Китай 3.0. China 3.0 / Ed. Mark Leonard. London: European Council on Foreign Relations, 2012. 134 p.
XVIII съезд компартии Китая и связанная с этим событием передача власти пятому поколению лидеров КПК вызвали активную дискуссию среди китаеведов и политологов разных стран о возможных путях развития КНР. Нынешняя смена власти проходит в критический для Китая период. Усиливающееся социальное неравенство и всплески протест-ных настроений, обострившаяся в условиях кризиса необходимость корректировки экономической модели, усложняющаяся внешнеполитическая ситуация, а также растущий в стране спрос на демократию требуют от китайского руководства активных действий по всем фронтам. Именно поэтому вполне ожидаемый приход Си Цзиньпина спровоцировал небывало многогранную по содержанию дискуссию о возможных переменах в китайской экономике, политической системе и внешней политике.
В связи с этим сборник статей "Китай 3.0" (China 3.0) под редакцией известного британского аналитика, исполнительного директора Европейского Совета по международным отношениям, Марка Леонарда представляет особый интерес. В книге собраны работы наиболее ярких китайских ученых, посвященные широкому спектру социальных, экономических, внутри- и внешнеполитических проблем современного Китая. Явным преимуществом сборника является то, что авторы идут глубже привычных разговоров о динамике роста ВВП или перестановках в партийной иерархии и поднимают фундаментальные вопросы пересмотра существующей экономической модели, рассуждают о необходимости политической реформы и возможных путях демократизации, сомневаются в целесообразности устоявшихся внешнеполитических приоритетов. Это, несомненно, качественно новая дискуссия китайских ученых о смене "философии" развития КНР.
Основным посылом книги является попытка комплексно заявить о том, что Дэнов-ская эпоха реформ и открытости, исчерпав себя, подошла к концу. Финансовый кризис 2008 г. выпукло обнажил изъяны сложившейся системы, и теперь КНР входит в качественно новую фазу развития под названием "Китай 3.0", которая характеризуется необходимостью
принципиально новых реформ. Мир должен быть готов увидеть совершенно иной Китай, с другими социальными, экономическими, и политическими характеристиками. Предполагается, что грядущие перемены будут не менее значительными, чем Коммунистическая революция 1949 г. и начало рыночных реформ 1979 г. — события, обозначенные в книге как начала эпох "Китай 1.0" и "Китай 2.0" (P. 1011). При этом важно отметить очевидное осознание авторами того, что новая фаза развития КНР (фаза 3.0) совпадает с периодом глубокого кризиса Западного социльно-экономического и политического укладов. Это, с одной стороны, лишает новых китайских реформаторов готовых легитимных моделей для заимствования и, с другой, заставляет исследователей, работающих теперь в условиях отсутствия четких нормативно-теоретических ориентиров, пытаться генерировать иные "незападные" подходы к решению накопившихся проблем.
Видятся оригинальными общая концепция и основная проблематика рецензируемой работы. Структура книги построена вокруг ответов на три типа кризисов ("ловушек"), возникших в КНР в сфере экономики, внутренней политики и внешнеполитической деятельности. Все три кризиса являются производными эпохи 2.0 и, более того, происходят от былых Дэнов-ских приоритетов развития. Так, в экономике речь идет о "кризисе изобилия" (affluence crisis), в политической системе о "кризисе стабильности" (stability crisis), во внешней политике о "кризисе мощи" (power crisis). Первый кризис указывает на необходимость пересмотра существующей установки на экономический рост любой ценой; второй говорит о том, что одержимость руководства сохранением политической стабильности становится контрпродуктивной; третий предвещает отказ от политики сокрытия своих возможностей "таогуан янхуэй" и от невмешательства в международные дела. С конца 70-х три приоритета — повышение достатка общества, политическая стабильность, воздержание от активной внешней политики — лежали в основе развития страны. Теперь, после финансового кризиса 2008 г., они стали главным источником беспокойств и, по мнению авторов книги, замедляют
дальнейшее развитие. Китай 3.0. будет эпохой поиска решений этих проблем (Р. 10).
В книге представлены самые разные взгляды на "три кризиса" и варианты их решения. Среди авторов есть "новые правые" и "новые левые," рыночные эгалитаристы, либералы и неоконсерваторы, неомаоисты, глобалисты, реалисты и националисты. Будучи таким "сборником взглядов," книга не приходит к однозначному заключению, а показывает срез основных дискуссий о будущем Китая, что и было заявлено в качестве основной цели — ввести западного читателя в курс основных направлений интеллектуального поиска китайских ученых в области решения экономических, политических и внешнеполитических проблем страны (Р. 11).
