50 Там же, л. 759 об.
51 См.: Базили - Озерову. Бейрут, 24 декабря 1852 г. (5 января 1853 г.) // Popoff A., prot. La question des Lieux Saints de Jerusaleme... P. 2. < 440. S. 449-450.
52 Якушев МИ. Указ. соч. С. 263.
53 Базили - Озерову. Бейрут, 24 декабря 1852 г. (5 января 1853 г.) // Popoff A., prot. La question des Lieux Saints de Jerusaleme... P. 2. < 440. S. 451.
54 Тарле E.B. Указ. соч. С. 154.
55 См.: История внешней политики России. Первая половина XIX в. (От войн России против Наполеона до Парижского мира 1856 г.). М., 1995. С. 371.
56 АВП РИ, ф. 161/1. Политические донесения по Ближнему и Среднему Востоку. СПб. ГА, V-A2, оп. 181/2, 1852 г., д. 522, л. 688, 689 об.
57 Озеров - Сенявину. Пера, 4 (16) января 1853 г. // Popoff A., prot. La question des Lieux Saints de Jerusaleme... P. 2. № 441. S. 451-452. (АВП РИ, ф. 161/1. Политические донесения по Ближнему и Среднему Востоку. СПб. ГА, V-A2, оп. 181/2, 1852 г., д. 522, л. 884-885).
58 Там же.
59 Всеподданнейший доклад графа К.В. Нессельроде императору Николаю I от 13 декабря 1852 г. // Зай-ончковский A.M. Указ. соч. Т. I. Приложения. № 96. С. 351-354.
60 Цит. по: Зайончковский A.M. Указ. соч. Т. I. С. 383.
61 Собственноручная заметка императора Николая о Восточном вопросе // Зайончковский A.M. Указ. соч. Т. I. Приложения. < 98. С. 357-358.
62 Зайончковский A.M. Указ. соч. Т. I. С. 387.
63 Там же. С. 388-389.
64 Список бумаг, врученных Его Светлости князю Меншикову. (АВП РИ, ф. 133. Канцелярия министра иностранных дел, оп. 469, 1853 г., д. 21, л. 115, 116).
65 Проект конвенции с Портой Оттоманской // Зайончковский A.M. Указ. соч. Т. I. Приложения. № 110. С. 382-384.
66 Цит. по: Зайончковский A.M. Указ. соч. Т. I. С. 408.
67 АВП РИ, ф. 137. Отчеты МИД России, оп. 475, 1853 г., д. 34, л. 29 об.
68 Император Николай I - султану. 24 января 1853 г. // Зайончковский А.М. Указ. соч. Т. I. Приложения. < 112. С. 387-388.
69 Меншиков - Нессельроде. Константинополь, 25 февраля (9 марта) 1853 г. (АВП РИ, ф. 133. Канцелярия министра иностранных дел, оп. 469, 1853 г, д. 19, л. 8 об.-9, 10).
70 См.: Зайончковский A.M. Указ. соч. Т. I. Приложения. № 113-115. С. 387-394.
71 РГВИА, ф. 69, оп. 1, д. 46, ч. 3, л. 20745.
72 Два фирмана, полученные князем Меншиковым // Сборник известий, относящихся до настоящей войны. Отдел I. Политический. Кн. I. С. 19-22.
73 См.: Зайончковский А.М. Указ. соч. Т. I. Приложения. № 126, 127. С. 407-410.
74 Проект ноты, предложенной князем Меншиковым Порте 8(20) мая 1853 г. // Зайончковский A.M. Указ. соч. Т. I. Приложения. < 147. С. 434-436.
© 2008 г. О. В. ВОЛОБУЕВ*
H.A. РОЖКОВ: ИСТОРИК И ПОЛИТИКА
(к 140-летию со дня рождения)
В дневниковых записях В.О. Ключевского раскрываются душевные переживания молодого человека, его поиски места в жизни, его кружение в «болезненных метаниях из стороны в сторону». В записи от 6 марта 1862 г. приоткрывается суть этих метаний. С одной стороны, Ключевскому хочется «безотчетно и безраздельно отдаться науке». С другой, в бурлящей общественными страстями послекрепостнической России он стремится «перевернуть в себе эти аскетические мысли». Его тянет к живому делу, участию в преображении общества. Но - задает он самому себе вопрос - «как действовать теперь, не принадлежа к какому-нибудь лагерю?»1. И эта необходимость зависеть
* Волобуев Олег Владимирович, доктор исторических наук, профессор Московского государственного областного университета.
Работа выполнена при поддержке РГНФ, грант № 07-01-00359а.
от «лагеря» для него, видимо, непереносима. По складу характера, направленности личности Ключевский был «одиноким странником»2.
Между тем ученики великого русского историка, сформировавшиеся как личности в другое время, не только не боялись активного участия в преобразовании общества, но, напротив, стремились связать свою жизнь с тем или иным политическим лагерем. П.Н. Милюков и A.A. Кизеветтер стали лидерами кадетской партии, и их личные судьбы переплелись с партийной судьбой. М.Н. Покровский и H.A. Рожков связали себя с социал-демократическим движением, и все перипетии истории РСДРП и ее раскола на большевиков и меньшевиков отразились на их биографиях.
