МИР. ЭТНОС. НАЦИЯ
Педро Португаль Моллинедо (Боливия)
Концепция развития в Андах: мифы и перспективы
В мире распространено мнение о том, что индейские народы невосприимчивы к прогрессу в его западном понимании и даже противостоят ему. Индейцам приписываются такие черты, как созерцательность, иррациональность, духовность, которыми и объясняют их уязвимое положение в национальных государствах западного типа. В статье на конкретных примерах из реальной жизни боливийских индейцев оспаривается этот миф, служащий, по мнению автора, инструментом колонизации индейских народов, продолжающейся и по сей день.
Ключевые слова: прогресс, экономический потенциал индейских сообществ, почамамизм, деколонизация.
В современном мире распространена идея о том, что индейские народы являются самым наглядным примером отрицания прогресса. Но это утверждение не соответствует никаким конкретным данным и не подтверждается программами индейских организаций. Вместе с тем действительно имеют место как социально-экономическая угнетенность индейских народов, так и обилие источников (в том числе подписанных индейскими народами и организациями), в которых излагаются концепции, противоположные по сути тому, что обычно понимается под «развитием».
Как объяснить это противоречие? Прежде всего необходимо определить, что мы понимаем под «прогрессом». Есть мнение, что прогресс — это куль-
турный диктат экономического характера с очевидными политическими функциями. Эта концепция сформировалась на Западе, в ее задачи входит сохранение капитализма и схем доминирования между народами. Поэтому многие из тех, кто борются против системы за более справедливые формы человеческого общежития, нередко делают сутью своей борьбы противостояние прогрессу. Они также приписывают индейским народам такую черту, как невосприимчивость к прогрессу. Между тем этот подход политизирован и не совсем состоятелен, если учесть тот факт, что те, кто отстаивают эту идею, раньше, как правило, придерживались другой концепции — сугубо прогрессистской, какой является марксистская доктрина.
Педро Португаль Моллинедо — боливийский историк, этнический аймара. Основатель и первый директор Центра исследований индейских культур Боливии «CMtakoUa». Главный редактор социально-политического журнала «Pukara» (pedro-portugal@periodicopukara.com).
Мы считаем, что капиталистический прогресс — это универсальная способность народов. В каждом обществе — свои формы развития. Французские философы Корнелиус Касториадис и Эдгар Морен в «Размышлениях о развитии и рациональности» дают концепции развития органическое и эволюционное определение, увязывая ее с биологией. По их мнению, развитие — это универсальная человеческая способность, понимаемая в социальном и экономическом смыслах. У индейских народов также есть динамика развития, а следовательно, и прогресса. И эта динамика, безусловно, основана на другом универсальном качестве — рациональности, что также оспаривают те, кто утверждают, что для индейских народов развитие является чуждым. Вместе с тем древнегреческий философ Аристотель в книге «Метафизика» задавался вопросом о том, возможно ли научное знание, если не существует некоего единства во всем многообразии отдельных существ. Если смотреть на проблему таким образом, то откуда взялась мысль о том, что индейские народы отрицают прогресс?
Идея об индейцах как о носителях абсолютной мудрости, живущих в гармонии с природой и их культурным окружением, по всей видимости, является теоретическим конструктом Запада. И похоже, что этот конструкт основан на интеллектуальной фальсификации. Якобы индейская мудрость о том, что «Земля не принадлежит Человеку, Человек принадлежит Земле» послужила доказательством того, что индеец — существо антирациональное и антипрогрессивное. Но автором этой фразы является не индейский вождь середины XIX в., а либреттист-телеви-зионщик 1970-х годов Тэд Перри, если верить утверждениям журналистки Паулы Уиссел. Ее заключения похожи на правду, если учесть исторически характерную для Запада тенденцию искажать образ другого. Вспомним, что в Европе ориентализм был модой, которая имела мало общего с реальной жизнью в странах Востока. При этом эта мода отвеча-
ла социальным и психологическим потребностям Европы того времени.
Каковы же механизмы создания современного портрета индейца, противящегося прогрессу? В 1992 г. отметили 500-летие «открытия Америки», придавшее новый импульс размышлениям об индейских народах и причинах их отсталости. Есть еще два события, совпавшие по времени с этой исторической датой: недавний крах социализма и формирование глобальной политики защиты окружающей среды.
