Машинное угадывание* (часть I)
Д. МИЛЛЕР
Часть I этой состоящей из двух частей статьи начинается с опровержения общераспространенного мнения о том, что юмовская проблема индукции, убедительно опровергающая тезис, согласно которому наука рациональна в том смысле, в каком большинство людей считают ее рациональной, может быть решена либо предположением, что наука рациональна, либо предположением, что Юм был иррационален (т.е. игнорированием его аргументов). Проблему индукции можно решить только с помощью неавторитарной теории рациональности. Показывается также, что, поскольку гипотезы не могут извлекаться непосредственно из опыта, всякое знание в конечном счете опирается на слепое угадывание и потому всегда предположительно.
Part I of this two-part paper begins by repudiating the common beliefs that Hume's problem of induction, which compellingly confutes the thesis that science is rational in the way that most people think that it is rational, can be solved by assuming that science is rational, or by assuming that Hume was irrational (that is, by ignoring his argument). The problem of induction can be solved only by a non-authoritarian theory of rationality. It is shown also that because hypotheses cannot be distilled directly from experience, all knowledge is eventually dependent on blind conjecture, and therefore itself conjectural.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: юмовская проблема индукции, гипотезы, угадывание, критический рационализм.
KEY WORDS: Hume's problem of induction, hypothteses, guessing, critical rationalism.
Введение
Существует устаревший взгляд на логику, восходящий, возможно, к Аристотелю, согласно которому рассуждение в математике подчиняется законам дедукции, тогда как рассуждение в эмпирических науках подчиняется совершенно отличным от них законам индукции. Однако при всех их различиях дедуктивная и индуктивная логика суть обе разделы науки логики, и считается, что они должны разделять следующие три важные
* Статья основана на докладе, представленном на конференции "Взгляды Дж. С. Милля на индукцию и логику гуманитарных и общественных наук в когнитивных исследованиях и в системах искусственного интеллекта", проведенной в Российском государственном гуманитарном университете (Москва) в июне 2011 г. Часть II основана на ч. I моей статьи [Миллер 2007а]. Я благодарен Али Пайя (Ali Paya) и Алену Буайе (Alain Boyer) за некоторые полезные советы.
© Лахути Д.Г. (перевод), 2012 г.
характеристики: обе они суть формальные дисциплины в том смысле, что по большей части их принципы не зависят от предметного содержания, математического или эмпирического, к которому они применяются; обе они - творческие дисциплины в том смысле, что они дают нам возможность расширить наше знание по сравнению с тем, что (если такое вообще имеет место) дает нам интуиция или опыт; и обе суть регулятивные дисциплины в том смысле, что они авторизуют, или легитимируют, или обосновывают, свои выводы, накладывая на них печать надежности и правдоподобия, если и не безусловной достоверности. Тезис о том, что дедуктивные выводы специфичны для математики, в наше время полностью дискредитирован. То, что, по моему мнению, было самым важным вкладом Дж. С. Милля в логику [Милль 1843], а именно его аргумент, согласно которому заключение силлогизма (и, соответственно, любого дедуктивного вывода) только повторяет, полностью или частично, сказанное в посылках и потому не может быть обосновано посылками в большей степени, нежели оно обосновано самим собой, показывает, что дедуктивная логика, хотя и восхитительно формальная, не имеет никакой творческой или регулятивной силы (кн. II, гл. III, § 1). Даже в рамках математики дедуктивные выводы не являются демонстрациями (demonstrations), доказательствами своих заключений, но всего лишь выведением, способным передать истину, но не ввести ее. Тем не менее термин недемонстративный вывод применяется только к дедуктивно недостоверным выводам, причем не только к выводам, традиционно называемым индуктивными, но и к тем, которые называются абдуктивными. Он очерчивает область, в которой доктрины, упомянутые в предыдущем абзаце, породили постоянные возможности разногласий. Трудности, выявленные Гудменом [Гудмен 1954], показали, чего стоит утверждение, что индуктивная логика состоит из чисто формальных правил. Допуская, что заключение вывода, обобщающего частные случаи (индукция перечислением), может быть убедительным и даже неопровержимым, Юм [Юм 1738] опроверг мнение, что эта убедительность может иметь и не чисто психологическое значение, даже если эмпирические посылки неоспоримы (кн. I, ч. III, § xii). Хотя некоторые философы освободились от скептических сомнений Юма, они не смогли указать очевидных ошибок ни в его посылках, ни в его выводах, так что обоснование индукции остается иллюзорной мечтой. Однако нарастает поддержка идеи о том, что недемонстративные выводы могут быть и рациональными, и творческими и что работающая логика открытия указывает путь опровержения юмов-ского скептицизма. Эту точку зрения в особенности