ЖУРНАЛ ОБЩЕЙ БИОЛОГИИ, 2011, том 72, № 2, с. 150-156
РЕЦЕНЗИИ
WILKINS J.S. SPECIES: A HISTORY OF THE IDEA. BERKELY: UNIV. CALIFORNIA PRESS. 2010. 303 p.
Уилкинз Дж.С. Вид: История идеи. Беркли: Изд-во Калифорнийского ун-та. 2010. 303 с.
RICHARDS R.A. THE SPECIES PROBLEM: A PHILOSOPHICAL ANALYSIS. CAMBRIDGE: CAMBRIDGE UNIV. PRESS. 2010. 236 p.
Ричардс Р.Э. Проблема вида: Философский анализ. Кембридж: Изд-во Кембриджского ун-та. 2010. 236 с.
© 2011 г. И. Я. Павлинов
Зоологический музей МГУ 125009 Москва, ул. Б. Никитская, 6 e-mail: igor_pavlinov@zmmu.msu.ru Поступила в редакцию 21.09.2010 г.
Теория или концепция вида - одна из центральных в биологии, прежде всего в её эволюционном и таксономическом разделах. Таким её делает признание за видом ключевой роли в эволюции и ключевой категории в систематике. В своё время "учение о виде" было предложено выделить в особую биологическую дисциплину - гексономию (Скворцов) или эйдологию (Завадский). Соответственно этому одной из наиболее значимых в биологической проблематике является проблема вида, активно обсуждаемая на протяжении последних десятилетий. Этой проблеме посвящены монографии, тематические сборники, конференции, которых за последние два десятилетия набралось более дюжины; даже в Википедии есть специальная страница с названием "Проблема вида" (http://en.wikipedia.org/wiki/ 8реие8_ргоЪ1ет). Поэтому едва ли стоит удивляться тому, что в 2010 г. почти одновременно вышли две книги, специально посвящённые проблеме вида. В одной из них (Уилкинз) рассматривается история формирования представлений о виде в биологии, в другой (Ричардс) затронуты некоторые философские вопросы проблемы вида. Примечательно, что авторы обеих книг не биологи, а философы: это лишний раз подчёркивает значимость данной проблемы. Это же определяет специфические аспекты и акценты книг: в них разбираются некоторые персонажи и идеи, которые редко попадают в поле зрения биологов.
Книга Уилкинза "Вид: история идеи" включает 9 глав, чрезвычайно обширный (занимает
37 страниц) список литературы, предметный и авторский указатели. История видовой проблематики излагается в хронологическом порядке, при этом этапы выделены вполне традиционные - античность, средневековье, Возрождение, Новое время, современность. Книга начинается небольшим Прологом, в котором автор указывает недостаточность общепринятого взгляда (Кэйн, Симпсон, Майр, Халл) на развитие представлений о виде, в котором не принят во внимание важный этап между Аристотелем и Линнеем. Книга представляет собой попытку дать новый взгляд на "концептуальную историю" формирования этих представлений сначала в философии, затем в биологии.
Глава 1 "Классическая эра: наука деления" охватывает античный период от IV века до н.э. (Платон, Аристотель и др.) до V века н.э. (неоплатоники). В вводном разделе главы автор проводит важное различие между универсальной таксономией и биологической таксономией, присваивая им статус исследовательских программ в смысле Лакатоса. Первая основана на формальных процедурах и формальных категориях рода и вида, идёт от Платона через Локка до современных позитивистов (я бы сюда включил также классиологию в смысле Кожары). Вторая - натуралистическая традиция, оформилась и развивается в рамках "естественной истории" начиная с XV столетия, для неё ключевым является биологическое по сути понимание природы вида.
В этой главе автор кратко излагает платоновскую универсальную схему деления понятий (позже названную родовидовой) и более подробно останавливается на аристотелевом соотношении между "родом", "видом" и "различиями". Уилкинз подчёркивает логический характер названных категорий: "вид" есть просто результат логического деления "рода" посредством использования того или иного "различия". К сожалению, оставлена без внимания существенная для биологов многозначность аристотелева "&8оа" (см. далее о Ричардсе). Увлёкшись логическим аспектом, Уилкинз оставил почти без внимания натуралистический аспект аристотелева метода. Поэтому упущено то обстоятельство, что в "Частях животных" Аристотель выделяет некоторые группы как "очевидные", даже если они противоречат логическому делению (например, объединяет китообразных с ластоногими).
Интересен проведённый Уилкинзом анализ различий двух онтологических пониманий вида -аристотелева и эпикурейского (например, у Лукреция). В первом случае вид есть "форма", неким образом наложенная на "материю" (род), во втором случае эта "форма" порождается "материей": разные скрытые в ней сущности дают разные "виды". Это второе понимание Уилкинз обозначает в общем случае как генеративную концепцию вида, обращая внимание на то, что она "красной нитью" проходит через всю историю биологии.
