Мыло, намылить, мыльница
© А. В. ЗЕЛЕНИН, кандидат филологических наук
Еще лет десять-пятнадцать назад в ответ на вопрос: "что такое мыло?" можно было слышать (практически без колебаний и раздумий) примерно такое: "вещество (жидкое или твердое), предназначенное для мытья рук, лица, тела и т.д.". Когда я задавал этот вопрос сейчас, то часто в ответ слышал встречный вопрос-уточнение: а в каком смысле? Это значит, что в современном употреблении слово мыло имеет такую широкую и часто тематически несовпадающую сферу употреблений, что без уточняющих или ограничивающих семантических конкретизаторов ответить однозначно на этот вопрос люди уже затрудняются. Вместе с тем, данное слово (и его производные) хорошо иллюстрирует один из ведущих механизмов развития языка - закон асимметричности языкового знака С.И. Карцевского. Кратко напомню суть этого закона: план содержания и план выражения слова находятся в состоянии динамического неравновесия - план выражения стремится передавать новое смысловое содержание, в свою очередь план содержания "ищет" новые способы языкового выражения. Карцевский приводит такой пример: «Предположим, что в разговоре
кто-то был назван рыбой. Тем самым был создан омоним для слова "рыба",.. .но в то же время прибавился новый член к синонимическому ряду: "флегматик, вялый, бесчувственный, холодный" и т.д.» (Кар-цевский С. Об асимметричном дуализме языкового знака // Звегин-цев В.А. История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. Ч. 2. М., 1965. С. 90).
В литературном языке слово мыло не изменило значения, однако оно ведет чрезвычайно активную семантическую и словообразовательную жизнь в сфере жаргонов и профессионального просторечия, которые оказывают довольно сильное давление на современное языковое сознание. Именно поэтому слово мыло и вызывает множество ассоциаций - исходя из языкового опыта и повседневной жизни каждого конкретного человека. Если в XIX веке слово мыло имело две основные языковые ассоциации: "моющее средство" и - образованное по механизму метонимического переноса - производное значение "пот лошади (обычно в виде пены, напоминающей мыло)", то в XX веке вторая ассоциация постепенно отходила на задний план. Во второй половине XX века, и особенно в последнее десятилетие, в слове мыло (и его производных) отмечены новые значения, семантических наметок на которые раньше вообще не было. Эти новые значения концентрируются в области профессиональных обозначений (номинаций), выполняя роль вторичных названий для уже существующих имен.
Цель переноса слова мыло в область профессионального просторечия объясняется ментальным приемом олицетворения (персонификации), сохранившимся с эпохи анимализма до наших дней. Голландский историк культуры Йохан Хейзинга (1872-1945) очень точно характеризовал роль персонификации в современной жизни, культуре и науке: "Персонифицация - это привычная форма духовной деятельности, из которой мы в нашей повседневной жизни еще вовсе не выросли. Кто не ловил себя снова и снова на том, что вслух и вполне серьезно обращается к какому-нибудь неодушевленному предмету, скажем, к упрямой запонке, чисто по-человечески приписывая ей нежелание повиноваться и осыпая ее упреками за поведение, заслуживающее всяческого осуждения. Но, делая это, мы же не исповедуем веру в запонку как в некое существо или хотя бы идею. Мы входим, хотя не по собственной инициативе, в состояние игры" (Homo ludens. M., 1997. C. 137-138).
Перенос слова обычного языка на понятия специальных областей знания или занятий не случаен и не нов: такой семантический механизм позволяет новому понятию "встроиться" в систему привычных представлений человека путем его намеренного "занижения" и даже смыслового огрубления. Откуда же появились новые значения в слове мыло в современном языке, особенно в его жаргонно-профессиональных стилях? На этот вопрос мы и попытаемся ответить.
В современном употреблении слово мыло и его производные группируются вокруг нескольких семантических зон: телевизионной, публицистической, уголовной, технической и компьютерной; в некоторых из них эта лексема особенно популярна и богата словопроизводственными связями, в некоторых менее частотна и не так продуктивна в словообразовательном отношении. Под одной графической и фонетической "крышей" слова мыло в русском языке "собрались" самые различные по происхождению обозначения.
В публицистической речи слово мыло стало известно с начала 90-х годов XX века как калька с английского просторечного soap "мыльная опера" (сокращение от soap opera в том же значении). Сначала это употребление было фактом языка телевизионщиков, однако вскоре оно попало в рубрики газет и телевизионных программ, представляющих и рекламирующих разные телевизионные передачи, а затем - и на страницы общей прессы, перейдя из разряда экзотизмов (мексиканские, аргентинские, американские мыльные оперы) в группу просторечной лексики русского языка: отечественное "мыло" на экране; всё про "мыло": сериалы теперь можно читать; конкурс сценаристов "мыла"; российская глубинка безропотно смотрит подсовываемое ей "мыло" и т.д.
