных мотонейронов.

АВАКЯН З.Э., АВЕТИСЯН З.А., ГАЛОЯН А.А., МЕЛИКСЕТЯН И.Б., ПОГОСЯН М.В., САРКИСЯН Д.С., СУЛХАНЯН Р.М., ЧАВУШЯН В.А. — 2007 г.

Изучали протекторное действие нового нейросекреторного цитокина – обогащенного пролином пептида (proline-rich peptide-3, PRP-3), продуцируемого клетками паравентрикулярного и супраоптического ядер гипоталамуса, при латеральной гемисекции спинного мозга (СМ). Эксперименты проводили в различные постоперационные сроки (3, 4 и 5 нед) в условиях ежедневного приема PRP-3 с целью изучения динамики развития реабилитационных состояний. Производили регистрацию потока одиночной импульсной активности в интер- и мотонейронах СМ, вызванной стимуляцией смешанного (N. ischiadicus), экстензорного (N. peroneus communis) и флексорного (N. gastrocnemius) нервов на уровне и ниже места перерезки на поврежденной и симметричной интактной стороне СМ после ежедневной инъекции PRP-3 в течение 3–4 нед, по сравнению с контролем. Показано, что PRP-3 через 3–4 недели восстанавливает активность нейронов поясничного отдела СМ, а также способствует большей выраженности ранних и поздних тормозных постстимульных проявлений активности нейронов СМ. В морфологических исследованиях выявлен эффект мощного воздействия PRP-3, проявляющегося не только в миграции мотонейронов к месту повреждения и интенсивной пролиферации глиальных элементов, но и в миграции в более отдаленные области с проникновением в белое вещество на уровне симметричной неповрежденной стороны СМ. Показан важный факт глиального и нейритного проникновения в места отсутствия сращения, преимущественно в сером веществе СМ, предотвращающего рубцевание в указанных участках повреждения. Наконец, PRP-3 содействует активному врастанию сосудов в участки повреждения, что в свою очередь, способствует регенерации с восстановлением двигательной активности на этапе реабилитации. PRP-3 предотвращает формирование рубца и способствует прорастанию нервных волокон белого вещества в место повреждения, препятствуя дегенерации нейро-глиальных элементов, что подтверждается также регистрацией активности на уровне повреждения и восстановлением двигательной активности на поврежденной стороне. Выявленные протекторные свойства PRP-3 позволяют предложить eго использование в клинической практике для предотвращения нейродегенерации, индуцированной черепно-мозговыми и спинальными травмами.

2007

БРЫЛЕВ Л.В., ГУЛЯЕВА Н.В., ЗАВАЛИШИН И.А., ЗАХАРОВА М.Н., ОНУФРИЕВ М.В., ЯКОВЛЕВ А.А. — 2007 г.

Боковой амиотрофический склероз (БАС) – нейродегенеративное заболевание, в основе которого лежит гибель мотонейронов. Для выяснения возможной роли калпаина в гибели нейронов при БАС проведено измерение калпаиноподобной активности в спинномозговой жидкости (СМЖ) пациентов с БАС и пациентов контрольной группы. Активность лактатдегидрогеназы (ЛДГ) в СМЖ группы БАС была достоверно выше, чем в группе контроля, что, по-видимому, отражает гибель нейронов ЦНС при БАС. Калпаиноподобная активность (КПА), измеренная при pH 7.4, не различалась в группах БАС и контроль, однако при pH 5.5 была достоверно выше у пациентов с БАС. Более того, в группе БАС обнаружена высокодостоверная корреляция КПА при pH 5.5 с активностью ЛДГ, что указывает на возможную связь этой КПА с гибелью нейронов. Представлены данные о зависимости КПА и ЛДГ от формы БАС, длительности и темпа развития заболевания.

ВАНИН А.Ф., МОЛЧАНОВ В.Д., СТУНЖАС Н.М., ЧАЙКОВСКАЯ Н.В. — 2007 г.

С использованием экспериментальной модели острой гипоксии-ишемии головного мозга крыс исследовали возможности применения антиоксиданта мексидант для коррекции патологических последствий этого состояния. При этом контролировали уровни оксида азота (NO) в мозге и гидроперекисей липидов и тотальной антиокислительной активности в сыворотке крови, а также морфологическое состояние поврежденной ткани. Обнаружено, что при внутримышечном введении мексиданта (10 мг/кг) проявляется выраженное протекторное действие на морфологическую структуру ткани головного мозга; наблюдается уменьшение нейродеструкции и противоотечный эффект, что сопровождается увеличением уровня NO в тканях головного мозга, а также снижением уровней гидроперекисей липидов и суммарной антиоксидантной активности в сыворотке крови.

