МНЕНИЕ
ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА МИННИКОВА
историк (Санкт-Петербург)
Тел.: (813) 612-55-44; E-mail: amm147@mail.ru
Данная работа освещает одну из интереснейших страниц древнейшей истории нашей страны - появление на Южном Урале пещерного святилища Шульган-Таш (Капова пещера) с его уникальной наскальной живописью. На основе современных археологических материалов автор пытается ответить на следующие вопросы: какие функции выполнял этот пещерный комплекс? каковы его особенности? кто его создавал? В ходе общего анализа определяется степень его культурной и научной значимости.
Ключевые слова: палеолитическая живопись, мобильность, мамонт, святилище, трапеция, миропонимание.
КАПОВА ПЕЩЕРА (ШУЛЬГАН-ТАШ) КАК НАУЧНАЯ ПРОБЛЕМА
Пещера Шульган-Таш с давних времен приковывала к себе внимание людей, и в первую очередь - своими морфологическими особенностями: грандиозным арочным входом; водой, бегущей по ее внутренним полостям; загадочными озерами в глубине; фантастическими кальцитовыми наплывами на стенах; сложным геологическим рельефом и, как следствие, редким по красоте и выразительности убранством ее залов и галерей.
Возможно, по этой причине Капова пещера стала на многие сотни (и тысячи) лет культовым местом для этносов, населявших ее округу, и конечно, почитание ее как сакрального объекта не могло не наложить на нее отпечатка некой таинственности для будущих поколений.
Среди местных жителей до недавних пор еще ходили легенды о загадочных животных, обитающих в ее недрах; о подземной воде, в которую они якобы погружаются и которая затем делается целебной. То, что за этими фантастическими представлениями может скрываться какой-то рациональный смысл, никому не приходило в голову. Ситуация изменилась с приходом в Башкирский государственный заповедник нового сотрудника - Александра Владимировича Рюмина.
Московский ученый - зоолог, охотовед, кандидат биологических наук - Рюмин был захвачен идеей поиска доказательств собственной теории о существовании на юге Уральского региона самобытного очага палеолитической культуры. Зимой 1959 г. в ходе обследования пещеры Шуль-ган-Таш им были обнаружены следы настенной живописи, имевшей древнее происхождение. Так миф о существовании таинственных животных в Каповой пещере неожиданно подтвердился - многие тысячелетия в ее стенах действительно находились животные, но не в прямом смысле, а в качестве изображений давно исчезнувшей с лица земли мамонтовой фауны эпохи верхнего палеолита.
Открытие палеолитической живописи на Урале явилось подлинной сенсацией в научном мире, ибо оно противоречило устоявшемуся мнению о местах распространения подобных артефактов на территории Европы: их было достаточно много в ее западной (юго-западной) части, но они совершенно отсутствовали в ее центральной части и на востоке.
Проблема заключалась в том, что для широкого распространения наскальной живописи необходимы районы, богатые карстом. Наиболее благоприятен в этом отношении Франко-Кантабрийский регион (Пиренеи). С другой стороны, карстовые области Центральной Европы, спелеокомп-лексы в Альпах, Крыму и на Кавказе почему-то не стали такими же центрами пещерного искусства, как Франко-Кан-табрия. Вот почему поиски очага древней живописи на Южном Урале выглядели достаточно проблематично: если в сравнительно близких к Пиренеям регионах практически нет таких памятников, то с какой стати им быть на удалении в несколько тысяч километров? По этой причине на Урале их никто и не искал, кроме энтузиаста-одиночки А.В. Рюмина.
Чем же руководствовался он в своих поисках? «Южный Урал не покрывался сплошным ледником, и здесь не было такого холодного климата, как в приледниковых зонах Западной Европы. Ледник находился от Южного Урала далеко на северо-западе, и горные хребты защищали эти земли от холодных северо-западных ветров. Поэтому теплый климат доледниковой эпохи задержался на Южном Урале, несомненно, гораздо дольше, чем в Европе. И животный мир того времени сохранился на Урале дольше и только в более поздние времена ушел к югу, к Африке и Индии. Это позволяло надеяться найти в пещерах Южного Урала следы первобытных людей и их культуры. Прежде всего, поиски должны были сосредоточиться на осмотре пещер»1.
Сегодня с позиций современной науки высказанные предположения выглядят неубедительно: на Южном Урале, как и везде, было достаточно холодно. Ни о каком теплом климате «доледниковой эпохи» не могло быть и речи. И тем не менее логика в рассуждениях Рюмина все-таки была, и именно она (как мы увидим в дальнейшем) привела его к успеху.
