Доктор филологических наук, Леонид Степанович Бархударов,
работавший в I МГПИИЯ им. М. Тореза, принадлежит к славной когорте ВИИЯ'ковцев, внесших большой вклад в лингвистику и методику преподавания иностранных языков. Он особенно известен как автор трудов по грамматике английского языка и теории перевода. Он являлся бессменным редактором «Тетрадей переводчика» с момента их основания.
Его перу принадлежит более восьмидесяти научных трудов, в том числе монография «Структура простого предложения современного английского языка» (1966); «Очерки по морфологии современного английского языка»(1975); «Общелингвистическое значение теории перевода» (1962); «Язык и перевод» (1975). Одна из ведущих идей, развиваемых Бархударовым в его трудах, состоит в примате содержания над языковой формой.
В публикуемой ниже статье «К вопросу о служебных словах (на материале английского языка)» Л.С. Бархударов касается природы служебных слов, проблемы острозлободневной для методики преподавания иностранных языков, по-разному решаемой различными учеными. Иметь правильное представление об этой категории языковых единиц необходимо, прежде всего, для отбора учебного материала, играющего решающую роль в овладении иностранным языком. В отношении полнозначных (знаменательных) слов можно довольствоваться минимумом, служебные же слова нужно знать все, прочно владея ими, как в рецептивном, так и в продуктивном плане.
Статья публикуется с некоторыми сокращениями.
Л.С. Бархударов
К вопросу о служебных словах (на материале английского языка)
I
1. Проблема служебных слов представляет, несомненно, большой интерес как для общего, так и для частного языкознания. Особое значение имеет эта проблема для языков аналитического строя1 типа английского, где служебные слова играют исключительно важную роль в структуре языка.
Однако и для языков синтетического типа, таких, как русский, вопрос о служебных словах также представляет немалый интерес, поскольку определенные разряды служебных слов (предлоги, союзы и др.) широко используются в этих языках наряду с флективными средствами.
В пределах одной статьи невозможно дать хотя бы поверхностное рассмотрение всего комплекса вопросов, связанных с проблемой служебных слов. Мы ограничимся тем, что затронем лишь некоторые, с нашей точки зрения, наиболее важные аспекты данной проблемы, а именно: 1) природа служебных слов (слова или аффиксы?); 2) критерии отграничения служебных слов от слов знаменательных; 3) место служебных слов при анализе по непосредственно составляющим; 4) понятие аналитических форм; 5) понятие строевых слов.
2. По вопросу о том, как определить природу служебных слов, существуют две крайние точки зрения. Согласно первой, служебные слова рассматриваются как разновидность аффиксов или морфем, т.е. по существу - как не слова. Так, Ж. Вандри-ес писал: «...некоторые из них (т.е. морфем. — Л.Б.) не имеют самостоятельного существования; нужен анализ слова, чтобы их обнаружить; такие морфемы называются суффиксами или окончаниями. Другие же, как местоимения и член, во француз-
-е-
ИЗ АРХИВА «ИЯШ»
ском языке на письме пишутся как отдельные слова. Это различие в данном случае не имеет никакого значения»2. Получается, стало быть, что разница между суффиксами (окончаниями) и служебными словами чисто графическая.
К этой точке зрения примыкает и акад. И.И. Мещанинов, который, как известно, считает предлог «одним из падежных формантов имени», местоимения — «глагольными префиксами» и т.д.3
Согласно другой, противоположной точке зрения, служебные слова следует считать словами, а не аффиксами или морфемами. Такую концепцию развивал профессор. А.И. Смирницкий, который считал даже, что правильнее говорить не о служебных и знаменательных (полнозначных) словах, а о служебном и знаменательном употреблении одних и тех же слов; так, согласно А.И. Смирницкому, один и тот же глагол может употребляться то как полнозначный, то как служебный (связочный), одно и то же слово («предложное наречие») может употребляться и как наречие, и как предлог; и т.д.4
3. Эти две точки зрения кажутся взаимоисключающими. На деле обе они правильны и обе односторонни. Ж. Вандриес прав в том отношении, что служебные слова, действительно, входят в число грамматических средств языка наряду с аффиксами, порядком слов и другими грамматическими средствами. В этом легко убедиться, если сравнить следующие три предложения: одно русское и два английских:
Я дал мальчику яблоко.
I gave the boy an apple.
I gave the apple to the boy.
В русском предложении синтаксическое отношение между глаголом дал и существительным мальчик выражается при помощи флексии - падежного окончания -у. В английском же языке то же отношение выражено в первом предложении при помощи порядка слов, во втором - при помощи служебного слова — предлога to. Стало быть, функционально, т.е. по их назначению в строе языка, служебные слова, действительно, входят в число грамматических средств языка (то, что Вандриес называет «морфемами»).