БАЛАШ Ж.И., БАШУН Н.З., КАНУННИКОВА Н.П., КИРВЕЛЬ П.Ч., МОЙСЕЕНОК А.Г., РАДУТА Е.Ф., СУШКО Л.И. — 2007 г.

Были изучены показатели, характеризующие ПОЛ и систему глутатиона, а также показатели энергетического метаболизма и метаболизма ГАМК в больших полушариях мозга крыс после 6 ч ишемии мозга, обусловленной окклюзией обеих сонных артерий. Показано наличие выраженного окислительного стресса в мозге и крови на фоне усиления энергетического метаболизма и угнетения ферментов катаболизма ГАМК. Совместное введение пантенола (200 мг/кг, в/бр) и сукцината (100 мг/кг, в/бр) успешно устраняло вышеуказанные нарушения.

2007

АНИОЛ В.А., СТЕПАНИЧЕВ М.Ю. — 2007 г.

Известно, что в мозге взрослых млекопитающих в течение всей жизни происходит образование новых нейронов в области боковых желудочков и субгранулярном слое зубчатой фасции. Механизмы регуляции нейрогенеза многоступенчаты и до конца не исследованы. В многочисленных работах последнего десятилетия было продемонстрировано, что интенсивность образования новых клеток в герминативных зонах мозга существенно изменяется в зависимости от внешних воздействий. Выраженные изменения нейрогенеза были обнаружены и при моделировании различных патологических состояний центральной нервной системы, включая нейродегенеративные процессы, ишемию мозга, эпилепсию. В обзоре рассмотрены данные, касающиеся регуляции нейрогенеза в мозге взрослых млекопитающих при моделировании эпилепсии. Обсуждается возможное участие оксида азота(II) и гамма-аминомасляной кислоты в регуляции процессов пролиферации и дифференцировки клеток мозга при воздействии судорог.

ОСТРОВСКАЯ Р.У., УС К.С., ФЕДОРОВА Т.Н. — 2007 г.

На модели Fе2+-индуцированной хемилюминесценции (ХЛ) липопротеинов сыворотки крови здоровых доноров in vitro изучена антиоксидантная активность ноотропного препарата дипептидной природы ноопепт (этиловый эфир N-фенилацетил-L-пролилглицина, ГВС-111). Проведена сравнительная оценка эффективности ноопепта и его непептидного прототипа, пирацетама, а также антиоксиданта, действующего по механизму “ловушки свободных радикалов” РВN (N-tert-бутил- -фенилнитрона) и маннита – препарата, применяемого в качестве нейропротектора при лечении отека мозга. Показано действие ноопепта на длительность латентного периода ХЛ ( ), отражающего эндогенный антиоксидантный потенциал. Максимальное увеличение этого показателя отмечено под влиянием ноопепта (в 3.4 раза по отношению к контролю) и PBN (в 3 раза по отношению к контролю). В то же время ноопепт оказался более эффективным, поскольку действовал при более низких концентрациях, чем PBN. Полученные данные, отражающие способность ноопепта защищать липопротеины плазмы крови человека от Fe2+-индуцированного перекисного окисления липидов в сочетании с выявленными ранее ноотропными и нейропротекторными свойствами этого системно-активного дипептида, позволяют считать его перспективным для клинического применения при инсульте и других состояниях, связанных с дефицитом эндогенной антиоксидантной системы.

ГЛУЩЕНКО Т.С., ГРИНКЕВИЧ Л.Н., РЫБНИКОВА Е.А., САМОЙЛОВ М.О., СИТНИК Н.А., ТЮЛЬКОВА Е.И. — 2007 г.

С использованием методов количественной иммуноцитохимии и Вестерн-блот-анализа исследовали влияние прекондиционирования умеренной гипобарической гипоксией на изменения активности митоген-активируемых протеинкиназ ERK, JNK1/2, p38 и транскрипционного фактора c-Jun в гиппокампе крыс в ответ на тяжелую гипоксию. Тяжелая повреждающая гипобарическая гипоксия устойчиво активировала в клетках гиппокампа JNK каскад, включающий JNK1/2 и c-Jun, а также киназу р38. Используемое прекондиционирующее воздействие эффективно подавляло экспрессию фосфорилированных форм JNK, c-Jun, р38 и активировало протеинкиназу ERK вслед за тяжелой гипоксией, что очевидно, способствует выживанию нейронов гиппокампа. Полученные данные свидетельствуют о важной роли семейства митоген-активируемых протеинкиназ и транскрипционного фактора c-Jun в процессах гибели/выживания нейронов гиппокампа вслед за тяжелой гипобарической гипоксией и о выраженном корректирующем эффекте используемого прекондиционирующего воздействия.

