АКТУАЛЬНАЯ ТЕМА
М.Л.Чумакова
Наступление китайской мафии в Латинской Америке
Статья посвящена проблеме угрозы транснациональной организованной преступности в контексте глобализации и миграционных процессов. Рассмотрение связей и форм сотрудничества латиноамериканских и китайских криминальных объединений позволяет выделить основные сферы активности китайских мафий в Латинской Америке: вымогательство и рэкет в китайских общинах, контрабанда различных товаров (от контрафактной продукции до оружия), перевозка нелегальных мигрантов, отмывание денег. Наступлению китайского криминала в регионе способствуют коррупция в госаппарате, замкнутость триад и незнание диалектов китайского языка сотрудниками полицейских и таможенных ведомств.
Ключевые слова: транснациональная оргпреступность, китайская мафия, вымогательство, наркотрафик, отмывание денег.
Расширение финансово-экономических и торговых связей КНР с государствами Латинской Америки, ставшее объективной реальностью к середине первой декады XXI в., сопровождается опасными последствиями, которые не могли предвидеть ни экономисты и демографы, ни политологи и социологи. Китайский «прорыв»1 дорого обошелся региону, добавив среди прочего экспоненциальный рост транстихоокеанской организованной преступности. В условиях безудержной коррупции в органах управления, правоохранительной, судебной и пенитенциарной системах в большинстве стран региона все явственнее проступали признаки эрозии государства, чем и не замедлили воспользоваться китайские преступные организации.
Неспособное справиться с нарастающим валом криминального насилия, масштабами организованной и уличной преступности, бесчинствами молодежных банд и парамилитаристских структур, унаследованных от эпохи диктатур, столкнувшись с новым вызовом — транснациональной организованной преступностью (ТОП), государство все чаще обнаруживало беспомощность при попытках противодействия этим силам. Озабоченность сотрудников силовых структур проникновением в регион различных кри-
Марина Львовна Чумакова — доктор политических наук, главный научный сотрудник Центра политических исследований ИЛА РАН (Mchumakova@mail.ru).
минальных кланов, будь они «русскими» или китайскими, а также и ускоренное продвижение заокеанских криминальных акторов в Латинскую Америку годами оставались на периферии общественного внимания. О прибытии китайских и русских мафий в Мексику и страны региона говорил еще в июле 2007 г. глава колумбийской национальной полиции генерал Оскар Наранхо2.
Первыми ласточками, возвестившими появление азиатских персонажей ТОП в странах континента, явились сообщения в СМИ о поставках крупных партий прекурсоров*, необходимых для производства синтетических наркотиков, из Китая и Индии для мексиканских картелей. Затем стала распространяться отрывочная информация об акциях китайской мафии в странах региона, об установлении ею контактов с латиноамериканским криминальным подпольем, а также государственными чиновниками. В 2010 г. появилось утверждение о том, что агентом китайской мафии являлся министр юстиции Бразилии Ромеу Тума Жуниор.
Если в первую декаду XXI в. сведения об участии китайских криминальных групп (ККГ) в противоправных акциях имели отрывочный характер, то в десятые годы они участились и приобрели завидную регулярность. Разнообразная деятельность ККГ довольно быстро обрела региональный масштаб, свидетельствующий о «всеядности» китайской мафии, не стесняющейся в выборе средств расширенного наступления на страны континента. Это наступление во многом облегчалось ускоренным наращиванием торговли КНР с государствами региона. Увеличение контейнерных перевозок на морском транспорте, как и увеличение объема транстихоокеанской торговли создали невиданные ранее возможности для контрабанды. Этим и поспешили воспользоваться ККГ, принявшие в расчет продажность латиноамериканских таможенников и полицейских и с их помощью наладившие каналы контрабанды в портах тихоокеанского побережья.
Среди основных маршрутов продвижения китайского криминала в регион выделяются европейский, в основном через Нидерланды, северный, из США, где издавна действуют разветвленные сети китайской мафии, и западный — через порты тихоокеанского побережья. Как правило, продвижение ККГ начиналось в странах с крупными китайскими диаспорами: от Панамы и Венесуэлы до Суринама и Бразилии. Однако первыми преуспели те ККГ, которые наладили связи с крупнейшими наркокартелями Мексики («Синалоа» («Sinaloa»), «Картель Хуареса» («Juárez Cartel») и «Картель залива» (Cartel del Golfo)), поставляя им прекурсоры. Так, крупная китайская диаспора в окрестностях Тихуаны послужила опорным пунктом для распространения прекурсоров, необходимых для производства метамфетамина и других видов синтетических наркотиков. В апреле 2012 г. в Белизе было перехвачено судно с азиатскими прекурсорами для мексиканских картелей, что дало основание аналитику американских спецслужб Джозефу Фараху сделать вывод об очевидности связей китайских криминальных организаций с их латиноамериканскими аналогами3. По
* Прекурсор (лат. ргаесигеог — предшественник) — вещество, участвующее в реакции, приводящей к образованию целевого вещества. Например, в биохимии слово применяется в отношении промежуточного ингридиента метаболического пути.
