ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ, 2014, том 35, № 6, с. 46-51
К 90-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ Л. И. АНЦЫФЕРОВОЙ
НАУКА ДЛИНОЮ В ЦЕЛУЮ ЖИЗНЬ (НЕКОТОРЫЕ ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ Л. И. АНЦЫФЕРОВОЙ)
© 2014 г. И. А. Джидарьян
Кандидат философских наук, старший научный сотрудник Федерального государственного бюджетного учреждения науки Института психологии РАН, Москва
Представлен научный анализ творческого пути Людмилы Ивановны Анцыферовой и личные впечатления об ученом, с которым автору довелось работать и общаться в течение более 50 лет. Показано, что Л.И. Анцыферова была увлеченным исследователем, умелым руководителем, творческим и высоконравственным человеком, в котором сочетались душевность и требовательность, доброта и принципиальность, открытость новому знанию и приверженность выработанным в науке принципам построения системы доказательств исследовательских гипотез. Отражены разные сферы научной деятельности Л.И. Анцыферовой: организационная, исследовательская, педагогическая (подготовка научных кадров) и другие, отмечены главные достижения ученого.
Ключевые слова: личность ученого, творческий путь, научная деятельность, научное наследие, психология личности, методология и история психологии, научно-организационная деятельность, Л.И. Анцыферова.
Трудно представить, а тем более писать о Л.И. Анцыферовой вне той науки, с которой связала ее судьба. Такой наукой стала для нее психология, оказавшаяся ее счастливой, путеводной звездой и настолько глубоко и полно "погрузившая" в себя, что, возможно, она бы сама ее создала, если бы такой науки еще не было (это замечание самой Людмилы Ивановны). К этому своему неожиданному признанию она добавляет еще более удивительную и парадоксальную, на первый взгляд, фразу, имея в виду ту же самую психологию: "Это единственная из наук, из которой я сама состою как личность" [1, с. 502]. Подобное органичное слияние с наукой оказалось возможным потому, что с аспирантских лет занятие психологией стало для нее настолько естественным делом и жизненной необходимостью, что воспринималось, по ее собственному признанию, как "счастливое событие длиной в целую жизнь" [там же, с. 500].
Развивая эту мысль и говоря о том, как формировалась ее личность, Л.И. Анцыферова снова обращается к науке своей жизни, к крупнейшим психологическим теориям личности, через освоение которых она повышала свой "личностный статус" и которые в той или иной степени и форме стали частью ее самой. И, конечно, не менее, а скорее более значительным было влияние нравственно-духовных установок авторов этих концепций на
ее мышление и сознание. "Мое мышление, сознание, личность, - признавалась она, - формировались под воздействием не только всего массива персонологических теорий, но и под влиянием уникальных личностей - создателей этих теорий" [2, с. 255].
Кем же были эти "уникальные" личности среди тех известных представителей и отечественной и мировой психологической мысли, которые оказались на ее жизненном пути, особенно в период профессионального и личностного взросления, и смогли заметно повлиять на формирование ее взглядов, научных предпочтений, строй мысли, отношений к миру, другим людям?
Первым и наиболее значимым среди них был, конечно, С.Л. Рубинштейн, под руководством которого начиналась ее творческая биография и жизнь в большой науке. Практиковавшиеся этим выдающимся советским ученым регулярные беседы со своими учениками, проходившие в форме свободного, дискуссионного обсуждения научных проблем, живого диалога, когда высказывались различные идеи и возможные пути их разработки, были неоценимыми для раскрытия творческого потенциала и последующего научного роста каждого из них. По воспоминаниям Людмилы Ивановны, это общение, когда учитель "выкладывался без остатка", и все были равноправными участниками обсуждений, очень одухотворяли ее,
приводили в состояние душевного подъема, рождали множество идей и новые повороты мысли. Особенно восхищалась она неординарностью, масштабностью, философским уровнем мышления своего научного наставника, его способностью непрерывно творить, формулируя идеи на более высоком уровне обобщения, а также критически анализировать любые - и зарубежные, и отечественные теории.
Бесспорно, эти "уроки" научного мастерства заложили основы философской культуры ее мышления, привили вкус к теоретико-методологическим проблемам науки, которые в дальнейшем наиболее полно и продуктивно реализовались при разработке ею методологических проблем психологии, ведущих принципов психологических исследований. Особенно это касается принципа развития, в котором главный акцент был сделан на системной организации и внутренних источниках психического развития, условиях накопления и реализации потенций развития на протяжении жизни человека. Само развитие стало пониматься и осмысливаться как системный и непрерывный процесс, включающий позитивные новообразования, психологические потери и механизмы компенсации.