БОЛДЫРЕВ А.А., СТВОЛИНСКИЙ С.Л. — 2007 г.

КОМАРЬКОВ И.Ф., НИКИТИН В.П., САУШКИНА А.А., СОЛНЦЕВА С.В., ШЕРСТНЕВ В.В. — 2007 г.

В опытах на виноградных улитках изучали механизмы вовлечения обстановочной памяти в процессы воспроизведения ассоциативного навыка отвергания определенного вида пищи. Обнаружено, что условнорефлекторная реакция отвергания пищи проявлялась только в обстановке обучения, но не возникала при помещении животных в нейтральную обстановку. Процедура напоминания (предъявление условных пищевых стимулов) во время действия ингибитора синтеза белка улиткам вызывала долговременную амнезию у животных, находившихся в обстановке обучения. При инъекции циклогексилида улиткам в обстановке обучения, но без последующей процедуры напоминания амнезии не возникало. Аверсивное ассоциативное обучение на пищу приводило также к формированию обстановочного условного рефлекса, характеризовавшегося увеличением латентных периодов реакций на предъявление “дифференцировочной” пищи. Полученные данные свидетельствуют о различии механизмов обстановочной памяти, вовлекаемых в процессы хранения и воспроизведения ассоциативного аверсивного навыка на пищу у виноградных улиток.

ГОМАЗКОВ О.А. — 2007 г.

Концепция данного обзора включает анализ трех больших “пластов” современной информации: 1) представление о нейротрофических и ростовых факторах как целостном классе полипептидных регуляторов с разнообразным спектром физиологических функций в условиях нормы и патологии мозга (ишемии, травм, нейродегенеративных и нейропсихических заболеваний и др.); 2) представление о нейрогенезе, как биологическом процессе, постоянно, в течение всей жизни протекающем в мозге, когда функциональное и структурное “напряжение” мозга требует защиты в виде продукции новых клеток мозга; 3) данные о регулируемой при участии нейротрофических ростовых факторов трансформации прогениторных (стволовых) клеток мозга как структурной основы пластичности мозга и компенсации функций в требуемых обстоятельствах. В таком сочетании данная проблема преподносится впервые, являясь обоснованием молекулярных и структурных основ функционирования здорового и “больного” мозга, а с другой стороны, объясняя возможность терапевтической стратегии с участием стволовых клеток.

КУДРЯШОВА И.В. — 2007 г.

Обзор посвящен проблеме индукции разнонаправленных NMDA-зависимых длительных пластических перестроек в центральной нервной системе и их трансформации в патологические изменения. Обсуждаются возможные механизмы, объясняющие этот феномен и их экспериментальное обоснование. Основное внимание уделяется синаптическим и внесинаптическим NR1/NR2A и NR1/NR2B-рецепторам, их разным функциональным характеристикам и их различному участию в пространственно-временной организации Ca2+ сигнала и особенностям биохимических реакций клетки. Обсуждается также возможность структурной реорганизации NMDA-рецепторов как одного из видов пластичности.

БАДУН Г.А., ГУЛЯЕВА Н.В., ГУРИНОВИЧ В.А., ЕВКОВИЧ И.Н., ЛАЗАРЕВА Н.А., МОЙСЕЕНОК А.Г., ОНУФРИЕВ М.В., СТЕПАНИЧЕВ М.Ю., ТЯСТО З.А. — 2007 г.

В работе осуществлен синтез [3]-фосфо-пантотеновой кислоты (ФПК) методом термической активации трития с удельной активностью 9.8 ГБк/ммоль. Исследованы распределение, транспорт и биотрансформация при интрацеребровентрикулярном введении ФПК (уни- или билатерально) самцам крыс линии Вистар в дозе 0.6 мкКи. Через 10–20 мин после введения в спинно-мозговой жидкости выявлена неизмененная ФПК, а ее поглощение структурами мозга осуществлялось с одновременной трансформацией в метаболиты, преимущественно ипсилатерально, в следующей последовательности: кора больших полушарий > гиппокамп > ствол мозга > фронтальная кора > > мозжечок. Суммарно структуры мозга удерживали до 39–42% радионуклида (10–20 мин). Через 6 ч содержание радионуклида снижалось до 17%, что не сопровождалось существенным выходом радиоактивности в систему кровообращения. Максимальный уровень [3]-ФПК был отмечен в гиппокампе и коре больших полушарий (37–41% общей радиоактивности). Биотрансформация радионуклида происходила по пути дефосфорилирования и биосинтеза фосфопантетеина (12–20%) и СоА (1.5–5%). Предполагается возможность прямого транспорта [3]-ФПК через нейрональные мембраны и ее депонирование в ЦНС в виде предшественников биосинтеза СоА (пантотенат, ФПК, фосфопантетеин).