МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, 2009, № 9, с. 73-81
СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ
КИТАЙСКАЯ МОДЕЛЬ РАЗВИТИЯ* © 2009 г. Я. Бергер
Одним из первых западных аналитиков, заявивших о становлении специфической китайской модели развития, кардинально отличной от всех иных, но пригодной вместе с тем, при определенном приспособлении к местным условиям, и для других стран, был Дж. Рамо, консультант крупнейшей американской инвестиционной компании Goldman Sachs и профессор престижного китайского университета Цинхуа. Свое видение китайской специфики он сформулировал в первые годы после прихода к власти нового руководства КПК, когда другие эксперты той же компании дали парадоксальный и привлекший широкое внимание в мире прогноз о блестящих перспективах развивающейся четверки стран: Бразилии, России, Индии и Китая.
Новая китайская модель, названная Рамо "Пекинский консенсус", призвана заместить дискредитировавший себя в 90-х годах неолиберальный "Вашингтонский консенсус". Последний включал в себя меры, которые были предложены экономистом Дж. Вильямсоном и направлены прежде всего на то, чтобы сделать экономику стран Латинской Америки привлекательной для американского капитала. Либерализация внешней торговли, приватизация государственных предприятий, дерегулирование, сокращение государственных ассигнований на социальные нужды и т.п. меры поначалу дали краткосрочный положительный эффект, однако вскоре он сменился чередой финансово-экономических кризисов. Модель оказалась непригодной для большинства испробовавших ее стран.
"Пекинский консенсус" ориентирован, во-первых, на инновации, во-вторых, на устойчивое, сбалансированное и качественное развитие, а также на социальное равенство, в-третьих, на национальное самоопределение. Он придает социальным переменам столь же большое значение,
БЕРГЕР Яков Михайлович, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН (yakovberger@mail.ru).
* Статья публикуется как часть материалов восьмого заседания семинара "Современные проблемы развития". См.: Китай: универсальная модель модернизации? // МЭ и МО. 2009. № 7, 8.
как и экономическим. В "Пекинском консенсусе" экономика и управление нацелены на совершенствование общества, что полностью игнорируется "Вашингтонским консенсусом". В отличие от последнего, он порождает много абсолютно новых идей и подходов. Их извлекают из уроков, преподанных уничтожением культурной специфики вследствие глобализации в других местах.
По убеждению Рамо, китайская модель предоставляет больше возможностей индивидам. Индивидуализм, полагает он, укоренен в китайском сознании и многое объясняет относительно того, как современная китайская элита, состоящая из самодостаточных мужчин и женщин, опирающихся на индивидуалистическую мораль, интеллектуальную и физическую силу, сумела выдержать испытания последнего полустолетия и ныне видит развитие страны.
Рамо утверждает, что Китай прокладывает дорогу для других народов, стремящихся не только развиваться, но также "вписаться в мировой порядок таким образом, чтобы он позволил им быть подлинно независимыми, защитить свой образ жизни и политический выбор в мире с единственным крупным и мощным центром притяжения (то есть США. - Я.Б.)"1.
Работа Дж. Рамо вызвала немало откликов в Китае, содержание которых частично проанализировано в статьях О. Борох и А. Ломанова, А. Карнеева и др.2 Ниже мы коснемся тех аспектов дискуссии, которые, с нашей точки зрения, особенно важны для выявления наиболее значимых черт китайской модели развития.
I
В августе 2005 г. в Китае состоялся научный симпозиум, специально посвященный "Пекинскому консенсусу" и китайской модели развития.
1 Ramo J. The Bejing consensus. L., 2004. P. 3.
2 См.: Борох О., Ломаное А. Неосоциализм Ху Цзиньтао и современная идеология КНР // Pro et contra. 2005. Т. 3. С. 20-39; Карнеев А.Н. Китай и глобализация через призму дискуссий китайских ученых / Подъем Китая: значение для глобальной и региональной безопасности. Сб. статей международной научной конференции. М., 2007. С. 47-65.
Практически одновременно вышли в свет ряд книг и множество статей, в которых отразились разные взгляды западных и китайских ученых по данной проблеме3. Одни из них воспринимают китайскую модель сугубо позитивно, другие видят в ней наряду с преимуществами также и недостатки, третьи - почти исключительно или главным образом негативные моменты (эксплуатацию, поляризацию общества, экологические катастрофы и т.п.). Эти третьи зачастую противопоставляют современной китайской действительности эпоху Мао Цзэдуна, которая изображается обычно в розовом свете, как воплощение подлинного социализма4.
Анализ позиций китайских исследователей, в основном положительно оценивающих китайскую пореформенную модель, показывает, что их можно условно разделить на три главные группы в зависимости от того, насколько они трактуют ее как национально специфическую, уникальную или же, напротив, как отражающую глобальные тенденции развития и пригодную для использования другими странами.
