ЗкономигескйЗ м социйлЬНЙЗ геогрйфМ^
УДК 911.3
МИРОВЫЕ ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ СВЯЗИ В ПЕРИОД ДЕЗИНТЕГРАЦИИ
Л. М. Синцеров, заведующий лабораторией Географии мирового развития, Институт географии РАН, sintserov@mail.ru
Первая мировая война и ее последствия привели к серьезным переменам в международной экономике. Изменился «дух времени», пресловутый «Zeitgeist». Характерные для XIX века интернационализм и космополитизм уступили место национальной обособленности и экономическому национализму. Закончилась гегемония Великобритании, родины «свободной торговли». Новым глобальным лидером стали США, слабо вовлеченные в мировые хозяйственные связи и не заинтересованные в поддержании открытости международных рынков. В результате демократизации общества приоритетом государства в странах Запада стало обеспечение занятости населения и внутренней стабильности посредством повышения таможенных тарифов и поддержки отечественных производителей. Великая депрессия 1929—1933 гг. привела к еще большему усилению экономической обособленности и развитию автаркических тенденций. Широкое распространение получила политика импортозаме-щения, особенно в Германии, Японии, Италии и Советском Союзе.
Значение мировой торговли, зарубежных инвестиций и международных миграций населения заметно сократилось по сравнению с концом XIX — началом XX вв. Международное разделение труда пребывало в состоянии глубокого кризиса. Период 1920-х и 1930-х годов явился временем дезинтеграции мирового хозяйства, его «дегло-бализации».
The First World War and its aftermath led to profound shifts in the international economy The spirit of the age (the «Zeitgeist») changed. Internationalism and cosmopolitan tradition typical of the 19th century were replaced by national isolation and economic nationalism. The hegemony of Britain, the birthplace of the «free trade» policy, ended. A new global leader, the USA, was poorly involved in global economic relations and not interested in maintaining the openness of international markets. As a result of democratic transformation in the countries of the West, the state became engaged in safeguarding employment of the population and internal stability by raising customs tariffs and supporting domestic producers. The Great Depression of 1929—1933 increased economic isolation and strengthened autarkic tendencies all over the world. The policy of import-substitution gained popularity, particularly in Germany, Japan, Italy, and in the Soviet Union.
The importance of world trade, foreign investment and international migration considerably decreased in comparison to the end of the 19th and to the beginning of the 20th centuries. International division of labor was in the state of deep crisis. The entire period between the two World Wars was marked by the disintegration of the world economic system. It was the age of de-globalization.
Ключевые слова: мировые хозяйственные связи, период дезинтеграции, внешняя торговля, зарубежные инвестиции, международные миграции населения.
Keywords: world economic relations, a period of disintegration, foreign trade, foreign investments, international migrations.
Представление о неуклонной интернационализации хозяйственной жизни при капитализме глубоко укоренилось в отечественной науке и общественной мысли во многом благодаря трудам К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина: от «Манифеста Коммунистической партии» до очерка «Империализм, как высшая стадия капитализма». Между тем с «краха II Интернационала», последовавшего в августе 1914 г., началась новая эпоха, и на протяжении последующих десятилетий вектор глобальных процессов изменил свое направление [1].
Всякая серьезная и продолжительная война неизбежно сопровождается глубокими социально-экономическими потрясениями, которые в условиях сформировавшейся мировой системы неизбежно обретают планетарный масштаб. Первая мировая война явилась «вулканической катастрофой» в экономической истории, она разрушила эру свободной торговли и порядок, основанный на «золотом стандарте», оставив в наследство «взаимное отгораживание друг от друга разодранного на части человечества». «Развал мирового хозяйства» — так характеризует Э. Шульце послевоенную ситуацию в мире: «Человечество ныне свернуло с этого пути, обозначающего расширение мирового хозяйства, т. е. хозяйственного (а не только торгового) общения между народами, и поворот этот совершился благодаря повсеместному проявлению тенденций к хозяйственному и политическому самоизолированию, к самозамыканию национальных хозяйств, устранению иностранной конкуренции...» [2]. Дезорганизация мирового хозяйства, «действовавшего до войны, как образцовый часовой механизм», представляла собой после ее окончания повсеместное явление.
Усиливалась борьба так называемой «идеи национального хозяйства» против «идеи мирового хозяйства», которая вела к торгово-полити-ческому обособлению [3].
