научная статья по теме К СПОРАМ ПО «ВАРЯЖСКОМУ ВОПРОСУ» История. Исторические науки

Текст научной статьи на тему «К СПОРАМ ПО «ВАРЯЖСКОМУ ВОПРОСУ»»

Дискуссии и обсуждения*

© 2009 г. А. А. ГОРСКИЙ**

К СПОРАМ ПО «ВАРЯЖСКОМУ ВОПРОСУ»

Распространенное представление о дискуссии по «варяжскому вопросу» или спорах «норманистов» и «антинорманистов» как о чем-то цельном, идущем с XVIII столетия до наших дней, является неточным. В любой дискуссии главное - ее основной вопрос. И с этой точки зрения можно говорить не об одной, а о двух дискуссиях, и дискуссиях совершенно разных.

В XVIII-XIX вв. споры велись о том, кем были по этнической природе летописные варяги, к которым принадлежал родоначальник древнерусской княжеской династии Рюрик. Тех, кто считал, что они были скандинавами («норманнами»), принято именовать норманистами, тех, кто это отрицал - антинорманистами. При этом среди антинорманистов были сторонники отождествления варягов с разными народами (западнославянскими, финскими, балтскими и т.д.)1. Но ни норманисты, ни антинорманисты XVIII-XIX вв. не сомневались, что Древнерусское государство было создано варягами, что приход в Восточную Европу Рюрика и его окружения - это и есть акт, с которого ведет начало русская государственность. Спор шел только об этнической принадлежности ее основателей.

К концу XIX - началу XX в. дискуссия практически прекратилась. Причиной этого было в первую очередь накопление научных знаний, особенно в области археологии и лингвистики. К тому времени начались археологические исследования русских древностей, и они показали, что на территории Руси в конце К-К в. присутствовали тяжеловооруженные воины скандинавского происхождения. Это коррелировало с известиями письменных источников, летописей, согласно которым иноземными воинами-дружинниками русских князей были варяги. С другой стороны, лингвистические изыскания установили скандинавскую природу имен первых русских князей (Рюрика, Олега, Игоря, Ольги) и многих лиц из их окружения первой половины X в. (упоминаемых в летописи и в договорах Олега и Игоря с Византией). Из этого естественно следовал вывод, что носители этих имен имели скандинавское, а не какое-то иное происхождение. Ведь если, скажем, считать, что варяги были славянами с южного побережья Балтики (это была наиболее популярная версия среди антинорманистов), то как объяснить тот факт, что имена представителей общественной верхушки южнобалтийских славян (ободритов и лютичей), упоминаемые в западноевропейских источниках, звучат по-славянски (Драговит, Вышан, Дражко, Гостомысл, Мстивой и т. п.), а имена действующих в Восточной Европе варягов - по-скандинавски? Разве что через фантастическое предположение, что южнобалтийские славяне на родине носили славянские имена, а придя к своим восточноевропейским собратьям, зачем-то решили «прикрыться» скандинавскими псевдонимами... Казалось бы, дискуссия была исчерпана, «норманизм» победил.

Однако в XX столетии полемика продолжилась. В отечественной историографии по мере овладения марксистским подходом (а фактически раньше - с В.О. Ключевско-

* Продолжение дискуссии, см.: Фомин В.В. Народ и власть в эпоху формирования государственности у восточных славян // Отечественная история. 2008. № 2.

** Горский Антон Анатольевич, доктор исторических наук, профессор Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова.

го) к истории на проблему образования государства (как на Руси, так и любого другого) стали смотреть иначе, чем ранее. Формирование государственности перестало отождествляться с возникновением правящей династии. Оно теперь рассматривалось как объективный процесс, требующий внутренних социально-экономических предпосылок и не зависящий от прихода к власти где-либо какого-либо лица. Появление династии стало трактоваться в науке советской эпохи как не более чем эпизод в длительном процессе государствообразования. Упор стал делаться на развитие местного славянского общества. Скандинавская же природа варягов была признана практически всеми исследователями. Таким образом, «антинорманизм» советской историографии, о котором часто упоминают в современной литературе, это совсем не то, что «старый (дореволюционный) антинорманизм». Если в дореволюционную эпоху споры шли по вопросу: «были ли варяги норманнами?», то в XX столетии вопрос ставился иначе - «основали ли варяги (норманны) Древнерусское государство?». При этом вненаучный, идеологический компонент дискуссии, присутствовавший в ней в той или иной мере всегда, усилился: «норманизм» стал трактоваться как антирусское/антисоветское течение в зарубежной буржуазной историографии, имеющее целью доказать неспособность славян к созданию своей государственности, как средство искажения, принижения истории страны, первой сделавшей шаг к новой, коммунистической общественной формации.