Обычно существительное мыло в телевизионном жаргоне (просторечии) рассматривают только как кальку с английского soap, однако, на мой взгляд, процессу закрепления этого слова могло способствовать также жаргонно-просторечное употребление данной лексемы в значении "что-то безвкусное, пресное (о пище)" (Елистратов В.С. Словарь московского арго. М., 1994. С. 259) с дальнейшим расширением значения (что вполне обычно в устном просторечии) до значения "что-либо скучное, примитивное, безвкусное (о любом произведении искусства)". Именно при поддержке русского просторечного употребления слова мало заимствованное значение смогло так быстро прижиться в русском языке. И не просто закрепиться, но и пустить словообразовательные корешки. В прессе встречаются омонимичные производные мыльник "создатель мыльной оперы": "От западных мыльников наши авторы переняли только некоторую технологию параллельных съемок, когда в одно время в разных павильонах снимались сцены и сразу же монтировались и озвучивались" (Олимп. 1996. № 1) "многосерийный сериал; мыльная опера" ("Мыльник ["Новый Принц из Бель Эйр"], длившийся более полугода, имел положительный резонанс в среде тинэйджеров и молодых домохозяек..." - КиноПарк. 1999. № 10). Появление данного окказионализма в первом значении не случайно. В последние годы стала весьма активна словообразовательная модель на -ик со значением лица: аграрник, альтерна-тивник "сторонник альтернативной военной службы; военнослужащий, проходящий такую службу", антиперестроечник, антирыночник, бюд-
жетник, гаишник, государственник, державник, контрактник, лагерник, льготник, налоговик, наперсточник, оптовик, перестроечник, рыночник и мн. др.
Во втором значении слово мыльник было образовано также по популярной словообразовательной модели типа боевик "остросюжетный приключенческий фильм" и регулярных разговорных усечений: (видео-, радио-) ролик "видеофильм, радиопередача рекламного, информационного характера", мультик "мультипликационный фильм", ужастик "фильм ужасов". Таким образом, активность словообразовательных моделей в разговорном языке и профессиональном просторечии способствовала созданию "модельного" слова мыльник. Его появление диктовалось как целями языковой экономии (однослов-ность, краткость), так и стремлением к семантической новизне и экспрессивности.
Подвижные границы между жаргонами (особенно смежными или близкими) помогают "экспансии" слов. Так, из сферы телевидения термин мыльник "перекочевал" в жаргон (просторечие) литераторов, поэтому уже не удивительно встречать употребление данного слова по отношению к литературным произведениям: «Первый советский "мыльник" [рассказы Льва Овалова о майоре Пронине, созданные в 40-х годах XX века и бывшие очень популярными] благополучно дожил до начала пятидесятых годов" (Огонек. 2000. № 29).
Другим словообразовательным новшеством являлось сочетание существительного мыло с префиксоидами, также заметно активизировавшимися в языке последнего десятилетия: мексиканское телемыло; видеомыла сейчас предостаточно; этот фильм можно определить как кино-мыло-клип-рок-оперу; "телемыльный" актер Джерри Сайн-филд; дешевое "киномыло" (последний пример из словаря "Слова, с которыми мы все встречались" / Под общим руководством Р.И. Рози-ной. - М.: Азбуковник, 1999. С. 109). Таким образом, в телевизионном просторечии слово мыло обнаруживает словообразовательные возможности, обусловленные языковыми (семантическими и словопроизводственными) тенденциями в публицистике. Кроме того, приведенные выше новообразования практически сразу распознаются людьми и могут быть достаточно легко ими истолкованы.
Одной из ведущих особенностей слова мыло в современном употреблении является, конечно, его использование в компьютерной сфере: "электронное письмо" или "электронная почта". Такое значение сложилось в результате вольного фонетико-графического (основанного на языковой игре) прочтения компьютерщиками английского e-mail (сокращение от electronic mail "электронная почта"). Один из вариантов такого прочтения - слово мыло (весьма отдаленное вфоне-тическом и графическом отношении от исходного англицизма), другой - слова емеля, емелька (имитирующие англицизм хотя бы своим
фонетическим - и отчасти графическим - обликом). Кажется, в данном случае мы имеем дело также с косвенным влиянием просторечного употребления слова мыло, о чем уже шла речь ранее, и взаимодействии его с вольной адаптацией (русификацией) английского слова. Рассмотрим более подробно семантическое и словообразовательное поведение слова мыло в этой смысловой области.
Графическое разнообразие исходной формы мыло в компьютерной переписке поразительное, так что иногда даже трудно узнать начальный облик: мыл (в муж. роде), емыл, Е-мыл, е-мел, е-мыло, ё-мыл; ср. также деминутив мыльце. Словообразовательное гнездо "компьютерного" слова мыло весьма обширное. Это - производные: е-мыль-ный адрес, мыльник, е-мыльник "электронный почтовый ящик; адрес электронной почты". По
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.