популяризировали те, кто работает в области искусственного интеллекта. Цель данной статьи - внушить сомнение в этой идее. Недемонстративный вывод - либо чистая догадка, незатронутая рассуждением, либо применение процедур, адекватность которых стоящей перед ними задаче сама явилась предметом угадывания. Роль логики в научном открытии - чисто негативная, она сводится к соучастию в исключении плохих догадок. Развитие обучающихся машин, коротко говоря, может представлять собой внушительное инженерное достижение и провоцировать метафизические спекуляции, но оно не имеет методологического значения. Проблему Юма нельзя решить, обходя ее. Моя собственная точка зрения состоит в том, что юмовскую логическую проблему индукции лучше всего можно решить, отказавшись от предрассудка, будто бы знание нуждается в оправдании, или обосновании, джастифи-кации (justification), и приняв, чистосердечно, но не рабски, неджастификационистский критический рационализм Поппера. В § 1 я скажу кое-что о том, почему джастификацио-нистские решения этой проблемы несостоятельны, и о том, почему эту проблему не игнорируют - что было бы разумно. Цель § 2 - "притормозить" распространенную доктрину, разделяемую Юмом, что хотя индукция логически не обоснована, она есть факт психологической жизни и должна быть признана как таковой. В § 3 я отмечаю, что фактом жизни является угадывание. В § 4 я суммирую мою версию критического рационализма, а в § 5 провожу различие между критическим рационализмом и другими позициями, которые вполне возможно назвать дедуктивизмом. Более подробное изложение и в особенности обоснование моей позиции можно найти в работах [Миллер 1994] в гл. 1-3; [Миллер 2006], гл. 3-5; [Миллер 2007б]. Затем я более подробно рассмотрю взгляды, высказываемые от имени машинного обучения. В § 6 я покажу, в чем состоит ошибочность тезиса
Гиллиса (Gillies) о том, что успехи, достигнутые развитием искусственного интеллекта, бросают тень на отказ критических рационалистов от индуктивного вывода; и наконец в § 7 я рассмотрю утверждения Финна о том, что его ДСМ-метод представляет собой "синтез индукции, аналогии и абдукции" [Финн 2002, 19]. Я надеюсь показать, почему этот тезис методологически тоже работает вхолостую.
§ 1. Проблема индукции
То, что Карнап в своей работе 1968 г. об индуктивной логике [Карнап 1968] назвал "великой старой проблемой обоснования, столько обсуждавшейся со времени Юма", теперь не так активно обсуждается философами, кроме как в студенческих аудиториях. Для этого невнимания есть несколько поводов. Сам Карнап заявил, что "эта старая проблема неправильно ставит вопрос" [Там же, 258]. И он продолжал [Там же, 259 сл.]: "Многие полагают, что суть индуктивного рассуждения состоит в особого рода выводах [, так что] требование обоснования естественно адресовать любым предполагаемым принципам индуктивного вывода. Я бы не сказал, что неправильно рассматривать осуществление выводов как цель, [но] ... кажется предпочтительным рассматривать в качестве существенного элемента индуктивного рассуждения определение значений вероятности. [В] индуктивной логике нас ... интересует рациональная степень убежденности (belief). Так что нам нужно рассмотреть вопрос: "как можем мы найти принципы, которые приводили бы нас к разумным степеням убежденности?". Строгие персоналисты-байесианцы считают, что даже этот карнаповский вопрос требует слишком многого: нужны только разумные принципы, обеспечивающие непротиворечивость степеней убежденности (или доверия) и их изменение в свете новых данных. Другие персоналисты, такие как Льюис [Льюис 1980], полагают, что некоторые не предельные степени доверия возможно рационально оценивать. Работу со степенями доверия, которая состоит всецело в дедуктивных операциях в рамках теории вероятностей, часто тенденциозно называют индуктивным выводом. Но поскольку Карнап уделял мало места, а более персоналистские мыслители вообще не уделяли места индуктивным выводам с фактуальными заключениями, справедливо будет сказать, что проблему Юма уложили спать нерешенной; см.: [Миллер 1994], гл. 6, § 5. Несмотря на многочисленные разговоры об "обосновании убежденности" (формулировка из названия работы [Хаусон 2000]), байесианцы не объяснили нам, как можно обосновать убежденность. Поппер, конечно, тоже считал неправильной постановку традиционной философской проблемы индукции (т.е. вопрос "В чем состоит обоснование убежденности, что будущее будет (в основном) похоже на прошлое?" Или, быть может: "В чем состоит обоснованность индуктивных выводов?"); см. введение к работе [Поппер 1971]. Его возражения против этих формулировок состояли в том, что они, по-видимому, предполагают, во-первых, что будущее будет (в основном) похоже на прошлое, что представляет собой достаточно сильное предположение, а во-вторых, что существуют индуктивные выводы, нуждающиеся в обосновании. Хорошо известная точка зрения Поппера, проводимая в данной работе, состоит в том, что никаких таких выводов не существует, так что нет никакой нужды терзать
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.