ДЕНИС БЕДНИК
На самом деле
Философская школа и ее теоретическая база
Способность различать Теорию и практику Предохранит вас От лишних беспокойств. Лао Цзы
Денис Владимирович Бедник, художник, соискатель кафедры истории средних веков СПбГУ
Пограничный знак
Проблема «лица» - проблема всех сложных политико-правовых институтов. Без внятной и хорошо узнаваемой извне терминологии вы не только не сможете общаться или сотрудничать с другими, реализовать свои права, но даже выразить собственное понимание того, что с вами происходит на самом деле. Решить эту проблему можно лишь учитывая мнения всех заинтересованных сторон.
0 том, что отечественная культура представляет собой самостоятельную силу и что необходима особая «культурно-ценностная политика»,1 заговорили одновременно с началом реформ. Прецедентом инициативы ее деятелей стали пять культурно-экологических акций «Возрождение» (1989-1993) и два Международных конгресса «Культура и будущее России» (1993— 1994), проведенных под научным руководством доктора искусствоведения Олега Игоревича Генисаретского.
Ныне реформы в сфере культуры проводятся по прин ци пу «от об ще го к частно му». А вот вопрос самоопределения (по сути — само оцен ки) культур ной сфе ры иначе вста ет на отрасле вом уров не — в биб ли о теч ном сообществе.
Честь инициативы новой постановки вопроса принадлежит организаторам II Международной библиотечной философской школы. Встреча проходила с 11 по 21 сентября 2005 года в Калининграде и Черняховске. Идеей ее проведения мы обязаны: 3. И. Пи-каловой, директору Черняховской ЦБС; Т. Я. Кузнецовой, заведующей кафедрой библиотековедения и информатики, профессору АПРИКТ; Ю. А. Гриханову, профессору, руководителю мониторинга отечественной культуры АПРИКТ. Школа была организована при поддержке Федерального агент-
ства по культуре и кинематографии РФ, Российского комитета программы ЮНЕСКО «Ин фор ма ция для всех», ад ми ни стра ции Калининградской области, администрации Черняховского муниципального образования и Калининградской областной научной биб ли о теки.
Школа предоставляет исключительную возможность встретиться специалистам и руководителям культурной сферы из разных регионов РФ. Этой возможностью воспользовались также работники культуры из Германии, Польши, Литвы и Азербайджана.
«Камерный» дух сквозит во всем, даже в самом «энер гос бе ре га ю щем» наз ва нии Школы. Эта камерность подразумевает сужение гло баль ной культуро ло ги чес кой перспективы до отдельного предмета, до частной дисциплины. Императив контроля над всей це поч кой ин фор ма ци он ных ре сур -сов затрагивает их традиционный первоисточник - Книгу. Однако любое независимое плавание нуждается в ориентирах.
Доклад Михаила Юрьевича Опенкова, автора своеобразной «виртуальной философии», «Философия книги» может стать основой правового подхода2 к этому простому факту. Символика предмета ценности неслучайна. Она возникла в ходе долгой практики выживания профессиональных групп3 рядом с другими группами и указывает на краеугольный камень оценивающей терминологии этих процесгов - на статус - знак оценки. Но оценка собственной деятельности может состояться только в единой системе координат, в рамках единой языковой системы, очерчивающей границы этой деятельности.
3да ние отече ствен ной культуры пот ре -вожено. В нем перемешались «все языки»,4 в том числе и профессиональные. Проект «управления знаниями»,5 пришедший из
«Облагороженный» временем уголок старого Инстербурга сферы бизнеса и инфотехнологий, - один из вариантов реформы терминологии управления, в которой столь остро нуждается библиотечное сообщество.
Реформа терминологического языка -крайне трудоемкая операция. Трудность не только в классификации понятий. Они бесполезны вне узнаваемой идеи. Рождение идеи - образа действия - в корне отличается от вспышки интереса - пассивного восприятия чужих действий.
Поэтому не зря столь дерзко улыбается нам с ренессансных изображений веснушчатый и вечно лохматый древнеримский бог границ Терминус. Со времен становления римского права он привык делить свое и чужое на теорию и практику. Его девиз - «Никому не уступаю» («Concedo nulli»)!
К посвящению в приватный статус Школы следует добавить, что в ее баталиях может принять участие каждый, кто неравнодушен к соответствующим проблемам, и обратится к главному организатору.6
Строптивое уравнение
Уникальность сложившейся ситуации (пусть в региональном масштабе) в том, что практики культурного администрирования, специалисты ведомств, директора крупнейших библиотек и информационных центров готовы выслушать теоретиков, и именно теория правит бал на этой встрече. Отношения теории и власти - жгучий роман, тень дорогостоящих идеалов. История знает: на подобный контакт шли лишь тогда, когда здра-
вый смысл искал неординарного решения безнадежных на первый взгляд политико-пра во вых урав не ний.