В конце XX - начале XXI в. можно было бы ожидать снятия идеологических наслоений с «варяжского вопроса», перехода к объективному рассмотрению роли норманнов в процессах, шедших в раннее Средневековье в Восточной Европе. Но вместо этого наблюдается иное - активизация «крайних» точек зрения.

С одной стороны, появляются работы, в которых под формированием Древнерусского государства понимается исключительно деятельность норманнов в Восточной Европе, а участие славян в этом процессе практически игнорируется2. Такой подход являет собой по сути игнорирование научных результататов, достигнутых современной славистикой, из которых следует, что на всей славянской территории после славянского Расселения У1-УШ вв. складываются устойчивые политические (а не племенные в классическом смысле) образования, на основе которых и шли процессы формирования государств3.

С другой стороны, возрождается точка зрения, что варяги не были скандинавами. Если в 1970-1980-е гг. ее отстаивал практически один А.Г. Кузьмин, то ныне на подобных позициях стоит целая группа авторов4. Этот феномен может вызвать удивление, поскольку в течение XX в. был накоплен значительный материал (в первую очередь археологический), оставляющий ныне намного меньше сомнений в тождестве варягов и норманнов, чем на рубеже XIX-XX вв. (а точнее, не оставляющий никаких сомнений5). На территории Руси зафиксированы многочисленные погребения конца 1Х-Х в., захороненные в которых люди были выходцами из Скандинавии (об этом говорит сходство погребального обряда и инвентаря с теми, которые известны из раскопок в самих скандинавских странах). Они обнаружены и на Севере Руси (район Новгорода-Ладоги), и на Среднем Днепре (район Смоленска), и в Среднем Поднепровье (район Киева и Чернигова) - т. е. там, где располагались главные центры формирующегося государства. По своему социальному статусу эти люди были в значительной своей части знатными воинами, дружинниками. Чтобы отрицать в такой ситуации «норманство» летописных варягов (а летописи этим термином - «варяги» - именуют как раз дружинников иноземного происхождения), надо допускать невероятное: что о воинах-выходцах из Скандинавии, от которых остались археологические свидетельства их пребывания в Восточной Европе, письменные источники умолчали, и наоборот - те иноземные дружинники (не-скандинавы), которые в летописях упоминаются под именем «варягов», почему-то не оставили следов в материалах археологии.

Столь явное несоответствие тезисов нынешних адептов «старого антинорманизма» современному уровню научных знаний естественно ведет к попыткам объяснить феномен возрождения отрицания тождества варягов с норманнами причинами, лежащими

вне науки6. Однако вряд ли такое объяснение исчерпывающе. Представляется, что отчасти этот возврат провоцируется своего рода «победной эйфорией» представителей противоположной крайности, объявляющих (уже в духе «старого норманизма») норманнов единственной государствообразующей силой в Восточной Европе. По сути же сторонники обеих крайних точек зрения - и те, кто отрицает, что варяги были норманнами, и те, у кого государство Русь является исключительно результатом деятельности скандинавов, - подменяют реальную проблему роли неславянских элементов в генезисе древнерусской государственности прокламированием давно опровергнутых тезисов. При внешней противоположности суждений и те, и другие сходятся в основополагающем - государственность к восточным славянам была привнесена извне.

Если говорить о действительной роли норманнов в процессе образования государства Русь, то автору этих строк она представляется относительно скромной. Выходцы из Скандинавии в течение 1Х-Х вв. активно участвовали в политической истории Восточной Европы, но они не могли принести с собой традиций государственности, поскольку в самой Скандинавии государства тогда еще не сложились (так, в Швеции, выходцы из которой, по археологическим данным, составляли большинство среди норманнов, приходивших в Восточную Европу, образование государства имело место лишь в конце Х - начале XI в.). Сопоставление характера и темпов формирования государств на Руси и у западных славян показало наличие принципиального сходства (при одновременной констатации определенных отличий от скандинавских стран), что не позволяет говорить о внесении норманнами каких-либо характерных черт в процесс государствообразования и об ускорении ими этого процесса7.

Об определенном вкладе в процесс образования государства Русь можно говорить, на мой взгляд, в отношении не любых норманнских дружин, приходивших в Восточную Европу в течение 1Х-Х вв., а одной - дружины Рюрика, позже возглавленной Олегом. С ней в Восточную Европу пришла династия, объединившая к концу Х в. под своей властью все восточнославянские (а частично и неславянские) территории, потомки ее членов составляли поначалу ядро знати киевских князей. Если бы в результате действий этих политических сил в конце IX в. не произошло объединение земель по «пути из варяг в греки» под единой властью, вероятно, в восточнославянском регионе сложилась бы, по крайней мере в первое время, полицентричная государственная система, как это случилось у западных и южных славян. Но можно ли характеризовать этот вклад в го-сударствообразование как именно «скандинавский»?

В византийских источниках середины X века встречается определение руси как происходящей «от рода франков». Фра

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.

Показать целиком