Анализ важного этапа развития аристотелевой силлогистики неоплатониками, к сожалению, слишком беглый и поверхностный для исторической книги. Дело в том, что именно они (прежде всего Порфирий, Боэций) в своих комментариях Платона и Аристотеля не только формализовали их логический метод, но и явно обозначили те ключевые аспекты видовой проблематики, к которым несколько позже обратились схоласты, а столетия спустя - и биологи (см. также далее о книге Ричардса). Эти аспекты таковы: существуют ли виды в реальности или только как понятия? если они существуют в реальности, наделены ли они особыми сущностями или нет? если наделены - эти сущности материальны или идеальны? В книге не приведён совершенно замечательный пассаж Боэция, который позволяет понять глубокую озабоченность проблемой вида схоластами, а вслед за ними и биологами-систематизаторами: "...если мы не будем знать, что такое вид, ничто не спасёт нас от заблуждений".
В главе 2 "Средневековой мост" дан краткий обзор развития представлений о виде на протяжении Средних веков. Автор особо останавлива-
ется на номинализме в понимании аристотелевых категорий, который отстаивал, например, Уильям Оккамский с его призывом "не умножать сущности сверх необходимого". При рассмотрении идей Фомы Аквинского внимание обращается на то, что он, признавая за видом статус логической универсалии, называет "последний вид" (species infimae) родовидовой схемы "формальным индивидом", поскольку тот не дробится далее. К сожалению, почти без внимания остались две другие категории познания, подробно разработанные схоластикой во многом применительно именно в родовидовой проблематике - реализм и концептуализм; между тем они стали ключевыми в Новое время.
Глава 3 "Вид и рождение современной науки" охватывает эпоху Возрождения и раннее Новое время, когда создавались предпосылки и закладывались основы систематики (XV-XVIII столетия). Глава начинается кратким изложением взглядов Николая Кузанского, который утверждал, что виды существуют независимо от сознания благодаря некой "общей видовой природе". Далее представления о виде рассматриваются в контексте натурфилософской идеи непрерывной "Лестницы природы". В связи с этим кратко представлены взгляды Марсилио Фичино, согласно которому "низший" вид одного рода является "высшим" видом другого рода, расположенного ниже по названной "Лестнице". Среди других философов этой эпохи Уилкинз разбирает взгляды сенсуалиста и номиналиста Джона Лок-ка, который при анализе статуса вида апеллирует к "народной систематике" и указывает на то, что аристотелевы "виды" (species) равнозначны народным "сортам" (kinds) и не отражают ничего сущностного в природе. Кратко упомянут также логик Петрус Рамус, который одним из первых попытался связать родовидовую схему с логикой части и целого (эта идея активно обсуждается сегодня).
В нескольких разделах данной главы Уилкинз рассматривает тех авторов, с которыми связывается формирование начал биологической систематики. Первыми идут Леонарт Фукс и Конрад Геснер, труды которых составляют вершину "эпохи травников". Далее изложены взгляды Андреа Чезальпино и Каспара Боэна (Баугина), основной целью которых было применение общенаучных принципов классифицирования при изложении "истории растений": этим они положили начало классической научной систематике. Взгляды Джона Рэя рассматриваются в контексте одного из проектов выработки "универсального языка"
познания, предпринятого в Кембридже (Англия) в XVII столетии, в который тот был вовлечён. Рэй, как полагает Уилкинз, первым стал рассматривать вид в строго биологическом контексте, по "сущности" отделив виды живых организмов от "видов" косной материи. Этой сущностью по Рэю является "происхождение от единого семени": таково воплощение вышеупомянутой генеративной концепции. Впрочем, автор книги в характеристике позиции Рэя не совсем прав: она полна аристотелизма (это отмечено в книге Ричардса), рэевские виды по-прежнему не имеют строго фиксированного ранга и обозначают как группы организмов, так и их свойства.
При анализе взглядов Карла Линнея Уилкинз полагает, что у Линнея не было какого-то чёткого понимания того, что такое "вид", и что в целом он склонялся к рэевской концепции. Автор книги подчёркивает, что если в начале своей карьеры Линней был откровенным креационистом, то позже он допускал естественное происхождение по крайней мере некоторых "вторичных" видов в результате гибридизации "первичных": для Линнея такой "вторичный" вид - "дитя времени". После Линнея обсуждается его научный антипод -Жорж-Луи Бюффон, взгляды которого на вид весьма характерны для той эпохи. Первоначально он как приверженец идеи непрерывной "Лестницы природы" отрицал существование видов в природе, но ближе к концу жизни полагал, что виды являются реальными единицами. При этом Бюффон отчётливо придерживался генеративной концепции: все особи одного вида происходят от одного прототипа, их единство поддерживается плодовитым скрещиванием внутри вида и бесплодным - между разными видами. При анализе представлений Мишеля Адансона Уилкинз отмечает его критику "репродуктивного" критерия (по Бюффону), вместо которой принимается чисто "морфологическая" трактовка вида, определяемого через сходство организмов по разным признакам. Антуан-Лоран де Жюсьё, как показывает Уилкинз, достаточно отчётливо различает две трактовки вида
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.