"Кризис изобилия" и экономические перспективы КНР
Общей темой статей данного раздела являются методы борьбы с "кризисом изобилия," возникшим в результате злоупотребления руководством КНР погоней за ВВП любой ценой. Финансовый кризис 2008 г. показал, что одержимость культом роста ВВП, возникшая в эпоху Дэна, породила опасные экономические пузыри, чрезмерную зависимость от экспорта, спровоцировала острое социальное неравенство, а также привела к недофинансированию социального сектора при колоссальных тратах на "тщеславные", но невостребованные, строительные проекты. Все это, по мнению авторов, указывает на необходимость пересмотра парадигмы развития (Р. 12-16). При этом подходы к выходу из "ловушки изобилия" крайне неоднозначны.
"Новые Левые"1 считают, что решение сложившихся проблем заключается в государственном планировании, тогда как "правые" верят, что необходимо дать волю предпринимательской энергии, приватизировав активы всех государственных компаний.
Подходя "слева", профессор университета Цинхуа Цуй Чжиюань утверждает, что взаимодействие частного бизнеса с государственной собственностью не является игрой с нулевой суммой. Ученый видит перспективным создание смешанной модели "соразвития" государственного и частного секторов экономики, в которой госсобственность и планирование способствуют развитию бизнеса. Это, по мнению Цуй Чжиюаня, позволит переориентироваться на внутренний спрос, уменьшить зависимость от экспорта, а также сократить неравенство между городом и деревней. В качестве
примера, которому должен последовать весь Китай, ученый приводит город Чунцин, власти которого внедряли инновационные проекты в области земельной и миграционной политики, предоставляя трудовым мигрантам из деревень, проработавшим в городе более пяти лет, возможность добровольно обменивать свои участки на земельные сертификаты, а также получать городскую регистрацию хукоу. Земельные сертификаты новые горожане могли обменивать на деньги, что делало жизнь в городе намного комфортнее. Эти меры, по мнению ученого, ликвидируют социальную дискриминацию сельских жителей, стимулируют внутренний спрос, а также создают базис для интеграции города и деревни (Р. 26-32).
Другой представитель "новых левых" — профессор Ван Шаогуан считает, что Китай вступает на новый путь развития — "социализм 3.0". Выступая против свободно-рыночного капитализма, Ван отсылает читателя к работам американского экономиста Дж. К. Гэлбрэйта, посвященным возникшему в США в середине 20-го века "обществу изобилия," когда рост потребления (например, появление у каждого автомобиля) происходил в отсутствии адекватных этому потреблению общественных благ (отсталая инфраструктура, недостаток полицейских и больниц). С приходом "стадии изобилия" рост потребления и личных доходов перестает улучшать благосостояние общества. Наступает состояние частного великолепия и общественной нищеты, когда для дальнейшего развития необходимо повышение инвестиций в общественные блага. Ван Шаогуан убежден, что после того как подушевой ВВП в Китае в 2002 г. превысил 4000 $, и проблема накормить и одеть население была практически разрешена, вступил в действие закон убывающей предельной полезности располагаемых доходов населения. Теперь правительство должно активно перераспределять средства в важные для всего общества сферы, такие как социальное жилье, общественная безопасность, защита окружающей среды, здравоохранение, образование, инфраструктура, культура, искусство, наука и технологии. Это позволит повысить общие стандарты жизни в КНР и значительно уменьшить социальное неравенство (Р. 60-68).
По мнению другого участника дискуссии — экономиста Юй Юндина, названного в книге "рыночным эгалитаристом" (Р. 11), китайская экономика нуждается в немедленных структурных реформах. Ученый считает, что опора на инвестиции и экспорт, будучи необходимой на ранних стадиях реформ, теперь сулит
негативные последствия, особенно если учесть, что доля инвестиций в ВВП Китая достигла 50% (10% из которых составляют инвестиции в недвижимость), а отношение экспорта к ВВП превысило 35% (Р. 41). Такая модель развития, по мнению Юй Юндина, нежизнеспособна. Китаю необходимо перейти к модели, основанной на внутреннем спросе и на потреблении вместо опоры на экспорт и инвестиции, особенно если речь идет об инвестициях в недвижимость. Ученый признает, что институциональные реформы будут болезненными и замедлят рост ВВП. Но они необходимы, и в случае успеха позволят китайской экономике расти со скоростью 8% в год еще в течение 10-20 лет (Р. 40-46).
Все три вышеизложенные точки зрения, таким образом, видят государство в качестве основного регулятора и гаранта дальнейшего роста, а также подчеркивают необходимость государственного вмешательства в экономические процессы. С противоположными подходами к выводу КНР из ловушки изобилия выступают авторы правого толка — известные экономисты Чжан Вэйин и Линь Ифу, а также представительница журналистского сообщества Ху Шули.
Чжан Вэйин дает низкую оценку качественной составляющей китайской экономики. Он утверждает, что экономическая деятельность в КНР основана на привилегиях, а не на правах, и что китайское государство не может
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.