В конце XIX и начале XX в. вплоть до 1914 г. международная валютная система золотого стандарта и внешняя торговля обладали бесспорным приоритетом по отношению к потребностям внутренней экономической жизни [4]. Устойчивое развитие обеспечивалось поддержанием «внешнего» равновесия в экономике. Первая мировая война явилась рубежом, обозначившим переход большинства цивилизованных стран Запада к более представительным формам демократии, что решительным образом повлияло на характер проводимой экономической политики, привело к радикальной смене ее приоритетов. Введение всеобщего избирательного права, растущее влияние профсоюзов, усиление политической роли социалистических и христианско-демок-ратических партий, которые стали активно участвовать в управлении государством, — все это сделало прежние механизмы экономического регулирования попросту неприемлемыми. В новых условиях бесспорным приоритетом государства стали потребности внутренней экономической жизни: обеспечение занятости и благосостояния населения. Таможенный протекционизм, субсидии отечественным производителям и девальвация национальной валюты стали главными средствами решения экономических проблем в межвоенный период.
Немалую роль в усилении после войны протекционизма во внешней торговле сыграло появление на карте Европы новых самостоятельных государств: Польши, Чехословакии, Югославии, Венгрии и т. д. Обретя политический суверенитет, они стремились и к экономической независимости, форсировали индустриализацию, отгородившись от соседей таможенными барьерами. Уже в середине 1920-х годов средний таможенный тариф в Чехословакии составлял 36,4 % от стоимости ввозимого товара, а в Венгрии — 31,1 %, что значительно превосходило средний таможенный тариф в довоенной Австро-Венгрии, который был равен 19 %.
Нарушив международные хозяйственные связи и отрезав национальные рынки от их традиционных источников снабжения, Первая мировая война дала мощный толчок развитию процессов индустриализации во многих странах мира. Созданные в годы войны для нужд внутреннего потребления в Австралии,
Индии, Южно-Африканском Союзе, Японии, в странах Латинской Америки производственные мощности и целые отрасли промышленности в послевоенный период потребовали защиты от внешней конкуренции. В Австралии высокие таможенные пошлины были введены на ввоз железа и стали, продукции машиностроения и химической промышленности, в Индии — на импорт хлопчатобумажных тканей, химикатов, железа, стали, бумаги, в Аргентине — на ввоз лекарственных препаратов и т. д.
Замедленный рост мировой внешней торговли по сравнению с промышленным производством в этот период был связан, в частности, с действием двух факторов: 1) с импортозамещающими тенденциями в ведущих промышленно развитых странах и в странах мировой «периферии»; 2) с опережающим ростом экономики США, которая традиционно являлась существенно более самодостаточной и обособленной от мирового рынка, чем экономика европейских стран. «В Соединенных Штатах мы так заняты развитием нашей собственной страны, что долго еще сможем обойтись без внешней торговли», — писал крупнейший промышленник Генри Форд [5]. Стагнация в Европе при бурном росте экономики США в 1920-е гг., которые вошли в американскую историю как «эпоха просперити», т. е. процветания, с неизбежностью вели к снижению соотношения внешней торговли и национального дохода в мировом масштабе.
С целью оживления международного обмена, снижения внешнеторговых барьеров и заключения «тарифного перемирия» в 1927 г. в Женеве под эгидой Лиги Наций была созвана Всемирная экономическая конференция. Ее материалы весьма поучительны для понимания ситуации в мировом хозяйстве, сложившейся на исходе второго десятилетия XX века. В заключительном докладе конференции с совершенной ясностью была обозначена проблема удушающего мировую торговлю протекционизма и делался вывод о необходимости прекратить рост таможенных тарифов, направив это движение в обратную сторону.
Битва за свободу торговли, которая в 1846 г. была выиграна, восемьдесят лет спустя началась вновь и на сей раз ее исход оказался иным. Первая мировая война открыла людям глаза на опасности, которые таит в себе всеобщая экономическая взаимозависимость и саморегулирующийся рынок. Попытки восстановления прежних мирохозяйственных
связей оказались тщетными, равно как и декларации в пользу принципа свободы торговли [6].
В результате, к концу 1920-х годов вывоз долгосрочного капитала из экономически развитых стран по отношению к размерам их валового внутреннего продукта (ВВП) был в три раза ниже, чем накануне Первой мировой войны, а экспорт товаров из этих же стран в пропорции к их ВВП оставался на 1/4 ниже, чем в 1913 г., на 1/6 ниже, чем в 1890 г. и примерно соответствовал показателю 1880 г. [7].
Классик отечественной географической мысли Н. Н. Баранский писал: «После Первой мировой войны таможенные барьеры между государствами резко поднялись, в результате чего обороты международной торговли сильно сократились; новое очень сильное сокращение этих оборотов принес с собой кризис 1929 г. Весь характер международной торговли резко изменился» [8]. В разгар экономического кризиса, летом 1930 г.,
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.