ЗАГАДКИ ТЕКСТА
М.Ю. ФЕДОСЮК
Москва
Любовь истинная и мнимая в изображении А.П. Чехова
На примере анализа рассказа А.П. Чехова «Ионыч» в статье показано, что с точки зрения лингвистики идея художественного произведения представляет собой разновидность его неявно выраженного (имплицитного) содержания. Идея произведения может быть определена путем анализа не только изображаемых в нем событий, но и того, каким образом автор описывает эти события.
Ключевые слова: художественный текст; идейное содержание; имплицитное содержание; импликации.
Когда известный критик H.H. Страхов спросил у Л.Н. Толстого, что тот хотел сказать своим романом «Анна Каренина», писатель ответил так: «Если же бы я хотел сказать словами все то, что имел в виду выразить романом, то я должен бы был написать роман тот самый, кот[орый] я написал, сначала. <...> Во всем, почти во всем, что я писал, мною руководила потребность собрания мыслей, сцепленных между собою, для выражения себя, но каждая мысль, выраженная словами особо, теряет свой смысл, страшно понижается, когда берется одна из того сцепления, в котором она находится. Само же сцепление составлено не мыслью @я думаю), а чем-то другим, и выразить основу этого сцепления непосредственно словами никак нельзя; а можно только посредственно - словами описывая образы, действия, положения» [Толстой 1953: 268-269].
Эти слова дают достаточные основания для вывода о том, что идея художествен-
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ (проект № 14-04-00145 «Имплицитное содержание единиц русской речи: Системное описание»),
Федосюк Михаил Юрьевич, доктор филол. наук, профессор МГУ им. М.В. Ломоносова, E-mail: m.fedosyuk@yandex.ru
иого произведения представляет собой неявно выраженное или, как принято говорить в лингвистике, имплицитное (от лат. трИсИш 'вплетенный'), содержание этого произведения.
Как имплицитное содержание воспринимается читателем? Чтобы ответить на этот вопрос, удобно воспользоваться примером, который в свое время приводил американский логик Джон Сёрль. Представим себе, писал он, следующий диалог двух студентов: «X. Давай пойдем в кино вечером. У. Я должен готовиться к экзамену». В ответной реплике студента У нет явно выраженного согласия или несогласия пойти в кино. Однако, зная, что подготовка к экзамену обычно занимает много времени и, как правило, несовместима с развлечениями, студент X легко выведет из этой реплики имплицитно выраженный отказ пойти в кино [Сёрль 1986: 197-200]. Этот пример хорошо показывает, что имплицитное содержание -это такое содержание, которое, не имея непосредственного выражения, выводится из явного, эксплицитного (от лат. ехрНЫШ 'развернутый'), содержания какого-либо элемента речи в результате его взаимодействия со знаниями получателя текста, в том числе с информацией, которая содержится в контексте и ситуации общения [Федосюк 1988].
SS
Имплицитное содержание имеет немало разновидностей. Это и содержание опущенных членов неполных предложений (например, выводимые благодаря контексту смыслы отсутствующих сказуемых предложения Татьяна в лес; медведь за нею), и передаваемая при помощи нестандартных приемов построения текста информация о его экспрессивной окрашенности (так, необычный порядок слов при инверсии или непривычный способ построения предложений при анафоре или эпифоре несут имплицитную информацию о душевном волнении автора), и содержащиеся в тексте свернутые сообщения (к примеру, фраза Не стану описывать ни русского кафтана Адриана Прохорова, ни европейского наряда Акулины и Дарьи, отступая в сем случае от обычая, принятого нынешними романистами из пушкинского «Гробовщика» содержит свернутые, т.е. не выраженные при помощи предложений, сообщения о том, что дочерей Адриана Прохорова звали Акулина и Дарья, что на них был европейский наряд, а на Адриане Прохорове - русский кафтан) [Паду-чева 1985; Федосюк 2012].
В художественном тексте носителями идейного содержания являются импликации, т.е. такие неявно выраженные сообщения, которые логически выводятся получателем из содержания текста или отдельных его компонентов [Арнольд 2010]. Примером импликации может служить имплицитное сообщение «Я не пойду в кино» в приведенном выше диалоге двух студентов.
Разумеется, один и тот же художественный текст способен вызвать неодинаковые представления о его идейном содержании. Характер этих представлений зависит, во-первых, от жизненного опыта и знаний каждого из читателей; во-вторых, от степени полноты восприятия текста и, наконец, в-третьих, от того, стремятся ли читатели выводить из текста именно те импликации, которые соответствуют замыслу автора.
Тот факт, что характер воспринятого идейного содержания зависит от индивидуальных знаний читателей, свидетель-
ствует о принципиально неизбежной неоднозначности этого содержания. Как справедливо отмечал Ю.М. Лотман, искусство необходимо для того, чтобы давать людям «возможность пережить непережитое, возможность приобрести опыт там, где нет опыта» [Лотман 2003: 522], и, разумеется, вполне естественно, что из полученного жизненного опыта каждый человек может делать свои собственные выводы.
