РОССИЙСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ, 2004, № 3, с. 177-181
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Молодин В.И. Памятник Сопка-2 на реке Оми (культурно-хронологический анализ погребальных комплексов эпохи неолита и раннего металла). Новосибирск, Изд-во ИАЭт СО РАН, 2001. Т. 1. 128 с.
Среди российских и зарубежных археологов название памятника Сопка-2 вызывает самые разнообразные ассоциации. И это понятно, так как памятник содержит почти 700 погребений, около 70 курганов и более сорока культовых объектов, а хронологически они распределены от неолита до средневековья. Более 14 лет проводились его полевые исследования. С начала первых лет раскопок этого уникального в археологии Сибири памятника, его материалы вызвали неизменный интерес и породили неоднозначное отношение к их интерпретации. Данные полевых исследований получали периодическое освещение в литературе, но в более обобщенном виде они нашли отражение в монографии В.И. Молодина "Бараба в эпоху бронзы" (1985а), в которой дан анализ материальной культуры, погребального обряда, культурной и хронологической принадлежности археологических комплексов, а также реконструкция хозяйственной деятельности населения. Мысль о неординарности памятника и повышенном научном интересе к его материалам подтверждает достаточно высокий индекс цитирования этой монографии.
Прошло почти 10 лет после завершения исследования памятника Сопка-2, и археологическое сообщество получило полностью опубликованные материалы его ранних погребений. Во введении автор обозначил перспективу публикаций, которая включает издание еще четырех томов. Можно было бы подождать выхода в свет всех публикаций и тогда дать рецензию. Но затронутые в томе проблемы настолько актуальны для сибирской археологии, что это позволяет сделать анализ аргументации и точек зрения автора в настоящее время. Эпоха неолита и переходного времени к металлу до сих пор является одной из наименее изученных периодов на территории лесостепи Западной Сибири. Естественно, что ввод в научный оборот источников имеет первостепенное значение. Особо следует отметить высокий профессиональный уровень подачи материала, как в описательном, так и иллюстративном виде. Это - одна из главных задач публикации. Позитивные возможности археологической интерпретации полученных данных значительно повышаются в связи с методикой исследования сложнейшего памятника сплошным раскопом. Этот подход с 80-х годов, независимо от курганного или грунтового типа могильника, получил широкое применение среди археологов Сибири.
Не останавливаясь подробно на типолого-морфологиче-ской характеристике инвентаря и погребального обряда, которая дана достаточно качественно в трёх хронологических группах, хотелось обратиться к археологической интерпретации автора. Отмечу только, что при характеристике погребального обряда использованы половозрастные определения, а анализ материальной культуры проведен на широком фоне источников Евразии, что позволило выявить стадиальные черты, региональные особенности и культурную специфику, а также выделить в эпохе неолита особую культурную группу памятников, в составе которой такие могильники, как Сопка-2/1, Корчуган, Протока и Усть-Куренга (С. 20, 23, 26). Автор, таким образом, развивает идею о слож-
ном и мозаичном характере развития культурных традиций в эпоху неолита в лесостепи Западной Сибири. Выделенный культурный комплекс, по мнению В.И. Молодина, сосуществовал с екатерининской культурой и ранними погребениями могильника на Татарском Увале, которые он рассматривает как своеобразное связующее звено "...между зауральскими и приобскими памятниками, образуя по сути территориально единое пространство в рамках одной историко-культурной общности" (С. 26). Но если этот комплекс автохтонный, то происхождение екатерининской культуры и памятников типа Сопка-2/1 было связано с культурами северо-восточной Европы. Таким образом, он остался верен идее, которая была высказана им в более ранних работах (Молодин, 1977; 1985а; 19856). Эта культурно-генетическая концепция получает дальнейшее развитие при рассмотрении вопроса о формировании комплексов "раннего металла". В.И. Молодин пишет: "Сосуществование носителей различных культурных традиций на одной территории, в частности, в Прииртышье и Барабе, порождало синтез элементов материальной культуры (а может быть и в иных сферах). Это привело к появлению в эпоху раннего металла гибридных комплексов типа стоянок Артын и Александровка..." (С. 27). Представленная в работе аргументация культурной принадлежности материалов Сопка-2/1 приведена достаточно корректно. Убедительной ее можно признать только на данном уровне наших знаний о неолите Западной Сибири. Нельзя не обратить внимания на то, что отдельные черты материальной культуры и погребального обряда раннего комплекса памятника имеют аналогии в широком географическом пространстве, но группируются они среди памятников ближайшего окружения. Важно, как их интерпретировать. Возможно, в барабинской лесостепи они отражены так же, как это проявлялось в зоне контакта разных культурных традиций. Учитывая, это обстоятельство, а также степень изученности неолита в регионе, точку зрения В.И. Молодина можно принять в качестве гипотезы.