Уравнение, что ныне задано, оставляет за собой свободу выбора того, что же считать неизвестным. Так, для составителей закона, призванного провести разграничение между федеральными и муниципальными уровнями власти (сфера бюджетного финансирования играет роль нейтральной полосы), оказался неизвестен истинный смысл загадочной аббревиатуры ЦБС.7 Они перепутали чисто бюджетную реалию с библиотечными коллекторами - отжившей коммерческой структурой конца 1980-х.
К тому же наше уравнение заряжено дробью.
Все, как у хрестоматийного социолога Толкотта Парсонса: в числителе - некто, кто нечто «знает о себе»; в знаменателе - то неизвестное, чем он «является для окружающих», например, для реформаторов.
«Трудности» с делением умножает вычитание. Так, если в этом году на культуру отводилось 0,76% госбюджета, то в следующем году - уже 0,70%.
Параболические выкладки Парсонса, одного из отцов субъективизма в американской социологии, о разнице между «приписываемым» и «реальным» статусом человека не покажутся лишними, поскольку новая федеральная реформа с 2006 года дарует объектам культуры в целом и библиотекам - в частности права субъектов управленческой и предпринимательской деятельности. Перед ними -туманная перспектива самостоятельной финансовой политики, требующая самоопреде-ле ния.
Теория одна способна представить проблему в целом. Кто осветит запутанный лес терминологии? Терминология - это нить Ариадны, выводящая из рабства самооценки,8 но она же способна запутать ценителей.
Не растворится ли боль трудностей отрасли в тонкостях интерпретаций, столь щедро прикрытых кружевом презентационных возможностей гостей, естественных в атмосфере конференц-услуг, предоставленных гос-теп ри им ны ми хозя е ва ми?
Прежде надо выяснить: что «знает о себе» тео рия культуры?
Лейтмотив
База теоретической интриги - статус учреждений культуры в контексте новых реформ. Узел этой интриги легче обнаружить у экс пертов пра ва. Но вое за коно датель ство затрагивает новые, если не вечные мотивы.
Под вопросом (в который раз) оказалась реальность9 «особого статуса объектов культуры», чьим сердцем являются как раз библиотеки - центры хранения, обработки и распределения информационных ресурсов.
Рассматривая публикацию10 адвоката Московской адвокатской палаты, кандидата юридических наук Марины Аркадьевны Якутовой о появлении различных форм собственности на объекты культуры, можно заметить, что «особый статус» библиотек соотнесен: то с «учреждениями культуры», то с «учреждениями массовой культуры».11
Первый пример использования термина хранит память о структурах, которым гарантирована помощь со стороны (некогда) сильного государства-индивида, второй пример может быть адресован конъюнктурной реалии саморазвития, стоящей в одном ряду с бизнесом и прочими ответственными за себя формами жизни, с которыми и следует поступать сообразно с их свободной природой.
Итак, тезис ст. 44 Конституции РФ о «свободе творчества» можно понимать многообразно. За одним понятием скрываются уже две (лиха беда началом) культуры: традиционная и «массовая». Причем силовой перевес пе ре мен скло ня ется на сто ро ну вто рой -вспомним, как теперь называется наше бывшее министерство.
Об нов ле ние сом не ний в отно ше нии статуса объектов культуры уходит корнями в относительно недавнюю историю в теории культуры - критического раздвоения этого неоднородного «понятия базового уровня».12
Критика массовой культуры сама во многом сформировала традицию, теряя при
Ich flee um Gnaden unserer Polygraphie
этом форму. Гора родила мышь, а мышь родила гору.
Культурологический бум 1960-1980-х увлек значительную часть воспрянувшей духом интеллигенции под лозунг диалога культур. Пафос увлечения был сосредоточен на практической возможности претворения в жизнь самых экзотических культурных рецептов. В фильме «Апокалипсис сегодня», мрачном откровении тех лет, камера, блуждая по пристанищу мятежного полковника Курца, создавшего в джунглях Камбоджи подобие карликового государства, надолго фокусирует взгляд зрителя на обложке «Золотой ветви». Очаровательный психопат не только читает это исследование сэра Джеймса Фрезера об истоках культа королевской власти, но и вправду способен сыграть такую шутку на практике. Но будет ли правда культурной игры истиной? Увлечение живописными сценариями от рок-эстетики до колоритных аутентичных истин стало тогда массовым, воплотившись в производство культуры под оболочкой мультикультурных изменений и новых аналитик этих процессов. Идея Л. Уайта создать культурологию - единую обобщающую дисциплину с таким названием - была реализована только в доверчивой России. На Западе, в конце концов, возобладала точка зрения, представленная заголовком одного из последних изданий концерна Шпрингер: «Cross-Cultural Anthropology». Она далека от эйфории игрока, но ближе к трезвости наблюдателя, помещая под пристальные при це лы различ ных точек зре ния и «красавицу» и «чудовище».
Реакция, упреждающая сами события, имела место со стороны чутких немцев, внимательных к терминологическому букету одного из «основных исторических понятий» («geschichtliche Grundbegriffe»)13 своей традиции. В 1960-е Юрген Хабермас14 подчер
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.