В 1989 г. пала Берлинская стена, затем распался СССР. В сознании революционеров тех лет это капитализм должен был потерпеть крах, а не социализм. Их концептуальный и жизненный миропорядок был разрушен. Было необходимо реструктурировать последовательность их антикапиталистической борьбы, подыскав свежих акторов, а готовым к использованию сырьем оказался незавершенный феномен деколонизации индейских народов. Экологизм возник как новая идеология и динамика. Межкультурность заняла видное место в политике развитых стран. Все эти элементы, зацементированные в экзотическом образе индейца, который он всегда имел на Западе, привели к формированию теории об индейцах, противящихся прогрессу и рационализму. Пачамамизм1 как запасная идеология был готов.
Тем не менее эта идеология не имеет ничего общего с действительностью. Но это и неважно, ведь пропаганда ложного образа отвечает различным интересам — противоречивым и несовместимым между собой. 10 января 1992 г. в г. Копенгагене прошла экологическая конференция «Арктика и северные страны в глобальной перспективе». Задачей участников конференции было истолковать права коренных народов в связи с природоохранным правом, при этом на коренные народы оказывалось давление с тем, чтобы они прекратили охоту на морских животных, находящихся на грани вымирания. Организаторы не скрывали своего видения проблемы: коренные жители ин-
тегрированы в природу, а посему концепция природоохранного права «дополняет и благоприятствует соблюдению прав человека» — налицо пачама-мистский подход к проблеме. Докладчики из числа представителей коренных народов придерживались иного мнения. Финн Линж, представитель организации «Indigenous Survival International», заявил, что все эти красивые слова из международных программ по защите окружающей среды нарушают многие права и не учитывают многих реалий. Так, проблематика влажных тропических лесов изобилует примерами того, что «проблема джунглей обсуждается без учета интересов населения, в них живущего», а Арктики тем, что защитники окружающей среды «хотят уберечь арктическую фауну, не принимая в расчет охотников, которые тысячелетиями существовали благодаря ей».
Георг Бличфелдт из организации «Survival in the High North», которая защищает права охотников и рыболовов на использование возобновляемых ресурсов моря, отметил, что в 80-е годы «Greenpeace» организовывал бойкоты норвежских продуктов, чтобы путем давления положить конец промыслу китов малых полосатиков. Активист спрашивает: «Почему организация, имеющая своей целью защитить окружающую среду, выбирает среди всех наций мира парочку жертв и начинает против них экономическую войну? Разве Норвегия и Исландия представляют наибольшую в мире угрозу окружающей среде?». По его словам, для защитников природы киты «не могут быть объектом промысла, так как они — существа чрезвычайно разумные, близкие к человеку, которые могут многому нас научить». Бличфелдт уточняет: «Культурные мифы, существующие в англосаксонском мире, причем в большей степени в городской среде, виновны в кампаниях против промысла малых полосатиков, а также в том, что норвежские китобои остались без средств существования. Нет никаких научных доказательств того, что киты умнее, чем другие животные. Точно так же не под-
тверждены мифы о китах как животных более социальных, чем другие, с более развитыми средствами общения».
Помимо прочего эффективность данных мифов объясняется их связью с экологическими ценностями и возможностью использовать их в коммерческих целях, а также эмоциональными и социальными потребностями городской среды. Бличфелдт подводит итоги: «Ностальгируя по природе, горожане боготворят символы природы. Самый большой и сильный из них — кит. Это конфликт между культурами. При этом мы знаем, какая из сторон обладает более мощными и эффективными средствами принуждения. И знаем также, какая культура является более агрессивной. Нельзя не заметить возрастающую культурную унификацию во всем мире».
Это «конфликт между культурами», понимаемый, однако, не так, как это делают пачамамисты. Кто-то скажет, что это очень частный случай, в котором на карту поставлены экономические интересы. Но в каких случаях эти интересы не поставлены на карту? В случае с индейцами — существами, не имеющими ничего общего с экономикой?
Миф о противостоянии индейцев прогрессу, несмотря на несоответствие реальности, не терял своей значимости. Особых результатов в его использовании добился «первый индейский президент» Боливии Эво Моралес Айма (2006 — по н/в). Наш президент, используя мифы, созданные самим Западом, не пожалел сил для того, чтобы Запад убедился в его индейской идентичности. Все началось с театрального коронования в Тиуанако: Моралес был облачен в якобы древние одеяния и «помазан» апокрифическим андским жрецом. Президент объявил праздничным днем 21 июня — день, когда, по его мнению, андские сообщества исторически праздновали Новый год. Во Дворце правительства проходили многочисленные ритуальные акты.
Что касается более конкретных политических действий, то новое правительство Боливии предоставило индейским общинам автономию и установило
новую версию правосудия в сельских районах — общинное правосудие2. Мо-ралес попытался привести в действие новую политическую философию — Suma Qamaña («жить хорошо». — Пер. с аймара). В соответствии с постулатами этой философии он созвал Всемирную конференцию народов по глобальному изменен
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.