Теория. Методология
© 2015 г.
Д. ФИЛЬК, У. РАМ
МАРКСИЗМ ПОСЛЕ ПОСТМОДЕРНИЗМА: ПЕРЕОСМЫСЛИВАЯ СУБЪЕКТ ПОЛИТИКИ ОСВОБОЖДЕНИЯ
ФИЛЬК Дани - доцент университета Бен-Гуриона (Негев, Израиль) (E-mail: dfilc@ bgu.ac.il); РАМ Урри - профессор того же университета.
Аннотация. Идея общественно-исторического и политического субъекта освобождения, центральная для марксизма, отвергнута теоретиками постмодернизма. Авторы изучают дискуссию между марксистскими и постмодернистскими теориями, размышляя о том, следует ли и как изучать субъекта политического освобождения. Идентифицированы проблемы, обусловленные процессами во всем мире в контексте глобального экономического кризиса. Представлена типология откликов марксистов-мыслителей на постмодернистский вызов. Обсуждаются ограничения каждого подхода к идентификации субъекта освобождения.
Ключевые слова:марксизм • постмарксизм • постмодернизм • класс • субъект
Введение: марксизм, постмодернизм и дух времени после 1980-х гг.
Соответствует ли идея субъекта освобождения, релевантная структурным условиям современного общества, базовым теоретическим подходам к его пониманию? Большинство теоретиков постмодерна отрицают правомерность этого вопроса. Мы утверждаем: сам вопрос остается валидным.
В теории марксизма рабочий класс - это общественно-исторический и политический субъект, класс, в котором соединены объективные интересы и субъективное сознание, двигающий историю к освобождению. Но трудно представить себе такого субъекта в контексте постмодерна и постфордизма. Постмодерн провозгласил смерть (социального) субъекта, конец истории (освобождения), кончину (представительной) политики. Мы изучаем в этой статье полемику марксизма и постмодернистов, бушевавшую после 1980-х гг., и ставим вопрос: как трактовать (объяснить) субъект освободительной политики?
Марксистская теория вернула себе релевантность у западной интеллигенции в 1968 г., после того, как оказалась вне игры в разгар холодной войны 1950-1960-х гг. Это возвращение прервалось в 1980-е гг., когда в ведущих странах Запада к власти пришли "новые правые" (Рейган в США, Тэтчер в Великобритании, Коль в ФРГ). Дух времен так называемого "Севера" повернулся к неолиберальной политической
Источник: Current Sociology. 2014. Vol. 62. № 3. P. 295-313. Печатается в сокращении.
экономии и постмодерновой теории культуры. Даже там, где левые и центристские партии вернулись к власти (Клинтон в США с 1993 по 2001 г., Блэр в Англии с 1997 по 2007 и Миттеран во Франции с 1981 по 1995 г.), их успех на выборах практически зависел от согласия с неолибералами.
Конец Советского Союза в 1991 г. ударил по статусу марксистской теории (независимо от того, что в западной мысли эта теория не связывалась с советским режимом или была в оппозиции к нему). Историческая победа США в холодной войне, казалось, вбила последний гвоздь в гроб социалистических режимов и марксистских теорий, ассоциировавшихся с ними. Тезис о (капиталистическом) "конце истории" был знаковым для духа времени 1990-х гг. [Fukuyama, 1992]. Тем не менее победный капитализм оказался в шоке, встретив вызов в начале следующего десятилетия - атака Аль-Кайды на США. Дух времени начала третьего тысячелетия отмечен "столкновением цивилизаций" [Huntington, 1993]. Но и здесь марксизм с присущим ему безразличием к этничности, национализму и с прогрессистски-материалистиче-скими взглядами был не совсем выгодной точкой для анализа этого, как считалось, столкновения.
Ряд структурных процессов, связанных с постфордизмом, дополнили то, что казалось последним кризисом теории марксизма [Amin, 1994; Boyer, 2000; Hall, 1998; Jessop, 2002]. Среди них угасание промышленного пролетариата в странах Запада, появление новых форм социально-политических действий (так называемые новые общественные движения), феминистская и пост-структуралистская критика класса как единственно важного социального субъекта марксистской телеологии. В таких условиях некоторые левые мыслители отчаялись, объявив марксизм иррелевантным, другие стойко цеплялись за прежние марксистские позиции, а кое-кто пытался держаться середины, комбинируя марксистские и постмодернистские теории новыми, креативными способами.
В 1988 г. журнал "Marxism today" провозгласил наступление "нового времени", определяя его как "качественную перемену" социальной и культурной жизни, и указывая на "постфордизм" как источник этих перемен. Редакция журнала предупреждала старых левых и марксистов, что они "используют кавалерию против танков" [Hall, Jaques, 1989]. Отмечалось, что постмодернизм, точнее - постструктурализм как философия постмодерна, жизненно важная часть нового времени1. Был брошен вызов основам и модерна и марксизма (который стал рассматриваться как часть первого): вера в прогресс и рациональность истории, в "субъекта" как автономного агента, в познаваемость мира. Вместо этого постмодернизм сеял веру в исторические разрывы, рушащие всякую телеологию и прогресс, во множество гибких рациональностей, мешающих консолидировать коллективные идентичности, в эпистемологическую относительность, не допускающую "больших теорий" [Lyotard, 1979].