В плане нравственности и уроков жизни глубокий след в ее памяти оставили благородство и большая тактичность С.Л. Рубинштейна в общении с другими людьми, его умение прислушиваться к мнению собеседника, кем бы он ни был, уважительно относиться к научным взглядам своих оппонентов, как бы резко ни расходились их научные позиции. И, конечно, он был и навсегда остался для нее наглядным примером необычайного мужества и человеческого достоинства, которые так ярко проявились в трудный период жизни ученого на рубеже 1950-х годов. Именно в это время он подвергся несправедливой травле и нелепым обвинениям в пресловутом "космополитизме", всевозможным "проработкам" и "чисткам", непосредственным свидетелем которых стала и Людмила Ивановна.
Другим известным отечественным психологом, повлиявшим на формирование самосознания Л.И. Анцыферовой как личности и ученого, был А.А. Смирнов, многие годы руководивший Институтом общей и педагогической психологии. В этом институте начиналась ее самостоятельная научно-исследовательская деятельность после защиты кандидатской диссертации в 1952 году. Навсегда запомнилась Людмиле Ивановне та удивительная атмосфера доброжелательности и уважительного отношения сотрудников друг к
другу, которая исходила от директора, активно поддерживалась и культивировалась им. Все, от лаборантов до зрелых ученых, вспоминала она, чувствовали себя востребованными, значимыми для науки, способными достичь в ней успеха, ибо ощущали личную заинтересованность директора в научном продвижении каждого из них. Эти внимание и поддержку в полной мере ощущала на себе в те годы и молодая сотрудница Л.И. Ан-цыферова, сохранившая глубокую благодарность и добрую память о своем первом директоре.
Среди других уникальных личностей отечественной психологической мысли, оставивших свой позитивный след в памяти и профессиональной биографии Л.И. Анцыферовой, необходимо назвать, по крайней мере, еще двух людей. Во-первых, это П.Я. Гальперин, который был ее научным консультантом в годы учебы на философском факультете МГУ имени М.В. Ломоносова. Он поражал своим умом и остроумными замечаниями, от которых, как она вспоминала, возникало "ощущение интеллектуального возвышения". И, во-вторых, Б.М. Теплов, "в статной, элегантной фигуре" которого чувствовалась большая интересная личность с необычным складом мышления и эмоциональностью, имеющая особую гражданскую позицию и способная на мужественные поступки. Например, в годы борьбы с космополитизмом он решительно отказался, в отличие от многих других наших крупных ученых, выступать с разоблачением взглядов С.Л. Рубинштейна, хотя у него и были разногласия с ним по некоторым теоретическим вопросам. Этот отважный для того времени гражданский поступок Б.М. Теплова настолько глубоко впечатлил тогдашнюю аспирантку С.Л. Рубинштейна, что запомнился ей на всю жизнь.
В более поздний период своей научной деятельности, начавшийся на рубеже 70-х годов прошлого столетия, когда Л.И. Анцыферова обратилась к анализу зарубежных концепций личности и биографическим подробностям жизненного пути их авторов, она не без удивления заметила на себе их значительное личностное влияние. Этот неожиданно обнаруженный феномен она объясняла тем, что через автобиографии и труды этих известных миру ученых "высвечивается" их напряженная духовная жизнь, необычный взгляд на мир, жизнеспособность и оптимизм. И в тяжелые минуты жизни обращение к образу таких, ставших ей близкими, хотя лично и не знакомых людей, как Э. Эриксон, Л. Колберг, Г. Олпорт, В. Франкл, К. Левин, К. Роджерс, и многих других, помогало ей выстоять, справиться с трудностями, обрести силу духа.
Все сказанное о Л.И. Анцыферовой в связи с формированием ее личности и профессиональным становлением как ученого, внесшего своим творчеством существенный вклад в развитие отечественной психологической мысли, имело в своем основании ее собственные признания, воспоминания, самонаблюдения, размышления о прошлом, которые представляются нам не только чрезвычайно интересными и порой в чем-то даже неожиданными, но и весьма поучительными. В то же время не должно сложиться ложного впечатления о какой-либо чрезмерной податливости ее личности внешним влияниям ("что ему книга последняя скажет, то на душе его сверху и ляжет"), о какой-либо "лоскутности" содержания ее внутреннего мира, мягкости характера, быстрой переменчивости взглядов и т.д. Напротив, все, кто близко ее знал, долгие годы общался или работал в одном коллективе, без всяких сомнений скажут о том, что это был человек очень цельный, сильной воли, твердых убеждений, способный противостоять внешним обстоятельствам и влияниям, если они расходились с ее собственными убеждениями. Но она обладала способностью прислушиваться, присматриваться ко всему новому, нестандартному, не доверяя сразу первому впечатлению, словесным заверениям и т.д. Все полученное извне соотносилось и анализировалось, "переплавлялось" внутри себя таким образом, что становилось ее собственным творением, органичной частью внутреннего Я. Все чуждое при этом не задерживалось и в конечном итоге отбрасывалось. При всей принципиальности и твердости характера она была одноврем
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.