Китайско-индийские противоречия по проблемам азиатской интеграции
© 2014 В. Балакин
Проблема выбора модели азиатской интеграции сегодня стоит как никогда остро. Особое место в региональном интеграционном соперничестве имеет геостратегическое влияние, которое Китай и Индия нарастили за последние 30 лет. Их престижу способствует наличие ядерной мощи. Их уязвимые места: оба государства представляют собой мультиэтнические общества с постоянными конфликтными ситуациями, урегулирование которых требует осторожности. Ключевые слова: Китай, Индия, азиатская интеграция, региональное соперничество, интеграционная модель.
В XV в. Китай господствовал над всеми восточными морями, Индия же играла ключевую роль в торговле между Востоком и Западом. К началу XVI в. на обе страны приходилось в совокупности более 50% мирового производства, на Европу — лишь 20%. К 1820 г. Китай и Индия еще сохраняли свое экономическое влияние на стратегическом уровне, однако затем произошло резкое снижение их экономических потенциалов, в результате чего к 1950 г. приходилось уже только 9% мирового производства. За последние 30 лет оба государства сумели стабилизировать устойчивый экономический рост, добиться геостратегического влияния, что сулит им восстановление к 2030 г. прошлого превосходства1.
Китай и Индия обладают огромными человеческими ресурсами, адекватными промышленными и технологическими базами и, что очень важно для регионального лидерства, крупными вооруженными силами. Кроме того, обе державы обладают ядерной мощью, а также продвинутыми особенно, у Китая программами освоения околоземного космического пространства. У них налицо значительный исторический опыт жесткого соперничества за лидерство на азиатском континенте, достаточно вспомнить китайско-индийскую войну 1962 г. и вооруженные столкновения на границе в 1967 и 1987 гг.2
В настоящее время экспертное сообщество внимательно исследует возможности становления к 2030 г. баланса сил между Китаем и Индией. Оценки выстраиваются на основе конкретных действий китайского и индийского правительств, а также правительств других держав, способных влиять на китайско-индийское соперничество. Гло -бальная многополюсная система возникла именно с того момента, когда Китай и Индия стали планомерно наращивать свою совокупную комплексную мощь, преследуя при этом и региональные интеграционные цели. Во многом данная тенденция носит объективный характер, поскольку мировой экономический рост последовательно перемещается из зоны Атлантики к Тихому океану3: азиатский континент превращается в арену их
Балакин Вячеслав Иванович, кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник ИДВ РАН. E-mail: viacheslavbalakin@rambler.ru.
усиливающегося соперничества, подогреваемого неопределенностью американского выбора в отношении формирующейся азиатской интеграционной модели.
Окончательный американский выбор явно запаздывает по объективным причинам, связанным в первую очередь с неопределенностью перспектив роста китайской и индийской экономик в последующее десятилетие, а также неясностью будущего развития политической и военной стратегий обоих государств. Однако, уже сейчас очевидно, что продекларированные этими державами основополагающие стратегические планы неизбежно подталкивают их к более жесткому соперничеству как в региональном, так и в глобальном масштабах за энергетические и другие сырьевые ресурсы, остро необходимые обеим странам для дальнейшего экономического развития. Уже имеющиеся и предстоящие достижения глобальной технологической революции объективно заставят Китай и Индию бросить имеющиеся силы и средства на инвестирование в приоритетные отрасли знаний (информатику, биотехнологии, нанотехнологии, в разработку композиционных материалов). Кто быстрее добьется лучших результатов, тот неизбежно приобретет существенные геополитические и военные преимущества. События двух десятилетий, впрочем, свидетельствуют, что технологических преимуществ для достижения национальных целей оказывается недостаточно: определяющую роль все-таки играют военно-политические альянсы, представляющие в своей основе не что иное, как сложные интеграционные образования, подчас даже не закрепленные формально в каких-либо официальных юридических документах4. При анализе природы китайско-индийского соперничества, заметно, что оно на протяжении веков имело своей основой целью формирование подконтрольных интеграционных альянсов, прежде всего, в Юго-Восточной Азии.
По мнению многих экспертов, китайско-индийское соперничество на сегодня проявляется в постоянном контроле за совокупной национальной мощью конкурента, в поддержании боеспособности национальных ядерных сил, в развитии военно-морской составляющей вооруженных сил, в стабильно высоком уровне боеспособности военно-воздушных и наземных сил5. Кроме того, внимательно изучается инфраструктурная компонента, содержанием которой является наличие военных баз в приграничной зоне, а также на территории союзных государств, включая создание эффективных условий переброски войск (в том числе за пределы своих границ).