Число примеров можно легко увеличить. Так, общеизвестно, что в одних языках артикль (член) представлен отдельным служебным словом, например в английском, немецком, французском и многих других; в других же языках, как, например, в болгарском, румынском и скандинавских, артикль представлен суффиксом (в скандинавских языках, точнее, существует и артикль-слово, и артикль-суффикс). Между тем функционально, т.е. по их назначению в строе языка, артикль-слово и артикль-суффикс тождественны. Это еще раз подтверждает то положение, что по их назначению в строе языка служебные слова однородны с аффиксами (и другими грамматическими средствами, такими, как порядок слов или чередование фонем).
С другой стороны, точка зрения А.И. Смирницкого совершенно правильна в том отношении, что служебные слова по своим формальным признакам являются все-таки словами, а не аффиксами, морфемами и пр.5 При этом дело отнюдь не сводится к вопросу об особенностях графического оформления служебных слов, как это представляет Ж. Вандриес.
Во-первых, служебные слова, как и любые другие слова, обладают подвижностью в предложении, т.е. могут менять свое местоположение и отделяться от знаменательного слова, которое они грамматически «обслуживают», другими (знаменательными или служебными) словами:
I have seen him — Я его видел.
I have never seen him — Я его никогда не видел.
Have I seen him? — Видел ли я его?
Во-вторых, многие из служебных слов, хотя и не все, могут употребляться в пред-
ложении самостоятельно при опущении знаменательного слова (в случае эллипса):
Will he work there? - Yes, he will.
Будет ли он там работать? - Да, будет.
В-третьих, некоторые, хотя опять-таки не все, служебные слова сами обладают формами словоизменения, т.е. могут присоединять к себе аффиксы: have seen, has seen, had seen и т.д.; ср. русск. «буду читать», «будешь читать», «будет читать» и т.п.
В-четвертых, одно и то же служебное слово может быть отнесено к двум и более знаменательным словам, например: with Father and Mother - с отцом и матерью; He will live and work there - Он будет там жить и работать и т.д.
Все эти признаки6 являются общими для слов как знаменательных, так и служебных и в совокупности составляют то, что А.И. Смирницкий называет «цельнооформ-ленностью» слова и что с точки зрения формы отличает слово от не слова. Поэтому нельзя не признать, что в этом отношении, т.е. с точки зрения их оформления как единиц языка, служебные слова относятся все-таки к словам, а не к аффиксам, морфемам и пр.
Итак, мы приходим к выводу, что служебные слова можно определить как слова, функционирующие в качестве грамматических средств языка. Иначе говоря, на вопрос: что такое служебное слово - слово или морфема? - можно ответить только: и слово, и морфема. Этот ответ, конечно, является противоречивым, но только потому, что противоречива сама сущность служебных слов как единиц языка. По форме они - слова; по функции, т.е. по их назначению, по их использованию в строе языка, - морфемы. Всякая иная трактовка служебных слов, не учитывающая этой их двойственной природы, будет неизбежно неполной, односторонней и не вскроет сущности служебных слов как своеобразного, противоречивого языкового явления.
II
4. Теперь перейдем к рассмотрению вопроса о критериях отграничения служебных слов от слов знаменательных. Как уже было указано, с точки зрения формы служебные слова ничем от слов знаменательных не отличаются, так как им свойственны все те черты, совокупность которых характеризует слово как цельнооформлен-ную и самостоятельную единицу в отличие от морфем (аффиксов) как единиц несамостоятельных. Поэтому в русском языкознании долгое время критерий отграничения слов служебных от знаменательных пытались искать в семантической стороне слов. Так, А. М. Пешковский, характеризуя разницу между словами знаменательными и служебными, говорит: «...слова первого рода имеют полный смысл в языке. Поэтому они называются, обыкновенно полными или знаменательными словами. Слова же второго рода имеют частичный смысл и потому называются частичными или служебными словами»7. Примерно то же утверждает и акад. И.И. Мещанинов: «...ни предлоги, ни союзы не являются носителями выражений понятия или наименования предмета и потому самостоятельного лексического значения не имеют».8 А.И. Смирницкий же, наоборот, в полном соответствии со своей трактовкой служебных слов утверждает, что служебные слова имеют лексическое значение, хотя и «ос-лабленное».9
Весь этот спор носит, с нашей точки зрения, в значительной мере схоластический характер. В самом деле: как отличить «полный» смысл от «частичного», «самостоятельное» лексическое значение от «несамостоятельного», «неослабленное», от «ослабленного». Все эти «термины» являются столь расплывчатыми и субъективными, что пользоваться ими как критерием при разграничении языковых явлений совершенно невозможно. Вообще неправильно ставить вопрос так, как будто те или иные языковые единицы отличаются друг от друга по самой природе выражаемых ими значений. Если мы признаем то положение (которое на
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.