Китаискии вариант
П.П.Федоров,
доктор химических наук
Институт общей физики имАМ.Прохорова РАН Москва
А.И.Попов,
кандидат химических наук Компания «Cardinal Intellectual Property» Астон (Пенсильвания, США)
Много сказано в последнее время о бедственном положении российской науки. Для получения объективной картины интересно сопоставить положение России и Китая в области науки посредством анализа некоторых библиоме-трических показателей.
После китайской революции 1949 г. на протяжении 15 лет Советский Союз оказывал КНР всестороннюю помощь в развитии науки и промышленности. Эта помощь включала и самоотверженный труд советских ученых: среди множества отечественных специалистов, поехавших в Китай, можно назвать такие имена, как Н.Н.Шефталь — специалист в области роста кристаллов, П.И.Федоров — химии и технологии редких и рассеянных элементов, физико-химического анализа, М.Х.Карапетянц — химической термодинамики. Тысячи китайских студентов и аспирантов обучались в советских вузах. Во всех случаях отмечались выдающиеся работоспособность и прилежание китайских учеников, которые как губка впитывали знания.
Затем последовал фактический разрыв отношений и культурных связей в 1964 г. в связи с «культурной революцией» в Китае. Страна погрузилась во мрак почти на 20 лет. Особенно тяжело было положение интеллигенции [1]. Тем не менее китайская наука не умерла и в конечном счете стала основой достижений страны в атомной и военно-космической областях. В начале 1980-х годов в Китае постепенно началось возрождение, в том числе была принята долговременная программа посылки молодых ученых в другие страны. Практиковались длительные командировки, причем конкурс на право поехать за границу составлял почти 100 человек на место. В 1982 г. один из авторов данной статьи беседовал во Франции с профессором Ли Ю-мо из Чанчуньского института прикладной химии: «Зачем вы посылаете молодежь за границу? При такой разительной разнице в уровне жизни они же не вернутся?» — «Они всегда останутся китайцами и рано или поздно, так или иначе, все равно вернутся».
© Федоров П.П., Попов А.И., 2015
В 1988 г. (когда один из нас посетил по приглашению АН КНР основные научные химические и физические центры Пекина, Шанхая и Чанчуня) уровень науки по некоторым показателям, в том числе по оснащению современным оборудованием, уже был сравним с советским. При этом в академических институтах обучалось поразительно много аспирантов. Языковая подготовка, конечно, сильно отставала.
На рубеже 80-х и 90-х годов в СССР и Китае происходили схожие политические процессы, но в Китае, в отличие от Советского Союза, нашлись лидеры (в первую очередь Дэн Сяопин), не допустившие краха страны и нашедшие способы повести ее по пути модернизации. Острая конкуренция в научной сфере в сочетании с востребованностью научных результатов в развивающейся промышленности стали стимулирующими факторами развития китайской науки. Визиты последних лет в КНР оставляют яркие впечатления от стремительного развития как страны в целом, так и ее научных учреждений, в том числе с точки зрения приборного оснащения.
Быстрое и демонстративное уничтожение прикладной науки, последовательное планомерное многоуровневое разрушение системы образования, постепенное и мучительное раздавливание науки фундаментальной при отсутствии сколько-нибудь приемлемого финансирования, под дымовой завесой разговоров о перестройке, фактическое превращение ее в карманный представительский кукольный вариант — таковы, к глубокому сожалению, реалии российской действительности на протяжении последних двух десятилетий.
Мы хотим на примере Китая, опираясь на биб-лиометрические данные, проиллюстрировать национальные научные достижения, а именно проследить характер изменения во времени числа публикаций российских и китайских авторов в научных журналах.
Принадлежность авторов статей к китайским и российским учреждениям определялась с помощью ключевых фраз в категории (поисковом поле) «адрес»: China* OR Chine* для Китая и Russia* для России. При поисках данных 1990—1992 гг.
также учитывалась возможность указания адреса в СССР вместо России, т.е. использовалась составная ключевая фраза USSR* OR SOVIET* OR RUSSIA* (после 1992 г. в журналах перестали указывать советские адреса).
Для российских авторов мы также определили количество статей с зарубежными соавторами из так называемого дальнего зарубежья: в качестве иностранных авторов учитывались зарубежные специалисты с адресами за пределами стран СНГ. Мы полагаем такой подход справедливым и допустимым в силу того, что редакционно-издательская политика международных журналов в отношении ученых из стран СНГ практически идентична: и российских специалистов, и ученых из других государств Содружества там считают конкурентами и существенно ограничивают в возможности публиковать свои работы. Если у работы был всего лишь один автор, который указывал более одного адреса (т.е. российский и зарубежный адреса), такой автор считался российским, а статья зачислялась в категорию «написанных российскими учеными без иностранного соавторства». Однако если у статьи было несколько авторов, то наличие хотя бы у одного из них дополнительного иностранного адреса за пределами СНГ рассматривалось как международное сотрудничество, и такая работа учитывалась как статья с иностранным соавторством.