Научный интерес представляет хронология новой выделенной культурной группы памятников, основанная на радиоуглеродных данных, - VI - конец V тыс. до н.э. К сожалению, в главе, посвященной неолитическим погребениям памятника Сопка-2, автор, приводя аналогии из могильников екатерининской культуры, не отмечает, как они соотносятся хронологической периодизацией А.И. Петрова (С. 26). Соответственно, ссылки на материалы екатерининской культуры в главе, посвященной немногочисленному комплексу последующего хронологического периода (гребенчато-ямочной керамике), читателю не понятны. По А.И. Петрову, екатерининская культура, возникнув в позднем неолите, продолжала существовать до раннебронзового времени включительно - екатерининский, артынский, александровский и степановский этапы (Петров, 1986. С. 14, 15; 1987). В данном случае важно то, что В.И. Молодин в двух главах проводит одну мысль: о более раннем переходе к эпохе металла и возникновении цветной металлообработки в барабинской
178
БОБРОВ
лесостепи, чем это представлялось исследователям до недавнего времени. В качестве подкрепления своего положения он приводит свидетельство об удревнении возраста афанасьевской культуры. Некоторое недоумение при этом вызывает ссылка на работу Э.Б. Вадецкой (1986), тогда как несколько раньше группа археологов Алтайского госуниверситета последовательно сформировала колонку радиоуглеродных дат для афанасьевских памятников Горного Алтая (Кирю-шин и др., 1981; Кирюшин, 1985; Цыб, 1984).
Во второй главе более существенной представляется идея о том, что в настоящее время нет возможности соотнести с конкретной археологической культурой комплексы с гребенчато-ямочной керамикой. Таким образом, автор отказался от понятия "байрыкский тип", которого придерживался до этой публикации (Молодин, 1985а. С. 26, 27). Также он предлагает отказаться от названий "екатерининский" (речь идет только об одном этапе культуры - В.Б.) и "карасев-ский" типы (С. 39). Одной из причин для такого шага является необходимость избежать терминологической путаницы. Рациональное содержание в этой идее, несомненно, есть. Новые методики, в том числе, изучение орнаментации на уровне манеры постановки орнаментального штампа и др., позволят более детально обозначить различия в рамках обширной общности гребенчато-ямочной керамики. Автор предлагает вместо типов, этапов, культур остановиться на названии "гребенчато-ямочная общность эпохи раннего металла" до того времени, пока не будет внесена ясность в эту проблему (С. 39). Конечно, он понимает уязвимость такого названия.
Особое научное значение приобретает идентификация комплекса Сопка-2/2 с материалами поселения Венгерово III, которая подтверждена исследованием технологии производства керамики. Дело в том, что на поселении были найдены 3 металлических предмета, достоверно относящиеся к гребенчато-ямочному керамическому комплексу. Соответственно, его, как и аналогичные ему комплексы, в том числе памятника Сопка-2, можно с уверенностью относить к эпохе металла. Но принадлежность материалов Сопки-2 к конкретному хронологическому периоду эпохи металла определить в данном случае достаточно сложно. Не вносит ясности в решение проблемы и стратиграфическая ситуация, зафиксированная на памятнике Сопка-2, при которой могила
< 657 рассматриваемой общности (следую идее В.И. Моло-дина) была перекрыта могилой последующего времени
< 658. В монографии высказано предположение о том, что это произошло тогда, когда мягкие ткани погребенного в могиле < 657 еще не разложились. Если это так, то могилы сооружали в одно историческое время. Для решения проблемы хронологии погребений неолита и переходного времени к металлу Сопки-2 приведенные аналогии из могильника на Татарском увале, на мой взгляд, не достаточно информативны (Матющенко, Полеводов, 1994). Выделенная исследователями первая группа погребений этого памятника имела внутреннюю стратиграфию (случаи перекрывания могил) и содержала керамику разных этапов, в частности екатерининского, артынского и александровского (Матющенко, Полеводов, 1994. С. 50, 51). Могильник на Татарском увале, несомненно, исключительный, но особенности его раскопок, а также представленная характеристика, требуют дальнейших аналитических исследований этих материалов. Тем не менее, высказанное В.И. Молодиным предположение о хронологии керамического комплекса с гребенчато-ямочной орнаментацией заслуживает внимания. К сожалению, характеризуя погребения этого хронологического периода, автор не приводит материалы из ям, в которых находились
керамические сосуды и которые, по его мнению, связаны могилами (С. 38).
Две трети рецензируемой монографии занимает описание и анализ погребений эпохи раннего металла, представленных курганным и грунтовым могильниками на памятнике Сопка-2 (Сопка-2/3 и Сопка-2/3а). Эта часть работы выполнена особенно тщательно, с привлечением полн
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.