ВОСТОК (ОМЕШ) 2011 № 6
117
ОБЗОРЫ,
ИНФОРМАЦИИ
РЕЛИГИЯ И ОБЩЕСТВО
К ВОПРОСУ
О ПЕРСПЕКТИВАХ РАЗВИТИЯ СИНТО-БУДДИЙСКОГО СИНКРЕТИЗМА В СОВРЕМЕННОЙ ЯПОНИИ (НА ПРИМЕРЕ ДИСКУССИИ ЯМАОРИ ТЭЦУО И А. СУМАНАСАРА)
Данное исследование посвящено проблеме синто-буддийского синкретизма в современной Японии. Хотя за долгую историю совместного существования между буддизмом и синтоизмом - автохтонной религией японцев - не наблюдалось острых конфликтов, все же в некоторые исторические периоды отношения между ними были довольно сложными. В эпоху Хэйан (794-1185) синто-буддийский синкретизм оформился в виде доктрины симбуцу-сюго, провозглашавшей синтоистских богов-ками воплощением Будд и Бодхисаттв. После реставрации Мэйдзи в 1868 г. новое правительство решило отделить буддийскую церковь от государства и провозгласило Синто официальной государственной идеологией. Хотя, как отмечают некоторые исследователи, правительство Мэйдзи так и не смогло окончательно разделить эти две религии, его политика привела к появлению ряда проблем, оставшихся в наследство от милитаристского прошлого Японии, которые пытается решить современное общество.
Ключевые слова: синто-буддийский синкретизм, симбуцу-сюго, реставрация Мэйдзи.
Появление новой религии неизбежно влечет за собой ее конфликт с уже существующими традиционными верованиями. Независимо от того, является ли этот конфликт следствием сопротивления автохтонной религии новому вероучению (чаще всего религии чужеземных завоевателей) или, напротив, результатом повсеместного внедрения новой конфессии (как правило, с подачи верховной власти), ни одна из религиозных традиций никогда не одерживает вверх над другой, уничтожая ее окончательно. И "пришлая", и автохтонная традиции воспринимают наиболее активные и стойкие элементы друг друга, что дает им возможность существовать и далее, но уже в новом виде.
Отношения между буддизмом и местными религиозными культами в странах Южной, Центральной Азии и Дальнего Востока уже не раз становились объектом исследований международного сообщества буддологов. И тот факт, что эти исследования продолжаются до сих пор, свидетельствует об отсутствии единой устоявшейся точки зрения по этому поводу. Особого внимания в этом отношении заслуживает Япония, поскольку сейчас там возрастает интерес к буддизму. Это связано с проблемами самоидентификации и упадка, которые переживает сейчас традиционный японский буддизм. После Второй мировой войны, в эпоху Сёва, в связи с популярностью буддизма на Западе в японском научном мире появилась тенденция к изучению индийского буддизма (индогаку). Особое внимание в нем уделялось раннему буддизму Хинаяны как первоначальному, "чистому" буддизму. Это привело к появлению нового философско-
© 2011
Е. С. ЛЕПЕХОВА
религиозного направления, которое провозгласило, что истинный буддизм является философией, особым мировоззрением. Сторонники этого направления выступили с резкой критикой в адрес традиционного буддизма, обвинив его в консерватизме и моральном разложении (дараку буккё). Они заявляли, что ныне традиционный буддизм в Японии находится в упадке, проповеди учения Будды выродились в формальное проведение буддийских погребальных ритуалов и заупокойных служб, а сами буддийские священники превратились в так называемых похоронных бизнесменов. Поскольку после отмены целибата в ходе реформ Мэйдзи в середине XIX в. буддийские священнослужители получили право жениться и заводить семьи, то их образ жизни также вызвал нарекания у сторонников "чистого буддизма". По их мнению, женатый священник не согласуется с традиционным образом буддийского монаха, отрекающегося от мира. Термины "храмовый буддизм" и "традиционный буддизм" стали отождествляться с "ритуальным буддизмом" как символы формализма и упадничества.
Основоположниками этого направления научной критики буддизма, возникшего еще в 30-е гг. XX в., принято считать Цудзи Дзэнносукэ и Анэсаки Масахару. В дальнейшем эта научная тенденция была продолжена в исследованиях Ватанабэ Сёко, Та-мамуро Тайдзё и Тамуро Ёсиро. В свою очередь, лидеры буддийских сект не согласны с предъявленными им претензиями, в первую очередь с недооцениванием роли буддийского ритуала. Они настаивают на том, что ритуал и его сакральное значение сыграли решающую роль в истории японского буддизма и ныне являются составной частью уникальной японской культуры, а священники как их основные вершители выступают в роли хранителей традиций.
Ситуация осложняется еще и тем, что в послевоенной Японии появились новые религиозные движения (Риссё косэйкай, Рэйюкай, Тэнрикё, Аум синрикё и др.), многие из которых вобрали в себя элементы буддизма, христианства и синтоизма. В связи с этим стали актуальными исследования, посвященные ранней истории буддизма в Японии с целью выявить, в какой роли он выступал - ритуала или философии? Многие западные и японские исследователи стараются при этом также учитывать и взаимодействие японского буддизма с местной духовно-культурной традицией синтоизма.