Политическая деятельность H.A. Рожкова неоднократно привлекала исследователей и в советские, и в постсоветские времена3. Однако во всех вышедших до настоящего времени исследованиях, за исключением статьи H.H. Степанова, отражены отдельные периоды или эпизоды политической судьбы Рожкова. Написанная же вскоре после смерти историка и опубликованная в сборнике, посвященном его памяти, работа Степанова, весьма добросовестная в плане привлекаемого фактического материала, несла на себе печать характерной для того времени большевистской партийности и вульгарной политической социологии.
Николай Александрович Рожков родился 24 октября 1868 г., в тот же год, что и последний российский император Николай II и «первый пролетарский» писатель Максим Горький. Он вырос в семье учителя уездного училища (г. Верхотурье, Пермской губ.), ставшего затем инспектором народных училищ в Екатеринбурге. Рожков окончил в 1886 г. гимназию в Екатеринбурге, а в 1890 г. Московский университет. С 1898 г. он приват-доцент Московского университета, а в начале XX в. как автор многих научных работ и учебников становится известным историком.
В активную политическую жизнь Рожкова, склонного к общественной деятельности и увлеченного марксизмом как историко-экономическим учением, втягивает Первая российская революция. В 1904 г., входя вместе с A.A. Богдановым в состав редакции журнала «Правда», Рожков сошелся и с другим видным деятелем социал-демократического движения, И.И. Скворцовым-Степановым. В результате ученый начал читать публичные лекции, сборы от которых шли в пользу РСДРП4.
В декабре 1904 г. Н^. Рожков был избран председателем Педагогического общества при Московском университете5, «несмотря на яростное противодействие правой группы», как вспоминал один из членов этого общества A. Насимович6. Уже через несколько дней после избрания нового состава правления Педагогического общества во главе с Рожковым попечитель Московского учебного округа доносит министру народного просвещения, что «управление Педагогическим обществом переходит в руки, не вполне надежные»7. В первых же принятых по инициативе демократического правления резолюциях Педагогического общества нет прежнего академизма: педагогические вопросы ставятся в зависимость от политических задач. «В декабре 1904 года, - вспоминал Рожков, - по нашему предложению педагогическое общество высказалось за "свободную школу в свободном обществе" и "за широкую государственную реформу". Под этими эзоповскими выражениями разумелась приближавшаяся революция, и это все хорошо поняли»8. Собрания педагогов стали вскоре превращаться в публичные митинги: «В заседания общества начала прибывать публика, в том числе и рабочие в большом количестве»9. Так, на заседании 12 марта, по показаниям швейцаров Московского университета, присутствовало «до 700 лиц, в числе которых членов было до 300 лиц, а остальные 400 составляли студенты, курсистки, немного гимназисты и реалисты и человек 50 чернорабочих в измызганных костюмах»10. Рабочие, как выяснили те же швейцары, пришли на заседание по личному приглашению Рожкова. В большинстве своем они учились на находившихся в ведении Русского технического общества общеобразовательных Пречистенских курсах, где он преподавал11.
От критики школьного образования Педагогическое общество шло к критике царского режима. Особенно большое агитационное значение имело обсуждение общего проекта улучшения порядка и благоустройства в государстве. Формально с целью про-
ведения политической агитации и распространения социал-демократических идей был использован указ от 18 февраля 1905 г., в соответствии с которым всем обществам и отдельным лицам было дано право составлять свои проекты о переустройстве страны и реформах. «Мы решили, - писал Рожков, - воспользоваться этим указом не для того, конечно, чтобы составлять и тем более куда-либо представить наш проект, но для того, чтобы затронуть и обсудить в ряде докладов и прениях по их поводу все социальные и политические вопросы времени и развить таким образом широкую агитационную работу... Аграрный и рабочий вопросы, политическая платформа, тактическая позиция - все было освещено в социал-демократическом, по существу, даже более того, в большевистском духе»12. Такой характер, например, носило общее собрание 5 марта 1905 г., посвященное обсуждению и принятию проекта инструкции комиссии по общим вопросам усовершенствования государственного порядка. Рожков рассказывал об этом: «Мы превратили Педагогическое общество и его заседания в зал для митингов, обсуждали целый ряд политических вопросов и говорили об общих профессиональных вопросах»13.
Кампанию против Педагогического общества и его руководства в «Московских ведомостях» развернул консервативный идеолог и публицист В.А. Грингмут. В Министерство народного просвещения одно за другим шли донесения попечителя Московского учебного округа о превращении Педагогического общества «в политический клуб». В этих систематически поступающих в Министерство донесениях попечитель на основании газетных заметок о Педагогическом обществе и других сведений о нем изобличает «крамольное направление сего общества, сложившееся под управлением его новой администрации, с г. Рожковым во главе»14. В январе 1905 г. попечитель сделал личный доклад министру просвещения о политической деятельности Общества. Особенно ненавистен попечителю Рожков, в котором для него персонально воплощается революционный дух Педагогического общества. Во всех донесениях подчеркивается его ведущая и руководящая роль в Обществе. Характеризуя деятельность Общества, попечитель говорит «о вреде и силе его политиканствующего ядра с председателем приват-доцентом Рожковым во главе»15. При этом каждое из донесений попечителя неизменно заканчивалось одним и тем же: заседания Педагогического общества необходимо пока хотя бы временно воспретить, а само общество - как можно скорее
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.