Безусловно, открытие пещерной живописи на Урале представляет собой одно из уникальнейших событий XX в. Но вот что сегодня вызывает недоумение - прошло уже несколько десятилетий с момента обнародования результатов исследований А.В. Рюмина, но ситуация с древней живописью в Каповой пещере по-прежнему остается неясной. Серьезного научного анализа данного феномена до сих пор нет, как будто палеолитический комплекс Шуль-ган-Таш перестал представлять собой научную загадку. А между тем все так же нет ответа на вопросы: как возник этот комплекс? какие функции он выполнял? почему он существует на таком значительном удалении от общепризнанного европейского центра палеолитического монументального искусства? в чем состоит его особенность по сравнению с другими (уральскими) комплексами? И главное, кто были люди, его создававшие? Разобраться с этим непросто, но мы можем хотя бы попробовать приблизиться к решению поставленных вопросов. И начать, вероятно, следует с археологической истории самого памятника.
Первая научная экспедиция (под руководством О.Н. Бадера) была направлена в Шульган-Таш в сентябре 1960 г. За несколько дней работы она подтвердила правильность открытия А.В. Рюмина. В следующий сезон часть рисунков была расчищена, некоторые зарисованы художником К.Н. Никахристо и представлены миру.
Новый этап исследования пещеры связан с работой экспедиции В.Е. Щелинского в 1983-1985 гг. На этот раз ученым удалось вскрыть культурный слой в зале Знаков (первый ярус пещеры, 150 метров от входа). В нем были найдены обломок бивня мамонта, кости пещерного медведя, зайца, лисицы, песца, сурка, лемминга. Для культурного слоя по анализу древесного угля в разных лабораториях получены две радиоуглеродные даты: 14680 ± 150 и 13930 ± 300. Возможно, что рисунки на первом ярусе имеют возраст около 13-14 тыс. лет.
Всего же здесь было обнаружено 193 предмета, из которых преобладают орудия из местного пещерного известняка и кальцита. Рабочий инструмент и элементы оружия составляют небольшую часть коллекции, и изготовлены они из высококачественного каменного сырья не местного происхождения, а именно из кремния и зелено-коричневой яшмы, коренные выходы которой находятся далеко от пещеры - в Зауралье. Наряду с каменными найдены два костяных орудия: нож из обломка трубчатой кости с длинным ретушированным лезвием и грубое шило.
Совершенно уникальны обнаруженные в слое украшения. Это четыре просверленные с двух сторон бочковид-ные бусины из зеленого серпентинита (точнее, серпофи-та - разновидности серпентинита) - сравнительно мягкого и легкого в обработке. Есть также подвески из тонких пластиночек кости и сланца. Столь же уникальна находка в культурном слое фрагмента глиняной лампы, поскольку глиняные изделия в палеолитических слоях являются редкостью2.
В 1990-е гг. археологические исследования в Каповой пещере прекратились. В то же время по решению башкирских властей из-за бедственного состояния заповедника «Шульган-Таш» началось экскурсионное использование пещеры с осмотром рисунков первого этажа. В 1999 г. по инициативе НПЦ Министерства культуры и национальной политики Башкортостана для спасения памятника были начаты работы по комплексному исследованию и проведению мониторинга динамических параметров спе-леосистемы, а также фиксации живописи.
Проведение этих работ было доверено группе ВСЕГЕИ, с поддержкой башкирских специалистов, и Комиссии спелеологии и карстоведения Русского географического общества (руководитель работ Ю.С. Ляхницкий). Была составлена программа исследования, ограниченного обустройства охраны пещеры, фиксации живописи, а также разработки мероприятий по улучшению гидрологических и микроклиматических условий для сохранения рисунков. Эта программа была одобрена независимыми французскими экспертами, и, начиная с 2000-х гг., она вступила в действие.
Был выполнен большой комплекс естественнонаучных работ, включающий топографическое картирование, геологические, геоморфологические исследования, мониторинг динамических и геоэкологических параметров и другие наблюдения.
Большое внимание уделялось гидрологическим и микроклиматическим исследованиям, имеющим решающее значение для сохранения палеолитической живописи. В соответствии с условиями госконтракта, проводилась фиксация рисунков, их топографическая привязка и детальное фотографирование изображений по особой методике с использованием искусственного света и эталонов цвета. Для расшифровки слаборазличимых пятен были применены цифровые компьютерные методики обработки видеоинформации. Применялись мощные современные цифровые камеры, специальные штативы, новые типы осветителей и т.п.3
Результаты работ, связанных с фотофиксацией палео-живописи, были сведены в альбоме «Сокровище палеолита. Рисунки и знаки пещеры Шульган-Таш»4.
Здесь впервые в отечественной литературе были помещены высококачественные изображения практически всех распознаваемых рисунков и знаков, а также фотографии, отображающие геологическое строение внутренних полостей Каповой пещеры.
В начале двухтысячных годов археологические исследования в пещере возобновились. В результате был уточнен возраст рисунков на втором ее этаже - в зале Рисунков. По договоренности с археологом Т.И. Щербаковой в лаборатории ВСЕГЕИ было осуществлено определение абсолютного возраста углей из раскопа у восточной стены зала Рисунков под главной композицией. Возраст отложений оказался равным приблизительно 17 тыс. лет5. Кроме того, в 2009 г. коллективом Южно-Уральской экспедиции МГУ в Купольном зале был обнаружен пал
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.