В глазах ученых первой группы модель, будучи национальной, в то же время прочно связана с глобальными процессами. Для сторонников такой трактовки это - по сути две стороны одной медали. Некоторые из них идут еще дальше, заявляя, что китайская модель не только впитала в себя весь передовой опыт, но и сама является блестящим завоеванием мировой цивилизации и принадлежит всему человечеству, сохраняя при этом, разумеется, свои национальные черты. Ради признания вселенской значимости китайского опыта они готовы даже потеснить на второй план декларирование его социалистического характе-ра5. Другие из этой группы скромны и сдержанны. Они следуют традиционной дэновской линии: не высовываться, не выпячивать китайские достижения, не противопоставлять китайский опыт мировому. Национальная модель - да, претензия на универсальность - нет. Поэтому само понятие "Пекинский консенсус" вызывает у них решительное отторжение, ибо имманентно оно
3 См.: Чжунго моши юй "Бэйцзин гунши" чаоюе "хуашэн-дунь гуши" (Китайская модель и "Пекинский консенсус" выходят за пределы "Вашингтонского консенсуса"). Отв. ред. Юй Кэпин и др. Пекин, 2005; Чжунго юй цюаньцюхуа: Хуашэндунь гунши хайши Бэйцзин гунши (Китай и глобализация: "Вашингтонский консенсус" или "Пекинский консенсус"). Гл. ред. Хуан Пин, Цуй Чжиюань. Пекин, 2005 и др.
4 См., например: выступление Линь Чуня на Международном научном симпозиуме "Пути развития Китая" в Тяньц-зиньском педагогическом университете (август 2005 г.) / "Бэйцзин гунши" чаоюе... С. 242-250.
5 См.: выступление Цай То / Там же. С. 319-327.
предполагает конфронтацию со сторонниками "Вашингтонского консенсуса".
Недаром ведь за "Пекинский консенсус" ухватились многие левые радикалы, извечные противники как западных и отечественных (китайских) либералов, так и тех, кто настроен по отношению к ним более или менее примирительно. Для радикалов "Вашингтонский консенсус" - синоним мирового империализма. А вот "Пекинский консенсус" - либо знамя, под которым они надеются собрать всех, кто по тем или иным причинам способен, с их точки зрения, противостоять "Вашингтонскому консенсусу": от Западной Европы до России, Китая, Индии, Японии; либо же, напротив, символ капитуляции Китая перед империализмом и превращения Азии в главный оплот капитализма6.
Такая крайняя позиция совершенно неприемлема для тех, кто в Китае принципиально стоит за синтез западной и китайской культуры, современных и традиционных институтов. Но противопоставление "Вашингтонского консенсуса" и "Пекинского консенсуса" не совсем верно и по существу. Нельзя отрицать, что китайская модель, как бы ее ни именовать, действительно, усвоила и воплотила в жизнь по меньшей мере некоторые либеральные идеи Запада, в том числе и те, что связывают с "Вашингтонским консенсусом", хотя и привнесла в них свою немалую специфику. Отличия порой заключались в темпах и сроках, формах и методах реализации таких идей, что в немалой степени способствовало успеху китайских реформ, особенно на фоне неуспеха реформ российских или латиноамериканских. При этом, конечно, главный, принципиальный водораздел между китайским и западным (либеральным) подходами к реформам заключается в том, что последний стремится минимизировать роль государства и правительства, а первый придает ей решающее значение.
В глазах экспертов второй группы китайская модель развития больше ориентирована на особенности страны, хотя также не противоречит западному опыту. Она, по их мнению, не претендует на всеобщую значимость, но весьма полезна и даже максимально пригодна для многих развивающихся стран и с этой точки зрения может стать для Китая "мягкой политической силой".
Наконец, третье толкование характера китайской модели по указанному выше критерию -оно наиболее близко к уже изложенным идеям Дж. Рамо: он полностью отрицает значимость западного опыта для Китая. С известным допу-
6 См.: выступления Самира Амина и Арифа Дирлика / Там же. С. 57-71, 99-112.
щением можно суммарно отождествить эти три основные позиции с подходами известных китайских ученых: первую - со взглядами Юй Кэпина, вторую - с представлениями Ли Пэйлиня и Чжан Вэйвэя, а третью - с точкой зрения Хуан Пина.
II
По определению видного китайского политолога, руководителя Центра сравнительной политологии и экономики при Управлении переводов ЦК КПК Юй Кэпина, стратегия модернизации Китая в условиях глобализации формирует китайскую модель, которая может быть использована и другими развивающимися странами. Понятие "Пекинский консенсус" как альтернативу "Вашингтонскому консенсусу" он не приемлет. Китайская модель еще полностью не сформировалась. Главный ее смысл состоит в том, чтобы активно и инициативно участвовать в процессах глобализации, одновременно сохраняя собственную специфику и суверенность. Поскольку глобализация несет для национального государства не только выгоды, но и утраты, то их соотношение зависит исключительно от стратегического выбора. В оптимальном варианте он соединяет собственные сравнительные преимущества ст
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.