Обвинения в адрес модернизма и марксизма множились: их упрекали в фундаментализме, редукционизме, объективизме, универсализме, телеологизме, инструментализме, европоцентризме, фаллоцентризме, эссенциализме [Aronson, 1995]. Произошел крупный сдвиг в идеологическом и интеллектуальном климате. До сих пор основная линия фронта в социальной теории отделяла левых (и марксистов) от либералов (и модернистов). С 1990-х гг., напротив, эти вчерашние враги оказались сражающимися плечом к плечу против постмодернистов, защищая прогресс, гуманизм, объективность.
По иронии судьбы, если в 1950-е гг. марксизм был изгнан из западной науки, так как считался консерваторами слишком подрывным, в 1980-е он потерял популярность еще раз: радикалы считали его слишком консервативным. Эта перемена чувствовалась во всех гуманитарных и социальных науках. "Марксистский и политэкономиче-
1 Термин "постмодернизм" включает много разных теорий и практик. По мнению авторов данной статьи, всем этим теориям присущи общие черты - недоверие к нарративам, критика понимания истории как прогресса, центральной роли единого коллективного субъекта.
ский подходы многими в 1980-е гг. стали рассматриваться как слишком узкие в отстаивании центрального места категории класса, слишком эссенциалистские в своей приверженности социальной структурной каузации и слишком телеологичной в своей настойчивости на крупномасштабных и долгосрочных исторических траекториях. Они также, кажется, игнорировали, или как минимум минимизировали, дискурс, культуру и более широко - вопросы смысла, которые представляли собой ключевой фокус новых трудов о репрезентации" [Lockman, 2009: 211].
На этом фоне мы рассмотрим следующее: 1. Современная классовая структура стала менее дихотомична, возникли новые методы борьбы, а телеологичный взгляд на историю не мыслим; можно ли концептуализировать формирование освободительного политического субъекта? 2. Как марксисты отвечают на вызов постмодернистов? 3. Как они относятся к идее "политического субъекта освобождения"?
Часть I. Марксистские ответы постмодернизму
В первой части статьи мы покажем типологию ответов марксистских мыслителей на постмодернистскую теорию (и постфордистскую реальность). Очевидно, что каждый тип - это "идеальный тип" в веберовском смысле: он включает ключевые характеристики и элементы, но он не соответствует всем из возможных характеристик каждого конкретного случая, так что многие реальные примеры не вписываются точно в предложенную типологию. Тем не менее, наша типология помогает систематизации поля, высвечивая основные вариации запутанного интерфейса между марксизмом и постмодернизмом.
Ранее имели место две попытки классифицировать эти интерфейсы - П. Розе-нау (1992) и С. Сима (2000). Розенау классифицирует реакцию марксистов на постмодернизм на три подхода: ортодоксальные марксисты отвергают постмодернизм; неомарксисты "хранят сущностную идентичность и исходное единение с гегелевской формой, но... ищут в постмодернизме вдохновение, чтобы укрепить, возродить и расширить марксизм" [Rosenau, 1992: 160-161]; постмарксисты "регулируют свои марксистские взгляды так, чтобы они соответствовали некой постмодернистской референтной рамке" [Rosenau, 1992: 160], отказываясь от главных принципов марксизма - классовый анализ и особая роль рабочего класса. Сим различает две группы: пост-марксизм и пост-марксизм, подразумевая, но не упоминая, наличие третьей группы верных основным положениям марксизма. Для Сима пост-марксисты - это мыслители, которые, исходя из марксистской точки зрения, к сожалению, отвергают "свое марксистское прошлое" [Sim, 2000: 1]. Пост-марксисты не отказываются от марксизма, но пытаются выйти за его пределы, переформулировать его, чтобы включить в него постмодернизм.
Наша типология сочетает ответы на два главных вопроса. Первый: действительно ли ученые, о которых мы говорим, отвергают или принимают теорию постмодерна. Второй: отрицают/принимают ли они эту теорию полностью или частично. Сочетание ответов на эти вопросы дает четыре позиции. Ученые-марксисты, отрицающие или принимающие теорию постмодерна полностью, жестко выбирают между марксизмом и постмодернизмом, создавая "чистые" позиции. Мы называем полное отрицание антипостмодернистским марксизмом, а полное принятие постмарксизмом. Ученые-марксисты, отрицающие или принимающие теорию постмодерна частично (в определенном смысле, но не полностью) дают некую комбинацию позиций. Мы называем такое частичное отрицание марксистским постмодернизмом, а частичное принятие -синтетическим марксистским постмодернизмом2.
2 Наша типология относится к интеллектуальному феномену - интерфейсу марксизма и постмодернизма. Считаем её полезной и для прояснения отклика марксистов Юга на постмодернизм. Там есть такие антипостмодернисты, как А. Борон, отвергающий "расплывчатость и бесплодность" постмарксизма и считающий, что у марксизма есть то, "что нужно для успешного выхода из н
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.