Продемонстрируем сказанное на примере рассказа А.П. Чехова «Ионыч». Опираясь исключительно на событийное содержание рассказа, читатели могут понять его идею по-разному. Можно воспринять эту идею как мысль о том, что жизнь любого человека под влиянием внешних обстоятельств не всегда складывается благоприятно. Можно - как утверждение, что, оказавшись в чуждом окружении, человек обречен на нравственную деградацию. Можно, наконец, вывести из рассказа мысль о том, что человек неминуемо деградирует, если в нем не заложено стремление к нравственному самосовершенствованию. Что именно хотел сказать этим рассказом Чехов?
Анализируя рассказ «Ионыч», исследователи нередко сопоставляют его с другими произведениями русской литературы. В.Б. Катаев, например, сравнивает неудачную любовь Старцева к Котику с влюбленностью грибоедовского Чацкого в Софью [Катаев 1998]. С.В. Волков сопоставляет рассказ «Ионыч» с повестью Н.В. Гоголя «Портрет» [Волков 2007]. Но, как представляется, в поисках ответа на вопрос «Любил ли Старцев Котика?» важно сопоставить рассказ «Ионыч» с другим рассказом Чехова - «Дама с собачкой». Эти рассказы объединяет многое: и то, что они были написаны примерно в один и тот же период: «Ионыч» - в 1898 г., а «Дама с собачкой» - год спустя, и то, что центральное место в их сюжетах занимает история любви, и то, что имена главных героев рассказов @в «Ионыче» это Дмитрий Ионыч Старцев, а в «Даме с собачкой -Дмитрий Дмитриевич Гуров) совпадают, наверное, совсем не случайно, и, наконец, то, что и в том и в другом рассказе есть
S6
сцена, где многочисленным заботам и тревогам их персонажей противопоставлена неизменная и вечная гармония природы.
I. Старцев вошел в калитку, и первое, что он увидел, это белые кресты и памятники по обе стороны широкой аллеи и черные тени от них и от тополей; и кругом далеко было видно белое и черное, и сонные деревья склоняли свои ветви над белым. Казалось, что здесь было светлей, чем в поле; листья кленов, похожие на лапы, резко выделялись на желтом песке аллей и на плитах, и надписи на памятниках были ясны. На первых порах Старцева поразило то, что он видел теперь первый раз в жизни и чего, вероятно, больше уже не случится видеть: мир, не похожий ни на что другое, - мир, где так хорош и мягок лунный свет, точно здесь его колыбель, где нет жизни, нет и нет, но в каждом темном тополе, в каждой могиле чувствуется присутствие тайны, обещающей жизнь тихую, прекрасную, вечную. От плит и увядших цветов, вместе с осенним запахом листьев, веет прощением, печалью и покоем. («Ионыч»).
II. В Ореанде сидели на скамье, недалеко от церкви, смотрели вниз на море и молчали. Ялта была едва видна сквозь утренний туман, на вершинах гор неподвижно стояли белые облака. Листва не шевелилась на деревьях, кричали цикады, и однообразный, глухой шум моря, доносившийся снизу, говорил о покое, о вечном сне, какой ожидает нас. Так шумело внизу, когда еще тут не было ни Ялты, ни Ореанды, теперь шумит и будет шуметь так же равнодушно и глухо, когда нас не будет. И в этом постоянстве, в полном равнодушии к жизни и смерти каждого из нас кроется, быть может, залог нашего вечного спасения, непрерывного движения жизни на земле, непрерывного совершенства. Сидя рядом с молодой женщиной, которая на рассвете казалась такой красивой, успокоенный и очарованный в виду этой сказочной обстановки - моря, гор, облаков, широкого неба, Гуров думал о том, как, в сущности, если вдуматься, все прекрасно на этом свете, все, кроме того, что мы сами мыслим и делаем, когда забываем о высших целях бытия, о своем человеческом достоинстве. («Дама с собачкой»).
Сопоставим некоторые фрагменты рассказов «Ионыч» и «Дама с собачкой», чтобы вывести импликации, дающие ответ на вопрос «Любил ли Старцев Котика?».
Вот как описаны первые впечатления Старцева о дочери Туркиных:
Старцеву представили Екатерину Ивановну, восемнадцатилетнюю девушку, очень похожую на мать, такую же худощавую и миловидную. Выражение у нее было еще детское и талия тонкая, нежная; и девственная, уже развитая грудь, красивая, здоровая, говорила о весне, настоящей весне.
А вот ощущения Старцева во время игры Котика на рояле:
После зимы, проведенной в Дялиже, среди больных и мужиков, сидеть в гостиной, смотреть на это молодое, изящное и, вероятно, чистое существо и слушать эти шумные, надоедливые, но все же культурные звуки, - было так приятно, так ново...
Обратим внимание на детали описания. Как видим, первые впечатления - это просто интерес мужчины к молодой женщине.
Примерно такие же чувства испытывает и Гуров в начале знакомства с Анной Сергеевной:
«Если она здесь без мужа и без знакомых, - соображал Гуров, - то было бы не лишнее познакомиться с ней». <„> В рассказах о нечистоте местных нравов много неправды, он презирал их и знал, что такие рассказы в большинстве сочиняются людьми, которые сами бы охотно грешили, если б умели; но, когда дама села за соседний стол в трех
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.