Экстраполируя на 2030 г. долгосрочные тенденции отношений Китая и Индии, можно предположить, что балансы их национальных интересов будут взаимно противостоять. Китай и Индия основывают свои стратегии развития, исходя из субъективно понимаемых целей и методов их достижения, основанных на масштабных инвестициях в оборонные потенциалы. Примечательно, что обе державы включают в свой военный потенциал внешнюю интеграционную составляющую, ориентируясь, прежде всего, на политические позиции, уже приобретенные в различных странах Азии.
Китай и Индия внимательно отслеживают все изменения в азиатской политике США, справедливо полагая, что американские национальные интересы на азиатском континенте всегда будут противоречить национальным интересам всех основных игроков в данном регионе, играя роль своеобразного барометра. Объективная реальность геополитической ситуации в Азии сегодня — именно американский фактор, через призму которого каждое азиатское государство выстраивает будущие параметры своего развития6.
Китай и Индия в полной мере учитывают американский фактор при разработке национальной региональной интеграционной модели. При этом существует значительная ассиметрия в восприятии китайским и индийским руководством геополитических планов США в отношении Азии. Если Китай скрупулезно отслеживает любые шаги американского правительства на азиатском направлении, рассматривая их исключительно с точки зрения угрозы национальным интересам КНР, то Индия в отношениях с США занимает до некоторой степени созерцательную позицию, видимо, отдавая себе отчет в том,
что вряд ли сможет существенно помешать реализации американских стратегических планов на азиатском континенте. Индийские власти прежде всего ориентируются на сдерживание китайской активности в военной сфере, а потому видят в Вашингтоне своего возможного объективного союзника в противодействии КНР. В свою очередь Китай должен решать значительно более сложную задачу, направленную на сохранение своих стратегических позиций в Азии, в том числе за счет внесения серьезного диссонанса в индийско-американские взаимоотношения .
Однако перспективы индийско-американского союза против КНР при более детальном рассмотрении выглядит скорее всего тактической уловкой со стороны Дели. По большому счету, ни Китаю, ни Индии не нужен в Азии стратегический партнер, который сам претендует на исключительное доминирование. Китайско-индийское соперничество в данной связи вполне может со временем превратиться в раздел сфер влияния. Для Китая в обозримой перспективе приоритетным, видимо, будет создание военно-морского преимущества в зоне восточных морей, где он неизбежно натолкнется на жесткое американское противодействие8. Не избежать того же и Индии, чьим аналогичным приоритетом останется военно-морское доминирование в Индийском океане.
Принципиальные различия в политическом устройстве Китая и Индии определяют разработку принципиально разных интеграционных моделей для азиатского континента. Но при всех различиях и противоречиях Китай и Индия практически согласны друг с другом в главном: им не нужно вовлечение кого -то третьего в их соперничество. Китай имеет существенное конкурентное преимущество, выражающееся в уже устоявшейся системе воздействия на политические процессы в сопредельных странах через хорошо структурированные ячейки хуацяо — китайской зарубежной диаспоры, особенно в Восточной Азии9. У Индии налицо настойчивое стремление сделать своими основными опорными точками немногочисленные азиатские государства, которые имеют проблемы в отношениях с КНР.
Интересно проследить эволюцию становления китайской интеграционной модели для Азии, которая последовательно изменяется от четвертого поколения китайских руководителей к нынешнему, пятому, а в перспективе может получить неожиданное продолжение в рамках внешней политики будущего, шестого поколения руководства КНР, которому предстоит решать принципиально иные задачи за горизонтом 2022 г. Председатель КПК и КНР Ху Цзиньтао и его команда сделали ставку на стабилизацию отношений с Индией и попытались смягчить конкуренцию с индийскими соперниками, вынудив их принять китайскую интеграционную модель в Азии, используя, в частности, стремление индийского правительства стать полноправным членом Шанхайской организации сотрудничества. Для Индии членство в ШОС является весьма важным фактором, сулит ей консолидировать общество за счет успешной внешнеполитической активности. Для Индии азиатская интеграция представляется вполне естественной и понятной с учетом того опыта, который накоплен ее центральным правительством в ходе внутреннего объединения весьма разнородных этнических, религиозных и политических групп. В этом принципиальное различие между китайской и индийской моделями азиатской интеграции, и существо данного различия проистекает из китайской унитарной и индийской федеративной системы государственности10.
Взаимоотношения Пекина и Дели в рамках ШОС представляют достаточно наглядную картину двух точек зрения на
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.