Добротно выполненное Л.Н. Хаховской исследование камчадалов Магаданской обл. не только проливает свет на историю, культуру и идентификацию малоизученной этнической группы, но и дает новые материалы для возможных теоретических построений относительно формирования и функционирования этничности в смешанных общинах.
Примечания
1 Хаховская Л.Н. Охотские метисы-камчадалы // Колымские вести. 2002. < 17. С. 25-33; Бахтин Н, Головко Е, Швайтцер П. Русские старожилы Сибири. М., 2003.
2 Сирина A.A. Современные проблемы малых народов Севера Магаданской области // Исследования по прикладной и неотложной этнологии. М., 1998. < 116.
3 Попова У.Г. Материалы по хозяйству и быту камчадалов в дореволюционное время: Отчет // Северо-Восточный Комплексный НИИ ДВО РАН. Инв. < 391. Магадан, 1964. 146 л.
4 Зензинов Б.А. Марковцы и русскоустьинцы: этнографические параллели и сравнения. 1913 г. // Этнограф. обозрение. 1914. < 1/2. С. 61-155; Он же. Русское Устье Якутской области Верхоянского округа. М., 1913; Чикачев А.Г. Русские на Индигирке: историко-этнографи-ческий очерк. Новосибирск, 1990; Фольклор Русского Устья. Л., 1986; Бахтин Н.Б. "Языковая смерть" в функциональном аспекте: особенности формирования Марковского говора // Тр. факультета этнологии. (СПб.). 2001. Вып. 1. С. 272-291; Прыткова Н.Ф. Одежда чукчей, коряков, ительменов // Материальная культура народов Сибири. Л., 1976. См. также: Русское Устье и Походск - старинные русские заполярные села. Библиографический указатель / Сост. А.Г. Чикачев. Якутск, 1996.
5 Полевые материалы А.А. Сириной. Магадан, 2002.
6 Современное положение и перспективы развития малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока. М., 2003.
7 Мурашко О. Камчадалы // Северные просторы. 1997. < 1/2. С. 49.
A.A. Сирина
© ЭО, 2004 г., < 6
Н.В. Лукина. Наука как форма общественного развития северных этносов. Томск: Изд-во Томского ун-та, 2002. 348 с.
Книга российского этнографа-угроведа Н.В. Лукиной посвящена новому явлению современной общественной жизни малочисленных народов Севера - становлению гуманитарной науки в Ханты-Мансийском (ХМАО) и Ямало-Ненецком (ЯНАО) автономных округах (далее -северная наука). В 1989 г. в этих округах начали действовать общественные организации "Спасение Югры" и "Ямал - потомкам!", ставившие задачей борьбу за права коренных малочисленных народов Севера, за сохранение и возрождение их языка и культуры. Почти одновременно (1990-1991 гг.) там были организованы научные центры по изучению народов Севера. Уникальность этих центров состояла в том, что их коллективы были сформированы в основном из северян, находились непосредственно на территории проживания изучаемых народов, имели статус окружных учреждений, ставили перед собой не только научные, но и практические задачи. Для большинства научных сотрудников-северян изучаемые языки и культуры являлись родными, многие из этих исследователей выступали и в качестве общественных деятелей (с. 5).
Рецензируемая работа построена на анализе данных, полученных Н.В. Лукиной в беседах с научными сотрудниками, общественными деятелями, представителями власти, студентами по составленной ею анкете. Ответы респондентов анализируются по отдельным тематическим блокам, сопровождаются обстоятельными авторскими комментариями и резюме. В первой главе книги излагается видение проблемы самим автором, во второй анализируются взгляды на эту же проблему представителей малочисленных народов Севера. Самостоятельный интерес представляют полные тексты интервью, приведенные Н.В. Лукиной в приложении. Они позволяют под иным углом зрения рассмотреть анализируемые в книге вопросы и могут слу-
жить ценным источником информации по проблемам, которые автор не рассматривал (например, влияние городской среды на мировоззрение коренных народов).
В первой главе ("Научные центры северных этносов") излагаются исторические предпосылки формирования у северных народов научных знаний, история создания Научного центра гуманитарных исследований коренных малочисленных народов Севера в ЯНАО и Научно-исследовательского института обско-угорских народов в ХМАО, характеризуется их кадровый состав, тематика и результаты научной деятельности. Анализируя специфику научного мировоззрения этнографов-северян, Н.В. Лукина обращается к исследованию социальных аспектов их научной деятельности, системы социальных отношений внутри научных коллективов и во внешней среде, типов поведения ученых, их ценностных ориентаций и предпочтений, конкретных форм взаимодействия науки и общества.