оценке тайваньских экспертов, груз, перехваченный в Белизе, предназначался для производства метамфетамина на сумму в 10 млрд долл. , что дает представление о масштабах операций китайской мафии, действующей по заказам мексиканских картелей. Заметим, что главарь картеля «Синалоа» неуловимый Чапо Гусман создал свою империю, не только объединившую наркотрафикантов из Колумбии, Эквадора и Перу, но и наладившую «деловые» связи с такими китайскими триадами, как «Небеса и земля» («Sun Yee On»), «14 карат» («Sup Sze Wui») и «Большой круг» («Huen Tai Wo and Tsay»)5.
История китайских триад, относящихся к самым опасным преступным бандам, восходит к XVI в. Их крайняя жестокость служила и служит гарантией безопасности бандитов, паразитирующих на беззащитности своих жертв, к которым относятся обитатели многочисленных чайна-таунов,— мелкие торговцы и владельцы ресторанчиков.
Следующим шагом в экспансии ККГ6 явилось проникновение в те страны Южной Америки, которые специализировались на производстве коки. Перу привлекала китайцев портами на Тихом океане, поэтому первыми туда устремились такие криминальные организации, как «Красный Дракон» («Dragón Rojo») и «Большая банда» («Gran Pandilla»). Они угрожали мелким торговцам, владельцам ресторанов и магазинов и остальным обитателям китайских кварталов жесткими карами, если те отказывались выплачивать требуемые суммы в течение трех дней. Например, в Лиме суммы выкупа колебались от 10 до 30 тыс. долл.7, но жертвы вымогательств и рэкета, несмотря на жестокость чинимых над ними расправ, как правило, не обращались в полицию, что объяснялось как традиционной замкнутостью китайских общин, так и опасениями грядущего возмездия со стороны банд рэкетиров. Прежнее патриархальное существование китайско-перуанских смешанных семей было нарушено напором триад, приступивших к завоеванию южноамериканских криминальных рынков.
Обычным делом стали поджоги китайских заведений, не желающих платить мзду ККГ. Ситуация осложнялась и отсутствием достоверных данных о численности китайских диаспор. В Перу, где первые китайские общины появились еще в 60-х годах XIX в., согласно официальной статистике, насчитывалось более 3 тыс. китайцев, тогда как по неофициальным данным их число достигало 1,5 млн человек за счет непрерывного притока нелегальных мигрантов, перевозка которых очень скоро превратилась в весьма прибыльный бизнес для ККГ. Каждый нелегальный мигрант платил за прибытие в страну назначения по 70 тыс. долл., что в сумме обеспечивало китайским мафиям ежегодный доход в 750 млн долл.8.
Борьба с нашествием китайского криминала является крайне сложной задачей для слабых властных структур стран региона. Они явно проигрывают битву с местной организованной преступностью вследствие укоренившейся в правоохранительных ведомствах коррупции, нехватки квалифицированного персонала, спецсредств и оборудования для розыскных мероприятий. Что же касается противодействия ККГ, то оно осложняется и языковым фактором. Перуанские полицейские не знают китайского языка, а помощи, оказываемой посольством и консульствами КНР, явно недостаточно, так как участники китайских преступных сообществ пользуются различными диалектами, которыми не владеют посольские переводчики.
Как правило, участники ККГ легко ускользают от полицейских агентов и продолжают свой криминальный бизнес. Только в июне 2011 г. перуанской полиции удалось задержать пятерых бандитов — четырех китайцев и одного перуанца — с поличным: у них были обнаружены емкости с взрывчатой смесью, оружие и наркотики — традиционный набор боевиков ТОП. Китайские рэкетиры не ограничились акциями устрашения в Лиме, но добралась и до Кальяо, где разнообразными способами добивались выплат платежей.
Наступление китайской мафии не обошло стороной и Аргентину, где насчитывается 70 тыс. китайцев. Здесь также с начала десятых годов зафиксировано присутствие китайских банд, промышляющих рэкетом. Главными их мишенями становятся владельцы супермаркетов. В результате совместной операции аргентинской и китайской полиции были вскрыты факты, свидетельствующие о том, что в 2011 г. ККГ удалось получить с владельцев супермаркетов 1,6 млрд долл. По данным полицейских и судебных источников, каждый китаец, открывающий в Аргентине супермаркет, обязан платить китайской мафии от 40 до 60 тыс. долл.9. Для участия в прибыльном рэкете нередко ККГ нанимают местных бандитов.
С начала века, со времени экономического кризиса в Аргентине, мафии не обходят вниманием и китайские бакалейные лавки, цены на товары в которых ниже, чем в супермаркетах. Присутствие китайского криминала наблюдается не только в столице, но и в Мар-дель-Плата, Баия-Бланка и Мендосе, где владельцы гостиниц, саун, ресторанов и дискотек часто сталкиваются с давлением и акциями устрашения со стор
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.