В своих библиометрических поисках мы использовали базу данных Web of Science — Core Collection (ранее известную как просто Web of Science). Мы выбрали ряд известных специализированных периодических научных изданий второго и третьего ряда, поскольку наиболее цитируемые высокорейтинговые журналы первого ряда, как правило, многопрофильны (т.е. публикуют статьи в самых различных, не связанных между собой областях человеческого знания), а также отличаются высокой политической ангажированностью [2]. Кроме того, основная масса исследовательских работ и подавляющее большинство авторов публикуются именно в журналах второго и третьего ряда. Мы также ограничились изданиями в наиболее близкой нам области неорганической химии и материаловедения и проанализировали динамику изменения количества статей с 1990 до 2013 г. в следующих периодических изданиях (в скобках указано изменение импакт-фактора журнала за 1997—2012 гг.; курсивом отмечено изменение импакт-фактора за 2000—2012 гг):
«Chemical Communications» (3.200—6.378), «Materials Research Bulletin» (0.938—1.913), «Journal of Fluorine Chemistry» (0.714—1.939), «Journal of Materials Chemistry» (1.810—5.968), «Journal of the American Chemical Society» (5.650—10.677),
«Inorganic Chemistry» (2.736—4.593), «Dalton Transactions» (2.251 — 3.806),
«Physical Chemistry Chemical Physics» (1.708-3.829),
«Journal of Solid State Chemistry» (1.486-2.040), «Journal of Non-Crystalline Solids» (1.017-1.597), «Journal of Alloys and Compounds» (1.035—2390), «Journal of Crystal Growth» (1.259—1.552), «Journal of Chemical Physics» (3.247—3.164), «Angewandte Chemie» (8.560—13.734), «European Journal of Inorganic Chemistry» (2.222-3.120),
«Physical Chemistry Chemical Physics» (1.653 -3.829),
«ChemPhysChem» (4.217-3.349), «Journal of the American Ceramic Society» (1.457—2.107),
«Journal of the European Ceramic Society» (0.913—2.360),
«Journal of Physical Chemistry», секции A, B, C.
Выбор временного интервала был связан с особенностями отбора первичных источников информации для Web of Science, и в первую очередь, с включением в эту базу данных материалов конференций.
Полученные нами данные выборочно представлены в графическом виде на рисунках*.
Хорошо известно, что существует серьезная проблема с публикацией статей российских ученых в международных журналах. Она имеет исторические корни [2] и связана с рядом причин. Среди них языковой барьер, стиль изложения (в международных журналах принято гораздо более подробное, чем в отечественных, так сказать разжеванное, изложение материала, в том числе методик эксперимента и обсуждения результатов), различия в понимании исторического вклада тех или иных ученых в соответствующую область знания (зарубежная историография во многих случаях категорически не совпадает с российской). Очень существенно для исследователей отсутствие доступа к современному лабораторному оборудованию, которое только частично может быть скомпенсировано более широким и фундаментальным подходом к научным проблемам, характерным для отечественных работ. Однако главное обстоятельство видится в том, что ведущие научные журналы фактически закрыты для российских ученых. Этот вопрос с конкретными примерами (количество которых можно умножить) разобран в нашей предыдущей статье [2]. К российским ученым в целом относятся как к конкурентам, причем конкурентам, представляющим незначительный научный интерес. Сплошь и рядом возникают ситуации, когда посланная в журнал статья не доходит до рецензирования, а сразу отклоняется менеджером из аппарата редакции.
* Использованные для построения рисунков полные табличные данные доступны на сайте www.pavei-fedorov.sitecity.ru.
Динамика публикаций статей в некоторых журналах в области неорганической химии и материаловедения.
Большинство периодических изданий с 1990 г. существенно увеличило количество публикуемых статей. При этом практически во всех вышеупомянутых журналах произошло резкое увеличение числа работ китайских авторов при практически постоянном или незначительно возросшем количестве статей российских ученых. Единственный
журнал, в котором мы не наблюдали существенного роста вклада китайских ученых, это «Journal of Fluorine Chemistry». Заметим, что речь идет не об этническом происхождении специалистов, а о формальной аффилиации авторов научных статей: поиск проводился исключительно с учетом адресов авторов статей.
Относительная динамика публикаций российских и китайских работ в некоторых журналах в области неорганической химии и материаловедения. На графиках для каждого журнала показана доля публикаций китайских (линия с треугольниками) и российских (линия с кружками) публикаций по отношению к общему количеству учтенных работ. Красными
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.