Именно последний аспект интересует автора более всего, поэтому особое внимание уделяется общественной значимости северной науки. Н.В. Лукина пишет о том, что северная интеллигенция видит свою основную задачу общественного и социального плана в сохранении и возрождении языков и традиционных культур. Вклад ученых в решение этой задачи заключается, главным образом, в публикации трудов, освещающих собственную этническую культуру. Ведутся также исследования жизненно важной для северян проблемы включения малочисленных народов Севера в новые социально-экономические и политические условия (с. 22). Итоги научной деятельности северян за десятилетие автор уподобляет "мощному информационному потоку" (с. 39).
В книге справедливо подчеркивается тот факт, что потребность и готовность национальной интеллигенции заниматься научными исследованиями среди собственного народа отражают общие умонастроения в регионе, связанные с ростом этнического самосознания. Не случайно первые научные сотрудники-северяне играли активную роль в деятельности общественно-политических организаций, ставивших целью защиту прав малочисленных народов Севера (с. 13). Однако, как замечает автор, "начинающие научные сотрудники-северяне, переключившиеся на этот вид деятельности фактически без предварительной подготовки, не имели точного представления о специфике своего нового занятия" (с. 24). В связи с этим особого внимания заслуживает личность самого автора книги. Именно ей принадлежала идея заинтересовать северную интеллигенцию изучением традиционной культуры собственных народов, а позже она же помогала готовить специалистов для новых научных учреждений. Деятельность автора связана главным образом с развитием этнографического направления, которое начиналось в создаваемых центрах "практически с нулевой отметки". (Науке повезло, что в роли учителя оказалась именно Н.В. Лукина, так как не известно, в каком направлении развивалась бы северная наука, окажись на месте Надежды Васильевны менее профессиональный или политически ангажированный человек.) Она - одно из основных действующих лиц происходящих событий и одновременно своего рода сторонний наблюдатель, для которого северяне-ученые - самостоятельный объект исследования. Иногда такая роль создает двойственные ситуации при ее беседах с учениками. Например, говоря о влиянии научного руководителя на научное мировоззрение диссертанта, Т.В. Волдина отвечает: "Научный руководитель у меня - ... Надежда Васильевна Лукина. Я думаю, нет смысла подробно рассказывать о Вас для Вас же" (с. 170).
Вторая глава построена на анализе проблемы: личность исследователя и общество. Она начинается с обстоятельного разбора результатов опроса 19 северян, работающих в научных центрах ХМАО и ЯНАО. Почти все они - выходцы из семей оленеводов, рыболовов, охотников. Одним из ключевых моментов интервью с ними было определение мотивации выбора этими людьми научной работы как вида деятельности. Среди ведущих мотивов, имевших у каждого респондента индивидуальную формулировку, автор выделяет: "приоритетность науки, выбор детства, тягу к учению, пробуждение интереса, сохранение этнической культуры, веление жизни, голос личности" (с. 44) и иллюстрирует их выборками из конкретных высказываний. Комментируя результаты ответов по блоку вопросов, касающихся научной тематики, источников и способов получения информации, Н.В. Лукина обращает внимание на то, что более всего исследователей-северян привлекают проблемы преподавания родного языка и духовная культура (мировоззрение, обряды, устное народное творчество, декоративное искусство). Первоисточниками служат их собственные полевые сборы, т.е. информация, полученная от своих сородичей, а также заложенная в их памяти с детства (с. 69).
Специфика научной деятельности северян, обусловленная тем, что они сами в определенной мере относятся к тому традиционному обществу, которое изучают, анализируется и в других разделах книги. Например, в параграфе "Запрет и поддержка традиционного общества" рассмотрен интересный вопрос о влиянии усвоенных в детстве установок и запретов на выбор темы, круг информантов и методы работы научных сотрудников-северян. Автору удалось установить, что среди ограничений, влияющих на выбор темы исследования, у них наиболее четко выступают запреты, связанные с принадлежностью к полу. Разграничение научной тематики по линии мужчины - женщины выражается в запрете на изучение сакральной сферы жизни противоположного пола. Для женщин - это посещение определенных священных мест и ведение разговоров о них, полное знание некоторых обрядов (можно знать лишь элементы), шаманство, чужие боги-духи (например, человек, у которого родовой или личный дух-покровитель относится к небесным сферам, не может заниматься изучением духов Нижнего мира). Непозволительным также считается рассматривать изображения духов и священных предметов как в реальной жизни, так и в книгах (с. 83).
Важной темой исследования автора является проблема преодоления научными сотрудниками-северянами запрета на изучение тех или иных сторон жизни традиционного общества. Полученная информация позволила Н.В. Лукиной сделать вывод о существовании "переходного этапа к каким-то новым взаимоотношениям традиционного общества и науки о нем". Идет поиск "обходных путей", неявный сбор запретной информации, которая пока только об-думывается, анализируется "для себя", но не выливается вовне - на бумагу, в публикации (с. 84). Среди мотивов преодоления этих запретов автор выделяет желание помочь в работе родным, близким и просто "сво
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.