Одним из таких примеров смешения религиозных культов в различных культурах, на мой взгляд, может являться парадигма симбуцу сюго - объединение буддизма и синтоизма [Карелова, 1998, с. 245].
Взаимодействие буддизма и синтоизма некоторые российские исследователи (Л.Б. Карелова, А.Н. Игнатович) относят к началу периода Нара (710-794). Правящая верхушка японского общества была заинтересована как в укоренении буддизма в качестве средства укрепления государственной власти, так и в поддержке синто, содержащего миф о божественном происхождении императорского рода. Относительно мирное сосуществование буддизма и синтоизма было связано с функциональным разделением двух религий. Считалось, что синтоистские божества контролировали преимущественно силы природы и определенные территории, а будды охраняли государство и апеллировали к внутреннему миру человека [Буддизм в Японии, 1993, с. 27-31].
В этот период синтоистские божества ками рассматривались с точки зрения буддизма как один из видов живых существ, которые должны были быть спасены с помощью буддийского учения. Для этой цели стали сооружаться специальные синто-буддийские храмы дзингудзи, первые из которых были построены в 698 г. по указанию императора Момбу в провинции Исэ [Карелова, 1998, с. 244]. В период Хэйан (7941185) буддийские священнослужители читали перед алтарями синтоистских храмов сутры и возносили молитвы, ради спасения ками был введен обычай переписывания сутр и копирования изображений будд. Синтоистским божествам присваивались звания бодхисаттв как достигшим определенного уровня на пути спасения. Следующим шагом было объявление синтоистских ками покровителями каждого буддийского храма. Например, синтоистское святилище Инари дзиндзя считалось покровителем храма
РАЗВИТИЕ СИНТО-БУДДИЙСКОГО СИНКРЕТИЗМА В ЯПОНИИ
119
Тодзи. Храмы школ Сингон и Тэндай также имели своих божеств-покровителей с горы Коясан и из местности Хиэ [там же].
В это же время, как считают многие исследователи, зародилось понятие симбуцу сюго как обозначение сочетания буддизма и синтоизма в самом общем виде. Вышеупомянутый Цудзи Дзэнносукэ составил следующую схему развития симбуцу сюго:
1. Ками почитают закон Будды.
2. Ками охраняют закон Будды.
3. Ками освобождаются от страданий благодаря закону Будды.
4. Ками способны стать бодхисаттвами и, в конце концов, обрести природу Будды.
5. Ками являются воплощением Будды [Цудзи, 1969, с. 478-479].
В дальнейшем в учениях буддийских школ формула симбуцу сюго постепенно отошла на второй план, вытесненная доктринами хондзи суйдзяку и сокусин дзёбуцу. Однако в Новое время она вновь стала вызывать интерес у исследователей японского буддизма. Это связанно прежде всего с теми значительными изменениями, которые претерпели японский буддизм и синтоизм в последние 200 лет.
После так называемой реставрации Мэйдзи в 1868 г. новое правительство решило отделить буддийскую церковь от государства и, в первую очередь, провело секуляризацию земель, принадлежавших буддийским храмам. Вторым шагом правительства, который также привел к значительным переменам в среде буддийских священнослужителей, была отмена целибата, что приравняло буддийских священников к представителям мирских сословий, лишив их прежнего особого положения [Соуе11, 2005, р. 64].
Что же касается синтоизма, то в период Мэйдзи он был превращен в основную государственную идеологию и стал своего рода духовным орудием возрождения власти императора, а позже и вовсе превратился в источник милитаристской и агрессивной политики. Новая идеология опиралась на древний принцип единства религиозного ритуала и управления государством (сайсэй итти), который был восстановлен сразу после реставрации Мэйдзи. Он продолжал действовать, несмотря на то что принятая в 1889 г. конституция гарантировала независимость религии от государства [Молодяко-ва, 2007, с. 49].
Как отмечает Э.В. Молодякова, превращение синто в инструмент государственной политики шло вразрез с адаптивным религиозным сознанием японцев. Выделение одной религии нарушало баланс между синто и буддизмом, поскольку японцы воспринимали обе религии, так сказать, на паритетной основе. Из-за государственного синто, который, как уже говорилось, был теснейшим образом связан с милитаристской идеологией, в послевоенные годы национальная религия напрямую ассоциировалась с существовавшим в предвоенные и военные годы тоталитарным режимом и проводимой им политикой. Во многом именно эта ассоциативная связь вкупе с другими факторами негативно сказалась на положении синто в контексте религиозной жизни в послевоенной Японии [Молодякова, 2007, с. 52-53].
Несмотря на то что после оккупации Японии американскими войсками в 1945 г. синто был отделен от государства и стал рассматриваться как традиционная религиозная практика, ряд оставшихся в наследие от милитаристского прошлого проблем (святилище Ясукуни, где хранятся списки всех погибших воинов, в том числе и военных преступников) до сих пор продолжают вносить негативный контекст в отношение к синто как в самой Японии, так и в соседних с ней странах (прежде
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.